– Привет, Оррис, – сказал помощник шерифа. – Вот, знакомься, мистер Пек. Наш окружной сборщик налогов, вместо мистера Фарнсуорта.
Мистер Тёрнер сначала посмотрел на мистера Пека, потом снова на помощника шерифа.
– Да, сэр.
– Он принес тебе новости.
Мистер Тёрнер перевел взгляд на мистера Пека.
– Да, сэр?
– Понимаешь, Оррис… – начал мистер Пек, потом подергал себя за ухо и отвернулся, чтобы оглядеть хлопковое поле. – Ты ведь знаешь, в тридцать третьем мы просили фермеров перепахать часть хлопка. Так. А в прошлом и в нынешнем году мы велели сажать меньше, чем они привыкли раньше…
Он замолчал, словно ожидая, что мистер Тёрнер что-нибудь скажет. Но мистер Тёрнер молчал, тогда он снова посмотрел на него. Мистер Тёрнер медленно кивнул, и мистер Пек опять оглянулся на хлопковое поле.
– Так вот…
Не произнося ни слова, Мо повесил ведро с водой на крючок и ждал, что мистер Пек скажет дальше.
– Так вот, мы обнаружили ошибку в расчетах. Комиссии АРС неправильно подсчитали, сколько можно снять хлопка с акра посевов. Мистер Фарнсуорт позволил сажать слишком много хлопка. Так вот, раз уж комиссии признали свою ошибку, мы теперь должны ее исправить… Понимаешь, о чем я говорю, Оррис?
Мистер Тёрнер с недоверием смотрел на мистера Пека.
– Я знаю, что мне говорил мистер Фарнсуорт. Еще ранней весной в этот год он сказал, сколько мне положено посадить хлопка.
– Гм… да… Так-то оно так. Но вот в чем загвоздка, понимаешь ли, эти ошибки в подсчетах…
– Послушайте, мистер Пек, – нетерпеливо прервал его помощник шерифа, – все эти объяснения ни к чему. Вы разве не видите, этот ниггер не понимает, что вы ему тут толкуете. Давайте делайте то, зачем пришли, и покончим с этим.
Мистер Пек послушно кивнул, оглянулся на мистера Тёрнера, опять отвел глаза, словно не смел смотреть ему прямо в лицо. Вынув из нагрудного кармана записную книжку и карандаш, он прошел мимо мистера Тёрнера и помощника шерифа в дальний конец поля. Остановился там, оглядел поле и, склонившись над записной книжкой, что-то быстро-быстро нацарапал, а мы стояли и ждали, гадая, что все это значит. Наконец он сунул карандаш назад в карман и, не двигаясь с места, что-то изучал в своей записной книжке. Потом, словно ему не хотелось возвращаться, медленно, ровными шагами стал измерять поле. Но вот он остановился у одной борозды и, указав на нее, сказал:
– Так… вот… Оррис… ты должен перепахать поле от дороги до…
– Не-е-ет! – закричал Мо, и голос его разорвал утреннюю тишину подобно летнему грому. Он кинулся от колодца и мертвой хваткой вцепился в мистера Пека. – Вы не имеете права! Не заставляйте нас перепахивать это поле, здесь наш хлопок! Мы столько трудились, мы не будем все уничтожать, не заставляйте нас! Вы не имеете права!
Но мистер Тёрнер подскочил к Мо и оттащил его от мистера Пека, чтобы помощник шерифа Хэйнес не успел схватить его.
– Все в порядке! – крикнул мистер Пек помощнику шерифа, который собирался увести Мо, отнять его у отца. – Мистер Хэйнес, все в порядке.
Помощник шерифа посмотрел на мистера Пека и, взвесив все в уме, отошел в сторону.
– Папа, мы не можем допустить такое! Мы столько работали!
– Замолчи, сын!
– Может, ты им позволишь, я – нет! – Мо вырвался из рук отца и направился к дому. – Я им не дам это сделать!
Мистер Тёрнер опять схватил Мо и ударил его так, что Мо грохнулся на землю.
