– Мы стоим перед решающей схваткой с конкурирующей магией! – огрызнулся молодой маг.
– Только если мы того захотим, – отмахнулся Планир. – Ладно, я соглашусь с тобой, что ситуация опасна. Предположим, мы проведем границу в песке и вызовем этих колдунов биться на спор. Как ты предлагаешь объяснить это добропорядочным жителям Энсеймина и прочих мест, которые будут втянуты в схватку? Какой такой принцип настолько важен, что дает нам право разрушить их мир?
– Маги не отвечают перед мирским населением! – резко парировал Узара.
– Верно, – согласился Верховный маг. – Мы не отвечаем ни перед кем. Мы можем сражаться с этими колдунами всеми средствами, что дают нам власть над воздухом, землей, огнем и водой, и никто не сможет нам помешать. – Он помолчал. – Но как это повлияет на наши нынешние переговоры с принцами Тормалина? Ты не боишься, что они скорее предложат нам самим воевать с эльетиммами, положившись на мастерство Гуиналь и ее адептов, нежели станут заключать союз с магами, которые плюют на любую власть?
– Но это была бы просто глупость, – сердито ответил Узара.
Блестящая поверхность зеркала слегка рябила от расходящихся по ней кругов магии. Свеча горела неукротимо, неестественное пламя пожирало воск, горячие капли сбегали по серебряной ножке, угрожая полировке стола.
– Если я скажу, что мы должны просто игнорировать принцев Тормалина и всех прочих, ты скажешь, что я говорю как Калион, верно? – промолвил наконец Узара с печальной улыбкой.
– Я никогда не проявил бы такую неучтивость, – усмехнулся Планир, – но я мог бы провести весь день в поисках доводов, почему Совет Хадрумала не должен вовлекаться в то, что, по всей видимости, является борьбой за землю и ее богатства. Вот тебе еще один довод. Мы поддерживаем Лесной Народ в этом конкретном конфликте, но отказываем в помощи другому, кто просит ее ради принципа…
– Теперь ты надо мной насмехаешься, – запротестовал Узара.
– О да, Зар, – кивнул Верховный маг. – А как же иначе? Возьмем хотя бы этих людей из Врида или представителей герцога Драксимала – они ведь уходят с пустыми руками. В мире, Зар, великое множество магов. Кто станет утверждать, что никого из них нельзя соблазнить или подкупить, чтобы они использовали свои силы ради якобы благого дела?
– Каждому магу известно, что он отвечает перед Хадрумалом, – серьезно произнес Узара.
– Верно, но как бы я навязал свою власть, если на то пошло? – Планир поднял тяжелое золотое кольцо Верховного мага, его массивный центральный алмаз окружали сапфир, янтарь, рубин и изумруд. – В то время как мой Совет будет разрываться между защитой Леса на западе, сражением с эльетиммами на востоке и за океаном, пока сам я трачу те малые остатки своего времени на то, чтобы убедить всех прочих, что мы не стремимся воссоздать Старую Империю со мной во главе?
– Нет оснований предполагать, будто нечто подобное случится, – раздраженно буркнул Узара.
– Нет оснований говорить, что этого не произойдет, – отрезал Планир. – Прости, я не прав. Я могу с изрядной долей уверенности сказать, что ничего подобного не случится, если я не позволю Совету Хадрумала и должности Верховного мага втянуться в вашу борьбу. Я вырос в горном краю Гидесты, и одна из главных заповедей, которую должен знать там каждый ребенок, – никогда не трогать каменистую осыпь. Один камень, взятый не с того места, может обрушить полсклона горы на твою голову.
– И это твое последнее слово? – Голос Узары обесцветился поражением.
– Это мое последнее слово. – Планир нарочито сделал ударение. – С другой стороны, ты – свободный агент. Ты волен использовать любые средства, имеющиеся в твоем распоряжении. Ты ответишь перед Советом, но я могу заверить тебя в моем абсолютном доверии к твоим решениям и полной поддержке.
– Спасибо за доверие, – сухо молвил Узара. – Но не совсем представляю себе, чего я могу достичь в одиночку. Кроме меня и Джилмартена, здесь на лиги вокруг нет ни единого мага.
– Почему ты в этом так уверен? – Планир двумя пальцами потушил фитиль, и озадаченный образ Узары растворился в зеркале.
Дым свечи хрупкой голубой спиралью потянулся вверх, извиваясь и сплетаясь в лучах вечернего солнца, косо падающих в окна. Планир встал с кресла и, приблизившись к окну, посмотрел на высокие крыши Хадрумала. Серый камень стен золотился в закатном свете, дворы и проходы были заполнены народом: маги и ученые направляли свои стопы к еде, питью, разговорам и отдыху. Верховный маг вглядывался в снующих людей, пока их фигурки не исчезали в воротах или дверном проеме.
Планир повернулся – его глаза были суровыми и опасными. Висящие струйки дыма задрожали и рассеялись, когда он стремительно прошел мимо них к пустому камину.
