– Почему мы – беглецы в диком лесу, который должен нас укрывать? – Он стрелял словами, избрав нас своей мишенью. Лесной акцент искажал его беглый тормалинский. – Мы пасли своих ослов в предгорьях, пока трава была сочной. Женщины собирали травы, остальные охотились на лисиц или зайцев. Мы поставили наши суры в привычных местах; горцы уже увели свои стада на верхние пастбища и работали на рудниках, но некоторые всегда спускаются к Лесу, чтобы обменять металлические и гончарные изделия на деревянные и травы. – Гнев на лице Апака сменился недоумением. – Когда мы увидели этих людей, мы не подумали ничего плохого, но они несли с собой мечи и копья, и было их в два раза больше, чем нас. Они обозвали нас ворами и паразитами, кричали, что мы охотимся на их землях и крадем их меха. Они сожгли наши суры, сломали все, что могли сломать, а остальное пошвыряли в огонь. Они надругались над нашими женщинами, а тех, кто сопротивлялся, секли до крови. – Он захлебнулся жгучей яростью. – Мы охотимся на тех склонах летом, до и после Солнцестояния, но с радостью оставляем их, когда кончается сезон. Горцы спускаются с высот, а мы еще до снегов уходим на юг. – Он умолк, всматриваясь в какое-то дурное воспоминание. – Мы бежали, что мы еще могли сделать?
Мы были центром внимания. Народ подвигался ближе, оставив свои тихие разговоры.
– А что потом? – напомнил Дарни с большей мягкостью, чем я ожидала.
– Им было мало выгнать нас из предгорий! – выпалил Апак. – Они последовали за нами в глубь леса. Каждый раз, когда мы останавливались, на нас нападали, как бы мы ни старались спрятаться или ускользнуть от них. Тех, кто сражался, зарубили, а убежавших поймала в капканы магия.
Это слово звучало проклятием на его губах, шепотом повторенное теми, кто окружил нас кольцом. Я стала прикидывать, как быстрее всего отсюда удрать. Сорград и Грен могут сами о себе позаботиться, а Дарни и его магам придется рискнуть.
– Какова была природа этого колдовства? – требовательно спросил Узара.
– Что я знаю о магии? – Апак сердито взглянул на него, прежде чем обратить гневный взор на Сорграда, который всеми силами старался выглядеть безобидным, и на Грена, державшегося все более вызывающе.
– Просто расскажи нам, что случилось, – вежливо попросила я.
– Люди обезумели, – дрожащим голосом произнес Апак. – Мужчины, которые знают каждый изгиб ветки отсюда до южных морей, совершенно потеряли голову. Одни в ужасе побежали от сестры или брата прямо на клинки горцев. Другие набросились на своих, сбивая их с ног кулаками, ножами, кочергами, котелками. – Недоумение и страх отражались на лицах его соплеменников. – Видя это, горцы засмеялись, а потом убили их.
– Наши животные тоже обезумели, – угрюмо подхватил его рассказ Бера. – Мы были у ручьев выше болота, где Лес сужается, рубили тростник и камыш, ожидая, когда луны приведут рыбу на нерест. Они спустились с высот, обзывали нас грязными словами и убили всех, кого сумели схватить. Но горцы никогда не приходили на болота, ни разу за все те годы, что я путешествовал в том краю! – Он вспомнил, о чем говорил сначала. – Мы могли бы убежать через мхи, но наши животные восстали против нас. Они как будто одичали, лягали и кусали каждого, кто осмеливался к ним приблизиться. Это было хуже проклятой жажды. – Бера в растерянности покачал головой. – Некоторые умерли сразу, сердца разорвались от ужаса.
– То же самое случилось с нашими лошадьми, – подхватила я, – когда на нас напали.
