Рулить никому из нас не приходилось. Оптимистическое замечание Бьена о том, что раз матросы справляются, то нам, магам, тем более будет не трудно, уверенности не добавило. Наконец нас посетила светлая мысль о том, что неплохо для начала поднять якорь, что мы и бросились выполнять. Якорей оказалось аж два, и, без труда левитировав их на палубу, мы вернулись к штурвалу. Не удерживаемый на месте, корабль вслед за легкими волнами играл в прятки с берегом, то приближаясь, то отдаляясь от него. После недолгих споров мы наконец пришли к компромиссу, решив пробовать свои силы в управлении по очереди и оставить рулевым того, кто справится лучше. Меня эта перспектива не вдохновляла, и, судя по выражению их лиц, моих друзей тоже. Но отступать было поздно.
Первым за руль встал Бьен, мы же с Амели решили магией развернуть парус. Парус задумчиво хлопнул в вышине, и на наши непутевые головы посыпались разные снасти. Только длительные тренировки в условиях, приближенных к боевым, и выработанная там реакция спасли нас от сотрясения мозга (или что там у нас в головах находится). В том месте, где еще пару секунд назад были наши бедовые головушки, бессильно пытаясь подхватить ветер, трепыхался парус. Не владея магией, мы ни в жизнь не смогли бы с ним справиться. Сейчас же, сдобренные доброй порцией адреналина в крови, мы разобрались с этой задачей на удивление быстро. Ветер наполнил парус, и судно, скрипя реями, неуверенно двинулось в море. Бьен, стоя у штурвала, пока не предпринимал видимых попыток управлять движением судна. Наконец, заметив наши вопросительные взгляды, он начал вращать тяжелое рулевое колесо. Оно неожиданно легко поддалось, провернувшись несколько раз. Подчиняясь движению штурвала, водоплавающая лоханка завалилась на бок и сделала резкий поворот. Хорошо, что это море, а не городская мостовая, иначе мы врезались бы в ближайшее же препятствие. Испугавшись такой реакции, Бьен повернул руль в другую сторону, и мы едва не покатились по палубе. Вцепившись мертвой хваткой в поручни, мы с ужасом наблюдали, как судно выписывает зигзаги и кренделя по водной глади.
Как-то на втором курсе, наслушавшись лекций о превращениях воды в другие более полезные жидкости и вдохновленные рассказами старшекурсников о легком и приятном вине, получаемом таким образом, мы решились на самостоятельный эксперимент. Результатом была зеленовато-желтая жидкость с весьма специфическим запахом, не позволяющим верить в легкость данного напитка. Но выливать результат стольких усилий было жалко, а добровольной жертвы из числа разумных существ в поле зрения не наблюдалось. И тогда мы вспомнили о толстом борове, который вместе с другой живностью содержался на скотном дворе неподалеку. Студентов-магов свин недолюбливал и, регулярно покидая пределы своей вотчины, с удовольствием гонялся за впечатлительными первокурсницами или угрожающе загораживал дорогу обслуге Института. Вот ему-то мы и решили отдать сомнительный результат нашего творчества. К нашему удивлению, животина не только с удовольствием приняла подношение, но и осталась после употребления оного жива и относительно здорова. Только напрочь утратила всякую координацию движений. Два часа мы с удовольствием наблюдали замысловатую кривую, выписываемую боровом по дороге в надежде попасть к родным пенатам. Вот приблизительно подобную траекторию и выписывало сейчас наше судно.
Попытки исправить положение, предпринятые последовательно мной и Амели, дело не улучшили, а скорее ухудшили. Штурвал оказался чудовищно тяжелым и слушаться совершенно не желал. Лишь мысль о том, что все наши усилия пойдут прахом, если мы не отойдем от острова достаточно далеко, придавала нам сил сражаться со своенравной лоханкой. Глубокой ночью, когда от непривычных усилий мы не чувствовали ни рук, ни ног, Амели вдруг тихо ахнула, указывая куда-то вперед. Глянув в том направлении, мы едва не сели на палубу от бессильной ярости. Оказывается, все это время мы ходили кругами и сейчас опять приближались к острову. Предпринимать что-то уже не было никаких сил. Плюнув на все, мы бросили якорь и спустились в каюты спать.
Всю ночь меня мучили кошмары. Нечто угрожающее и темное пыталось схватить меня, а я бежала по острым камням, раня ноги, спотыкаясь и падая. Бежала, не понимая, куда и от кого бегу, но чувство неизведанной опасности толкало в спину и не позволяло остановиться. Липкий страх держал за горло, холодил кровь и не позволял думать. Мне было три года, и, потерянная и одинокая, я была окружена всеми воплощениями того, чего может бояться ребенок. Сил не хватало даже на крик. Еще секунда, и вязкий ужас поглотит меня. И в это мгновение сквозь мрак я почувствовала знакомое присутствие, желтые глаза смотрели так спокойно, что, казалось, заслоняли от всего, что до обморока пугало еще мгновение назад. Тихий голос звал меня по имени.
