– Я обожаю тебя, моя княгиня, – произнес он хриплым от страсти голосом.
Эти слова, сказанные от всего сердца, тронули ее до глубины души.
Михаил встал, переплел свои пальцы с ее пальцами и прижал Белл спиной к кровати.
– Я люблю тебя.
Он наклонил голову, изливая всю свою любовь и страсть в безраздельно волнующий поцелуй. Этот поцелуй плавно перешел в другой томный поцелуй, и за ним последовал еще один.
– Я не наврежу ребенку, если…
– Я хочу тебя, – выдохнула Белл.
Михаил осторожно вошел в нее и стал двигаться. Сначала медленно, потом быстрее и быстрее.
Белл двигалась в одном ритме с ним и взлетела на вершину блаженства.
Михаил последовал за ней, и когда спустился, заключил Белл в объятия.
Она закрыла глаза и, положив голову ему на грудь, уснула.
Пробудившись наутро, Белл увидела, что ее муж наблюдает за ней, сидя на краю кровати.
– Сядь и съешь это, – сказал Михаил, протягивая ей ломтик хлеба. – Тогда не будет тошнить.
Белл откусила кусочек хлеба.
– Моя мачеха тебе посоветовала?
– Нет, княгиня, я знал это раньше.
– Думаю, надо рассказать Бесс о ребенке, – промолвила Белл. – Впрочем, тебе виднее.
– Давай скажем. – Михаил протянул жене чашку чаю. – Может быть, нам поехать в поместье прямо сегодня?
– Я бы с удовольствием, – ответила Белл, – но нужно устроить для Бесс еще один вечер чая.
Михаил улыбнулся:
– Как бы ты хотела провести свой первый день после свадьбы? Можно поехать в парк, на пикник, за покупками – в общем, куда пожелаешь.
Она бросила быстрый взгляд на его пах, и соблазнительная улыбка тронула ее губы.
Михаил проследил за ее взглядом.
– И этим тоже можно заняться.
Проведя утро в постели, они решили устроить легкий ленч в бельведере. Бумер подал им бутерброды с огурцом, миниатюрные пирожные, ячменный напиток с лимоном и чай.
– Пруденс и Лавинии отныне путь в этот дом заказан, – произнес Михаил. – Они не появятся без предварительного разрешения. А сегодня и завтра Бумеру не велено их пускать, разве что в случае крайней необходимости.
– Папа! – К ним из сада бежала Бесс.
– Не так быстро! – смеясь, крикнул ей Михаил. Он подхватил дочь и посадил на колени. – Я самый счастливый человек на свете. Рядом со мной мои любимые леди.
– Бесс, хочешь бутерброд с огурцом? – спросила Белл. Девочка покачала головой.
– Папа, а у тебя на лице есть что-то, чем нюхают.
– Правда?
Бесс захихикала:
– Это твой нос, папа.
Михаил рассмеялся:
– Кто тебе сказал?
– Дядя Рудольф. Он сказал, что у тебя есть нюх.
– Я мог бы и догадаться, – сказал Михаил. Бесс засмеялась, когда он смачно чмокнул ее в щеку. – Мы с мамой Белл приготовили для тебя сюрприз. У нас будет ребенок.
Бесс захлопала в ладоши.
– Девочка?..
– Кого Бог пошлет, – ответила Белл.
Бесс нахмурилась:
– Детей приносит аист, а не Бог.
– Бог передаст ему нашего ребенка, – объяснил ей Михаил, – а потом аист принесет его нам.
– А как ребенок выйдет из маминого животика?
Михаил посмотрел на жену:
– Ну, мама Белл?
– Когда я узнаю, сообщу вам, – ответила Белл.
Глава 16
«"Грязный Дик". Один из моих любимых притонов».
Кто удовлетворит его голод этой ночью? Блондинка, брюнетка или рыжеволосая?
Так размышлял он, сидя в темном углу переполненной таверны, что позволяло ему наблюдать, оставаясь незамеченным. Табачный дым, смешиваясь с испарениями тел и запахом джина, оседал на волосах.
