— воскликнул Ричард так громко, что француз испугался. — Когда вы говорили с ними?
— Всего несколько часов назад. — Капитан недоуменно пожал плечами.
Это было радостное известие, и с новой надеждой они тронулись в путь.
* * *
Перед тем как начать операцию, корабли Моргана зашли в гавань голландского острова Аруба, чтобы пополнить запасы продовольствия, но задерживаться там не стали и под покровом ночи вышли в Венесуэльский залив. Мелководный, с коварными течениями и изменчивыми ветрами, он был опасен для судоходства, но опытные капитаны Моргана за одну ночь без потерь преодолели его. Теперь перед ними лежала последняя преграда — три маленьких островка, которые загораживали вход в узкий пролив, отделяющий озеро Маракайбо и города, лежащие по его берегам, от Венесуэльского залива. Проход между центральным и западным островами был невозможен из-за порогов и множества песчаных мелей, а на третьем острове, мимо которого раньше корабли проходили беспрепятственно, испанцы выстроили форт. Его мощные стены грозно возвышались над проливом, а поблескивающие на солнце бронзовые стволы пушек давали понять, что форт хорошо укреплен и готов отразить любую атаку. Любую, но не такую яростную, какую предприняли головорезы Моргана. Целый день испанцы с трудом отбивали атаки пиратов, а ночью, спасаясь под прикрытием темноты, оставили форт. Закопав пушки в песок и растащив все ценное, гвардия Моргана двинулась дальше.
После недели грабежей в городе Маракайбо пираты, взяв в плен сотню человек, двинулись дальше; все поселения, куда они входили, ждала одна и та же участь. Наконец в начале апреля Морган отдал команду возвращаться в Маракайбо — пора было собираться в обратный путь.
* * *
Когда дю Буа сказал Марии, что на горизонте наконец появились паруса испанской армады, она испытала невероятное облегчение. Теперь она в безопасности! Ей предстоит еще выдержать гнев Диего, когда он узнает о ее беременности, но все это не шло ни в какое сравнение с тем, что ей пришлось пережить за бесконечные недели странствий на борту пиратского судна. И с легким сердцем она отправилась с дю Буа на “Санто Кристо”.
Испанские корабли стояли на якоре у входа в узкий пролив, соединяющий Венесуэльский залив с озером Маракайбо, вблизи трех маленьких островов, на одном из которых до прихода пиратов был небольшой испанский форт. Теперь, чтобы выйти в море, пираты должны были принять бой. На их пути стояли хорошо вооруженные военные корабли.
Увидев Марию, Диего вздрогнул от неожиданности. Он был уверен, что она дожидается его в Санто-Доминго. Широкая накидка скрывала ее живот. Посмотрев на изможденное лицо сестры, Диего резко повернулся к дю Буа.
— Мы же, кажется, договаривались, что ты отвезешь ее в Санто-Доминго.
Засунув пальцы за широкий кожаный пояс, француз натянуто улыбнулся.
— Да… Но вас не оказалось на месте, и я решил, что лучше отправиться за вами следом… — Он чувствовал себя не в своей тарелке; интуиция, развившаяся за многие годы пиратства, подсказывала дю Буа, что он, по всей видимости, допустил ошибку и, возможно, роковую. Конечно, ему нужно было принять меры предосторожности, а он, как наивный дурак, поверил, что стоящий перед ним черноглазый дьявол сдержит свое слово. Оглядевшись вокруг, он прикинул расстояние до поручней — хватит ли у него сноровки вовремя спрыгнуть за борт, если дела примут неприятный для него оборот? И сумеет ли он добраться до своего корабля раньше, чем его подстрелят в воде или пушки галеона расстреляют его вместе с суденышком. Он грязно выругался про себя. Черт дернул его на этот необдуманный поступок! Потихоньку отступая к поручням и стараясь голосом не выдать своего беспокойства, дю Буа спросил:
— А мои люди? Вы сдержите слово? Отпустите их?
— Я не заключаю никаких сделок с такими, как ты! — сказал Диего и махнул рукой.
Прежде чем дю Буа успел сообразить, что происходит, раздался выстрел, рубашка его обагрилась кровью, и, качнувшись, он упал замертво.
Диего отдал короткое распоряжение, и пушки галеона за несколько минут расстреляли небольшой полубаркас, который вместе со всеми, кто там находился, быстро пошел ко дну.
Мария, оцепенев от ужаса, следила за происходящим. Она ненавидела дю Буа, но он сдержал слово и выполнил условия постыдной сделки, которую навязал ему Диего, а в награду получил смерть.
— Он же верил тебе! — крикнула она брату в негодовании. — А ты его предал! Что ты за человек?
Диего окинул ее холодным взглядом: усталые глаза, ввалившиеся щеки, бледная кожа, свалявшиеся волосы — недели пути в ужасных условиях были налицо.
