Бумер прав, подумал Михаил. Нельзя держать дочь в отдалении от Смитов. Но ему не хотелось до конца жизни оберегать от их злобы дочь и жену.
Но пока он не знал, как решить эту проблему. Быть может, ситуация изменится, как только Лавиния выйдет замуж.
Через час Бумер снова постучал в дверь и объявил:
– Леди Пруденс и леди Лавиния прибыли.
– Формальности здесь ни к чему, – сказала Пруденс, и обе женщины стремительно прошли мимо дворецкого.
– Приведите Бесс, – попросил его Михаил.
– Подождите минуту, – сказала Пруденс, останавливая дворецкого. – Нам нужно несколько минут поговорить наедине.
Михаил наклонил голову.
– Приведете Бесс через пять минут, – сказал он Бумеру.
Он указал Пруденс и Лавинии на диван у камина, а сам сел в кресло рядом.
– Так что вы хотите обсудить? – спросил Михаил с вежливой улыбкой.
– Вчера Лавиния оказалась свидетельницей некоего весьма тревожного события, – ответила Пруденс, – и обратила на это мое внимание.
Михаил перевел взгляд на свою бывшую золовку. Без сомнения, это «весьма тревожное событие» касалось его жены. Он предвидел, что трудности не кончатся с его женитьбой.
– Если бы это не затрагивало Бесс, – сказала Лавиния, – я бы не стала рассказывать эту историю.
Михаил поднял брови.
– Рассказывайте, я жду.
– Та женщина брала мою внучку на свои садовые работы, – заявила Пруденс злобным тоном.
– Та женщина – княгиня, – сказал Михаил, – и вы должны это крепко запомнить.
– Мама не имела в виду неуважительного отношения, – вступилась за мать Лавиния, – но, узнав, что ваша жена берет с собой Элизабет на садовые работы, обеспокоилась.
Михаил сохранял бесстрастное лицо. Эту привычку он приобрел за карточным столом и вращаясь в высшем обществе. Но сейчас в нем медленно закипал гнев. Тем не менее муж и жена – единое целое и в любой ситуации должны поддерживать друг друга.
– Моя жена в своих действиях подотчетна мне, а не вам, – заявил он.
– Что вы имеете в виду? – Пруденс, казалось, была ошеломлена его ответом.
Михаил переводил взгляд с одной женщины на другую.
– Княгиня Белл отправилась на экскурсию с моей дочерью с моего разрешения.
– Вот уж не думала, – сказала Лавиния.
– Какое шокирующее поведение! – возмутилась Пруденс.
– Мы с женой рассматриваем ее садовые работы как благотворительность, – объяснил Михаил с притворным спокойствием, – так как весь полученный ею доход идет на пожертвования бедным.
– Она раздает деньги?! – воскликнула Пруденс.
– Ну что ж, – Лавиния натянуто улыбнулась, – тогда нам нет надобности беспокоиться.
Дверь открылась, и в кабинет вбежала Бесс. Но, увидев бабушку и тетю, остановилась как вкопанная. Михаил заметил настороженность на ее лице.
– Иди сюда, Бесс, – сказал он, обнимая дочь. – Бабушка и тетя Лавиния хотят с тобой поговорить.
– Мы пришли, чтобы извиниться, – произнесла Лавиния, – за то, что нехорошо вели себя на твоем вечере чая.
– Мы хотим взять тебя в кондитерскую, – добавила Пруденс.
Девочка радостно захлопала в ладоши.
– Что ты там себе закажешь? – спросил Михаил.
Бесс приложила к своим маленьким губкам указательный палец, как это делал отец, когда о чем-то думал.
– Мне нравится ореховая помадка и черная патока. А ты что хочешь, папа?
Михаил тоже приложил указательный палец к губам и подмигнул дочери.
– Я бы хотел фадж с инжиром и изюмом.
– А что захочет мама Белл?
– Мама Белл любит апельсиновую и лимонную помадку. – Михаил встал, чтобы проводить их вниз.
