— Она считает, что я украла ее ребенка.— А ты и правда украла?— Нет, конечно. Она бросила ребенка в родильном доме, и мы воспитали его вдвоем с матерью. Сейчас это взрослая женщина.— А что же сестра? Не предъявляла на нее права?— Конечно, предъявляла, если это можно так назвать. Когда Эвери было пять, Джилли явилась за ней с подонком по имени Дейл Скаррет. Думала, наверное, что возьмет ее за руку и уведет, словно ничего и не было, — присвоит, как в день ее рождения присвоила сбережения матери. — Анна ахнула. — Да-да, именно так. Позже мать называла эти деньги отступными за право воспитывать Эвери. Так вот, это был мой последний день перед отъездом, и только поэтому удалось отстоять ребенка. Пока я в шею выталкивала Джилли, мать вызвала полицию. При первом же звуке сирены Дейл Скаррет волоком утащил Джилли, сунул в машину и уехал. Мы с матерью сочли инцидент исчерпанным (тем более что то же самое утверждала и полиция). Я уехала, как и собиралась, и жизнь пошла своим чередом. Я делала карьеру, Эвери жила под крылом бабушки. Ей было уже одиннадцать, когда Джилли сделала вторую попытку — подослала Скаррета похитить ее. Однако вместо того, чтобы послушно с ним пойти, Эвери стала отбиваться. Кончилось тем, что Скаррет избил ее ремнем до полусмерти. — Кэрри непроизвольно всхлипнула. — Она была такая юная, такая беспомощная! Я всегда считала себя ее матерью — и надо же, в самый важный момент ее жизни оказать далеко…— А бабушка? Она ведь была там?— Начальник полиции был в дружбе с моей матерью, — сказала Кэрри, опустив взгляд. — Он дал ей револьвер и научил им пользоваться. Когда явился Скаррет, мать была на заднем дворе. Она не слышала криков до тех пор, пока не вернулась в дом… она, знаете ли, тогда уже была глуховата. Из полицейского рапорта я знаю, что она выстрелила в Скаррета. Думаю, сначала она ему пригрозила, а он этим воспользовался, чтобы схватить Эвери и прикрыться ею. В нее пуля и попала.Кэрри говорила тихо и монотонно, не поднимая взгляда, чтобы не разрыдаться.— Это все моя вина! Ради карьеры я оставила любимую племянницу на попечение старой женщины, зная, что Джилли не прекратит попыток…— Но как ты могла знать?— Я знала, на что способна сестра.— А дальше? — поторопила Сара.— У матери случился сердечный приступ. Полиция нашла ее мертвой, да и жизнь Эвери висела на волоске. Я примчалась немедленно, но в больнице оказалась не раньше, чем Эвери отвезли в операционную. Потом она провела несколько дней в реанимационной палате. Доктор сначала обрадовал меня известием, что она будет жить, а потом разбил радость вдребезги, добавив, что детей она иметь не сможет. Ей пришлось удалить матку — в одиннадцать-то лет! Вот уж поистине рекорд, — закончила Кэрри с безмерной горечью.Обычно на редкость невозмутимая, Сара теперь была заметно взволнована (Кэрри списала это на запоздалую реакцию).— Бедная девочка! — сказала Анна с сочувствуем, которое показалось Кэрри вполне искренним.— Я помню этот случай… — вдруг заметила Сара.— Что?! — вырвалось у Кэрри.— Я не сразу вспомнила, потому что… видите ли, за годы практики имена и лица сливаются. Но гистерэктомия в одиннадцатилетнем возрасте — случай в самом деле из ряда вон выходящий. Помню, как я содрогнулась, читая представленные суду документы…— Как странно… — Кэрри сдвинула брови. — А как эти документы попали к вам? Разве делом Скаррета занимался не судья Гамильтон?