https://wodolei.ru/catalog/napolnye_unitazy/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

И если для всех остальных это была просто мастерски сделанная красивая вещь, то для Габриэля она служила постоянным напоминанием о вероломстве Дельгато. Он с гордостью носил ее как символ выпавших на его долю страданий, так же как и большую золотую серьгу в ухе, означавшую принадлежность к береговому братству. Широкое золотое кольцо серьги крепилось к большому изумруду, такому же зеленому, как и его глаза. Эта красивая дорогая вещь досталась ему после первого же совершенного на испанцев набега, и изумруд для него символизировал не только удачу, но и начало возмездия.
Послышался стук в дверь и, вздрогнув от неожиданности, Габриэль оторвался от своих грустных мыслей.
— Войдите! — громко крикнул он.
Массивная дверь отворилась, и на пороге появился здоровенный детина огромного роста — кожа цвета кофе с молоком, голова начисто выбрита; в каждом ухе болталось по тяжелой серьге, два кожаных ремня крест-накрест пересекали мускулистую грудь, на одном боку у него висела сабля, на другом — пара пистолетов. Из одежды на нем были только мешковатые темно-лиловые штаны, доходившие до колен. В руках он держал две большие оловянные пивные кружки.
— Мой капитан, я принес немного холодного пунша, давайте выпьем за успех безумного плана Гарри Моргана, который собирается напасть на Пуэрто-Белло, а? — И лицо его расплылось в широкой улыбке.
В зеленых глазах Габриэля заблестели веселые искорки, и он протянул руку за кружкой с пуншем — смесью из рома, воды, сахара и мускатного ореха, — сухо при этом заметив:
— Опять ты подслушиваешь, Зевс? Почти с ангельским выражением лица Зевс пробормотал:
— Но, мой капитан, дверь была открыта — совсем чуть-чуть, вы ведь понимаете, — и, конечно, мне пришлось стоять рядом, чтобы, не дай Бог, кто-нибудь не потревожил вас с адмиралом. Я не виноват, что у адмирала такой громкий голос, — добавил он в свое оправдание.
Габриэль фыркнул, но ничего не ответил. Он давно понял, что ругать Зевса совершенно бесполезно. После того как в кровавой бойне, разгоревшейся у побережья Кубы неподалеку от Гаваны, он спас Зевсу жизнь, тот по собственному желанию стал его телохранителем. Но бывали времена, когда Габриэль не мог понять, благо это или наказание. Конечно, хорошо быть уверенным, что в гуще схватки тебя всегда прикроет со спины этот отлично владеющий клинком гигант. Устраивало Габриэля и то, что в случае необходимости он безбоязненно оставлял корабль в умелых руках Зевса и, ежедневно находясь среди отчаянных и грубых людей, мог смело доверить ему свою жизнь. Зевс же полагал, что взамен за такую опеку и преданную службу он должен знать все касающееся капитана. У Габриэля не могло быть секретов от Зевса, потому что тот присвоил себе право контролировать все события жизни капитана, невзирая на то, нравилось это ему или нет. Если Габриэль покупал себе что-нибудь из одежды и это не нравилось Зевсу, новая вещь через некоторое время каким-то образом исчезала из гардероба. Если Габриэль брал себе в любовницы женщину, которая не соответствовала представлениям Зевса о типе женской красоты, достойном его капитана, женщина тоже исчезала таинственным образом. После того как это случилось дважды, Габриэль гневно спросил:
— Что ты, черт возьми, сделал с ними? Невинно глядя на капитана, Зевс мягко сказал:
— Нет-нет, мой капитан! Убийство хорошо только тогда, когда человек не хочет проявлять благоразумие, а эти женщины были вполне удовлетворены пригоршнями дублонов, которыми я их наградил. Все очень просто. Не беспокойтесь о них — это обычные шлюхи, недостойные вас.
Благодаря глубокой взаимной симпатии, которая их связывала, Зевс совершенно точно знал, когда он может безнаказанно вмешиваться в жизнь Габриэля, а когда нужно вести себя очень осторожно. В данном случае, поняв, что Габриэль не собирается бранить его, он удобно расположился в кресле, которое всего несколько минут назад освободил Морган.
— Когда мы поднимаем якоря? — спросил Зевс, испытующе глядя на Габриэля.
Габриэль улыбнулся. Больше всего на свете Зевс любил наводить порядок в его жизни и драться с испанцами. Но в отличие от Габриэля он не испытывал к испанцам особой вражды, просто они становились его добычей.
