– Мисс Лоринг, еще раз спасибо вам, что купили нам платья. У меня никогда не было ничего столь красивого…
Взволнованная словами девушки, Лили на мгновение растерялась. Сама она не очень-то интересовалась нарядами, но считала, что голубое кружевное платье, которое модистка Фанни создала для Пег, идеально подчеркивало ее светлые волосы и изящество фигуры.
– Вы всегда очаровательно выглядите, мисс Уоллес, – сказала, наконец, Лили. – Но в новом платье вы само совершенство.
Пег покраснела от комплимента и присела в реверансе, прежде чем покинуть комнату. Лили же улыбалась, глядя ей вслед. Она тратила собственные деньги, чтобы одеть своих учениц в подобающие вечерние платья, а модистка Фанни работала, не покладая рук, чтобы сшить к понедельнику все наряды – именно в понедельник они ждали гостей. Лили очень волновалась за своих учениц; у нее все чаще возникали опасения, что девушки не сумеют должным образом поддерживать светскую беседу.
Словно прочитав ее мысли, Фанни, сидевшая на диване, проговорила:
– Дорогая, в одном я уверена: Салли к понедельнику будет готова. А вот за остальных не поручусь.
– Пожалуй, ты права, – кивнула Лили. – Но все-таки сейчас они гораздо лучше, чем несколько недель назад.
– Да, конечно. Ты проделала огромную работу, дорогая Лили.
– Не только я, но и вы с Тесс. Бэзил тоже очень помог.
При упоминании Бэзила Эддоуза Фанни поморщилась.
– Полагаю, ты права. Хотя Бэзилу не очень-то нравятся наши занятия.
Лили невольно улыбнулась:
– Ты так говоришь потому, что вы с ним постоянно ссоритесь.
– Но это не моя вина, – проворчала Фанни. – Бэзил критикует любую меня только из-за той «грешной» жизни, которую я веду. Слушать его ужасно утомительно. – Она презрительно фыркнула. – Бэзил считает, что я должна отказаться от своей нынешней жизни только потому, что он ее не одобряет. Да что он понимает?! Ведь он всего лишь клерк, а за мою благосклонность соперничают аристократы. Мне не требуется его одобрение.
Уловив раздражение в голосе подруги, Лили попыталась ее успокоить:
– Бэзил обожает тебя, Фанни. И всегда обожал.
– Неужели? Если так, то он весьма необычно это демонстрирует. Вот только сегодня утром он обвинил меня в том, что я придаю очень большое значение красоте. И это он, такой длинный и неуклюжий!
– Возможно, он ревнует тебя к твоим покровителям, – в задумчивости проговорила Лили.
Фанни уставилась на нее в изумлении.
– О чем ты?! Такого не может быть! И вообще я бы никогда не взяла Бэзила в клиенты, даже если бы он мог себе это позволить. Мне нравятся мужчины, которые заставляют меня смеяться, а Бэзил определенно не такой. Вот если бы у него была хоть капелька обаяния лорда Клейборна, мне было бы с ним гораздо легче.
Лили нахмурилась и пристально посмотрела на подругу:
– Что ты хочешь этим сказать, Фанни?
– Сама знаешь. Я считаю, что ты должна хотя бы задуматься над брачным предложением лорда Клейборна.
– Это Флер и Шантель заставили тебя надавить на меня? – насторожилась Лили.
– Вовсе нет. Но я должна сказать, что согласна с ними. Ведь ты могла бы стать маркизой Клейборн!
Лили почувствовала, что начинает злиться.
– Фанни, ты меня удивляешь… Ведь ты-то сама никогда не хотела выходить замуж, разве не так?
– Ну, видишь ли… – Фанни немного смутилась. – Все дело в том, что наше детство в Гэмпшире было смертельно скучным. И в то время я могла придумать только этот свой побег. Мне хотелось быть веселой и безрассудной, хотелось наполнить свою жизнь приключениями и удовольствиями, а не становиться племенной производительницей какого-то тучного сквайра. Но иногда я задумываюсь, правильное ли я тогда приняла решение. И временами мне бывает очень одиноко… А муж и дети… возможно, с ними мне было бы легче. И мне все чаще приходит в голову мысль… Я думаю о том, что было бы очень неплохо выйти замуж.