Ни одной рыжей. Главным блюдом сегодня будет блондинка или брюнетка.
Решение, решение и еще раз решение.
Он не мог решить, для которой из них эта ночь станет последней. Кто принесет себя в жертву ради его удовольствия?
Интересно, что посоветовала бы его матушка? Та, кто покинет таверну первой, станет объектом его благосклонного внимания.
Губы его растянулись в холодной улыбке. Какая жалость, что здесь нет «белокурой троицы»! Он заплатил бы больше трех соверенов, чтобы волосы какой-либо из них пополнили его коллекцию. К тому же эта троица ничуть не лучше шлюх. В отличие от шлюх перспектива выйти замуж за состоятельного джентльмена набавляла им цену.
Одно плохо – кто-то работает под него. Это плохо. В ближайшей аллее на днях обнаружили пьяного, у которого на груди лежал золотой соверен. Это было послание.
Кто подложил пьяному монету? Что, если это женщина? Восхитительная мысль. Они могли бы охотиться вместе. Жаль, что этого нельзя сделать.
А может, она насмехается над ним? Тогда он накажет ее. Жестоко накажет, если удастся установить ее личность.
Между тем хорошенькая блондинка помахала своим подругам и выскользнула из двери. Он заметил, куда повернула девушка. Допил свой джин и швырнул на стол пару монет. Конечно, не слишком густо. Но он не хотел привлекать внимание. В конце концов, его красивое лицо – тоже фактор риска.
Он встал и направился к двери. Правда, не так быстро, чтобы не насторожить посетителей своей спешкой. Это было бы неразумно.
Выйдя на улицу, он остановился и вдохнул необычно теплый воздух. Идеальная погода для охоты.
Он любил тишину ночи, в тишине его жертва могла слышать его шаги, когда он ее преследовал. Ее страх действовал на него возбуждающе. Подумав об этом, он почувствовал напряжение в паху.
Сначала он пошел в противоположную сторону, но быстро вернулся назад по другой стороне улицы. Кто-то мог наблюдать за ним, а он должен оставаться вне подозрений.
Он не мог подавить смешок. То-то матушка была бы довольна!
«Грязный Дик». Любимое пристанище маньяка.
Ужасная мысль поразила Александра Боулда. Несколько жертв маньяка были обнаружены в аллее вблизи таверны. Констебль мог бы посылать туда каждую ночь нескольких агентов для наблюдения.
Наемный экипаж остановился рядом с толпой, собравшейся у входа в аллею. Александр вышел и крикнул кучеру:
– Жди здесь, я заплачу тебе за простой.
При помощи агентов констебля Александр прокладывал себе путь в толпе зевак. Он поморщился, когда в нос ударил запах джина и потных тел.
Амадеус Блэк стоял в одиночестве, в нескольких шагах от последней жертвы маньяка. Александр представил ужасающую картину, скрывающуюся под одеялом.
– Я отправил Барни за Рейвен, – сказал Амадеус. Затем показал на стоявшего неподалеку мужчину, – Джек Бидсли опознал девушку. Ее звали Опал Боулинг. Я не стал опрашивать его дальше, я дожидался тебя.
Александр обратился к мужчине:
– Расскажите нам о мисс Боулинг.
– Опал перепила всех в «Грязном Дике», – сказал Бидсли. – Целый жилищный массив.
– Мисс Боулинг что, проститутка? – спросил Амадеус.
– Проституция у нас вне закона, – ответил Бидсли, вызвав улыбку у обоих мужчин.
– Опал уходила из таверны одна? – спросил Александр. – Или с кем-то?
Бидсли покачал головой:
– Одна. Около десяти или одиннадцати. – Он посмотрел на куль, лежавший под одеялом. – Но как видно, домой не дошла.
– После нее выходил еще кто-нибудь? – спросил Амадеус.
Бидсли потер щетинистый подбородок.
