Пэйшенс и Мередит сидели рядом на диване, в то время как вдовствующая герцогиня с интересом разглядывала многочисленные безделушки, выставленные в гостиной, и проводила допрос. Вопросы почтенной дамы были такими же тонкими, как затейливый фарфоровый слоник, которого она держала в руках.
Герцогиня поставила статуэтку на место и бросила на Пэйшенс лукавый взгляд.
– Почему вы так решили, мисс Винлоу?
– Потому что мои родители мертвы, ваша светлость, – коротко сказала Пэйшенс. Она никак не отреагировала на удивленный возглас Мередит. – Теперь они вращаются в сферах более возвышенных, чем светское общество.
В следующий раз, когда лорд Рэмскар решит придумать для нее достоверную семейную историю, надо будет лучше продумать все детали. Ее светлость, вдовствующая герцогиня Солити заинтересовалась прошлым Пэйшенс, а от Мередит помощи никакой. Она сидела, словно воды в рот набрав. О, как же Пэйшенс хотелось придушить графа за то, что он так бессовестно их бросил!
Гостья улыбнулась, услышав такой смелый ответ.
– Что ж, признаюсь, я действительно заслужила этот сарказм. Невоспитанность порождает невоспитанность. Мисс Винлоу, умоляю простить мое чрезмерное любопытство. Обычно я не сую нос в чужие дела. Однако есть что-то в ваших чертах, что напоминает мне… – Она умолкла и задумалась. – Хотя зачем я себя мучаю? Рано или поздно само вспомнится.
Была ли вдовствующая герцогиня знакома с родителями Пэйшенс? Если так, то мать наверняка была в восторге от такого знакомства. В ее представлении положение в обществе значило гораздо больше, чем материальное благосостояние. Если ее светлость знала мать Пэйшенс, то девушке придется держаться очень осторожно. А если память почтенной дамы со временем прояснится, то ей, возможно, придется даже отказаться от места.
Пэйшенс обеспокоенно следила за тем, как герцогиня ходит но комнате, пока та, наконец, не остановилась перед девушками.
– Сколько можно сидеть в четырех стенах? Что нам сейчас нужно, так это свежий воздух. Дамы, готовьтесь к прогулке! Думаю, поездка по Гайд-парку будет как нельзя более кстати.
– Черт побери, Кэдд! Еще немного, и Рэм здорово бы меня обязал, нанеся первый удар, – зло сказал Эверод.
В свои двадцать пять Холт Кэдд был самым младшим из les sauvages nobles. Он был на дюйм ниже Эверода, с длинными темно-каштановыми волосами, которые носил распущенными. В юности он был довольно смазлив, из-за чего и он, и его друзья частенько ввязывались в драки. В шестнадцать лет он сломал нос, что слегка нарушило классически правильные черты, но великосветские дамы, похоже, этого не заметили. Всегда находилась какая-то несчастная барышня, за которой одновременно увивались Эверод и Кэдд, и в течение долгих лет негласное соперничество между этими двумя джентльменами очень забавляло Рэма и Солити. Но смешно это было ровно до тех пор, пока не приходилось разнимать соперников: у Эверода была дурная привычка провоцировать маркиза при любом удобном случае.
Эверод дал очень точную оценку тому, чему помешал их друг. Рэм кивнул маркизу:
– Рад снова тебя видеть, Кэдд. Ты вошел, не дожидаясь, пока объявят о твоем прибытии, или мне нужно сделать выговор Скримму за то, что он пренебрегает своими обязанностями?
– Теперь ты будешь нападать на Скримма? – спросил виконт, невозмутимо изучая ногти на левой руке. – Старику уже под восемьдесят. Кто следующий? Его престарелая мать?
Рэм с угрожающим видом шагнул в сторону Эверода. Кэдд поспешно сказал:
– Твой дворецкий, как ему и положено, стоял у двери, провожая отъезжающих дам.
Рэм тут же забыл о намерении убить Эверода и развернулся в сторону Кэдда. И зачем только он оставил Пэйшенс и Мередит наедине с графиней? Эта дама, как и ее сын, непредсказуема.
– Дамы? Все три?
Кэдд был озадачен тем, что друг внезапно помрачнел.
– Конечно, если только ты не припрятал у себя в доме еще парочку. Я поздоровался с герцогиней как раз на пороге дома, она собиралась куда-то ехать вместе с твоей сестрой и мисс Винлоу. Кстати, прими мои поздравления. Я знал, что если ты будешь действовать с умом, то сможешь уговорить леди Мередит приехать в Лондон. – Он ухмыльнулся и сказал: – Эверод, ты должен мне сто фунтов.
Рэмскар негодующе зарычал и двинулся на них.
– Вы что, спорили на мою сестру?
– Кэдд внес в клубную книгу это пари уже много лет назад, – ехидно заметил Эверод. – Подробности я сейчас и не припомню.
Кэдда, похоже, такое поведение хозяина возмутило.
– Я ставил на твой успех! И если тебе так уж хочется кого-то ударить, лучше вымести свой гнев на Эвероде. Как ни прискорбно, но это он сомневался в твоих способностях.
