Пленник будет доставлен королю Эдуарду.
* * *
Поездка на юг была тягостной. Конвоиры не выказывали своему пленнику должного почтения. С какой тоской вспоминал Генрих о блаженных днях, проведенных за монастырскими стенами. Святая жизнь, полная мира и спокойствия! Сколько умиротворения приносили бдения и молитвы!
В Айлингтоне короля встретил сам граф Варвик, прибывший туда с пышной свитой, под своим штандартом «Зазубренный посох». Стороннему наблюдателю могло показаться, что монарх не Генрих, а Варвик. Он и есть настоящий король, подумал пленник. Этот человек делает королей и свергает их. Эдуарда он сделал, а меня сверг.
– Рад встрече, милорд, – приветствовал Генриха граф.
– Неужели? Вы видите своего короля в унижении.
– И все равно я рад. Но вы больше не король, наш король – Эдуард.
– Мой отец был королем, мой дед был королем, я стал королем в колыбели. Если я перестал им быть, то это ваших рук дело.
– Как бы там ни было, король теперь Эдуард, а вы его пленник. Вам предстоит отправиться в Тауэр.
– Поступайте как вам угодно.
– Ничего дурного с вами не случится, только знайте свое место.
– Мое место! Хорошо сказано. Я – помазанник Божий, и все в королевстве знают, где мое законное место.
Варвик велел, чтобы ноги короля под брюхом лошади стянули кожаным ремнем. На голову пленнику нахлобучили соломенную шляпу, в таком виде он и проследовал по улицам Лондона.
Жители столицы были горой за Эдуарда. Он принес городу и стране процветание, он был настоящим королем. Благодаря ему страна избавилась от Анжуйской ведьмы. У плененного Генриха вид был совсем не королевский, то ли дело красавец Эдуард, улыбчивый, веселый, посылающий воздушные поцелуи хорошеньким женщинам, которые восхищенно пялятся на него из окон.
Генрих безразлично смотрел перед собой, не обращая внимания на толпу. Народ никогда не относился к нему с ненавистью, не то что к его чужестранке-жене. Это она была виновна во всех бедствиях, а Генрих – он во всем ей потакал. Генрих был слаб, Эдуард силен. Лондонцам не пришлось долго колебаться в выборе.
Кто-то из горожан молчал, кто-то улюлюкал. Однако большинство жалели низложенного короля. Бедняга!
Пленника поместили в Тауэр.
Король мягко возразил тем, кто называл его самозванцем:
– Мой отец был королем этой страны, он мирно правил всю свою жизнь. Его отец, мой дед, тоже был королем. Меня короновали еще в колыбели, почти сорок лет вся страна признавала меня своим государем, все лорды принесли мне присягу на верность, как в свое время моему отцу.
Тюремщики прикрикнули на узника, велели ему заткнуться. Сейчас на троне славный Эдуард, он и есть настоящий государь.
Участь сверженного короля была печальной. Им не интересовались ни Эдуард, ни Варвик, ни прочие вельможи. Генрих был оставлен на милость тюремщиков.
Многие из них раздулись от чванства, когда в их власти оказался венценосец. Они могли делать с ним все, что заблагорассудится.
Если Генрих недостаточно быстро отвечал на вопрос, его били.
– Отвечать, когда спрашивают! – кричали на него тюремщики и гордились тем, что могут бить самого короля, пусть даже низложенного. Все-таки он был когда-то монархом, помазанником Божьим. И вот как низко он пал!
Генрих почти не жаловался, а если и пытался протестовать, то очень кротко.
– Проклятье и еще раз проклятье, – вздыхал он. – Нельзя так обращаться с вашим королем.
Его робость лишь пуще распаляла мучителей. Они уважали бы Генриха куда больше, если бы он пытался сопротивляться. Беззащитность короля привела к тому, что стража прониклась к нему глубочайшим презрением. Его почти не кормили, давали объедки со своего стола. Это необычайно потешало солдатню. У Генриха отросли волосы, одежду ему не меняли, есть объедки он отказывался и от этого страшно исхудал.
Куда милосерднее было бы вывести его в поле и отрубить ему голову – так считали многие из стражников. Однако Эдуард ни за что не пошел бы на такое. Никто не посмеет обвинить его в убийстве короля. Трон достался Эдуарду по праву крови и силы. Руки победителя не обагрены кровью. Кроме того, во Франции жили принц Уэльский и его мать, женщина волевая и опасная. Смерть Генриха ничего бы не изменила.
Если уж он умрет, то пусть умрет естественной смертью. Тогда одним опасным претендентом станет меньше. Но Варвик прав: убийства произойти не должно.
Пока Маргарита дожидалась в Сен-Мишьеле своего часа, Генрих томился в Тауэре – грязный, голодный, униженный, находящий утешение лишь в молитве.
