– И в этом ты преуспел.
Михаил отпустил ее руку.
– Ты вернешься домой?
– Я обещаю.
Взяв ее вещи, Михаил проводил Белл до кареты и помог сесть.
– Я навещу тебя через день-другой.
У Белл болезненно сжалось сердце при виде его уныния, но она была выбита из колеи. Лавиния Смит застала ее врасплох. Если бы только Михаил объяснил, почему женился на ней… Возможно, это Белл и не понравилось бы, зато она поверила бы его заверениям в любви.
Михаил с сожалением наблюдал, как карета исчезает за поворотом. Они с Белл могли бы остаться в этот вечер дома. Ее беременность была хорошим предлогом не появляться на приемах.
Он поднялся в свой кабинет и сел за письменный стол. Достал водку и налил в невысокий стакан бесцветную жидкость. Залпом осушил стакан и содрогнулся, когда водка обожгла горло.
Белл упомянула о драгоценностях его покойной жены и его клятве у смертного одра. То и другое было ложью, а обвинение по поводу шрама – лишь отчасти. Он влюбился в свою жену со второго взгляда, когда Белл спасала его в коттедже.
За сегодняшним вечером стояла Лавиния Смит. Воистину дьявол обладал силой принять благообразный облик и смешивать ложь с правдой.
Одно Михаил знал наверняка. Он не хочет ложиться в постель без жены. Он должен поговорить с ней, доказать ей свою любовь. Ожидание смерти подобно.
Михаил спустился вниз.
– Я хочу взять другую карету.
– Слушаюсь, ваша светлость. – Бумер поспешил в коридор.
Через пятнадцать минут Михаил уже ехал в Инверари-Хаус. Пешком было бы быстрее, но нужно дать время жене успокоиться.
– Добрый вечер, ваша светлость, – приветствовал его Тинкер.
– Скажите, пожалуйста, моей жене, что я собираюсь с ней побеседовать. – Михаил быстро прошел мимо дворецкого.
– Ее светлости здесь нет, – сообщил Тинкер, смущенно глядя на Михаила. – Вы хотите, чтобы я…
В этот момент появилась Рейвен. Впереди бежал Паддлз.
– Вы не знаете, где Белл? – спросил Михаил девушку.
– Разве моей сестры здесь нет? – встревожилась Рейвен.
– Ее сегодня расстроила Лавиния, – объяснил Михаил, – поэтому Белл сказала, что ей нужно вернуться домой и разобраться в себе.
– Домой – это значит в Сохо, а не в Инверари-Хаус.
– Мне не хотелось бы, чтобы моя жена оставалась в том доме одна, – встревожился Михаил. – Вы не проведете эту ночь с ней?
– Я готова на что угодно, лишь бы вырваться из этой тюрьмы, – сказала Рейвен.
Дворецкий едва сдерживал смех.
– Я объясню по пути, что случилось, – сказал Михаил.
Вскоре карета остановилась у резиденции Фламбо на Сохо-сквер. Михаил вышел и помог сойти Рейвен.
– Вы сможете убедить Белл вернуться домой? – спросил он.
Рейвен похлопала его по руке:
– Предоставьте все мне. Гарантирую, что завтра же ваша жена будет обедать с вами.
– Спасибо. – Михаил проводил взглядом золовку и, когда она скрылась в доме, сел в карету. Следующей его остановкой будет Одли-стрит, и там он не будет стесняться в выражениях, чего никогда себе не позволял.
Мрачная решимость отпечаталась у него на лице, когда он вошел в особняк Уинчестеров. Михаил сразу же направился в зал. Не хотелось устраивать сцену, но он не позволит бывшей родне, в частности Лавинии, отравлять жизнь его жене. Приватный разговор ничего не решит. Лавиния нуждается в публичной выволочке.
Он отыскал ее в толпе и двинулся вперед, игнорируя приветствия друзей и знакомых.
– Лавиния…
Она приветствовала его приятнейшей улыбкой.
– Рада видеть вас, Михаил.
