– Она нахмурилась. – Я не хочу торопить отношения со Слоаном.
– Торопить? Ты не забыла, что у тебя было семнадцать лет на то, чтобы их обдумать? Это никак не назовешь торопливостью. – Эм-Джей погрозила ей пальцем. – Посмотри правде в глаза, подружка: никто из нас не молодеет. Если бы такой обаятельный красавец, как Слоан Боллинджер, ухаживал за мной, я бы его поторопила. – И угрюмо добавила: – Хорошего парня трудно найти где угодно, а уж у нас в долине особенно… После развода, за исключением нескольких бурных встреч, чтобы доказать свою сексуальность, я много месяцев ни с кем не спала.
– А я решила, что ты сама поставила крест на мужчинах.
– Ну уж нет, – подмигнула Эм-Джей, – мне секс нравится, а для этого нужны мужчины. – Она вздохнула, сбрасывая маску раскованной девчонки. – По крайней мере мне нужны. Поверь, вибраторы нынче пошли не те. – Она подвигала свою кофейную кружку. – Понимаешь, я не то чтобы ищу второго мужа… надо думать и о мальчишках… когда у тебя на руках они плюс магазин, времени не хватает. Но иногда мне становится одиноко. Тоскую по мужскому плечу… по мужчине… и не только в спальне. Иногда мальчиков, магазина, друзей – даже твоего бодрящего присутствия – мне мало. Но замужества я не захочу еще очень долго… возможно, никогда. Но я не возражала бы завести роман без обязательств и последствий с порядочным человеком.
Шелли задумчиво всматривалась в лицо подруги.
– А как насчет Дэнни? – полюбопытствовала она.
– Дэнни! – почти вскрикнула Эм-Джей, вытаращив голубые глаза. – Нашего Дэнни? Господи Боже, да я скорее легла бы в постель со своим братом…если бы он у меня был. – Насупясь, она требовательно спросила: – Откуда у тебя взялась эта мысль? Поверить не могу, что ты предположила такое.
– Я тоже не могу, – растерянно призналась Шелли. – Просто… ну, не знаю… ты одна. И он один, и ты не можешь отрицать, что он красивый…
– Да, конечно… но Дэнни… не знаю. Это кажется каким-то кровосмешением… или чем-то вроде этого. – Эм-Джей покачала кудрявой белокурой головкой и бросила на Шелли плотоядный взгляд. – Лучше расскажи о своем новоорлеанском кузене. Кажется, он приедет погостить? Может, я смогу дать ему ощутить наше гостеприимство?
– Ты о Романе? Не знаю, разумно ли это. Я его обожаю, но не могу назвать его надежным, когда речь идет о женщинах. Он вечно такой… ну, знаешь этот тип: «полюби немного и брось». – Шелли встревожилась. – Не думаю, что тебе стоит связываться с Романом. Он чудный парень. Но… – Она вновь покачала головой. – Нет. Роман разобьет тебе сердце.
– Возможно, но не исключено, что секс будет отменным.
Эм-Джей все еще продолжала убеждать ее, что Роман идеальное средство прогнать ее сексуальную тоску, даже когда они вышли из ресторана. Заметив Дэнни и Джеба возле патрульной машины, Шелли помахала им рукой. Обернувшись к Эм-Джей, она сказала:
– Я с тобой прощаюсь. Мне нужно поблагодарить Джеба за помощь прошлой ночью.
Эм-Джей кивнула.
– Хочешь, встретимся в выходные? – Обычно задорная и жизнерадостная, она выглядела сейчас понурой. – Я скучаю по моим ребятишкам, – тихо проговорила она. – Дом без них такой пустынный. Никто не скачет, не бегает кругами, доводя меня до безумия… И хотя я говорю себе, что люблю покой и тишину, которые царят в доме, когда они с отцом, наслаждения этим мне хватает на пять минут.