Я резко села на кровати, чувствуя, что задыхаюсь. Давно я не испытывала такого ужаса. Дрожащей рукой я вытерла пот. Ну и к чему это? Перетрудилась. Другого объяснения такому дикому кошмару в голову не приходило. С трудом отдышавшись, я вновь закуталась в одеяло и только сейчас вспомнила, что вырвало меня из липкой паутины кошмара. Вайдер. Я запретила себе вспоминать о нем, а сейчас, вместо того чтобы вызывать во мне страх, он спасает меня от кошмара. Я прикрыла глаза и вновь увидела его лицо.
– Я рядом, где бы ты ни была, – услышала я тихий голос, и впервые это не вызвало во мне протеста.
Утро ознаменовалось очередным расширением моего пассивного словаря ненормативной лексики. Я подивилась образности особо удачных фраз, задумавшись над значением некоторых особо вычурных и неправдоподобных. Лишь затем до меня дошло, что моя койка, как, впрочем, и вся каюта, очень странно накренены. С трудом добравшись до иллюминатора, я выглянула наружу. В поле зрения был сплошной песок. Не поняла! Это куда мы корабль припарковали? Вроде бы бросили якорь чуть ли не посередине океана, а проснулись в центре пляжа. Спотыкаясь на неестественно наклоненной поверхности, я выбралась на палубу. Амели и Бьен были уже там, как и вся команда. Причина столь странного положения корабля выяснилась достаточно быстро. Оказывается, мы умудрились бросить якорь на мель. Во время отлива вода ушла, оставив нам чистенький песочек, водоросли и остатки разной морской живности. На мое оптимистичное заявление, что, раз был отлив, будет и прилив, который принесет воду и поднимет корабль, я получила мрачный и весьма заковыристый ответ.

Глава 3
ПРАКТИЧЕСКАЯ МАГИЯ

Еще через два дня морского круиза где-то на горизонте замаячила полоска земли, которую моряки опознали как Эленси. Они, правда, в этом сомневались – выведение корабля на прежний курс после наших катаний оказалось делом нелегким, и никто не был уверен, что мы действительно на верном пути. Правда, ругаться на нас никто особо не стал: боязно, маги все-таки, да и сами хороши были – напились так, что корабль прозевали. Около полудня лоханка долго и старательно швартовалась на одной из пристаней суетливого порта. Вот он – желанный берег сказочной страны! Пока не видно ничего особенного, но сейчас сам факт того, что нас ждет твердая и устойчивая земля вместо палубы, вызывал восторг. А вот и первые местные жители!
На причале наше судно уже встречали. То ли торжественный прием, то ли таможенный досмотр с суровыми ревизорами – сразу и не поймешь. Как, впрочем, практически невозможно было определить и пол встречающих. Тонкие высокие фигуры в длинных темных одеяниях, с очень длинными светлыми, почти белыми, волосами, свободно ниспадающими почти до колен.
– Вот это да! – восторженно ахнула Амели.
Бьен как завороженный только кивнул. А я неизвестно почему разозлилась. На фоне безупречно элегантных фигур на берегу даже Амели смотрелась безвкусной неряхой, я же в своей привычной одежде наверняка не тянула и на уровень нищего.
– В конце концов, нас не на показ мод приглашали, – буркнула я и решительно вцепилась в дорожную сумку, приготовившись спуститься на берег.
– Бумаги приготовь, – прошептал Бьен, в голосе которого я, к немалому своему удивлению, расслышала панические нотки.
На секунду задумавшись, я бросила сумку на палубу и яростно начала перерывать ее. Естественно, бумаги, врученные нам Наиной для предъявления хозяевам, оказались на самом дне. Их вид соответствовал своей помятостью нашему, что меня, вместо того чтобы смутить, немало развеселило. Перекинув сумку через плечо и сжимая в руке бумаги, я первая, с гордо поднятой головой, спустилась на берег. Плевать мне на внешний вид! Мы сюда работать приехали.
Вблизи остроухие подавляли красотой и высотой. Ростом каждый был минимум на голову выше каждого из нас. Все как на подбор смуглые и голубоглазые, будто модели, сбежавшие с обложек модных журналов.
– Что привело вас на землю Эленси? – бархатным голосом проговорил один из них, окидывая нас, как мне показалось, весьма неодобрительным взглядом.
О! Они даже говорить умеют! Увлекшись разглядыванием манекенной внешности, я как-то позабыла, что стою возле живых существ. Судя по вздрагиванию моих друзей, наличие дара речи у этих ходячих идеалов для них тоже стало неожиданностью. Едва ли не открыв рты, с видом дебильных детей, впервые увидевших цирк, они глазели на эльфов, явно не собираясь отвечать, видимо ожидая, как чуда, следующих слов.