– Так что ты желал обсудить со мной, Шив?
Молодой маг сидел на другой стороне комнаты, в тени глубокого кресла.
– У меня есть новости о Калионе, Верховный, – несмело отозвался он.
– Я должен беспокоиться? – удивился Планир.
– Учитывая твои последние слова о Тормейле, который испытывает беспокойство из-за непомерного честолюбия магов, я должен это подтвердить. – От робости Шива не осталось и следа.
– Расскажи мне, что ты слышал, – предложил Планир.
– Что Калион был в Релшазе и встречался там с влиятельнейшими людьми. Вроде бы он сулил им всевозможные выгоды и преимущества, когда маги займут достойное место на верхних уровнях власти. – В голосе Шива звучала горькая насмешка. – В конце постзимы он поехал в Тормейл. Там его приглашали на самые высокие приемы, и судя по тому, что я слышал, он познакомился со всеми дворянами, имеющими большие связи в высшем обществе. Теперь, я полагаю, он путешествует между герцогами Марлиром и Парнилессом в Лескаре, предлагая услуги честного посредника в их переговорах.
– Почему ты думаешь, будто я не знаю, как развлекается Калион? – пристально взглянул на Шива Верховный маг.
– Ты был очень занят в последнее время, Верховный. – Шив замялся. – Но если ты говоришь… я удовлетворен… – Он торопливо встал.
– Не думаю, что ты удовлетворен. – Планир пересек комнату, чтобы зажечь свечи в канделябре, как бы случайно преграждая Шиву путь к двери. – И не думаю, что я удовлетворен. Сядь.
Колени молодого мага подогнулись, под желтоватой кожей выступил румянец.
Планир сел в кресло по другую сторону камина и с минуту изучал собеседника.
– Так ты говоришь, я был занят? Да, допустим, мои обязанности заполняют все мои дни, но в последнее время не больше, чем обычно.
Шив неловко кашлянул.
– Твое внимание было поглощено другим.
– Неужели? – Планир откинулся назад и положил ногу на ногу. – Чем?
Молодой маг снова встал.
– Очевидно, я ошибся. Прости, что отнял у тебя время.
– Или ты думал, что я запутался в подвязках хорошенькой девушки? – добродушно спросил Планир.
У Шива отвисла челюсть.
– Я бы не… – запнулся он, когда Планир захихикал. – Раз уж ты сам сказал, о уважаемый Верховный маг, то да. По всему Хадрумалу болтают о том, что ты задрав хвост бегаешь за Лариссой с тех самых пор, как она впервые помахала тебе своими нижними юбками!
Планир захохотал во все горло, спугнув голубя с оконного выступа.
– Ох, сядь, Шив, и давай выпьем. – Он подошел к буфету, взял винную бутылку и два кубка, небрежно стукнув их друг о друга. – Кажется, я с каждым днем начинаю пить все раньше и раньше, – заметил он, взглянув на часы на каминной полке. – Вот что действительно должно тебя тревожить. Ты не был здесь, когда Джилейк являлся мастером Наводнений, не так ли? Пьянство того человека было настоящим бедствием.
Вызов и опаска, боровшиеся на лице Шива, сменились простым смущением. Молодой маг залпом осушил кубок. Планир снова сел в кресло.
– Я тронут твоим беспокойством, но оно совершенно излишне.
– Да? – раздраженно молвил Шив. – Ни мне, ни всем прочим так не кажется. Мы видим, что Калион, который тешит свои безрассудные амбиции, похваляется потенциальной помощью Хадрумала перед каждым, кто обладает хоть какой-то властью или влиянием. Здесь он – шут, поскольку здесь полно людей, способных его обуздать, но там, на материке, глядя на его прекрасные платья и барственные манеры, люди воспринимают Калиона очень серьезно! Почему ты не противодействуешь этому? Потому что все твое время занято новой хорошенькой ученицей. Ты сопровождаешь ее на званые обеды и танцы и даешь ей вечерние уроки, которые длятся до завтрака, по крайней мере трижды в неделю! Троанна этого не одобряет, в том числе и как госпожа Наводнений, пока ты отказываешься назначить мастера Туч взамен Отрика, – если бы Калион захотел бросить тебе нешуточный вызов в Совете… – Шив внезапно умолк и посмотрел в пустой кубок.
– Ты высказал свою точку зрения. – Планир заново наполнил его кубок вином малинового цвета. – Позволь мне предложить тебе другую. Я полностью сознаю, что Калион позволяет своему рту давать расписки, которые его кошелек не в состоянии оплатить. Он может давать какие угодно обещания, но ему никогда не выполнить ни одно из них. Как бы далеко он ни удрал на своей привязи, я все равно держу ее конец и смогу вернуть его, как только захочу. В данный момент я предпочитаю дать ему возможность выбрать любую слабину, какая только есть в его распоряжении, и совершенно запутаться. Затем я, естественно, приду ему на помощь, и когда все его прекрасные слова окажутся ничего не стоящими, Калион будет выглядеть чрезвычайно глупо. Поверь мне, это больше послужит его дискредитации, чем прямой упрек или наказание, которое я мог бы наложить. Калион, без сомнения, будет делать все возможное, чтобы склонить Совет на свою сторону, но я не намерен давать ему повода для вражды, предпринимая шаги против него. Я не сделаю из Калиона врага, Шив, потому что в конечном счете он искренне желает магам благополучия, кроме того, хочет навести порядок в более широком мире. Я ничего не имею против таких целей, у нас просто абсолютно разные подходы.