– Вот как? – Эти два коротких слова были произнесены таким тоном, что заставили замолчать всех, кто находился поблизости.
Лавиния побледнела, затем залилась румянцем.
– Вы никогда больше не посмеете оскорблять мою жену, даже приближаться к ней, – заявил Михаил. Голос его звучал тихо, но угрожающе. – В противном случае, – он жестом обвел зал, – считайте, что этот дискомфорт – самое малое из того, что вас ждет в будущем. Надеюсь, вы меня поняли?
– Безусловно.
Михаил пристально посмотрел ей в глаза, прежде чем отвернуться.
– Помоги Бог тому, кто на вас женится.
Глава 19
Михаил с притворным спокойствием вытянул ноги и сделал глоток виски. Он планировал поехать в Сохо-сквер сразу после собрания в Инверари-Хаусе. Если Рейвен уговорила его жену вернуться домой, он будет об этом знать, как только приедет золовка.
– Ты меня вчера удивил, устроив небольшой скандальчик, – сказал Степан.
Михаил криво улыбнулся и глотнул еще виски. Он не был расположен к шуткам и добродушным насмешкам брата. Сейчас все его мысли были сосредоточены на жене.
– Ты всегда был самым рассудительным из Казановых, – заметил Виктор.
– Даже миротворцы теряют выдержку, – произнес Драко.
– Лавиния в расстроенных чувствах сразу покинула бал, – сообщил Рудольф.
Михаил поморщился и потер лоб. Он уже сожалел о содеянном. Он вообще не любил причинять неприятности кому бы то ни было. Отъезд жены не мог оправдать его поведение. Джентльмену непозволительно вести себя подобным образом. Лавиния не виновата в том, что он солгал. В конечном счете он не решил проблему, а неприятностей куча.
– Ты не должен чувствовать за собой никакой вины, – сказал Рудольф.
– Я и не чувствую, – солгал Михаил.
Рудольф улыбнулся:
– Ты становишься заправским лжецом, брат.
– Я понимаю Рейвен, – произнес герцог Инверари. – Ее подбодрило то, что Белл избежала наказания. В этом нет никаких сомнений. Вы должны были приказать Белл остаться дома.
– Вы когда-нибудь отдавали приказания жене? – спросил Михаил тестя.
Герцог, прищурившись, посмотрел на него:
– Да, конечно.
– И ее светлость беспрекословно их выполняла? – поинтересовался Михаил. – Не причиняя вам боли?
Герцог долго смотрел на него, однако от вопроса уклонился.
– Я понимаю вашу позицию.
Тинкер постучал в дверь.
– Прибыли констебль Блэк и лорд Боулд, – доложил он.
– Проводи их сюда, – распорядился герцог. – А также скажи Софии и Тьюлип, чтобы принесли наброски.
Амадеус Блэк и Александр Боулд вошли в кабинет. Они пожали герцогу руку и приняли стаканы с виски, которые им передал князь Рудольф. Буквально через минуту появились София и Тьюлип.
На рисунке был изображен красивый мужчина. Однако в его лице не было ничего примечательного.
– Лицо кажется мне знакомым, – произнес Михаил. – Но я не припомню, где мог его видеть. Поэтому не могу сказать, кто он такой.
– Негодяй скорее смазлив, чем красив, – заметила Тьюлип. – Похож на маменькиного сынка. Должно быть, она и управляет действиями своего чада-монстра.
– Ваша светлость, сквайр Уилкинз просит аудиенции с констеблем Блэком, – сказал, появившись в дверях, Тинкер. – Очевидно, его направил сюда помощник констебля. У сквайра важная информация о маньяке.
Амадеус Блэк посмотрел на герцога и князей:
– Я полагаю, вы захотите послушать.
– Проводи сквайра сюда, – обратился герцог к дворецкому. – А вы можете идти. – Он посмотрел на девушек.
– Я не побоялась встретиться лицом к лицу с этим чокнутым, – заявила Тьюлип, подбоченившись. – И ни за что не уйду. Разве что вы вытащите меня отсюда силой.