— Отведите ее в мою каюту и приготовьте ванну — я даже на расстоянии чувствую мерзкий запах. Это мало походило на воссоединение близких родственников. Слова брата возмутили Марию, но она промолчала, понимая, что не время перечить ему. — Но мне нужна будет какая-нибудь одежда, — сказала Мария. — Ведь я не снимала это платье несколько недель. Боюсь, что никакая ванна не поможет, если мне снова придется надеть его, Среди вещей у офицеров нашлось несколько дамских нарядов, которые кто-то вез в подарок, и через час, вымытая и одетая в чистое платье, которое, хоть и было велико, но не скрывало ее положения, Мария с волнением ждала брата, ничего не ведая о его планах относительно ее будущего.
А планы Диего строил большие, особенно теперь, когда Мария опять была в его власти. Завтра его армада выйдет к озеру Маракайбо и тогда.., пиратам конец. Довольный положением дел, он радостно потирал руки, открывая дверь своей каюты. Первое, что бросилось ему в глаза, это располневшая фигура Марии. Диего побледнел — опять все его планы летели к черту! Прежде чем Мария успела что-то сообразить, он подлетел к ней и наотмашь ударил по лицу. Удар был так силен, что бедная женщина не устояла на ногах и упала.
— Шлюха! — заорал он. — Как ты могла? Как ты посмела так опозорить меня?
Испуганная Мария со страхом смотрела на брата.
Как она могла предположить, что он любит ее, что он вообще кого-то может любить! Она с трудом поднялась на ноги и гордо посмотрела на Диего.
— Мне нечего тебе сказать, — спокойно произнесла она. — Но если ты думаешь, что меня принудили, ты ошибаешься. Я люблю Габриэля Ланкастера! Он мой муж, и я рада, что ношу под сердцем его ребенка!
От охватившей его ярости Диего не мог вымолвить ни слова. У Марии создалось впечатление, что еще минута — и он задушит ее.
— Я ценю все, что ты сделал, чтобы вызволить меня из постыдного плена, но в этом не было необходимости. Я хочу вернуться на Ямайку, — Мария умоляюще посмотрела на брата. — Диего, разреши мне вернуться в Порт-Рояль. Я была там так счастлива… Мне нечего делать на Эспаньоле, и если ты заставишь меня вернуться в Каса де ла Палома, я просто сбегу оттуда и вернусь к мужу.
Диего словно окаменел и смотрел на сестру невидящим взглядом.
— Отпусти меня, — молила его Мария. — Я буду тебе только обузой. И даже если ты заставишь меня остаться и сделаешь вид, что этих месяцев не было в моей жизни, ребенок всегда будет живым напоминанием…
— Случается, что новорожденные умирают, — ледяным тоном произнес Диего. — Я уверен, это легко устроить и для твоего ублюдка.
Ошеломленная, Мария отшатнулась от него, прикрывая руками живот.
— И ты посмеешь? Если ты попытаешься причинить зло моему ребенку, Диего, я убью тебя!
— Ну, хорошо, — согласился Диего, ухмыляясь. — Пусть это отродье живет.., до тех пор, пока ты будешь делать так, как я велю. — Он грубо схватил Марию за запястье. — Забудь о своем англичанине, ты больше никогда не увидишь его. Если Ланкастер вместе с другими паршивыми собаками грабит города на озере Маракайбо, завтра он умрет, а ты, любезная сестра, станешь вдовой. — Он гадко ухмыльнулся. — Но мы ничего не скажем об этом дону Клементе, не так ли? Как и о родившемся ребенке, который останется со мной в качестве гарантии твоего послушания, правда ведь?
Мария с ужасом и презрением смотрела на брата.
— Ты сошел с ума! — закричала она. — Я никогда не выйду замуж за дона Клементе! К тому же, если ты помнишь, он женат!
— Ты ошибаешься, он овдовел не так давно. Он написал, что хотел бы жениться на тебе. Он вновь предлагает тебе брак, который ты отвергла несколько лет назад. Но на этот раз ты сделаешь так, как я велю. Ты выйдешь за него замуж и будешь ему хорошей и покорной женой, а я уж позабочусь, чтобы твой отпрыск был жив и здоров. Но если ты посмеешь меня обмануть, я придушу его своими собственными руками. Я надеюсь, мы поняли друг друга.
Мария всегда знала о дурном нраве Диего, но она не подозревала, что у него совсем нет сердца, и только для того, чтобы в своем общественном положении подняться на ступеньку выше, он может искалечить ее судьбу и убить невинного младенца. Истерический смешок сорвался с ее губ. Подумать только! И она еще пыталась предупредить его, спасти ему жизнь! Сколько мук она испытала, сколько пережила, разрываясь между фамильной честью, которую олицетворял для нее брат, и своей нарождающейся любовью! Ради чего! Как все это нелепо! Но сейчас не время вспоминать прошлое, надо думать о будущем и бороться за него.
— Да, я думаю, мы поняли друг друга… А теперь, оставь меня. Я очень устала и хочу отдохнуть, мое путешествие было не из приятных.
Оставшись одна, Мария подошла к окну и остановилась, в задумчивости глядя на залив и краешек острова, видневшийся невдалеке. Что с ней будет? Что будет с Габриэлем?