Я вскрикнула, но Ба велела мне вести себя потише. Мистер Тёрнер помог Мо подняться, но из своих рук не выпускал. Мистер Пек вытер пот с лица, он смотрел на эту сцену с искренним сожалением.
– Я понимаю, каково вам, мне самому все это не по душе. Но сделать это надо. Я ничего лично против вас не имею. Закон тут один и для цветных, и для белых. Еще очень многим придется пройти это тяжелое испытание. Да, хлопок уродился на славу. Но что делать? Нам надо внести исправления в подсчеты. – Он тяжело вздохнул и поглядел на Мо. – Я тебя не браню, парень. Мне бы тоже было смертельно обидно терять такой урожай. – Он молча оглядел хлопковое поле и воткнул поглубже в землю палку, которую принес с собой. – Единственно, на что я надеюсь, Оррис, это что вы вовремя одумаетесь.
Мистер Тёрнер ничего на это не сказал.
Мистер Пек снова вздохнул и повернулся лицом к мистеру Тёрнеру. Говорил он так долго, что я понять не могла, чего он, собственно, ждет.
– Оррис, ты должен сделать это прямо сейчас. Мне надо видеть, как ты перепашешь эту часть поля.
Мистер Тёрнер невидящими глазами уставился на сборщика налогов.
– Так иди же, Оррис, чего стоишь! – в нетерпении приказал помощник шерифа Хэйнес.
Словно в столбняке, мистер Тёрнер тупо посмотрел на помощника шерифа, потом зашел за конюшню и привел с собой мула. Он не просил детей помочь ему, сам зашел в конюшню, вытащил плуг и впряг мула. Потом повел мула к отмеченной борозде, остановился там, оглядел свое поле. Наконец снял кепку, вытер голову красным носовым платком, снова надел кепку и, глядя прямо перед собой, крикнул:
– Н-но, пошел!
Плуг врезался в землю и выворотил с корнями живую зелень, оставив ее умирать под жарким летним солнцем. Тут Мо медленно пересек поле, чтобы присоединиться к отцу. Посредине первой вспаханной борозды он остановился и, не двигаясь, уставился на куст вырванного хлопчатника. Потом склонился над ним, плечи у него вздрагивали, он плакал.
Мне тоже захотелось заплакать.
9
Мистер Пек сказал правду. Не только Тёрнерам приказали перепахать хлопок. Шортеры и Лэньеры потеряли по акру, Эйвери – четверть акра, Эллисы и тетушка Энни – по одной трети. Так по всей обширной земле цветущие кремовые бутоны и стебли, с которых свисали тяжелые чашечки, уже наполнявшиеся пушистыми комочками хлопка, снова, как и два года назад, лежали на поле корнями вверх. Только у Уиггинсов и нас хлопковые поля остались нетронутыми. Перепахали участки, принадлежащие плантаторам. В том числе и у белых фермеров. Жаркое лето перешагнуло в июль, поля продолжали перепахивать, а потому росло недовольство, и общий ропот становился все слышней.
– Черт возьми, ребятки, – начал Рон Шортер, когда мы пересекали все вместе пришкольную лужайку после уроков библии, какие устраивались каждое лето, – я просто испугался, что мой папа набросится на кого-нибудь из них, когда явились эти двое: мистер Пек и коротышка – помощник шерифа Хэйнес. И приказали перепахать участок. Господи боже ты мой, что они от нас хотят?
– Хотят поднять цены на хлопок, – напомнил ему Кларенс. – С гарантией.
– Вот те на! – воскликнул Рон. – И тебе, и мне прекрасно известно, что никто из испольщиков, вроде нас, Денег и в глаза не увидит, как бы цены ни подскочили. Каждый год одно и то же: после всех вычетов мы получаем шиш. Нет, клянусь, при таких делах мы с Доном собираемся вступить в ГКОП, а может, поедем в Джексон искать работу, потому как нам не продержаться этот год, если не получим ничего из правительственных денег, которые будут на счету у мистера Грэйнджера.
Дон кивнул в подтверждение слов брата.
Я вздохнула, надеясь про себя, что все это только разговоры.