С отвращением посмотрев на обоих, Рэмскар направился к выходу, надеясь, что еще успеет остановить карету с дамами.
Маркиз направился следом, даже не подозревая, какую бурю вызвали в душе графа его слова.
– Кстати, должен признаться, блондинка, что сопровождает твою сестру, – весьма очаровательное создание. Где, черт возьми, ты ее откопал?
Рэмскар стиснул зубы от этого невинного вопроса и молча вышел на середину пустой передней:
– Скримм!
– О, хорошо, что вы так громко кричите, милорд! Слух у меня, знаете ли, уже не тот, что прежде, – сказал слуга от двери. – Сейчас редко встретишь подобную предупредительность.
Несмотря на обеспокоенность, Рэм невольно улыбнулся оригинальному юмору старика.
– Герцогиня не сказала, куда везет мою сестру и мисс Винлоу?
– Ее светлость не собиралась здесь долго задерживаться, милорд. Она предпочитает молодых и глупых. – Старик бросил многозначительный взгляд в сторону Кэдда и Эверода. – Как вот эти двое. Это все?
– Да. Спасибо, Скримм, – сказал Рэм, потирая виски. Почему дамы уехали, не сказав ни слова? А главное, он хотел знать, как Пэйшенс и Мередит держались в его отсутствие. Кэдд попытался сдержать улыбку.
– Рэм, твоя сестра вместе с подругой вернутся целыми и невредимыми. Герцогиня просто захотела проехаться по Гайд-парку и решила, что барышням будет интересно там побывать, поскольку они в городе впервые.
– Проехаться по парку, говоришь?
Маркиз обеспокоенно нахмурился.
– Да, и ничего больше. Почему ты так встревожился?
– Думаю, тут не обошлось без блондинки, – поддел графа Эверод, дружески хлопая Кэдда по плечу. – Рэм готов был заколоть меня за то, что я с ней заговорил.
Кэдд понимающе рассмеялся.
– Его можно понять. Ты же ни одной юбки не пропустишь.
Догадываясь, к чему может привести этот разговор, Рэм убрал руку виконта с плеча Кэдда и развел их на безопасное расстояние.
– Не слушай его, – посоветовал Рэм Кэдду. – Просто я переживаю за леди Мередит. Она страдает от одной только мысли о возвращении в город. К тому же ты знаешь, что герцогиня порой бывает чарующе экстравагантна… Я не хочу, чтобы сестра думала, будто я бросил ее с незнакомым человеком.
И хотя за все то время, что он проводил в Лондоне, тема сестры поднималась довольно редко, его друзья знали об увечье Мередит и ее нежелании покидать Свенкотт.
– Должен признать, я был поражен, когда увидел, как леди Мередит спускается по лестнице. Поначалу я ее даже не узнал. А потом заметил… – Кэдд деликатно закашлялся.
Ее шрамы.
Рэмскара больно задело то, что единственным, что заметил этот человек в его сестре, был ее дефект.
– Ее светлость устраивает бал в честь дня рождения Мередит. Вы получили пригласительные? – спросил Рэм, направляя беседу в более приятное русло.
– Скорее всего, да, – пожал плечами Кэдд. – Меня довольно долго не было в городе, и я еще не смотрел почту.
Эверод присвистнул.
– Пригласительные? Куда? Балы, праздники, вечера карточных игр… Как же все это приелось! – Он энергично потер руки. – Поскольку Рэмскар успокоился и больше не порывается со мной подраться, может, расскажешь нам, почему ты так долго отсутствовал? Где тебя носило?
Обычно Кэдд с легкостью посвящал друзей в подробности своей жизни, но сейчас, услышав вопрос виконта, заметно напрягся.
– Ничего особенного. Или преступного. Просто я задержался в своих конюшнях дольше, чем рассчитывал. Вот и все.
– Что ж, держись к нам поближе, приятель, – сказал Эверод, обхватив голову молодого человека и громко целуя его it лоб. – Будет и на твоей улице праздник!
Рэмскар подумал, а бросилось ли Эвероду в глаза так же явно, как ему то, что маркиз беззастенчиво лгал по поводу своего отсутствия.
Глава 12
Хотя Пэйшенс поначалу переживала, что они уезжают, не посоветовавшись с графом, в целом поездка оказалась довольно приятной. Герцогиня любезно взяла на себя роль гида и отлично с ней справлялась, так как знала просто ужасающее количество сплетен обо всех и о каждом.
Леди и джентльмены приветствовали их, встречаясь с экипажем.
Пэйшенс обеспокоенно поглядывала на сестру Рэма и места себе не находила. Мередит не привыкла ловить на себе любопытные взгляды. У Пэйшенс от жалости сжалось сердце, когда она заметила, что всякий раз, когда они кого-то встречали, Мередит поправляла капор, пытаясь прикрыть правую сторону лица.
Герцогиня тоже это заметила. Она повернулась к девушке и ободряюще похлопала ее по руке.
– Дорогая, простите их бестактность. Рэмскар долгое время держал вас вдали ото всех, поэтому сейчас, естественно, многие рвутся с вами познакомиться.