ССОРА
Ричард Невилл, граф Варвик, был в зените славы. Никто, даже сам король Эдуард, не стал бы отрицать, что Варвик – самый могущественный человек во всем государстве. Он был истинным Делателем королей. Если бы не Варвик, Эдуарду не видать бы короны. Реши граф встать на сторону Генриха, тот по-прежнему сидел бы на троне.
Фортуна благоволила Варвику – он этого не отрицал. Могущество и богатство достались ему не по праву рождения. Младший сын графа Солсбери добился всего сам.
Удача впервые улыбнулась ему, когда он женился на единственной дочери Ричарда Бошана, графа Варвика, хотя поначалу этот брак не казался таким уж блестящим. Между Ричардом Невиллом и графским титулом стояли брат Анны, наследник старого графа, и его маленькая дочь. Но наследник скоропостижно скончался, а через два года умерла и девочка. Таким образом, Анна, жена Ричарда, унаследовала обширные поместья, перешедшие к ее мужу. Так молодой человек стал графом Варвиком и самым богатым вельможей королевства.
Анна принесла супругу богатство, но не сумела подарить ему наследника. У Варвика было две дочери – Изабелла и Анна, чудесные девушки, но, увы, дочери – это не сыновья. Надеяться на прибавление в семействе тоже не приходилось – родив двух девочек, Анна стала бесплодной. Но Варвик все равно был ей благодарен: она сделала его могущественным лордом, и теперь Изабелла и Анна считались самыми завидными наследницами во всем королевстве.
После первого сражения при Сент-Олбансе и удачного губернаторства в Кале Варвик приобрел славу настоящего героя, человека-легенды. Иногда, правда, ему случалось терпеть и неудачи, но в конечном итоге граф всегда одерживал верх. Вторая битва при Сент-Олбансе показала, что он даже поражение способен обратить себе на пользу. Кто бы мог подумать, что после такого сокрушительного разгрома он торжественно въедет в Лондон с новым королем!
Этот человек был настоящим гением. Он знал это сам, так считала и вся страна.
Граф по праву стал хозяином королевства.
Эдуард с радостью наградил бы его любым титулом или званием – достаточно было бы просто выразить пожелание.
– Чего вы хотите, Ричард? – допытывался король. – Ведь я обязан вам всем.
Но Варвик лишь пожимал плечами. Раз он не может стать королем, ему достаточно того, что он – Варвик.
– Пусть я буду просто Варвик, – отвечал он. – Этого совершенно достаточно.
И Эдуард с готовностью соглашался. Он, как и все остальные, знал, что корона досталась ему лишь благодаря Ричарду Невиллу.
– Вы правы, мой драгоценный друг. Имя Варвик само по себе является наилучшим титулом.
Да, в обаятельности Эдуарду не откажешь. Он не любил утруждать себя государственными делами, во всем полагался на Варвика. Граф умен, люди ему верят, но любят они не его, а Эдуарда, этого золотоволосого красавца, несокрушимое здоровье которого не могли подорвать никакие беспутства. Однако Варвик знал, что рано или поздно излишества дадут себя знать. Народ полагает, что король ведет образ жизни, достойный настоящего мужчины. Разительный контраст поведению предыдущего короля. Англичане восхищались его святостью, но со временем она им до смерти надоела. Куда больше по вкусу людям пришелся сластолюбивый Эдуард. Даже купцы, чьих жен и дочерей он соблазнял, не держали на короля зла.
Секрет народной любви объяснялся исключительным обаянием молодого короля. Варвика это вполне устраивало. Под прикрытием такой чудесной марионетки Делатель королей мог править, ничего не опасаясь. Что же касается Эдуарда, то он был преисполнен глубочайшей благодарности своему учителю.
Однако Варвик все время говорил королю, что опасность еще не миновала. Пусть Маргарита за морем, а Генрих в Тауэре, но пока остаются претенденты на престол, бдительности терять нельзя. У Маргариты во Франции множество друзей. Речь идет не о жалком Рене, по уши влюбленном в свою молодую жену, а о людях куда более могущественных. Например, о французском короле. Хотя нельзя сбрасывать со счетов и Рене – он вполне может собрать достаточно денег, чтобы Маргарита подготовила новое вторжение.
– Король французский относится к Маргарите гораздо прохладнее, чем его отец, – говорил Эдуард. – Уверен, что он не захочет ввязываться из-за нее в войну.
– Однако он с удовольствием затеял бы свару на нашей территории. Французы обожают подобные штучки.
– И все же воевать с нами он не захочет.
– Но может помочь Маргарите вести войну самостоятельно. Северяне за нее горой. Не забывайте, сколько времени они прятали Генриха. У него там много друзей. Самое лучшее, что мы можем сделать для укрепления вашего положения, – это удачно женить вас, милорд.
Эдуард кивнул.
– Я имею в виду брак с французской принцессой, – осторожно продолжил Варвик.
– Почему бы и нет, – рассеянно обронил Эдуард.