– Ты уверен, что Совет тебя поддержит? – спросил Шив. Планир улыбнулся.
– Сторонники Калиона осмелели и стали неосторожны, полагая, что я слишком занят услаждением плоти. Но не кто иной, как я, кормлю Эли и Галена слухами. С помощью Лариссы я выкладываю несколько весьма лакомых кусочков для тех, кто копается в отбросах внутри Залов. Они заглатывают наживку, но именно Калион найдет ее столь ужасно неудобоваримой. Он совсем не имеет той поддержки, какую воображает себе, и знаешь почему? Потому что всякий раз, когда я вижу, как Эли и Гален очаровывают кого-то, я сам подхожу потом к этому человеку и осмотрительно взываю к его здравому смыслу.
– Да, Верховный. – Шив глупо захлопал глазами. Добродушное лицо Верховного мага стало твердым.
– Троанна не одобряет моих отношений с Лариссой, это верно, но она старая и мудрая, а потому знает, что плотские удовольствия и магическое ремесло – вещи совершенно разные. Не смешивай их, Шив, чтобы не ошибиться ни в отношении меня, ни в отношении себя. Троанна будет судить меня как Верховного мага за то, как я исполняю свои обязанности, а не за то, как я предпочитаю проводить время в своей кровати. А ты особенно высоко должен это ценить.
Шив покраснел и неловко заерзал в кресле.
– Да, Верховный.
– У меня тоже есть связи в Релшазе и Тормейле. Ты помнишь Меллиту? Когда Калион обещает обе луны вместе со всеми звездами одному из членов магистрата, тот в первую очередь говорит с Меллитой. Калион играет роль вельможи в своих великолепных платьях, сшитых портным, громко и долго вещая о безграничных ресурсах магии. Только он не понимает, что люди, далекие от магии, относятся к ней настороженно, особенно если она в руках наглого и сильного человека. Калион говорит, что может творить всевозможные чудеса, но никогда не остановится, дабы спросить, а хочет ли кто-нибудь, чтобы он их творил. Высокомерие топорщит перья, Шив.
Итак, они идут и говорят с Меллитой, которая, как они знают, является магом и, что гораздо важнее, живет в их городе вот уже почти поколение, и все сходятся на том, что она – справедливый и честный откупщик налогов. Меллита советует им не беспокоиться, объясняя, что Калион – только гонг и никакого обеда и что человек, на которого им стоит рассчитывать, – это Верховный маг. – Планир ухмыльнулся. – Маг, еще более устрашающий, чем этот неисправимый энтузиаст? Нет, вовсе нет, говорит им Меллита. Он такой же человек, как вы, любит хорошеньких девушек, танцы, выпивку и фривольные шутки. Все знают, что это правда, и в Хадрумале, и в любом другом месте. – Серо-стальные глаза Верховного мага блеснули в свете свечей. – Утешение, за которое могут ухватиться принцы Тормалина, если мне в конце концов придется выгнать эльетиммов в океан молнией и огнем, потопом и землетрясением. Я выпущу всю мощь Хадрумала против этих колдунов, если нужно будет, Шив. Но я не стану попусту тратить время и силы на борьбу с мелкими булавочными уколами, когда реальная опасность в том, что нам всем перережут горло, если я допущу оплошность.
– Да, Верховный, – пробормотал молодой человек. Планир тяжело вздохнул.
– Что касается Отрика, ну, я еще не готов отказаться от старого пирата.
– Прошло семь сезонов из восьми, – с горечью напомнил Шив.
– Пока он все еще дышит, пока мы можем удовлетворять его телесные нужды… – Планир помолчал немного. – Если из поездки Зара ничего не выйдет, то да, я вынесу этот вопрос на Совет, но даже тогда порекомендую не принимать поспешных решений. Отрик не страдает, в конце концов.
Угрюмая тишина повисла в воздухе.
– Я знаю, ты не мог разрешить участие Совета, но можно пойти мне? – Шив с надеждой поднял голову. – Если стихия этого Джилмартена – воздух, то с моими водными талантами и с Узарой, владеющим землей, нам бы понадобился только маг огня, чтобы создать полную связь.
– И где бы ты нашел этого мага огня? – Планир улыбнулся, увидев мольбу в глазах Шива. – Я заключу с тобой сделку: если ты раньше, чем Зар, разгадаешь эту загадку, я пошлю тебя, чтобы дать ему ответ.
Он открыл дверь. В раздумье морща лоб, молодой человек ушел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68