«А ведь она говорит совершенно серьезно, – с удивлением подумала Лили. – Что ж, пусть говорит! А у меня совсем другое отношение к браку».
Лили усмехнулась и проговорила:
– Быть одинокой гораздо лучше, чем терпеть унижения. Как моя мать во время первого замужества.
– С хорошим мужем ты была бы счастлива, – возразила Фанни.
Лили решительно покачала головой:
– Нет, я не собираюсь рисковать. И вообще давай лучше сменим тему.
Фанни грустно улыбнулась:
– Хорошо, давай сменим. Скажи, ты собираешься в субботу на прием в саду у леди Фримантл?
– Да, наверное… Даже если лорд Клейборн там будет. Видишь ли, я очень хочу увидеться с сестрами. Ведь мы с ними уже больше месяца не виделись. К тому же сейчас, когда маркиз знает, где я нахожусь, у меня нет причин не появляться дома.
– Леди Фримантл была так добра, что пригласила и меня, – сообщила Фанни. – Не хочешь ли ты поехать вместе со мной, в моей карете?
– Да, конечно, – ответила Лили. – Ведь в Лондоне у меня нет экипажа…
В этот момент дверь отворилась, и в гостиную вошла горничная Элен, в волнении теребя фартук.
– Прошу прощения, мисс Ирвин… мисс Лоринг… Дело в том, что… Я думаю, вам следует немедленно вмешаться. В гостиной мисс Дели находится мужчина, который не желает уходить. Его зовут мистер О'Рурк.
Фанни побледнела и бросилась к двери. Лили тотчас же последовала за ней. Мик О'Рурк был владельцем игорного дома, которому Флер и Шантель задолжали тридцать тысяч фунтов. Скорее всего, он пришел, чтобы потребовать деньги, возможно, собирался снова пригрозить долговой тюрьмой.
– Что ты ему скажешь? – спросила Лили, догнав подругу.
– Пока не знаю, – ответила Фанни. – Наверное, придется упросить его, чтобы дал нам еще немного времени, поскольку сейчас мы не можем заплатить ему. Когда я расскажу ему про суаре, он, возможно, смягчится. Мик всегда был дальновидным коммерсантом, и от своей выгоды он ни за что не откажется.
Поднявшись по лестнице, подруги быстро зашагали по коридору. Приблизившись к гостиной Флер, они несколько секунд помедлили, собираясь с духом. Затем решительно распахнули дверь – и в ужасе замерли.
– Я уже достаточно был снисходительным, женщина! – вопил крепкий темноволосый мужчина, сжимавший руку Флер. – Я дал вам дополнительное время, дал целый месяц! Но мое терпение имеет предел! Отдайте мои деньги! Немедленно!
Флер презрительно усмехнулась и, вскинув подбородок, заявила:
– Вы невоспитанный болван, вот вы кто! Я даже смотреть на вас не желаю! И вы не получите ни пенни, если будете вести себя подобным образом. Я требую, чтобы вы немедленно ушли!
Лицо О'Рурка покрылось пятнами.
– Вы называете меня невоспитанным болваном?! – заорал он в ярости.
– Да, грубиян!
О'Рурк еще сильнее стиснул руку Флер, и та вскрикнула от боли.
– Мик, пожалуйста, отпусти ее! – прокричала Фанни. – Мик, пожалуйста!..
Но Лили решила, что надо не просить, а действовать. Подбежав к О'Рурку, она принялась молотить его кулаками по спине. Он отпустил Флер и, обернувшись, с удивлением уставился на Лили. В тот же миг она ударила его кулаком в челюсть с такой силой, что он отшатнулся.