Он думал совсем о другом. Недавно он встретил совершенно восхитительную женщину. Король охотился в лесу, а она внезапно бросилась перед ним на колени и попросила вернуть ей владения покойного мужа. Эдуард удивился, что столь юная особа может быть вдовой. Она же ответила, что ее муж погиб во втором сражении при Сент-Олбансе.
Эдуард влюблялся с той же регулярностью, с какой люди завтракают, обедают и ужинают. Благодаря своему высокому положению, красоте и обаянию он без труда добивался взаимности. Однако с прекрасной юной вдовой так просто не вышло. Она никак не желала уступать, и сейчас король думал не о словах Варвика, а о неприступной красавице. Граф, разумеется, прав. Жениться все равно придется, хотелось бы только, чтобы француженка оказалась не слишком уродливой. Эдуард терпеть не мог безобразных женщин. Однако со свойственным ему легкомыслием король решил, что все как-нибудь устроится. Он исполнит свой долг перед страной, это не имеет никакого отношения к радостям жизни.
Граф заговорил о короле Франции, отзываясь о нем с явным пренебрежением. Эдуард внутренне улыбнулся. Людовик обращается с Варвиком, как с равным. Поразительно, что Варвику, человеку умному, это льстит. Как он тогда сказал? «Мне достаточно быть просто Варвиком».
– В последнее время Людовик явно сбавил тон, – говорил тем временем граф. – Он признал, что за нами сила.
Варвик подумал: не за нами, а за мной. Хитроумный Людовик знает, кому принадлежит власть в Англии. Недаром он ведет переписку не с королем, а с Делателем королей.
Да, Варвику было чем гордиться. Его могущество достигло апогея.
* * *
Король французский называл Варвика своим другом. Его посланник Жан де Ланнуа, специально прибывший в Лондон, сделал графу весьма заманчивое предложение. Он и Людовик должны стать союзниками. Между Францией и Англией воцарится прочный мир. Вместе они выступят против Бургундии. Сама судьба хочет, чтобы два таких незаурядных правителя стали союзниками.
С французской принцессой затруднений тоже не возникнет. Королю Эдуарду действительно нужна жена. Правда, Людовик считал, что его дочь еще слишком мала, пусть подрастет. Но может быть, королю подойдет сестра его супруги, Бонна Савойская.
Варвик охотно согласился, обсудив это предложение со своим братом Джорджем.
– Короля нужно женить, – сказал он. – Для мужчины его темперамента это совершенно необходимо. Он должен производить на свет наследников, а не бастардов.
Джордж не стал спорить, однако выразил сомнение, понравится ли королю невеста. Он большой ценитель женской красоты, и угодить на него непросто.
– Ведь это государственный брак, Джордж. О романтическом увлечении речь не идет. Король должен жениться и дать стране наследника. Может быть, это поможет ему повзрослеть.
Джордж горячо поддержал эту идею. Брак поможет наладить отношения между Францией и Англией – что может быть лучше.
Эдуард выслушал Варвика с всегдашней предупредительностью и спросил:
– А мы можем доверять Людовику?
– Брак сделает его нашим союзником, однако, разумеется, доверять нельзя и союзнику.
– А эта Бонна Савойская…
– Очень хороша собой, милорд.
– Так всегда говорят, – вздохнул Эдуард. – Ладно, будем надеяться, что она не уродина.
Варвик сообщил брату об успехе своего предприятия.
– Король дал слово? – спросил Джордж.
– Напрямую – нет, но я уверен, что он согласится. Эдуард не дурак, он отлично понимает выгоды этого брака. Ради того, чтобы сохранить корону, он пойдет на что угодно.
– Его корону оберегаете вы, брат мой.
– Полагаю, король это понимает.
– Будем надеяться.
– Когда я сделал его королем, я знал, чего от него можно ожидать. Сейчас мы расстались, но ненадолго. Эдуард отправился погостить у лорда Риверса, а потом вернется обратно.
– Что-то он зачастил к Риверсу.
– Дочь Риверса, вдова Вудвилла – его последнее увлечение.
– Говорят, она очень хороша собой.
– Ну вот, видишь, и ты о ней слышал. Где Эдуард, там и хорошенькие женщины.
* * *
Варвик был уверен, что сломить сопротивление Эдуарда будет несложно. Чего-чего, а уверенности в своих силах Варвику всегда хватало. Он чувствовал себя всемогущим. Именно ему принадлежала власть в стране. Сам французский король обращался с ним, словно с полновластным государем. Людовик вел переписку не с Эдуардом, а с Варвиком. Весь мир знает, кто правит Англией. Король – не более чем нарядная ширма, а вести дела нужно с Варвиком. Зачем быть королем, если можно стать Делателем королей?
Варвик предусмотрительно позаботился о процветании всего своего семейства. В случае чего, всегда можно рассчитывать на поддержку родственников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49