Но это еще не все; как муж королевы, он обретет громкие титулы и почести.
– Когда? – воскликнул юный Яков.
– Как только у меня исчезнут сомнения, что мы можем действовать безопасно, – отозвалась Маргарита. – Сейчас я предлагаю отправиться в паломничество к часовне Святого Ниниана, хотя па самом деле я думаю собрать тех лэрдов Галлоуэя, кто, по моим расчетам, поддержит наше дело.
– И скоро, – воскликнул Яков, – я покину эту тюрьму! Скоро я покажу своим подданным, что я на самом деле король!
В его карих глазах светилось безумие, и это насторожило бы Маргариту, не будь она в таком приподнятом состоянии. Она перевела взгляд с любимого сына на возлюбленного и обняла обоих.
– Мы будем вместе, – прошептала она, – и не можем потерпеть поражение.
Многие решили поддержать королеву. Олбани уехал, и верность ему таяла, как случалось всегда, стоило ему покинуть Шотландию.
Более того, было очевидно, что Яков скоро станет королем, в зрелости склонным руководствоваться собственным умом, и он явно не поблагодарит тех, кто выступит против него сейчас. Следовало думать о будущем. Яков решительно настроен обрести свободу и наверняка запомнит тех, кто поможет ему в этом. А потому мало кто выступил против, когда король задумал покинуть замок Стирлинг. В тот момент, когда он с триумфом въехал в Эдинбург, люди вышли из домов посмотреть, как повелитель вступает в свою столицу.
– Да здравствует король! – кричали они. – У нас опять есть король, который будет править нами!
И действительно, Яков выглядел истинным королем. Какая разница, что он так юн? Юность проходит слишком быстро. Мальчик скоро станет мужчиной. Вылитый отец, говорили все. И вспоминали красавца мужчину, вспоминали, как вспыхивали его глаза при виде хорошеньких девушек, его яркую индивидуальность и то, как он устраивал для народа турниры, всегда оказываясь победителем. Они забыли, что тот же король повел их мужчин на ненужную битву; забыли, как он сгинул до срока на Флодденском поле.
Нет, люди помнили только обаяние и красоту Якова IV, а потому радостно гомонили:
– Яков V – такой же, как его отец! Да здравствуют Стюарты! Да здравствует король!
Так король вместе с матерью вступил в свою столицу и поехал во дворец Холируд; они остановились там, решив сделать своей резиденцией на время пребывания в городе.
Гарри Стюарт с важным видом разгуливал по Эдинбургу. Редко молодой человек столь стремительно поднимается к власти, и многие задумывались о причинах такого взлета.
Что сделал этот Гарри Стюарт, чтобы получить должности казначея и лорд-канцлера? А как же талантливые лэрды, чьи опыт и ранг делали их достойными подобных почестей? Почему все это досталось младшему сыну какого-то не очень знатного дворянина, только-только появившемуся при дворе?
Разумеется, он был красив, держался высокомерно и глядел орлом.
Все помнили головокружительную карьеру Ангуса и спрашивали себя, не Повторяется ли вновь то же самое.
Поэтому Маргарита, едва начав завоевывать уважение лэрдов, была обречена утратить его. Шотландия соглашалась признать короля-мальчика своим повелителем, а раз, испытывая преданность матери, он хотел видеть ее регентшей, лэрды были готовы согласиться и на это. Но возвысить это ничтожество только за красивое личико и хвастливые манеры – это было невыносимо!
При дворе не нашлось ни одного лэрда, желающего подчиняться любовнику королевы. Они сетовали на ее распущенность и твердили, что поддержали регентшу не для того, чтобы она правила страной, опираясь на Гарри Стюарта.
Маргарита не подозревала о всеобщем недовольстве. Она была так счастлива, что ее сын и любовник довольны! Три удачливых заговорщика не сомневались в успехе.
Королева написала Генриху в Англию, что успешно преодолела ограничения, наложенные Олбани на Якова, и мальчик ныне живет в Эдинбурге как признанный король. Маргарита считала, что ее сыну следует подумать о браке, так как, несмотря на юный возраст короля, обручение весьма важно и для него, и для Шотландии. Ничто не порадовало бы Маргариту больше, чем принять дорогую племянницу, принцессу Марию, как дочь; и, зная о привязанности своего дражайшего брата к племяннику (каковой столь поразительно на него похож!), королева полагала, что тот с удовольствием назвал бы мальчика сыном.
Томас Магнус, посол Генриха, прибыл в Шотландию с ответом на это предложение, и, узнав, что он в Эдинбурге, Маргарита назначила аудиенцию безотлагательно.
Яков и Гарри были с королевой, когда она принимала Магнуса, каковой сказал: его господин, мол, с радостью услышал, что Яков освободился от ограничений, предписанных Олбани, и надеется на прекращение вражды двух стран.
– Мой брат может быть уверен, что так и будет, – ответила Маргарита. – Но, прошу вас, расскажите, что он сказал о моем предложении насчет принцессы Марии.