– Это не та магия, которую я мог бы творить, – серьезно заявил Узара. – Моя власть – над стихиями, образующими мир, который вы видите: воздух, земля, огонь и вода. Пожелай я напасть на твой Народ, когда люди работали на болоте, – он повернулся к Бере, весь – воплощение честности, – я бы поднял воду против них, превратил бы ил в жидкость под их ногами, чтобы поймать их в ловушку, соткал бы туман, чтобы сбить с пути…
– Это их точно не успокоит, Узара, – перебила я его. Апак ощупывал кинжал у себя на поясе, и беспокойство окружило нас, будто холодный ветер, предвещавший бурю.
– Наша магия не в силах проникнуть в ум, – внезапно вступил в беседу Джилмартен, его солурский выговор заставил многих повернуть головы. – Это новое и злое колдовство.
– Точнее сказать, древнее в руках злых людей, – поправила я его.
Возможно, когда-нибудь Гуиналь и ее ученые используют свое Высшее Искусство на этой стороне океана.
– Если вы – маги, может ваша магия помочь нам? – спросил откуда-то голос.
Зловещее ожидание повисло как предвестье грома.
– Я дал обет лорду Астраду, то есть нам запрещено… и вряд ли я мог бы сослаться на то, что в Лесу законы короля не действуют… – Джилмартен выглядел сраженным.
Узара побледнел, и не только из-за раны.
– Я не могу действовать без разрешения Планира.
– Атаковать горцев? – вкрадчиво заговорил Дарни. – Несомненно, любой маг имеет право защищать себя и беспомощных. – Он вежливо кивнул Узаре, но улыбка, изогнувшая его губы, больше напоминала предупреждающий оскал мастиффа.
Я никогда бы не подумала, что Узара может стать еще бледнее, но он стал. Харайл наклонился и помял какой-то лист под носом у мага. Вдохнув резкий запах, Узара закашлялся, однако его угловатые скулы порозовели.
– Гадание может показать нам, где расположен лагерь горцев, – продолжал Дарни почти без паузы. – Их передвижения расскажут нам об их планах, и тогда нам удастся избежать опасности. Но не пора ли нам самим взяться за оружие и дать отпор врагу?
Апак и Бера неуверенно переглянулись, но очень многие из Лесных жителей посмотрели на Дарни с новой надеждой, пробивающейся сквозь отчаяние. Пусть Дарни играет эту партию, если хочет, решила я. По крайней мере это отвлечет Народ, и они не станут снимать с Грена и Сорграда мерку для мелкой могилы.
– Нам? – осведомился Бера.
– Эти же самые горцы напали на меня и моих спутников. – Дарни скрестил голые руки на широкой груди, демонстрируя мускулы на конечностях, более толстых, чем мое бедро. Среди Народа он выглядел чуть ли не гигантом, грубые черные волосы курчавились в вырезе его кожаной безрукавки. – Я бы сказал, у нас общий враг, верно?
– Вы никуда не отправитесь, пока не отдохнете немного. – Преградив Дарни дорогу, Харайл ущипнул его руку. Складка, образовавшаяся на коже, долго не разглаживалась. – Ты слишком крупный, чтобы так долго обходиться без питья. Поешьте, напейтесь, тогда ваш ум обострится.
Кольцо Народа вокруг нас тотчас распалось, но теперь мертвую тишину укрытой лощины оживили тихие разговоры и даже торопливо подавленный смех.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – прошептала я Дарни, садясь на твердый, сухой край уступа.
– Когда Зар их найдет, мы спланируем атаку, – кивнул он с удовлетворением.
– Этих людей уничтожат, если они пойдут против кольчуг и палашей с одними ножами и в кожаных туниках, – возразила я с некоторой горячностью.
Сорград наклонился к агенту перед самым моим носом.
– Стычки?
– Как обычно. – Свирепое веселье Дарни вызвало у меня ассоциацию с котом, играющим со своей добычей. – Измотать и обескровить.
Сорград широко улыбнулся.
– Он знает, что делает.
– Не желаешь поделиться секретом? – спросила я с легким сарказмом.
– Мы будем изматывать врага, рубить отставших и, возможно, совершим несколько ночных атак на их лагеря, – прозаично объяснил агент. – Мы не можем отказать им в этой земле, поэтому сделаем ее как можно дороже для захвата, а затем так поднимем цену удержания, что им ее будет не потянуть. – Дарни задумчиво посмотрел на Народ, собравшийся в лощине.