– Мы непременно принесем домой сладости, – сказала Пруденс с улыбкой, хотя глаза ее злобно сверкали.
– Пойдем, Элизабет. – Лавиния взяла ее за руку.
– А у моей мамы Белл будет ребенок, – сболтнула она. – Я хочу сестричку. Она будет у меня на вечерах чая.
Открывая дверь, Михаил краем глаза перехватил взгляд бывшей тещи. Ее улыбка скорее походила на гримасу. Он не подумал о том, что дочь расскажет о беременности Белл.
В полном молчании они спустились по винтовой лестнице и вышли через французские двери.
После их ухода Михаил отдал распоряжение дворецкому:
– Подождите минут пять, а потом попросите мою жену зайти ко мне в кабинет.
– Хорошо, ваша светлость.
Вернувшись наверх, Михаил налил себе рюмку водки и выпил залпом. Их первая семейная ссора была предрешена.
Он занял место за письменным столом, зная, что если сядет слишком близко к жене, поцелует ее, вместо того чтобы отчитать.
Через несколько минут Белл стояла у его кабинета, собираясь с духом. Бумер шепнул ей на ухо, что приходили с визитом Смиты и увезли с собой Бесс. Белл знала, что Смиты – будь они прокляты Богом и чтоб им сгореть в аду! – сообщили Михаилу о том, что она накануне уезжала из дому, взяв с собой Бесс, и занималась своим садовым бизнесом.
Белл расправила плечи, постучалась и, не дожидаясь ответа, вошла. Ее муж, сидевший за своим письменным столом, казался чопорным и официальным.
Спасибо мачехе за ее уроки. Сейчас они пригодятся, чтобы сбить его с толку.
Наградив его теплой улыбкой, Белл прошла в кабинет. Князь жестом показал ей на кресло у стола. Белл обошла стол и наклонилась к мужу, чтобы поцеловать его в щеку.
– Мм-м… как я люблю твой запах, – сказала Белл. – Я не видела тебя с самого завтрака. Мне так тебя недоставало.
Уголки его губ тронула улыбка. Значит, он не сердится на нее.
– Сядь вон там, жена.
– Я предпочла бы сесть к тебе на колени.
Белл видела, что мужу стоило немалых усилий не поддаться на ее уловку. Советы мачехи пошли Белл на пользу.
– Нам нужно серьезно поговорить, – сказал Михаил, – но я не могу сосредоточиться, пока ты виснешь на мне.
Белл выпрямилась и, обиженно посмотрев на него, промолвила:
– Ну, тогда я не буду к тебе прикасаться.
Обходя письменный стол, она краем глаза взглянула на мужа. Вид у него был виноватый, он чувствовал, что обидел ее.
Белл села в кресло, и какое-то мгновение пристраивала юбку своего платья, как ее научила Блейз. Затем подняла свои фиалковые глаза и спросила:
– Куда исчезла Бесс?
– Приезжали Пруденс и Лавиния, – сообщил Михаил. – Извинялись за свое плохое поведение на вечере чая, а потом повезли ее в кондитерскую, чтобы загладить свою вину.
Белл наградила его самой обворожительной улыбкой:
– Я рада за Бесс. Обожаю сладости, но никогда не могу решить, каких именно мне больше хочется.
– Я послал за тобой, чтобы обсудить твое плохое поведение, – заявил Михаил.
Белл отмахнулась от него:
– Я всегда веду себя хорошо.
– Куда ты ездила вчера?
– Ты видел, как мы вернулись домой, – уклончиво ответила Белл.
– Это не ответ. – Михаил строго взглянул на нее.
– Мы с Бесс хотели отправиться в Инверари-Хаус, – продолжала она, – и моя сестра предложила нам прокатиться в фаэтоне. Блейз сейчас отрабатывает навыки вождения.
На его лице отразилась досада.
– И куда же твоя сестра вас возила?
– Почему ты спрашиваешь? Что-то не так?
– Отвечай на вопрос, – сказал Михаил.
– Ты требуешь подробностей?
– Я был бы тебе очень признателен.