– Ваша светлость, вы очень добры, раз говорите так, – еле слышно пробормотала леди Мередит. Она сидела сгорбившись и показывала себя не с самой лучшей стороны.
– Глупости! С чего бы я стала говорить комплименты потенциальной сопернице, которая превосходит меня в молодости и красоте? – спросила герцогиня.
Глаза леди Мередит изумленно округлились, когда она услышала, что элегантная и холеная герцогиня считает ее красавицей.
– Тщеславие, дорогая моя девочка, – довольно распространенный порок великосветских красавиц. Очень надеюсь, что своим появлением вы заставите их от него избавиться.
– Возможно, ваша светлость, – покорно сказала Мередит, но все же расправила плечи и выпрямилась, чем невольно заслужила уважение Пэйшенс. И когда мимо них проскакал на лошади какой-то джентльмен, она, сцепив пальцы, мужественно удержала руки на коленях и не стала поправлять капор. Она по-прежнему выглядела несчастной, но все же прогресс был налицо.
Пэйшенс улыбнулась, решив, что Рэмскар будет доволен. Но ее улыбка померкла, когда она заметила, что герцогиня смотрит на нее. Слегка наклонив голову, почтенная дама незаметно подмигнула Пэйшенс. Обе почувствовали себя заговорщицами, преследующими одну и туже цель – ввести леди Мередит в высшее общество.
Неожиданно один из джентльменов, который ранее проехал мимо, вернулся и придержал лошадь возле их кареты.
– Приношу свои извинения, ваша светлость. Я подумал, что будет неучтиво с моей стороны проехать мимо, не выразив вам свое почтение, – произнес темноволосый мужчина. Он смотрел на леди Мередит, и в его карих глазах читалась симпатия.
Что ж, весьма интригующее начало. Неужели у нее появился первый поклонник? Мужчина выглядел старше леди Мередит, на вид Пэйшенс дала бы ему чуть больше тридцати. И хотя он не был потрясающе красив, как лорд Рэмскар или его друзья лорд Эверод и лорд Бишмор, было в его чертах что-то, что притягивало взгляды женщин. Даже если бы он не был знаком с вдовствующей герцогиней, одежда и манера держаться в седле выдавали в нем истинного джентльмена.
– Мэйфилд! – обратилась герцогиня к вознице. – Лорд Хэлторн хочет с нами побеседовать. Пожалуйста, сверни с дороги. Дадим лошадям отдохнуть.
– Да, мадам.
Возница отдал команду, причем прозвучало это так мелодично, словно он ее спел.
Карета замедлила ход и остановилась.
– Дамы, прошу меня простить, я ни в коем случае не хотел помешать вашей прогулке. Хотя, заметьте, день выдался чудесный, – сказал лорд Хэлторн, уверенно управляя своим беспокойным конем, чтобы тот не унес его от кареты.
– Симпатичные джентльмены обязаны «мешать» окружающим их дамам, – кокетливо заметила герцогиня. – Вы бы оскорбили мои лучшие чувства, если бы как положено не поприветствовали. – Она умышленно перевела взгляд на своих молодых спутниц. – И вместе с тем лишили бы меня возможности представить вам моих новых друзей, леди Мередит и мисс Винлоу.
Лорд Хэлторн в знак почтения склонил голову. И снова его взгляд задержался на лице леди Мередит. При этом в его карих глазах промелькнуло нечто большее, чем просто вежливый интерес.
– Мисс Винлоу и леди Мередит, добро пожаловать в Лондон.
Вдовствующая герцогиня Солити тоже обратила внимание на то, как лорд Хэлторн реагирует на молодую женщину.
– Дамы, позвольте представить вам Фентона Митчелла, виконта Хэлторна. Не помню, говорила ли я вам, что леди Мередит – сестра графа Рэмскара?
Виконт сдержанно улыбнулся, поняв намерение герцогини познакомить их поближе.
– Нет, ваша светлость, ведь вы ревностно оберегаете то, что вам известно.
После этого признания лицо джентльмена залилось краской. Пэйшенс взглянула на подругу. Леди Мередит наконец-то оторвалась от увлеченного разглядывания своих туфель, и ее стеснительность сменилась любопытством.
Рэмскар рассчитывал всего лишь ввести сестру в светское общество, и Пэйшенс подумала, понравится ли графу, если к концу сезона его сестра найдет себе мужа.
Звуки женских голосов оповестили о возвращении дам с прогулки. Рэмскар с друзьями к тому времени уже перешли в сад расположенный с тыльной стороны дома. Последние два часа они оттачивали навыки в фехтовании, и физическая нагрузка помогла Рэму отвлечься от мыслей о том, что девушки уехали из дому, не сказав ему ни слова. Ему очень хотелось присоединиться к веренице экипажей, следующих через Гайд-парк, но он не хотел смущать сестру. Мередит скоро исполнится двадцать четыре года. Если он и дальше будет обращаться с ней как с ребенком, у нее никогда не хватит смелости самостоятельно встать на ноги. К тому же, что могло приключиться с ними в Гайд-парке?
– Рэм! – восторженно воскликнула Мередит, идя ему навстречу так быстро, насколько позволяли юбки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29