— В самом деле, он был назначен судьей по этому делу, но до заключительного заседания не дожил — его сразил инфаркт. Дело передали мне, так что, Кэрри, перед вами человек, приговоривший Скаррета. Он вполне мог оплатить мою смерть, поскольку получил максимальный срок.— Подумать только! Значит, связь все-таки есть, по крайней мере между нами двумя: мы оба знаем Скаррета и Джилли.— Ее имя мне знакомо, но к суду она не привлекалась.— Потому что против нее не было улик. Более того, даже будь они, Джилли не удалось бы привлечь, поскольку она исчезла бесследно. Смерть моей матери была поставлена Скаррету в вину только на основании показаний Эвери. Спустя две недели мне позвонили из похоронного бюро, спрашивая, как поступить с прахом Джилли. Так я узнала о ее смерти.— Да, но она жива, — напомнила Анна.— Живее всех живых! — хмыкнула Кэрри. — Сегодня ночью я видела ее собственными глазами. Удивительно, она почти не изменилась — не постарела, не сморщилась. По-прежнему красивая… и чокнутая.Сара вышла на кухню и вернулась с чашкой и блюдцем.— Мне всегда хотелось детей, — вдруг сказала Анна. — Конкретно дочь. А вот муж детей не хотел. Поначалу мы спорили на эту тему, но он убедил меня, что дети не впишутся в наш образ жизни.— А что у вас был за образ жизни? — полюбопытствовала Сара, приготавливая кофе.— Работа, работа и еще раз работа. Ребенок выбил бы меня из этой колеи, и я уступила мужу. Я всегда уступаю ему в мелочах.В мелочах? В смысле иметь или не иметь детей — это мелочь?— Понятно, — механически вставила Кэрри.— Дело в том, что Эрик меня на десять лет моложе, — продолжала Анна с заметной гордостью. — Постороннему не понять, какое это счастье, когда вас любит молодой мужчина! Эрик нисколько не возражает против такой разницы в возрасте.— Разумеется.— Единственное, в чем он когда-либо отмечал эту Разницу, — он беспокоится о моем здоровье и самочувствии. Он даже снял с моих плеч основную нагрузку: все эти административные мелочи, которые отнимают столько времени и сил. Он так умен и рассудителен! Вообразите, нашел компанию с групповым тарифом, и теперь мы платим за медицинскую страховку вдвое дешевле.Кэрри все сильнее досадовала на то, что разговор опять уклонился от темы, а тут еще Сара отвязала Анне правую руку и поставила перед ней чашку кофе.— Извини, но молокане нашлось. Если не пьешь черный я схожу за сахаром.— Ничего, обойдусь, — мило улыбнулась Анна.Еще немного — и они начнут шаркать друг перед другом ножкой! Можно подумать, над ними не висит дамоклов меч!— Черт возьми, не пора ли что-то предпринять? — не выдержала Кэрри.— Предпримем, как только найдем способ выбраться отсюда, — успокоила Сара. — А мы его непременно найдем, на это у нас мозгов хватит.Уголки губ Анны скучливо опустились — ее эта тема нисколько не занимала.— Сара, — вмешалась она, — недавно ты сказала, что мне грозит роль невинной жертвы. Что ты имела в виду?— Ах это! — Сара долила ей горячей воды и села. — Если, как ты утверждаешь, письма на твоем столике не было…— Не было! — горячо заверила Анна.— В таком случае остается вот какой вариант. Твой самолет ведь приземлился за пару минут до моего?— Да.— И ты говоришь, тебя никто не ждал у выхода с посадки? Помнится, ты упоминала, что заметила мистера Эдвардса с табличкой «Утопии», когда он ждал меня, и обратилась прямо к нему. Тебе показалось, что недоразумение тем самым разъяснилось.— Да, это было облегчение, потому что я была страшно рассержена. У меня зуб на «Утопию», и, поверьте, менеджер пожалеет о своем халатном отношении к делу. В брошюре сказано, что каждому гостю положен личный транспорт!