– Мы поехали на север по Парк-лейн. У Камберленд-Гейт Блейз повернула карету… извини… повернула фаэтон на юг.
– Белл! – В голосе Михаила прозвучали предостерегающие нотки.
– Ты хотел подробностей, – возразила она.
– Ты ездила вчера на садовые работы, – с укором произнес Михаил.
– Если ты знаешь, куда я ездила, – парировала Белл, – зачем спрашиваешь?
Михаил провел рукой по лицу, потер лоб.
– У тебя болит голова? – Белл поднялась с кресла. – Я могу помочь…
– Сядь, – приказал Михаил. – У меня не болит голова. Меня раздражают твои увертки.
Белл прищурилась, давая ему понять, насколько ей это неприятно.
– «Белокурая троица» потерпела полное фиаско, – сказала она. – Поэтому они отыгрались на мне, воспользовавшись моим пристрастием к саду.
– Поясни, пожалуйста.
– Я получила три запроса подлечить розы, но все три куста оказались совершенно здоровыми. И в каждом из трех домов оказалась одна из тех белокурых ведьм.
– Ты научила мою дочь лгать мне.
– Ничего подобного, – возразила Белл. – Я только сказала, что такое выражение, как «я не помню», позволяет избежать правды без лжи. Политики постоянно это делают, но никто не обвиняет их во лжи.
– Бесс не политик, – парировал Михаил, – а садоводство – неподобающее занятие для моей жены и дочери.
– Значит, ты тоже лгал, – заявила Белл, ткнув в него пальцем. – Когда я выходила за тебя замуж, ты говорил, что я могу лечить хоть каждое растение в Англии.
Михаил опешил, пойманный на слове.
– Да, говорил, но…
– …но тебе лгать дозволено, – договорила за него Белл. – Отлично. – Михаил промолчал. – Ты солгал, потому что хотел жениться на мне?..
– Я очень хотел на тебе жениться, – сказал Михаил. Лицо его смягчилось, и он нехотя улыбнулся.
Белл старалась этого не замечать, чтобы не проявить слабость. Их первую ссору она должна выиграть.
– Я спасала жизнь растениям – это не садоводство. А те блондинки…
– Они не выкручивали тебе руки, – прервал ее Михаил, – и не принуждали тебя и мою дочь выполнять лакейскую работу. Я не хочу, чтобы моя дочь или ты садовничали для других, понимаешь?
Она все поняла правильно. Подчиняться ли – вот вопрос.
– Я прекрасно тебя понимаю.
Михаил заметно расслабился.
– Хорошо. А теперь можешь сесть ко мне на колени.
Белл поднялась с кресла.
– Я не сяду к тебе на колени во спасение своей души.
Она круто повернулась и выбежала из кабинета. Михаил окликнул ее, но она хлопнула дверью.
А хлопать дверью, оказывается, хорошо. Блейз с ее взрывным характером выбрала правильную тактику, никого не оставляя безнаказанным. Око за око. Зуб за зуб.
Белл спустилась с лестницы и прошла через холл, кивнув дворецкому, когда он открыл дверь.
– Вам заказать экипаж, ваша светлость? – спросил Бумер.
– Нет, спасибо.
– Если его светлость спросит меня, где вы, что ему сказать?
– Скажите, чтобы шел ко всем чертям!
Белл прошла два квартала до Инверари-Хауса и в сердцах забарабанила в парадную дверь, вспомнив выражение лица своего мужа, когда он предложил ей сесть к нему на колени.
– Ваша светлость, какой приятный сюрприз! – приветствовал ее дворецкий.
– Добрый день, Тинкер. Блейз дома?
– Посмотрите в саду, ваша светлость.
Белл прошла в дом и поспешила к лестнице, ведущей к садовой калитке. Вышла в сад и позвала сестру.
– Блейз, что там делает Паддлз?
Блейз подошла к ней.
– Копает нору.
– Как ты думаешь, он может выкопать яму для князя?
Блейз расхохоталась:
– Чует мое сердце, что «белокурая троица» донесла на тебя Михаилу.