– Да вы что! – заявил Крошка Уилли. – Где вы найдете работу, кроме как на строительстве госпиталя? А там еще никого не нанимают. Могу поклясться, работы нет, и куда б вы ни пошли, не найдете ее.
– А на плантациях сахарного тростника?
Крошка Уилли в испуге уставился на Мо:
– На плантациях сахарного тростника?
– В Луизиане.
Стейси внимательно посмотрел на Мо:
– Ты хочешь ехать туда?
Я тоже уставилась на Мо, мне было хорошо известно, как он переживает из-за того, что потерял столько хлопка. Теперь нет смысла оставаться здесь. Лучше найти работу, чтоб хоть сколько-нибудь денег получить.
Когда мы вышли на дорогу, к нам подбежал Дюбе Кросс, и разговор о сахарных плантациях перескочил на союз.
– Вы-вы слышали про м-митинг? Цветных и белых вместе? В п-первый раз так. Послезавтра в-вечером.
– Вечером! – воскликнул Крошка Уилли. – Ну, парень, они что, спятили, чтоб устраивать митинг с белыми, да еще вечером!
– В-в семь часов. Еще светло. На участке у м-мистера Тейта С-саттона.
– А о чем будут говорить? – спросил Стейси. – Почему нам велели перепахать хлопок?
– Р-р-разве вы не знаете? – удивился Дюбе. – М-мистер Уилер вернулся из В-в-вашингтона и рассказал, почему здесь в-велели все перепахать. В-в-вашингтон не давал такого приказа. Это люди из здешнего комитета АРС – м-мистер Грэйнджер, мистер Монтьер и д-другие, это они в-виноваты. Они к-как будто неверно подсчитали и п-посадили больше хлопка, чем было разрешено, и м-мистер Фарнсуорт был с ними заодно. М-мистер Уилер во всем этом р-разобрался. Эти п-плантаторы сказали мистеру Пеку, что п-просто ошиблись. Черт! К-конечно, ошиблись. Они ст-только лишней земли засадили без р-разрешения и столько к-кип хлопка с ярлыками ск-купили у других фермеров, только ч-чтобы не платить т-тридцать пять процентов налога.
Дюбе замолчал и посмотрел на наши ошеломленные лица, затем кивнул, подтверждая собственные слова.
– В-все т-точно! Они хотели п-получить от правительства деньги за будто бы н-незасеянную землю, а после рассчитывали п-получить деньги за хлопок, который соберут с этой самой земли. Д-два раза получить с одних и тех же акров, в-вот чего они хотели. М-мистер Уилер сказал, что люди из АРС в Вашингтоне собираются п-приехать сюда и все п-проверить, а наши п-плантаторы, прослышав про это, и заставили п-перепахать столько хлопка, чтоб расчеты сошлись до того, как п-приедут проверять. Ну, что скажете?
– О, господи! – выдавил Мо одно-единственное слово, и то шепотом.
– Т-так вы п-передадите родителям про м-митинг, ладно? А мне н-надо еще с-сообщить всем, кто живет в-вдоль дороги. П-поэтому я должен идти. – И он припустил бегом в сторону дома Эллисов, но, обернувшись, крикнул: – Стейси! Ув-видимся п-позже, зайду на об-братном пути.
Старшие мальчики остановились на дороге, чтобы обсудить новости и предстоящий митинг, а я, Кристофер-Джон и Малыш, сгорая от нетерпения, пошли вперед. Сузелла последовала за нами. Мы уже достигли перекрестка, а Стейси и Мо нас еще не догнали, и нам пришлось остановиться, чтобы подождать их.
– Хоть бы уж они появились, – сказала я.
– Скоро появятся, – заверил нас Кристофер-Джон и вдруг вскинул голову: – Машина едет.
Мы ждали недолго. На подъеме появился «Гудзон» Стюарта Уокера. Увидев его, я вздохнула и повернула назад к школе. Кристофер-Джон и Малыш поняли, в чем Дело, и последовали за мной. А Сузелла захотела узнать, почему мы все-таки повернули.
– С этими парнями одни неприятности, – объяснила я, когда она нехотя поплелась за нами. – Хорошо бы нам встретить Стейси и Мо.