Неясное движение за окном привлекло ее внимание; сердце неожиданно екнуло. Что это? Парус? Может быть, корабль, который пришел ей на помощь?
Это действительно была “Каролина”, но ни Ричард, ни Блэкуелл пока ничем не могли помочь Марии. Что, мог сделать маленький шлюп против пяти мощных, хорошо вооруженных военных кораблей? Бросив якорь на почтительном расстоянии от испанцев, Ричард, Блэкуелл и двое матросов спустили лодку на воду и пошли вдоль острова. Высадившись на берег, они осторожно пробрались поближе к галеонам и, притаившись среди деревьев, чтобы лучше оценить ситуацию, долго наблюдали за испанцами. Они видели, как дю Буа переправил Марию на “Санто Кристо”… Она была так близко и так недосягаема. Выстрел, прозвучавший на борту галеона, насторожил их, а когда испанцы потопили пиратский полубаркас, они поспешили вернуться на свой корабль.
— Надо что-то делать, — обратился Ричард к Блэкуеллу. — Я не моряк и не пират, и не знаю, как нужно поступить. Здесь нужен опыт Ланкастера. Он бы знал, что делать.
Потирая обветренное лицо, Блэкуелл задумчиво сказал:
— Да… Если бы можно было добраться до Ланкастера…
— Ну, конечно! — глаза Ричарда засияли. — Это будет опасно, но другого выхода, как я понимаю, нет. Мы пойдем в Маракайбо пешком. Плыть нельзя — испанцы перегородили вход в пролив, но если мы пройдем по болотам…
Капитан с тревогой посмотрел в сторону берега, вспомнив ужасные рассказы о карибах, индейцах-каннибалах, обитающих в этих местах. Но другого выхода действительно не было, и они стали готовиться к походу.
Капитан отвел корабль в маленькую бухточку и, оставив на борту несколько человек для охраны, вместе с остальным экипажем и Ричардом тронулся в путь.
Переход дался им нелегко: с трудом пробираясь по болотистой местности, они не останавливались ни на минуту. Кончились болота, начались непроходимые джунгли, но они упорно двигались к намеченной цели и вышли к Маракайбо, как раз когда Морган со своими людьми вернулся туда.
Весть о появлении людей с “Каролины” молниеносно облетела город, и через четверть часа Ричард и Блэкуелл уже стояли перед адмиралом, повествуя о событиях последних недель. Как только Габриэль увидел Ричарда, он понял: случилось что-то ужасное. Он жадно вслушивался в их рассказ: сообщение о том, что испанцы заблокировали выход из пролива, не произвело на него должного впечатления, а вот то, что дю Буа похитил Марию и передал ее Диего, взволновало его до глубины души.
Он с содроганием представил, что должна была пережить Мария, попав в руки дю Буа. Одно только успокаивало его — она жива. Но даже на корабле брата она все равно не избежала опасности — ведь это был вражеский корабль, который пиратам предстояло уничтожить, чтобы выбраться из западни.
Глава 6
Рука Джаспера легла на плечо Габриэля, вернув его к действительности. Ланкастер оторвался от своих мыслей и уверенным взглядом обвел собравшихся. Он прекрасно владел собой: что творилось в его душе, не знал никто — внешне он был совершенно спокоен.
— Нужно, чтобы меня прикрыли, когда я пойду на “Санто Кристо”.
— Боже мой! Не глупи! — воскликнул Джаспер. — Ты не можешь сделать это в одиночку.
Морган внимательно смотрел на Габриэля.
— Я думаю, — начал он, — надо разработать план, который бы устраивал всех. Мы должны проскочить мимо испанских кораблей и одновременно освободить Марию. Ни одной испанской собаке не удастся победить Гарри Моргана!
День выдался тяжелый, все устали, но друзья не покидали Габриэля — никто не сомневался, что, стоит оставить его одного, он тут же бросится на выручку Марии. Ланкастер был молчалив и спокоен, и только тот, кто хорошо его знал, мог догадываться, какие чувства переполняют его сердце и какие страсти бушуют в его душе.
Вечером пришло краткое послание от Диего; в нем говорилось, что если Морган и его люди сдадутся на милость испанского адмирала, к ним будет проявлено милосердие, если нет — Диего с подошедшими из Каракаса судами сам пойдет на Маракайбо и уничтожит пиратов.
С невеселой улыбкой Габриэль прочитал письмо и протянул его Моргану.
— Не верь ему, — проговорил он. — Дельгато не знает, что такое милосердие. Если ты сдашься, он просто обезоружит твоих людей, а затем зарубит всех до единого.
— Я ни минуты не сомневался в этом! Сейчас я соберу ребят, и мы обсудим это предложение. Думаю, я заранее знаю их ответ.
Морган был прав. Решение приняли единогласно: не сдаваться! Драться до последнего!
Послание Моргана к Диего было столь же кратким:
"Сэр, — писал он, — прочитав Ваше послание и осознав, что Вы так близко, мы решили не утруждать Вас походом на Маракайбо и вскоре сами поспешим к Вам навстречу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47