– Пруденс и Лавиния исполнены решимости отравлять мне жизнь. Михаил обвинил меня в том, что я учу Бесс лгать. Когда я выходила за него, он заверял меня, что я смогу лечить каждое растение в Англии. Так кто настоящий лжец?
– Успокойся! – Блейз усадила сестру на каменную скамью, – а то родишь желчного ребенка.
– Мой муж начинает вводить новые правила.
– Говори ему «да-да-да». А поступай так, как хочешь.
– А что, если он узнает?
– Ну и что будет, если он узнает? Небо упадет тебе на голову? Земля под тобой разверзнется? Или Темза выйдет из берегов, чтобы тебя утопить?
Белл засмеялась:
– Лучшей позиции не придумаешь.
Блейз дружески обняла сестру:
– Поверь, князь Михаил из любви к тебе не станет возражать против твоих садовых занятий.
– Я в этом не уверена.
– Сама подумай, как сильно должен любить мужчина, чтобы жениться на тебе дважды.
– Как это – дважды? – улыбнулась Белл.
– Ой! – крикнула Блейз. – Паддлз, хватит рыть! У тебя будут неприятности, если не перестанешь!
– Не уклоняйся от ответа, Блейз. Объясни, что значит дважды.
– Михаил женился на тебе по доверенности, еще до того, как пришел в коттедж.
Белл ушам своим не верила.
– Но я никогда ничего не подписывала.
– София подделала твою подпись, – сказала Блейз. – Только не выдавай меня, пожалуйста.
– Я не выдам тебя. – Белл поднялась, собираясь уйти. – Спасибо тебе за то, что дала мне оружие в руки.
Воспрянув духом, Белл вышла из сада и, покинув Инверари-Хаус, отправилась на Гросвенор-сквер. Пока она поднималась по парадной лестнице, Бумер уже открывал для нее дверь.
– Добро пожаловать домой, ваша светлость. – Губы дворецкого изогнулись в улыбке. – Его светлость спрашивал о вас. Я передал ему ваше послание.
Белл улыбнулась:
– Спасибо, Бумер.
– Его светлость у себя в кабинете.
Она поднялась на второй этаж. От волнения у нее появилась изжога и тошнота.
Белл не стала стучаться и с силой рванула дверь. Дверь ударилась о стену, и на пол посыпалась штукатурка. Дверь рикошетом отскочила от стены и закрылась, когда Белл прошла в комнату.
Михаил встал. Вид у него был расстроенный.
– Я надеялся, что ты уже успокоилась.
Белл, подбоченившись, остановилась перед письменным столом.
– Ты, значит, ценишь честность?
– Я не терплю лжи.
– Но ты притворялся слепым и изображал амнезию, – крикнула Белл. – И как оказалось, женился на мне по доверенности.
Михаил пристально посмотрел на нее, затем схватил за плечи и рванул к себе так, что тела их соприкоснулись.
– Я влюбился в тебя с первого взгляда, – сказал он, запечатлев на ее губах поцелуй.
– Ты украл у меня право выбора! – парировала Белл.
– Ты любишь меня.
– А если бы не полюбила?
– Отчего же меня не полюбить? Я красивый, состоятельный князь. – Михаил очаровательно улыбнулся.
– Какая самонадеянность! Ты совершил мошенничество. Я могу потребовать аннуляции.
Михаил прикоснулся к ее животу.
– Сомневаюсь, что аннуляция имеет право на жизнь. К тому же тебе потребуется мое согласие на развод.
Белл прищурилась, не желая сдаваться.
– От твоего лицемерия у меня изжога и боль желудке.
– За это прошу прощения, – произнес Михаил. – Пруденс привела меня в бешенство.
– Что ты ей сказал? – спросила Белл.
– Сказал, что разрешил тебе заниматься садоводством.
Браво, муж поддержал ее! Улыбка тронула губы Белл.
– Значит, я могу продолжать свой бизнес? – Белл обвила его шею руками.
– Я же обещал тебе, – сказал Михаил и снова поцеловал ее в губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33