– Разумеется. Слушай, почему бы тебе не переночевать сегодня у меня? Мы наделаем поп-корна с карамелью и посмотрим «Вам письмо»… Я на прошлой неделе купила видеокассету. Только захвати смену одежды.
– Спасибо, буду рада. – Эм-Джей порывисто обняла Шелли. – Господи, как же чудесно, что ты вернулась.
– Тебе просто хочется домашнего поп-корна с карамелью.
Шелли, смеясь, помахала ей вслед и перешла улицу к Джебу и Дэнни. Мужчины стояли, облокотясь на патрульный автомобиль. Дэнни был в форме, а Джеб в джинсах и ковбойке. Его лицо полускрывали широкие поля черного стетсона.
– Я всего лишь хочу поблагодарить тебя за помощь прошлой ночью, – обратилась Шелли к Джебу.
Из-под черной щеточки усов Джеба блеснула белозубая улыбка.
– Что ж, должен признаться, что на свете чертовски мало людей, ради которых я вылезу из постели в такой час. Конечно, яблочный пирог почти вознаградил меня за самопожертвование. – Он слегка толкнул ее кулаком в плечо. – Не волнуйся из-за этого, малыш. Родство, даже такое запутанное, как наше, в минуты кризисов собирает всех на выручку. – Он внимательно всмотрелся в ее лицо. – С тобой все в порядке? Я знаю, что Красавец был для тебя больше чем собственностью.
Шелли кивнула.
– Я стараюсь с этим справиться. Нам с Ником нужно будет серьезно обсудить, как двигаться дальше. Это нелегко, ноя продолжаю твердить себе, что все же не конец света. Спасибо, что был рядом.
Джеб рассеянно кивнул, его внимание отвлеклось на что-то на другой стороне улицы. Выражение лица Дэнни тоже стало напряженным, и Шелли повернулась посмотреть, что их так заинтересовало. Все, что она увидела, – это как Эм-Джей беседует с Маком Ферпосоном, владельцем единственной в городке бензоколонки. Мак переехал в долину лет двадцать назад, и сейчас ему было около пятидесяти. Он был худощав, стриг волосы по-спортивному коротко и носил очки. В данную минуту он, бурно размахивая руками, что-то втолковывал Эм-Джей. Шелли не увидела ничего, кроме них, что могло привлечь такое внимание ее собеседников, и пожала плечами.
– Ладно, – сказала она, – еще увидимся, – и с этими словами стала поворачиваться, чтобы уйти.
Джеб и Дэнни дернули ее назад и задержали возле себя.
– Погоди минутку, – произнес Дэнни, и на его лице заиграла предвкушающая ухмылка. – Ты не пожалеешь: это надо видеть.
Мак закончил разговор с Эм-Джей и пошел вдоль улицы. Эм-Джей шагнула к своему автомобилю. Она открыла дверцу кабины и с воплем отпрянула, когда оттуда посыпались, полетели ярко-желтые, зеленые, голубые и красные воздушные шарики. Они вырывались наружу, большие и маленькие, всех форм и расцветок и плыли вокруг и мимо нее. Теперь, когда дверца была распахнута, Шелли видела, что весь грузовичок был до отказа набит ими. Эм-Джей сделала еще шаг назад, наступила на шарик, и он лопнул с таким треском, что она подскочила и завизжала.
Дэнни радостно хихикал, Джеб давился смехом. Не зная, что у нее есть зрители, Эм-Джей подняла лицо к небу и прокричала:
– Будь ты проклят, Дэнни Хаскелл, где бы ты ни был! Я тебе отомщу за это!
– Как я понимаю, теперь мой выход, – торжественно произнес Дэнни. В глазах его прыгали чертики. Он подтянул пояс и вразвалочку направился через улицу.
Подойдя сзади к Эм-Джей, которая продолжала ошеломленно разглядывать содержимое своего грузовичка, Дэнни осведомился:
– У вас проблема, мисс?