Они были примерно одного возраста, оба не имели себе равных в бою, но жизненный путь одного не имел ничего общего с опытом прожитых лет другого. Зевс родился на острове Св. Джона; его мать — миловидная женщина, в жилах которой текла восьмая часть негритянской крови, — понравилась одному из флибустьеров. И когда она умерла при родах, отец сам взялся за воспитание сына. Большую часть жизни Зевс провел в Тортуге, логове порока и разврата, где можно было встретить любого мошенника или головореза с Карибских островов. Его отец, француз по происхождению, был образованным человеком, что редко встречалось среди пиратов. И до своей гибели в пьяной драке десять лет назад он научил сына многим вещам, в том числе и грамоте. Ходили слухи, что отец Зевса был младшим сыном какого-то маркиза и что необузданный нрав и беспробудное пьянство послужили причиной его изгнания из общества. Было это правдой или нет, неважно, но одно было совершенно ясно: он привил своему сыну элементарные основы поведения в обществе, принятые в аристократической среде, и Зевс мог, когда ему это было нужно, принять вид благородного джентльмена. Но он предпочитал вести жизнь морского разбойника, и они с Габриэлем составляли непобедимую пару.
Прежде чем ответить на вопрос, Габриэль отпил из кружки большой глоток огненной жидкости. Затем поставил кружку на длинный дубовый стол и тихо сказал:
— Через неделю. — Бросив насмешливый взгляд па своего друга, он сухо добавил:
— Как ты слышал, место встречи Морган назвал Большую банку в двенадцати милях к западу от побережья Кубы, а саму встречу назначил на конец месяца. Ты можешь сказать ребятам о встрече, но не проговорись насчет Пуэрто-Белло. Держи язык за зубами — Гарри Моргану не понравится, если кто-то вроде тебя будет болтать о его планах.
Было видно, что замечание задело Зевса.
— Мой капитан! Это удар ниже пояса. Я когда-нибудь предавал тебя?
— Только в том случае, если тебе казалось, что мне от этого будет лучше.
— Иногда, мой ангелочек, злость мешает тебе действовать ради собственного же блага, — парировал Зевс.
Габриэль был на целую голову ниже своего друга и с юмором относился к этому прозвищу. Конец месяца застал Габриэля и Зевса у Большой банки. Там собралось около дюжины кораблей; более семисот человек откликнулись на призыв адмирала. Если не считать фрегата Ланкастера, то остальные корабли — от пятидесятифутового шлюпа с шестью пушками на борту до маленького баркаса — представляли довольно жалкое зрелище. Но это не пугало отважного Гарри Моргана. Прошло совсем немного времени с тех пор, как его выбрали адмиралом, и он был уверен, что среди пиратской братии есть и такие, кто еще не признал его власти и пока не собирался подчиняться ему. Он знал, что за его первыми набегами они будут следить издалека, и если удача улыбнется, многие присоединятся к нему, а уж если ему не повезет…
Встреча капитанов была короткой. Решили не атаковать Гавану, а вместо этого ударить по Пуэрто дель Принсипе, второму по величине городу Кубы. Ходили слухи, что Пуэрто дель Принсипе — самый богатый город на острове и процветает за счет торговли шкурами и скотом. К тому же кое-кому из братии в разное время пришлось побывать в гаванской тюрьме, и, зная город, они не испытывали ни малейшего желания идти на его хорошо известные укрепления.
Но, как оказалось, возможно, было бы лучше, если бы они пошли на Гавану, потому что понимавший по-английски пленный испанец подслушал их разговоры и сбежал, чтобы предупредить жителей Пуэрто дель Принсипе о готовящемся налете. После тяжелого двадцатичасового перехода по густым лесам и холмистой местности, после четырехчасовой стычки, когда город наконец пал к их ногам, они обнаружили, что добыча не стоила всех тех усилий, которые они на это истратили. Пираты начали роптать. Ничего хорошего вновь избранному адмиралу это не сулило. Но он, не обращая внимания на претензии и не слушая возражений, предложил новую цель, о которой мечтал с самого начала, — город Пуэрто-Белло на побережье материка.
Поход помог Моргану узнать некоторые подробности предполагаемого набега испанцев на Ямайку, и он сразу же послал сообщение губернатору острова сэру Томасу Модифорду. Он писал о том, что перед походом на английскую Ямайку значительные силы испанцев из Веракруса и Кампече соберутся в Гаване, а пришедшие из Пуэрто-Белло и Картагены — в Сантьяго.
Габриэль не понимал, как Морган может доверять информации, полученной под пытками у пленных из Пуэрто дель Принсипе. И если уж он принимает ее на веру, то почему поступает совсем не так, как надлежало бы поступить в сложившейся ситуации. Вместо того чтобы отправиться защищать Порт-Рояль от возможной атаки, он успокоил роптавших пиратов дразнящими намеками на порученную ему секретную миссию. Было в этом смуглом валлийце что-то такое, что заставляло людей слепо верить ему. Так было и на этот раз. Весь следующий месяц, пока корабли стояли у островов, окружавших Кубу, экипажи, готовясь к долгому переходу, занимались починкой снастей, смолили и конопатили корпуса, солили и вялили мясо. Однажды теплой майской ночью, когда Габриэль и Морган закончили поздний ужин на адмиральском корабле, Гарри откинулся на спинку кресла и, подняв бокал, весело сказал:
— Мой друг, я хочу предложить тост. — И, увидев насмешливый взгляд Габриэля, тихо добавил:
— За нашу секретную миссию, за Пуэрто-Белло! Пусть каждый из нас найдет там большую добычу! Габриэль в ответ поднял свой бокал.