– Что за черт?.. – пробормотал О'Рурк, схватившись за челюсть.
– Не смейте трогать ее! – в ярости закричала Лили, все еще размахивая кулаками.
Но тут О'Рурк наконец-то пришел в себя; вскинув руки, он без труда отбивал все удары девушки.
Сообразив, что с таким противником ей не справиться, Лили осмотрелась в поисках подходящего оружия. Увидев на ближайшем столике изящную бронзовую статуэтку – то была обнаженная Афродита, – девушка схватила ее и закричала:
– Убирайтесь! Немедленно убирайтесь из этого дома!
Когда же О'Рурк шагнул к ней, злобно усмехаясь, Лили ударила его статуэткой, причем угодила прямо в ключицу.
О'Рурк вскрикнул от боли и снова отступил.
– Убирайтесь, я сказала! – в ярости прошипела Лили.
О'Рурк приосанился и с воинственным видом заявил:
– Никто не имеет права говорить мне, что я должен делать, понятно?
– Сейчас же уходите! – Лили занесла над головой статуэтку для очередного удара.
Злобно выругавшись, О'Рурк выбежал из комнаты. Фанни тут же бросилась успокаивать Флер, а Лили последовала за О'Рурком, чтобы убедиться, что он действительно покидает дом. Тот быстро шагал по коридору, но у лестницы задержался и бросил через плечо:
– Вы еще услышите обо мне! Тюрьма будет самой меньшей из ваших неприятностей, это я обещаю!
Все еще размахивая статуэткой, Лили подбежала к лестнице и прокричала:
– Мы как-нибудь найдем для вас деньги! Но сюда больше не приходите!
– Ухожу-ухожу, – проворчал О'Рурк. – Но вы пожалеете об этом, уж поверьте.
И тут Лили вдруг заметила, что по лестнице поднимается лорд Клейборн. Поднявшись на несколько ступеней, он остановился и с удивлением посмотрел на О'Рурка, в этот момент уже подходившего к парадной двери. Когда же дверь за ним захлопнулась, маркиз повернулся и уставился на Лили, причем смотрел на нее так, словно впервые увидел.
Убедившись, что О'Рурк ушел, Лили наконец-то успокоилась, гнев покинул ее. И в тот же миг голова у нее закружилась, колени подогнулись, и она ухватилась за перила, чтобы не упасть.
В три прыжка преодолев ступени, маркиз подхватил ее и обнял за талию.
– Сядьте, – сказал он, усаживая, Лили на верхнюю ступеньку.
Лили совершенно обессилела, поэтому подчинилась, хотя сейчас ей больше всего хотелось скрыться у себя в комнате. Маркиз же уселся рядом с ней и, забрав у нее статуэтку, поставил ее на ковер.
К этому времени внизу уже собрались люди – жильцы и слуги, – и лорд Клейборн, взглянув на них, громко сказал:
– Все в порядке! Можете заняться своими делами! Все тотчас же разошлись, и Клейборн, заглянув в лицо девушки, спросил:
– Дорогая, что произошло?
– Он обидел Флер, – прошептала Лили.
Маркиз нахмурился и, чуть приподнявшись, бросил яростный взгляд на входную дверь – как будто сам сейчас хотел погнаться за О'Рурком. Затем, снова посмотрев на девушку, пробормотал:
– А вы бросились ее спасать, так ведь?
– Да, конечно… – прошептала Лили. На нее вдруг нахлынули ужасные воспоминания детства. Когда-то, много лет назад; она точно так же бросилась защищать мать, когда отец ее избивал.
Тут Клейборн вновь заговорил:
– Ведь это был О'Рурк? Он приходил, чтобы получить свой карточный долг?
Из горла Лили вырвался невеселый смешок. – Думаю, что так. Но у меня не было времени, чтобы расспрашивать. Когда я увидела, что он угрожает Флер, я забыла обо всем на свете, думала лишь о том, что надо остановить его.