Эм-Джей круто обернулась, впервые заметив, что на противоположной стороне улицы, умирая со смеху, стоят Джеб и Шелли. Ей самой стало смешно, но она сурово свела брови и прокричала:
– А я-то считала вас друзьями!
Поглядев на Дэнни, Эм-Джей жалобно заметила:
– Ты меня достал. Поверь, ты мне за все заплатишь. Сейчас твой черед смеяться… только что мне делать с этими шариками?
Дэнни с невинным видом почесал в затылке.
– Право, не знаю… может, поиграть в них?
Спустя несколько минут Шелли, все еще улыбаясь, подъехала к маленькой почтовой конторе. Она просмотрела свою почту и без радости распечатала конверт из банка, где обнаружила чек на свое имя на сорок восемь тысяч долларов. Это была замена чека, порванного Слоаном. Что же ей теперь с ним делать? Ей не удалась открытая попытка возместить Слоану потерю, причиненную Джошем. Она не станет возвращать ему эти деньги напрямую, потому что результат явно будет таким же. Но Шелли была полна решимости исправить положение. Всю обратную дорогу она перебирала в уме возможные способы возврата. Когда она проезжала мимо школы, ее вдруг осенило. Заметив перед административным зданием за школой одинокий автомобиль, она припарковалась рядом.
Не исключено, что машина принадлежала сторожу или охраннику, но она ведь не узнает этого, если не спросит. Судьба была к ней благосклонна: на ее робкий стук в дверь отозвалась помощница директора, Сью Уиггинс.
Поздоровавшись, Шелли сказала:
– Я не слишком рассчитывала кого-то застать здесь.
Сью поморщилась.
– Хикману понадобилось срочно отправить сегодняшней почтой один отчет, а я не успела вчера его закончить.
Шелли заколебалась. Сью явно была занята… может быть, сегодня был неподходящий момент, чтобы выложить только что пришедшую ей в голову идею… А в то же время, если она не сделает этого сейчас, она может передумать… Сделав глубокий вдох, Шелли сказала:
– Мне неловко прерывать ваше занятие, но хотелось бы кое-что с вами обсудить… если у вас есть несколько минут.
– Ну конечно. – Карие глаза Сью с любопытством остановились на Шелли, и она пригласила молодую женщину войти. Сью Уиггинс родилась в долине, в резервации, и, как у большинства индейцев долины, в ее жилах текло столько же крови белых, сколько индейцев. Она была старше Шелли лет на десять, и Шелли, не будучи с ней знакома, знала о ней.
Сью пригласила Шелли пройти за ней в маленький рабочий кабинет. Ее круглое лицо лучилось добротой и симпатией. Указав гостье на стул, она села за стол и промолвила:
– Мне было жаль услышать о смерти вашего брата. Он очень помогал нашей школе, на него всегда можно было положиться. Это такая трагедия.
Шелли поблагодарила ее за соболезнования. Они немного поболтали о жизни Шелли в Новом Орлеане и ее возвращении в долину… о том, как мало изменилось здесь за семнадцать лет. А потом Шелли вернула разговор к причине ее сегодняшнего посещения.
– Я вот раздумываю, – осторожно начала она, – как можно учредить стипендию?
Сью просияла.
– Я вижу, что вы хотите последовать по стопам вашего брата. Это замечательно!
– О! Разве Джош учреждал стипендию?
– Ну конечно. Это произошло три или четыре года назад. Он вдруг появился, совершенно неожиданно, в точности как вы сегодня, и положил на стол директору Хикману чек на пятьдесят тысяч долларов. Сказал, что хочет учредить стипендию. Мы онемели… Такого большого дара у нас никогда не было. Решили поместить эти деньги в ценные бумаги, чтобы годовые проценты шли на стипендию какого-то одного счастливца-учащегося. – Она заулыбалась. – Это называется Постоянный образовательный грант Джоша Грейнджера. Ваш брат был очень щедрым.