Но не успели мы далеко отойти, как машина уже катила рядом с нами.
– Идите, не останавливайтесь, – приказала я, – даже не оглядывайтесь.
Но тут Стюарт окликнул:
– Простите, мэм!
Я обернулась, не понимая, к кому он обращается.
– Пожалуйста, задержитесь на минуту.
Не послушав моего совета, Сузелла остановилась, поэтому и нам пришлось остановиться. За рулем сидел Стюарт, он затормозил и вышел из машины, приподняв шляпу. Он улыбнулся Сузелле даже как-то робко и спросил:
– Простите, мэм, вы, случайно, не племянница мистера Генри Гаррисона, которая приехала погостить из Шревепорта?
Сузелла посмотрела на него с недоумением.
– Не сочтите за наглость, мэм, но мы слышали, что она приехала, и вот, когда мы увидели вас с этими детьми, а мы знаем, что они живут по соседству с плантацией мистера Гаррисона, мы и подумали, что они провожают вас куда-то. И решили, может, вы – это она.
Я поспешила вмешаться, боясь, куда может завести этот разговор.
– Вовсе нет, она не племянница мистера Гаррисона. Она…
– Меня зовут Сузелла, – сказала Сузелла, оборвав меня. – Сузелла Рэнкин.
Я уставилась на нее и, дивясь на ее глупость, покачала головой.
– Откуда вы?
– Из Нью-Йорка.
– А-а, ясно. А сюда надолго?
– На несколько недель.
Стюарт от неловкости мял в руках свою шляпу, я никогда раньше не видела, чтобы он так вел себя.
– Мисс Сузелла, меня зовут Стюарт Уокер. У моей семьи плантация по другую сторону Стробери. – Потом он показал рукой на машину: – А на переднем сиденье Джо Билли Монтьер.
Джо Билли тут же выскочил из машины, сорвал с головы шляпу и поклонился Сузелле.
– А на заднем сиденье Пирссон Уэллс, – закончил Стюарт Уокер.
Пирссон прикоснулся к шляпе, приветствуя Сузеллу:
– Мэм.
Стюарт ждал, что скажет Сузелла. Я тоже ждала со страхом, что она скажет, не решаясь сама произнести хоть что-нибудь. Стюарт допустил досадную ошибку, и я знала, ему будет жутко противно, когда он это обнаружит.
– У кого вы в гостях, если не у мистера Гаррисона?
Сузелла покраснела. Отвернувшись от нас, она не сводила глаз со Стюарта.
– Было очень приятно познакомиться с вами, а теперь мне, право, пора идти.
Она готова была повернуться и уйти, но Стюарт остановил ее:
– Простите, мисс Сузелла, вы ведь впервые в наших местах. Я был бы счастлив показать их вам.
Я метнула взгляд на Кристофера-Джона и Малыша, и в их глазах прочла то, что уже знала и сама: надо включить стоп. Я взяла это на себя:
– Пошли, Сузелла!
Стюарт переключился с Сузеллы на меня:
– Учись себя вести, девка!
– Мне…
– Пожалуйста, не разговаривайте с ней так, – попросила Сузелла.
Голос Стюарта опять смягчился:
– Вы приехали с Севера, мисс Сузелла, и потому, наверное, не знаете, что мы здесь привыкли требовать от наших ниггеров уважения. Если мы простим им хоть самую малость, они тут же сядут нам на шею.
Ух, я и разозлилась, просто вся кипела от злости, но теперь я уже знала, что лучше прикусить язык и не показывать, что я чувствую.
Сузелла пошла прочь от Стюарта.
– Нам в самом деле пора идти. Было очень приятно с вами познакомиться.
– Мне тоже. Еще словечко, прежде чем вы уйдете. Если не возражаете, я бы нанес вам визит.
Только тут впервые Сузелла занервничала.
– Нет… Думаю, это не стоит.
– Но я вполне уважаемый член общества. И к тому же очень настойчив. – Он улыбнулся своей обворожительной улыбкой. – А может быть, увидимся в церкви?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40