– Вообще я заметил одного джентльмена. Он весь вечер пил в одиночестве, там, в углу. Этот тип ушел сразу после нее. – Мужчина нахмурился. – Я видел, как он вышел и направился в другую сторону.
– Вы узнаете этого джентльмена, если снова увидите его? – спросил Александр.
– Ну, я не знаю, – перестраховался Бидсли. – Там было темно. Это был шатен, около шести футов ростом. Люсиль должна была разглядеть его лучше. Она обслуживала его.
– Где мы можем найти Люсиль? – спросил Александр.
– Почти все ночи она работает в «Дике», – ответил Бидсли. – Но задавать ей там вопросы нельзя – это вызовет переполох.
Александр понимающе кивнул. Ясное дело, никто не любит доносчиков.
– Вы знакомы с Олд-Бейли?
Бидсли хихикнул.
– Я был там раз или два.
– Вы не могли бы проводить Люсиль в мой офис чуть позже?
Бидсли взглянул на куль, накрытый одеялом.
– Прошлой зимой Опал носила мне виски с тушенкой, когда я слег с лихорадкой, – сказал он. – Я разыщу Люсиль и приведу ее.
– Если не придете, мы вас разыщем, – предупредил Александр.
– Приду, – заверил их Бидсли, – и Люсиль приведу. Пообещаю ей за это провожать домой после работы.
– Приходите около полудня.
Как только Бидсли ушел, Амадеус посмотрел на Александра:
– Ну, что скажешь?
– Думаю, маньяк считает себя умнее всех.
Амадеус улыбнулся:
– С чего ты взял?
– То, что он пошел в противоположном направлении, ничего не значит, – заявил Александр. – Он мог вернуться назад.
– Ты начинаешь мыслить с позиций преступника, – проговорил Амадеус. – Как только ты постигнешь криминальную логику, сможешь предвосхищать каждый его последующий шаг.
– Спасибо за похвалу, – поблагодарил Александр. – А что вы думаете по поводу его мотивации?
Амадеус Блэк посмотрел на неподвижное тело, накрытое одеялом.
– Этот маньяк – настоящий псих.
«Грязный Дик». Одно из любимых мест монстра.
Рейвен в задумчивости сидела напротив Барни в наемном экипаже. Она знала, что констебль пошлет за ней этим утром, но ее потрясло место, где была обнаружена жертва.
Место было выбрано правильно, но не в нужную ночь.
Интересно, размышляла она, какова вероятность того, что маньяк будет выслеживать свою следующую жертву в «Грязном Дике»? Надо бы попросить Блисс произвести математические расчеты, хотя разумнее искать другие пристанища монстра.
Экипаж остановился возле аллеи, ближайшей к «Грязному Дику». Барни вышел первым и помог сойти Рейвен. Помощник констебля повел ее к началу аллеи, расчищая путь в толпе зевак.
– Кто это? – спросил один из них.
– Не знаю, – ответил второй.
– Подстилка констебля? – предположил третий. Все рассмеялись.
Прищурив свои фиалковые глаза, Рейвен посмотрела на мужчину, благоухающего джином. Бутылка треснула у него в руках, и джин закапал на землю.
Подойдя к констеблю, Рейвен взглянула на укрытый одеялом труп. Она знала, что каждая новая жертва маньяка окажется ужаснее предыдущей.
– Я благодарен вам за то, что нашли возможность подключиться к нашему расследованию, – проговорил Амадеус Блэк.
– Тебе не страшно смотреть на эти жертвы? – спросил Александр.
– Если это поможет поймать убийцу, – ответила Рейвен, – у меня хватит выдержки.
Они втроем приблизились к телу, старательно обходя следы, окрашенные кровью. Александр стянул одеяло с тела. Рейвен закрыла глаза, чтобы совладать с собой при виде кошмарного зрелища.
Натягивая перчатки, Александр обошел тело убитой. Он наклонился и разжал ее пальцы, обнаружив золотой соверен.
– Он перерезает жертве горло и потом отрезает прядь волос на память, – объяснил Александр. – Я полагаю, он считает соверен платой.