Князья Казановы и герцог Инверари улыбнулись.
– Можете остаться, – согласился герцог после того, как констебль кивнул, – но чтобы не было никаких эксцессов.
Тинкер проводил Уилкинза в кабинет. Сквайр остановился как вкопанный, увидев, сколько здесь собралось народу.
– Садитесь, – предложил Михаил, уступив сквайру место.
Прислонившись к высокому, от пола до потолка, книжному шкафу, Михаил скрестил на груди руки. Он заметил, что Тинкер неплотно закрыл дверь, и подумал, что дворецкий наверняка подслушивает.
– Что за важная информация, сквайр? – спросил констебль Блэк.
– Я хочу сообщить, что знаю маньяка, – заявил Уилкинз, с опаской оглядывая собравшихся. – Но прежде чем назвать его имя, я должен признаться в собственном преступлении. Это я по приказу моей матери порезал лицо Белл Фламбо.
– Ублюдок! – Михаил схватил сквайра и ударил о книжный шкаф. Книги попадали с полок на них обоих. Михаил занес кулак для удара, но старший брат оттащил его от сквайра и крепко держал.
– О нем позаботится закон, – проворчал Рудольф. Михаил порывался высвободиться и убить негодяя. Но в конце концов взял себя в руки.
– Объясните мне, почему ваша мать велела вам ранить мою жену?
– Мама хотела, чтобы Каспер женился на девушке с положением и деньгами, – ответил Уилкинз. – Она знала, что Каспер отвергнет Белл Фламбо, если ее красота пострадает.
– Я требую, чтобы против Карлотты Уингейт возбудили уголовное дело, – обратился Михаил к констеблю.
– Не сомневайтесь, справедливость восторжествует, – пообещал Амадеус Блэк и повернулся к сквайру: – Рассказывайте, что вам известно о маньяке.
Клайв Уилкинз полез в карман и достал плетеный жгут из женских волос – светлых, каштановых, рыжих и черных.
– Я обнаружил это в спальне брата, – сообщил он. – Полагаю, что Каспер и есть маньяк, которого вы разыскиваете.
Александр Боулд показал ему рисованный портрет:
– Это Каспер Уингейт?
– Да, это мой брат, – подтвердил Уилкинз. – Но сейчас вы его не застанете его дома.
– Где в таком случае мы можем его найти? – спросил констебль.
Не успел Уилкинз ответить, как в приоткрытую дверь ворвался Паддлз, сопровождаемый Блейз Фламбо. Она оглянулась, улыбаясь кому-то в коридоре.
– Что тут происходит? Видимо, что-то очень интересное. Потому что Тинкер за дверью подслушивает.
– Барон Уингейт – маньяк, – взволнованно сообщила София.
– Каспер Уизел Уингейт? Вы, должно быть, шутите. – Блейз была ошеломлена.
Тьюлип показала ей рисунок:
– Это Каспер Уингейт?
– О Боже! – побледнев, вскричала Блейз. – Несколько минут назад барон был здесь, в холле, хотел поговорить с Белл. Я отослала его в Сохо.
– Не поцарапай пол, – предупредила Белл сестру. – Давай. Раз, два, три… взяли!
Вдвоем с Рейвен они передвинули стол, установив его напротив французских дверей, выходящих в малую гостиную. Они начали выгружать из буфета хрусталь, китайский фарфор и столовое серебро, готовясь к чистке.
«В мире нет ничего лучше труда, чтобы разгрузить ум от проблем», – подумала Белл, беря чистящие средства и тряпки. Сестры могут смеяться над ней, но с тех пор, как они покинули свою резиденцию в Сохо, ей действительно недоставало хозяйственных дел.
– Михаил тебя любит, – заявила Рейвен. – Ты должна вернуться домой.
Белл посмотрела на сестру долгим пристальным взглядом:
– Откуда ты знаешь, что на самом деле чувствует другой человек?
– Я знаю, потому что я знаю, – ответила Рейвен, заставив Белл улыбнуться.