— Так вот, — продолжала Сара, словно этой возмущенной тирады и не было, — получается, что ты не была частью плана и попала в переделку из-за неудачного стечения обстоятельств. Тем не менее, если дом взлетит на воздух, вместе с нами погибнешь и ты.— Но я ни в чем не виновата!— А мы, выходит, виноваты? — спросила Кэрри с едкой иронией.— Ну, не знаю…— Ах, не знаешь! Тогда почему противопоставляешь себя нам? По-твоему, мы заслуживаем смерти?— Не знаю, — упрямо повторила Анна. — Я только думаю, что свести человека с ума не просто. Должно быть, ты серьезно навредила сестре, раз она теперь в таком состоянии. Что касается Сары, возможно, ты дала максимальный срок человеку, который вообще не заслуживал наказания!Надежды Кэрри на то, что эта женщина возьмется за ум, окончательно испарились. Анна не желала спускаться с небес на землю.— Не понимаю, зачем мистер Эдвардс забрал меня сюда! — возмущалась она.— Да потому что ты теперь знаешь его в лицо, — объяснила Кэрри. — И как тебе удавалось вести дело? Ты беспросветно глупа.— А ты плохо воспитана, — парировала Анна, приняла настолько изящную позу, насколько позволяла связанная рука, и занялась своим кофе.— Плохое воспитание лучше пустой головы!— Дамы, дамы, не ссорьтесь, — вмешалась Сара. — Это не поможет нам спастись. Анна, Кэрри права, киллеры не оставляют свидетелей. Ты видела его, знала обо мне и, если бы добралась до курорта, первым делом подняла бы шум насчет не высланной за тобой машины… А интересно, в самом деле, посылали они за нами машины или нет? Думаю, нет, иначе о нас уже наводились бы справки.— В дело вмешалась бы полиция, тебя попросили бы описать похитителя, ты бы это сделала, и заварилась бы каша, — добавила Кэрри, выходя из недовольного молчания.— Еще ты могла бы навести полицию на след, объяснив, куда именно нас повезли, — сказала Сара.Она умолкла, поморгала и неожиданно усталым жестом провела по морщине на лбу.— Только это бы нам не помогло… наверняка Эдвардс придумал название прямо на ходу… ведь это должен быть прирожденный лгун.— Название не выдумано, — заметила Анна.Сара и Кэрри уставились на нее.— Когда мы въезжали в ворота, мне бросилась в глаза красивая медная табличка со словами «Два озера». У меня было время ее разглядеть, потому что ворота открывались дистанционно. В этом Эдвардс не лгал.— Ты наблюдательна, — сказала Сара с одобрением.— Как всякий бизнесмен. — Анна бросила косой взгляд на Кэрри. — Только мы не можем никому сообщить, где нас прячут.— Я уже сообщила! — воскликнула Кэрри.— То есть как это? Когда?— Из аэропорта я звонила племяннице. Эдвардсу я сказала, что мобильный телефон у меня в саквояже, забыв, что переложила его в карман. В туалете я об этом вспомнила, позвонила, но попала на автоответчик и оставила сообщение, в котором кратко описала ситуацию. Господи, если бы я только знала! Болтала все больше о знаменитостях, которые тут останавливались, по словам Эдвардса… он, должно быть, хорошо изучил предмет! — Глаза ее наполнились слезами. — Он и нас изучил лучше некуда, потому и кормил всю дорогу рассказами один другого красочнее! Знал, что мне это вскружит голову. Что я бестолочь! Так глупо подставиться! Просто стыд и срам!— Не казнись так, мы тоже проглотили его рассказы, не поморщившись, — сказала Сара со вздохом. — А названия ты, случайно, не упоминала?— Упоминала. Вопрос в том, дошла ли эта информация до Эвери. Если к тому времени она уже выехала в аэропорт, то могла и не прослушать автоответчик. Может, она уже в руках Эдвардса!