Клейборн ненадолго задумался, потом сказал:
– Больше не беспокойтесь об этом. Я сам поговорю с О'Рурком…
Лили промолчала – она снова вернулась к воспоминаниям детства. Впрочем, в то время она была не такой уж и маленькой. В день, когда она вмешалась в самую страшную из всех ссор родителей, ей было шестнадцать. Почти все свое детство Лили находила убежище на конюшне всякий раз, когда родители ссорились, но именно в тот день она неожиданно вернулась в дом. Услышав крики, Лили бросилась в гостиную и увидела отца, с яростной жестокостью избивавшего мать. Он бил по груди, по ребрам, по животу… Несколько ужасных мгновений Лили стояла, словно окаменев, не могла даже вздохнуть. Потом, услышав очередной крик матери, бросилась к столу и схватила первое, что оказалось под рукой – это был нож, которым чинили гусиные перья. Приблизившись к отцу, Лили в гневе закричала, что ударит его ножом если он не оставит маму в покое.
К счастью, сэр Чарльз ей поверил. Резко развернувшись на каблуках, он вышел из комнаты, оставив, Лили утешать всхлипывавшую мать.
Насколько она знала, отец больше никогда не поднимал руку на мать, но именно тогда Лили поклялась, что не позволит ни одному мужчине сделать с ней то же. И она так и не смогла простить своего отца, хотя и пыталась.
Лили почувствовала пристальный взгляд Клейборна еще до того, как он заговорил с ней.
– Что с вами, милая? – спросил он тихо. – Что-то расстроило вас, и мне кажется, дело не только в том, что вам пришлось выгонять из дома этого болвана.
Наверное, она должна объяснить… Хотя нет, ни за что! Она никогда не рассказывала даже сестрам о том ужасном происшествии, никогда не говорила им, что угрожала ножом отцу – мать не хотела, чтобы ее сестры об этом знали. Бэзил был единственным, кто знал отвратительную правду, но знал только потому, что встретился с Лили сразу после произошедшего, когда она не владела собой и хотела хоть с кем-то поделиться…
– Так что же случилось, дорогая? – снова спросил маркиз. – Позвольте мне помочь вам. Расскажите, что с вами произошло.
Лили прикусила губу. Немного помедлив, прошептала:
– Благодарю вас, милорд, но я думаю, что мы сможем сами договориться с О'Рурком.
– Во всяком случае, я могу позаботиться, чтобы он больше не появлялся здесь, – проворчал маркиз.
– Нет-нет, не надо. – Лили покачала головой. – Думаю, будет лучше, если с О'Рурком поговорит Фанни. Когда-то они были любовниками, так что она наверняка сможет уговорить его, чтобы он немного подождал. Я подозреваю, что ему очень не понравится ваше вмешательство.
Клейборн пожал плечами:
– Пусть так. Но он должен знать, что у ваших подруг есть защитник.
Лили скорчила гримасу.
– Ах, милорд, боюсь, это не поможет. Ведь Флер и Шантель должны О'Рурку огромную сумму.
– Да-да, помню, тридцать тысяч фунтов. – Клейборн надолго задумался.
– Дорогая, у меня к вам предложение. Я заплачу их долг, если вы согласитесь выйти за меня замуж.
Лили вздрогнула и, прищурившись, посмотрела на маркиза:
– Вы серьезно?..
Он едва заметно усмехнулся:
– Почему вы всегда отказываетесь верить мне, любимая? Я знаю, о чем говорю. Тридцать тысяч – за вашу руку и сердце. Согласны?
Лили стиснула зубы. Неужели он считал, что может… просто купить ее себе в жены? Конечно, она очень хотела помочь подругам, но приносить такую жертву… Нет, это было бы слишком безрассудно.
– Мы не просим от вас такой щедрости, милорд, – заявила Лили. – Если нам повезет, за несколько недель мы сможем собрать необходимую сумму. Вы ведь знаете о наших планах, знаете о суаре, не так ли? Наши девушки помогут выплатить долг О'Рурку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35