— Да, за Пуэрто-Белло! — Взгляд его стал жестким и колючим. — И пусть я найду там то, что давно ищу.
Глава 2
Прошло всего несколько часов, с тех пор как караван мулов, с которым следовала Мария, прибыл в Пуэрто-Белло. Стоял душный июньский полдень, и, идя по пыльной площади в центре города, она мечтала только об одном — побыстрее сесть на корабль, который доставит ее домой в Санто-Доминго. Затянувшийся визит к родственникам в Панама-сити и тяжелое путешествие утомили ее, а город, который она так долго мечтала увидеть, разочаровал.
Пуэрто-Белло был с трех сторон окружен болотами, испарения которых делали здешний климат крайне нездоровым. Городок представлял собой довольно пустынное и заброшенное место. Самыми многочисленными его обитателями были испанские солдаты. Гарнизоны фортов Сан-Иеронимо и Сантьяго охраняли подступы к городу с берега, а отряд, стоявший в замке Св. Фелипе и прозванный жителями Железным фортом, — вход в гавань. Солдаты же являлись и основными посетителями портовых борделей, лавочек и таверн, выстроившихся вдоль причалов. Пуэрто-Белло оживал только раз в году во время городской ярмарки, которая на сорок дней в корне меняла жизнь обитателей города. Ярмарка обычно совпадала с приходом испанских торговых судов, и на это время сюда стекались колонисты со всего Тихоокеанского побережья. Город начинал гудеть, как улей: всюду сновали люди, стараясь присмотреться, прицениться и все попробовать на ощупь; на улицах купцы громко расхваливали привезенный из Европы товар, стремясь побыстрее продать его и заполнить опустевшие трюмы своих кораблей золотом, серебром, изумрудами и жемчугом, добытыми в далеких провинциях за время, прошедшее с их прошлого визита. Мария прибыла в Пуэрто-Белло как раз в самый разгар ярмарки, обнаружив обычно тихий и сонный город запруженным толпами всюду снующих, кричащих и суетящихся колонистов. Постоялые дворы были переполнены, и только благодаря случайности Марии и ее дуэнье, Пилар Гомес, удалось снять комнату в одной из расположенных на берегу таверн.
Надо отдать должное хватке Пилар. Увидев мужчину и женщину, выходящих с дорожными саквояжами из близлежащей таверны, она сразу же направилась к хозяину заведения с просьбой сдать им освободившуюся комнату. Было видно, что хозяин таверны готов пойти ей навстречу, но цена, которую он запросил, была баснословной. В это время года он мог не волноваться — ни одна из комнат не осталась бы пустой, какую бы цену он ни назначил. Но не так-то легко было провести Пилар: к обязанностям дуэньи она относилась очень серьезно и считала, что обязана контролировать расходы своей подопечной. Придав лицу надменное выражение и с презрением глядя на хозяина, она заявила негодующим тоном:
— То, что вы просите, любезный, неслыханно.., и я думаю, что алькальд обратит внимание на ваши грабительские замашки! Моя подопечная приходится ему родственницей, и я уверена, что он непременно проявит к этому делу личный интерес.
Хозяин заколебался — благоразумие боролось в нем с жадностью — и посмотрел на Марию, молчаливо стоявшую рядом с Пилар, долгим оценивающим взглядом. Вид дорогого платья из синего шелка, сапфировых сережек и красивого жемчужного ожерелья не придал ему уверенности. К тому же Пилар не собиралась сдаваться и, не дожидаясь резонного вопроса о том, почему же алькальд сам не позаботился о своей родственнице, мило улыбнулась хозяину и спокойно произнесла:
— Если вы будете достаточно благоразумны, у нас не будет повода причинять вам беспокойство, не правда ли? И запомните — мы остановимся у вас всего на несколько дней.
Уловив в ее тоне холодную решимость, хозяин с неохотой согласился и назвал цену гораздо ниже той, которую запросил вначале. Вскоре Мария и Пилар стали счастливыми обитательницами маленькой темной комнатушки на втором этаже таверны. Всю ее обстановку составляли набитый соломой матрас, треснувший кувшин да обшарпанный тазик. Принюхавшись, Пилар проворчала:
— Если бы я увидела эту жалкую дыру раньше, я не заплатила бы за нее двух песо, а этот жирный плут хотел содрать с нас и того больше.
Наскоро распаковав вещи и немного отдохнув, Мария с Пилар вышли прогуляться по городу и сразу же попали в толпу озабоченно снующих туда и сюда людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47


А-П

П-Я