– Коммивояжеры мы, – брякнула я и, распахнув сумку со своими помятыми вещами, сунула ее под нос ошалевшим «таможенникам». Решив закрепить эффект, сунула им под нос бумаги, выданные Наиной. – А это список предлагаемых товаров. Оптовым покупателям скидки.
Запрокинув голову, я с самым честным видом взглянула в лицо ближайшему парню. Вот теперь он не выглядел ни чересчур высокомерным, ни неживым. Слегка отвисшая от недоумения челюсть, как ни странно, придавала ему более живой вид. На друзей я оглядываться не решилась: либо рассмеюсь в полный голос, либо они меня просто убьют.
– Вы предлагаете нам товары? – В голосе обратившегося ко мне остроухого явно проскальзывали истерические нотки.
– Ну да, – подтвердила я, гордо кивнув. – Оденетесь нормально, может, больше на живых походить будете.
Недоуменно покрутив в руках бумаги, встречающий с брезгливой осторожностью бегло просмотрел их. По мере прочтения растерянность сменялась спокойной уверенностью. С легкой укоризной посмотрев на меня, уже без дрожи в голосе он сказал:
– Вы студенты Института Магии, приехали на практику.
– Ой! – Я картинно всплеснула руками. – А мы хотели попробовать проникнуть к вам инкогнито, но вы нас быстро разоблачили!
Эльф хмыкнул что-то себе под нос, причем явно не слишком лестное, и предложил следовать за собой. Я уловила что-то вроде одобрительной улыбки в его глазах. Ну что ж, будем считать, что знакомство удалось!
Кроме обилия зелени, город ничем особо не отличался от тех, что я видела раньше. В общем-то что требуется живому существу для жизни? Крыша над головой и наличие удобной мебели. А какой формы будет эта мебель и из чего она сделана – не так важно.
Нас разместили в большом доме, предложив обустраиваться по своему разумению, а за всем необходимым обращаться к некой Элинимии, и быстренько удалились. Друзья, с момента высадки не сказавшие еще и слова, укоризненно взирали на меня как на редкого представителя, возможно, небезопасного вида нежити, только что сожравшего остаток провизии и голодно глядящего на тебя. Вроде и жизнь дорога, а вроде и редкий вид – убивать не хочется…
– Ну Лерка, ты и чудишь, – устало проговорил наконец Бьен.
– Мне теперь будет стыдно им в глаза смотреть, – подхватила Амели.
– А вы и так не в глаза смотрели, – огрызнулась я. – Вытаращились на них, как на витрину дорогущего магазина, разве что слюни пускать не начали!
– Так ты решила их приодеть попроще, чтобы зависти не вызывали? – расхохотался Бьен. – Переодеть-то их можно, но вряд ли они будут выглядеть хуже!
– Ну почему же, – задумчиво проговорила Амели, – если бы они надели то, что предлагала Лиера, это выглядело бы весьма забавно…
Тут уж, не выдержав, расхохотались все. Так и представлялись высокие, статные эльфы в моих мятых штанах, едва прикрывающих им колени. Пожалуй, в таком виде они не внушали бы трепета от соприкосновения со своей почти неестественной красотой. Хотя, по-моему, такое надо держать исключительно под стеклом и снабдить табличкой «Руками не трогать».
Для каждого из нас нашлась отдельная уютная комната, по которым мы и разбрелись. Бросив сумку и услыхав крик Амели, что найденная ею ванная поступила в ее распоряжение как минимум на полчаса, я подошла к окну и взглянула на пустынную улицу. Мое внимание привлек черный силуэт огромного дерева. На фоне обильной зелени он смотрелся более чем неестественно. Отчего-то стало очень тоскливо, будто внезапно узнал о смерти близкого. Что-то не так с этим растением.
Выскользнуть незамеченной из дома не составляло труда: Амели все еще плескалась, Бьен так и не вышел из своей комнаты. На улице никого не было, и я быстрым шагом направилась к странному дереву. И чем ближе я к нему подходила, тем больше нарастала моя тревога. Вскоре это уже напоминало панический страх. Я невольно вспомнила свой давешний сон. Но сейчас я четко понимала, что этот страх чужой. Он отзывался во всем моем теле, но принадлежал кому-то другому. Через пару минут быстрой ходьбы я наконец достигла своей непривлекательной цели.
Посреди поляны стояло огромное дерево. Наверное, оно было прекрасно. Когда-то. Сейчас же дерево мертво. Я видела много погибших растений, но ни одно из них не внушало такого ужаса и жалости. Будто неизвестный вид огня выжег его изнутри, не повредив хрупкую наружную оболочку. Не в силах поверить в реальность такого, я протянула руку и прикоснулась к стволу. И вдруг отчетливо поняла, что дерево не просто погибло. Что-то не только уничтожило великана, но и забрало его душу. Закрыв глаза, я будто наяву видела, как Дейр знакомит меня с феями леса – духами растений, что желают отличаться от других.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42