Магнус взглянул на Гарри, но Маргарита повелительно взмахнула рукой:
– Все, что вы хотите сказать, не может быть тайной от моего лорд-канцлера.
Магнус явно удивился, что совсем молодой человек занимает столь высокий пост, но ответил:
– Мой господин, король Англии, заявил, что будущий союз преисполняет его радости. В настоящее время есть договоренность выдать принцессу Марию за императора Карла, по мой господин будет счастлив отказаться от этого брака ради союза с Шотландией.
– Вот новость, которую я жаждала услышать! – заявила Маргарита.
– Но, – вставил Магнус, – предполагаемый договор между Шотландией и Англией следует хранить в секрете, пока помолвка между принцессой и императором не будет расторгнута официально.
Маргарита, кивнув, повернулась к Якову и Гарри.
– Я так счастлива, – сказала она. – Я всегда мечтала об этом. Мой сын – истинный король Шотландии, и вечная дружба объединит мою родину со страной, что удочерила меня. – Она бросила на Гарри теплый, загадочный взгляд, будто хотела добавить: «А еще я люблю и любима!»
Но он, конечно, все понял.
– Я знаю, – продолжала королева, – брат принимает мои интересы очень близко к сердцу. Он не понимает моего стремления получить развод и всегда противостоял мне в этом вопросе, но я уверена, что ныне, когда между нами возникло новое понимание, Генрих больше не станет чинить мне препятствий. Я не забуду, что он предоставил хлопотному Ангусу убежище в Англии, и понимает, сколь неудобно было бы позволить этому человеку вернуться в Шотландию.
«И тогда, любовь моя, – сказал Гарри Стюарту влюбленный взгляд королевы, – наступит конец всей этой секретности. Пусть весь мир узнает, как мы любим друг друга».
Магнус достал письма и вручил регентше.
Она села за стол, усадив рядом с одной стороны Якова, с другой – Гарри; и когда они так сидели, читая письма, раздался стук в дверь.
Маргарита озадаченно подняла глаза: она распорядилась не беспокоить их без самой крайней необходимости и не могла поверить столь странному ослушанию.
– Вы можете войти, – отозвалась она. Один из ее пажей открыл дверь, и на пороге возник гонец в запыленной с дороги одежде.
– У вас важные новости? – спросила Маргарита, вставая.
– Да, ваше величество, и я думаю, вы должны узнать о них безотлагательно. Сегодня граф Ангус пересек границу и ныне находится в Шотландии.
Глава 12
ТРЕТИЙ БРАК КОРОЛЕВЫ
Под покровом темноты кучка всадников продвигалась к Эдинбургу. Во главе ехал Ангус с суровым решительным видом. Рядом скакали Леннокс и Бакли – оба присоединились к смутьяну, не желая играть вторые роли при Гарри Стюарте.
«Что за глупая женщина! – думал Ангус. – Снова и снова она бросает все самое ценное! Сначала ради меня; теперь из-за этого Стюарта! Слава богу, что она так глупа!»
– Мы в миле от города, – прошептал он Ленноксу. – Кто поедет вперед и взберется на стену, чтобы отпереть ворота и впустить нас?
– Для такого дела отыщется немало добровольцев, – ответил Леннокс.
Ангус кивнул. Обстоятельства изменили его – глава Дугласов уже не был наивным мальчиком, в которого влюбилась королева. Теперь он стал честолюбцем, жаждущим править Шотландией. И, как муж королевы (граф твердо решил не допустить развода), ему следовало завладеть ее сыном.
Ангус задумал прибрать Якова к рукам. Тогда он сможет ставить Маргарите любые условия, какие пожелает.
Ангус слышал, что королева дала ему прозвище Милорд Мучение. Пускай себе! Скоро эта женщина узнает, что он способен и вправду причинить ей немало мук. За Ангусом стоит Генрих Английский: находясь при тамошнем дворе, он приложил массу усилий, чтобы убедить Генриха в склонности Маргариты к союзу Франции из-за Олбани. Генрих не одобрял желания сестры получить развод; он с самого начала принял Ангуса как зятя и продолжал считать таковым.
В темноте возникли стены города, и Ангус приказал остановиться.
Леннокс подал знак – несколько мужчин спешились и поползли к стенам. Оставшиеся молчали. Ожидание показалось им очень долгим; потом ворота города распахнулись. Ангус и его люди вошли в Эдинбург через Хай-стрит и повернули к церкви Святого Джайлса.
В Холируде в тот вечер царила атмосфера ожидания.
Маргарита ощущала в воздухе угрозу. Это оттого, что Ангус – в Шотландии, а она не могла чувствовать себя в безопасности, когда он был здесь.
В ее опочивальне был Гарри Стюарт. Все уже знали, что он любовник королевы, а страсть Маргариты была так безумна, что она не могла более соглашаться ни на какие предосторожности. Любовь к молодому человеку сквозила в каждом обращенном на него взгляде, и королева понимала, что скрывать это бесполезно. Лучше было выказывать свои чувства, как кто-то говорил, самым наглым образом. Маргарита не стыдилась своей любви, и Гарри тоже.