— Это вряд ли, — утешила Сара, потрепав всхлипнувшую Кэрри по руке. — В таком случае она была бы здесь, с нами. Не думаю, что у этих двоих на каждом километре по логову. Кстати, не ее ли выслеживает эта сладкая парочка? Может, только поэтому мы…— Что? — спросила Анна, когда она помедлила.— Еще живы.— Совсем не поэтому! — заспорила она. — Может, нас вообще не собираются убивать, а только хотят попугать немного! Иначе зачем нам оставили еду? На таких запасах можно долго продержаться!— Как раз наоборот. Никто нам еду не оставлял, она вообще к нам не относится. Это какие-то старые запасы, и тот факт, что они не изъяты, кажется мне тревожным.Кэрри до сих пор так не казалось, но, поразмыслив над словами Сары, она вынуждена была признать ее правоту.— Они не стали затрудняться, потому что это не важно. Какая разница, сыты мы или голодаем, если дом все равно скоро будет взорван? Вода, кстати, тоже не отключена. Надо отсюда убираться! — Она спрятала лицо в ладони, шепча: — Надо предупредить Эвери раньше, чем они до нее доберутся… кто знает, что на уме у ее помешанной мамаши… она может…— Кэрри! — строго произнесла Сара. — Не забивай голову жуткими картинами! Сосредоточься на поисках выхода!— Я готова сотрудничать, — заявила Анна, выпрямляясь на стуле, — но только в том случае, если вы двое признаете, что я не имею с этим ничего общего. Я хочу это слышать.— Что «это»? — Кэрри отняла от лица ладони.— Что я ни в чем не виновата.Отсюда следовало, что Кэрри с Сарой виноваты. Это была довольно известная позиция: «Я лучше вас». Тоже, нашлась святая невинность! Кэрри собралась это высказать, но поймала взгляд Сары и в который уже раз промолчала. В конце концов, какая разница, что сказать этой дурочке? Главное, чтобы это подтолкнуло ее к разумным поступкам.— Ты ни в чем не виновата, — тем временем провозгласила Сара.— Да, ты не виновата ни в чем, — поддержала Кэрри, мысленно скрежеща зубами.— А вот тебе не мешает искупить вину перед сестрой. Кэрри почувствовала, что ненавидит эту женщину лютой ненавистью, но опять придержала язык. Проповедь продолжалась.— В жизни нет ничего важнее родственных связей, как кровных, так и тех, что перед Богом. Взять хоть меня и Эрика. Что может быть чудеснее, чем родное плечо в годину испытаний? Поистине мне повезло! Эрик обожает меня, он готов целовать землю, по которой я хожу! — Разволновавшись, Анна повернулась к Саре. — В самом деле, мое исчезновение н е пройдет незамеченным! Эрик поднимет тревогу. Когда я Уезжала на курорт, он обещал звонить каждый день, и хотя я пыталась объяснить, что во время процедур к телефону не зовут и что он может только зря потратить время, он сказал, что не уснет, не поговорив со мной. Теперь видите, как он ко мне относится? Он сделает все, чтобы разыскать меня. Нам достаточно просто подождать. Эрик заставит полицию прочесать весь штат!— Это займет некоторое время, — едко заметила Кэрри. — Может, и месяц.Сара подняла на нее бровь за такую очевидную неспособность держать себя в руках и обратилась к Анне:— Вашему браку можно только позавидовать.— Да, Бог не обидел меня семейным счастьем! — сказала Анна отчего-то с вызовом. — Эрик не оставит меня в беде.— В этом никто не сомневался, но не лучше ли и самим принять какие-то меры к спасению? Колорадо — крупный штат.— Возможно, ты в чем-то права. Под лежачий камень вода не течет. Ну хорошо! — Анна принялась развязывать телефонный провод, державший ее левую руку на подлокотнике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51