Шелли растерянно хлопала глазами. Неужели такое возможно? Да, время соответствовало. И сумма была именно такой. Медленная трепетная улыбка засияла на ее лице. Ну как же это похоже на Джоша: ограбить Петра, чтобы одарить Павла, а заодно и прихватить немножко славы себе. Это в его духе – содрать безумные деньги со Слоана за право прохода и тут же отдать их на учебную стипендию. У нее поднялось настроение. Может, Джош и негодник, но сердце у него было золотое.
Так что же ей делать теперь? Даже если Джош потратил эти деньги на доброе дело, он все равно грабительски воспользовался желанием Боллинджеров убрать все следы Грейнджеров с их земли.
Ослепительно улыбнувшись, Шелли положила на стол чек.
– Мне хотелось бы учредить еще одну стипендию того же размера… и на тех же условиях, что назначил Джош… только называться она будет Постоянным образовательным грантом Слоана Боллинджера.
Восторг на лице Сью сменился растерянностью, когда Шелли упомянула имя Боллинджера. Несколько смущенно она ответила:
– Мне нужно обговорить это предложение с мистером Хикманом, но я уверена, проблем не будет. – Взгляд ее карих глаз тем не менее оставался тревожным. Она неуверенно осведомилась: – Э-э… а школа не будет втянута в какие-то… распри между Грейнджерами и Боллинджерами? Мы очень ценим ваше щедрое предложение, но мы не хотим попасть под перекрестный огонь ваших семейств.
Шелли покачала головой. Любые перепалки, которые могут из этого возникнуть, будут только между ней и Слоаном.
Он никогда не вынесет их на публику и не станет вмешивать в них своих родных. Разбираться в споре будут лишь они вдвоем. Кроме того, она надеялась, что, когда он справится с удивлением, до него дойдет юмор ситуации.
Приехав домой, после того как чек был оставлен ею на хранение у Сью Уиггинс, Шелли продолжала улыбаться. Она припарковала машину за домом и в отличном настроении отправилась поджидать вечернего появления Эм-Джей. Но до этого оставалось несколько бесконечных часов, которые она не знала, чем заполнить. Она поднялась к себе в мастерскую и провела остаток дня в бесплодных попытках заняться живописью. К моменту, когда она бросила свои труды, несколько кистей были испачканы краской. А на холсте красовалось… черт знает что.
Разочарованная, чувствуя, что радостный порыв куда-то пропал, она направилась на кухню. За столом сидел Ник и откусывал от громаднейшего сандвича. Стол был уставлен разными сортами сыра и мяса, а в центре расположилось блюдо с листовым салатом, помидорами, пикулями и резаным луком. Напротив Ника сидел Эйси, а Мария доставала что-то еще из холодильника.
Когда Шелли вошла, Мария подняла глаза и улыбнулась ей.
– Я не хотела прерывать твою работу, но рассчитала, что голод скоро пригонит тебя сюда.
Усевшись рядом с Ником и потянувшись к тарелке с нарезанным хлебом, Шелли уточнила:
– Голод или скука.
– Так что же гонит тебя сейчас? – проглотив очередной кусок, поинтересовался Ник. – Голод или скука?
– Думаю, и то и другое, – Призналась Шелли, густо намазывая ломтики белого хлеба горчицей.
– Тебе скучно, когда вокруг столько работы? – возмутился Эйси, сдвигая брови.
– Ну-ну, не ругай меня. Ты отлично понимаешь, что я имею в виду. – и, переводя разговор на другую тему, спросила: –Так чем же занимались вы, пока я изнемогала над картиной в мастерской?
Дверной звонок мелодично звякнул, и они обменялись взглядами.
– Ты кого-то ждешь? – поинтересовался Ник, выгнув брови.
Шелли покачала головой:
– Нет. По крайней мере не днем. – Положив на тарелку недоеденный сандвич, она встала, так как звонок прозвучал еще раз, и направилась к входной двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49