– Милый, – прошептала она, – мне тревожно с той самой минуты, как я узнала, что Милорд Мучение пересек границу.
– Мы достойно встретим его, когда настанет время, – заверил ее Гарри.
Она взяла его руку и поцеловала.
– Мое благословение, – прошептала она. – Какое утешение вы мне дарите!
– Это мое величайшее желание и ныне и всегда, – ответил ей любовник.
Он был очень доволен жизнью, так как обрел множество почестей и бесконечную преданность королевы.
– Мне душно, – сказала Маргарита, – несмотря на ноябрьские холода.
– Пойдемте в постель, – ответил молодой человек. – Обещаю развеять давящую атмосферу и спасти вас от ноябрьских холодов.
Она рассмеялась и поцеловала его.
– Гарри, – пробормотала королева, когда они лежали в объятиях друг друга, – мне кажется, что вы что-то притихли в последнее время. Какие-нибудь дела на уме?
– От вас нелегко скрыть неприятности – уж очень острый глаз.
– Значит, что-то вас беспокоит.
– Я боюсь, любовь моя.
– Боитесь! Вы, Гарри? Невероятно!
– Да, я боюсь оскорбить вас. Если я это сделаю, то уйду из этих покоев и брошусь вниз с самой высокой башни дворца.
– Не говорите подобных вещей! Я не могу этого вынести. Скажите мне, что вас беспокоит?
– Есть одна вещь… это произошло много лет назад, а я вам не рассказал…
– Вы кого-то любили?
– Вернее, думал, что люблю, – вздохнул он. – Я не знал любви, пока не увидел свою королеву.
– И чем обернулась ваша… мнимая любовь?
– Я женился на ней…
– Понимаю. Значит, у вас есть жена. И вы видитесь с ней?
– Нет, с тех пор как мы сказали друг другу о нашей любви. По правде сказать, эта женщина мне больше не жена. Я с ней развелся. Это было очень легко.
Маргарита несколько секунд молчала.
– Назовите мне ее имя, – потребовала она.
– Вы не знаете ее. Это леди Лесли. Любовь моя, моя королева, вы сердитесь на меня за то, что я скрыл это от вас?
– О нет, Гарри, милый. Я никогда не могла бы сердиться на вас. И почему я должна сердиться теперь? Вы ведь женились до того, как мы познакомились. Вы хранили это в секрете, боясь огорчить меня, а теперь все мне рассказали, поскольку у вас больше нет жены…
– О, Маргарита… будь вы самой простой девушкой в стенах этого города, я все равно любил бы вас и почитал за честь быть вашим мужем.
Она прильнула к нему:
– Спасибо, что рассказали мне, Гарри. Всегда лучше, когда тебе рассказывают правду, чем когда узнаешь ее сам. Мужчины, которых я любила, причиняли мне этим немало боли. Давайте сейчас поклянемся, что у нас никогда не будет тайн друг от друга. Если наша любовь пройдет, мы скажем об этом. И если изменим, опять-таки признаемся. Вы обещаете?
– Мне никогда не придется ни о чем таком рассказывать.
– Я знаю, любовь моя, но все равно давайте поклянемся.
Так в ночной тишине они дали клятву; потом любили друг друга и, наконец, заснули. Но долго проспать не удалось.
Маргарита высвободилась из объятий любовника, когда за дверью послышался шум. В комнате уже светало, а с улицы доносились крики.
Поспешив в переднюю, королева окликнула горничных, и ей помогли одеться; зубы служанок стучали, пальцы вздрагивали.
Кто-то заколотил в дверь.
– Кто там? – осведомилась Маргарита. Это был один из стражей.
– Ваше величество! – крикнул он. – Милорд Ангус – в Эдинбурге. Его люди взобрались на стену и впустили захватчиков в город. Они уже на улицах и направляются к замку.
Маргарита все поняла. Ангус решил захватить замок. Отнять у нее Якова.
Она выбежала из покоев и кликнула стражу:
– Смутьяны не должны взять замок! Пошлите немедленно гонца с приказом страже стрелять из пушек, когда они приблизятся!
Мирную тишину раннего утра разорвал грохот стрельбы.
Маргарита в волнении ждала. И через некоторое время ей сообщили, что Ангус и его люди отступают от замка.
Ангус со своими сторонниками, струсив, когда королева приказала стрелять по ним из пушек, покинули Эдинбург и временно укрылись в Далките, а потом отступили и дальше – в Танталлан.
Как только город освободили, Маргарита решила оставить Холируд и той же ночью вместе с сыном, держа в руке факел, отправилась во главе процессии к замку. Там, за стенами мощной твердыни, она чувствовала себя в безопасности, но понимала, что это временно.
Как знала королева, с весьма могущественной партией Дугласов не так-то легко справиться, но больше всего Маргариту пугало, что Ангус станет вынуждать ее вернуться к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42