– У нее есть еще что-то в другой руке, – сказала Рейвен.
Александр выразительно посмотрел на констебля и потом возвел глаза к небу.
– Вторая рука у нее под телом.
– Но я вижу. – В голосе Рейвен звучало раздражение. – Посмотри на всякий случай.
Александр повернул девушку на спину и разжал ее пальцы. Он увидел золотую запонку с инициалами К.У.
Он посмотрел на Рейвен. На лице у нее было написано: «Ну, что я говорила!»
– Ты взял с собой лупу?
– Зачем она тебе? – с сарказмом улыбнулся Александр. – Разве твоих психических способностей не достаточно?
Рейвен состроила ему гримасу, вызвав смешок у констебля.
– Вот возьмите, – сказал Амадеус, протягивая ей лупу.
– Отдайте ее Алексу, – сказала Рейвен. – Изучите внимательно лиф с изнанки, не запачканной кровью, и вы найдете там волосы маньяка.
Александр сделал, как она сказала, и кивнул констеблю.
– Маньяк – шатен.
– Это совпадает с наблюдением Джека Бидсли, – произнес Амадеус.
– Итак, маньяк – шатен с инициалами К.У., – сказала Рейвен.
– Ростом шесть футов, по словам Бидсли, – добавил констебль.
– Мы составим перечень светских джентльменов, – поддразнил ее Александр. – Всех высоких шатенов, чьи имена начинаются на К.У.
– Это сузит поиск. – Рейвен сделала паузу и потом стала перечислять всех, кого знала. – Каспер Уингейт, Клайв Уилкинз, Клод Уэйкфилд, Уинстон Крэнмор, Кальвин Уильямс, Карлтон Уэбстер, Кларенс Уайт. Негодяй может оказаться женщиной типа…
Александр разразился оскорбительным смехом. Амадеус Блэк, слишком вежливый, деликатно отвернулся, чтобы не засмеяться.
– Женщина могла переодеться мужчиной, – заявила Рейвен. – Убийца Розовые Лепестки носила мужскую одежду. Я думаю, Карлотта Уингейт – подходящий кандидат.
– Посмотри на размер тех следов, – сказал Александр. – Ни у одной женщины нет такой большой ноги.
Рейвен схватила лупу и присела на корточки рядом с ним, изучая кровавые следы.
– Благодаря погоде последних дней список подозреваемых сужается еще больше. Преступник носит ботинки от Марчелло. Кстати, довольно дорогие.
– Что?! – воскликнули в один голос Александр и Амадеус.
– Посмотрите на букву «М» там, где каблук, – сказала им Рейвен. Пока мужчины рассматривали через лупу след, она объяснила: – Марчелло всегда ставит свое клеймо в основании каблука.
Александр выглядел ошеломленным.
– Откуда ты знаешь?
– Дорогой, – протянула Рейвен, – моя мачеха поделилась с нами своими обширными познаниями.
Мужчины захихикали.
– Не бесполезными в данном случае, – заметил констебль.
– Говорю вам, – продолжала Рейвен, – Карлотта Уингейт может маскироваться под мужчину.
– Это предположение? – спросил Александр. Рейвен покачала головой:
– Нет, ощущение.
– Какая разница? – произнес Александр.
– Объяснять тебе столь абстрактное понятие – все равно, что беседовать с каменной стеной, – промолвила Рейвен с улыбкой, сладкой, как сахар. – А у вас, милорд, чувствительности меньше, чем в кирпиче.
Белл обозрела сад мужа, маленький земной рай посреди Лондона. Чувственные розы, квинтэссенция лета, точно королевы, владычествовали в это время года. В них было все – живые краски, разнообразие текстуры, пьянящие ароматы.
– Мама Белл, посмотри! – Бесс показала на что-то в саду.
Сосредоточившись на движущемся объекте, Белл поняла, что это вьюрок порхает над землей.
Взяв девочку за руку, Белл поспешила к раненой птахе. Неоперившийся птенец, по-видимому, выпал из гнезда и повредил крыло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33