– Мой муж обязан был рассказать мне всю правду, – возразила Белл. – Признаться, что женился на мне из-за моего шрама, а потом влюбился. А я поверила всей этой чепухе о любви с первого взгляда!
– Если сейчас твой муж тебя любит, – сказала Рейвен, – разве имеет значение первоначальная причина?
– Полагаю, что имеет.
– Ты вернешься сегодня на Гросвенор-сквер?
– Давай сначала сделаем генеральную уборку, – предложила Белл, – а потом вернемся домой.
Рейвен смотрела с таким выражением, словно у ее сестры выросла еще одна голова.
– Зачем самим убирать, если это могут сделать слуги? Надо только попросить папу.
– У меня нет ощущения завершенности, когда хозяйственную работу выполняют другие, – ответила Белл.
– Ах, извини, сестра. – Рейвен закатила глаза. – Не смею разрушать твое ощущение завершенности.
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Некоторое время они работали молча.
Мягкий бриз поигрывал французским кружевом на кромке гардин, и комната постепенно наполнялась ароматом роз.
– Расскажи, как идет расследование, – попросила Белл, беря фарфоровую чашку.
– Кроме инициалов К.У. и каштановых волос, – сказала Рейвен, – мы узнали, что маньяк носит ботинки от Марчелло.
– Ботинки от Марчелло?
Рейвен кивнула.
– Я разглядела в кровавых следах уникальный фирменный знак Марчелло.
Белл содрогнулась, и ее затошнило, когда она представила себе, какой страх испытывали жертвы маньяка. Она их хорошо понимала, поскольку ее тоже порезали.
– А теперь, – добавила Рейвен, – маньяк будет щеголять повязкой на левой руке, после того как его укусил Паддлз.
Белл хотела что-то сказать, но в этот момент в дверь постучали.
– Я открою.
Она полагала, что приехал Михаил, вытерла руки и поспешила в холл. Но вместо Михаила увидела Каспера Уингейта.
– Я приходил на Гросвенор-сквер и в Инверари-Хаус, – сказал он. – Блейз послала меня сюда. Я должен поговорить с тобой. Можно войти?
Белл заставила себя вежливо улыбнуться. Она не могла захлопнуть дверь перед его носом.
– Да, конечно. Пройдем в гостиную.
Каспер сел на диван у окна. Белл опустилась в кресло у двери.
– О чем ты хочешь поговорить? – спросила Белл.
В это время в гостиную вбежала Рейвен. Появление барона ее удивило, однако она не подала вида.
– Барон Уингейт, рада вас видеть, – приветствовала его Рейвен. Улыбка оставалась у нее на губах, хотя взгляд плавно переместился вниз.
Белл, наблюдавшая за сестрой, проследила за ее взглядом и увидела перевязанную левую руку барона. Каспер, этот маменькин сынок, маньяк? Уму непостижимо!
– На вас ботинки от Марчелло? – спросила Рейвен. – Я всегда восхищалась вашим безупречным вкусом.
Барон улыбнулся, польщенный похвалой.
– Насколько я понимаю, по части качества вас проинструктировала ее светлость.
– Моя мачеха – кладезь полезной информации, – согласилась Рейвен, – и я восхищаюсь ею безмерно. Кстати, что у вас с рукой?
Уингейт поднял левую руку и посмотрел на повязку.
– Меня укусила собака.
– Тебе больно, Каспер? – Белл с трудом сдерживала дрожь в голосе. Ей хотелось бежать сломя голову. Но бегство лишь подстегнуло бы хищника к охоте.
– Рука действительно пульсирует от боли, – сказал Каспер.
– Я сейчас приготовлю вам чай, – сказала Рейвен. – У меня есть обезболивающие травы. – Не дожидаясь ответа барона, Рейвен покинула гостиную.
Белл мысленно отругала сестру за то, что та оставила ее наедине с убийцей.
– Я слышал, что произошло на балу Уинчестеров, – сказал ей Каспер, как только вышла ее сестра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33