– Это будет долгая игра. – Я приняла у толстухи деревянную миску густого ароматного супа и жадно набросилась на еду. Даже лепешка была желанна и впитывала остатки горячей жидкости, пока я вычерпывала кусочки мяса и зелени помятой ложкой, которую Сорград нашел в одном из своих многочисленных карманов. Мимо протопал парень, неся палку с нанизанными на нее зверьками, которые подозрительно смахивали на белок, но я решительно отбросила эту мысль. В супе, вероятно, была оленина.
– Уф-ф, хорошо. – Дарни выскреб свою миску до последней капли и вытер спутанную бороду тыльной стороной руки.
Я почувствовала себя такой же грязной, как он, да в придачу моя рубаха была вся липкая от пота.
– Нам следует обнаружить ближайшую угрозу, – промолвил Узара, обращаясь больше к самому себе. – Тех, кто напал на Апака.
– Должно быть по крайней мере три отряда, проникающих с севера. – Грен направил свои мысли на стратегию и тактику.
– Бьюсь об заклад, нападения координируются при помощи эльетиммского колдовства, – нахмурился Дарни.
– Лично я так бы и сделал, – кивнул Сорград.
– Поэтому нам нужно придумать план, как это прекратить, – невинно заметила я.
– Как вы думаете, какой отряд мы можем собрать из этих людей? – Грен оглядел лощину, в его тоне сквозило хищное нетерпение.
– Вспомните, как близко люди Апака подошли к Гринту, когда на них напали. А люди Беры были на границе Озерного края. – Дарни выпятил челюсть. – Мы должны что-то сделать, или все Железное Ущелье будет в это втянуто. Коли на то пошло, горцы подожгут весь Лес еще до конца сезона. Как отреагирует Брейксвелл, если Великий Западный Тракт закроется? А Пастамар?
– Мы не должны поступать опрометчиво! – отчаянно воскликнул Узара. – Сначала я должен связаться с Верховным магом. Планир будет знать, что делать.
Я молча сидела, попивая воду из бутыли, и не особо беспокоилась, знает Планир, что делать, или нет. У меня было полно своих идей.

Кабинет Планира Черного, Верховного мага Хадрумала, 6-е постлета

– Вот почему ты должен выслать помощь, и немедленно. Если мы ничего не сделаем, здесь просто наступит хаос.
От настойчивых слов Узары сияющее зеркало зазвенело, и кубок в руке Планира звякнул в ответ.
Верховный маг машинально глотнул изумрудно-зеленый ликер.
– Тебе нужно расширить фокус, Зар.
– Проблема с заклинанием? – опешил Узара.
– Подумай о последствиях того, что ты предлагаешь, – терпеливо объяснял Планир. – Если ты и этот солуранин решите помочь Лесному Народу – это одно. А для магов и Верховного мага Хадрумала вступить в бой означало бы совсем иное.
– Но горцев поддерживает по крайней мере один колдун с Ледяных островов, – горячо запротестовал Узара. – Кажется, они подкупили этих Шелтий. Я уж не говорю о том, насколько они могут быть могущественны!
– Ты способен противостоять их заклинаниям своей собственной магией, – заверил его Планир. – Это страшная угроза, и ты должен сделать все возможное, чтобы остановить того колдуна. Но я не готов поднимать ставки в более крупной игре, посылая магов Хадрумала состязаться с эльетиммскими колдунами, которые привели в движение этот оползень.
– Они расшевелили горы один Мизаен знает какой ложью! – вскричал Узара. – Разве мы не должны показать им, что не потерпим эту злонамеренную клевету?
– Что бы почувствовал король Солуры, узнай он о магах, ведущих войну от имени Лесного Народа? – жестко осадил его Планир. – Что бы он подумал, видя, как Лес – вековая охрана его королевства от тормалинских амбиций – превращается в провинцию магов, не связанных никакими узами и неподвластных его законам?
– Мы бы ушли, когда ситуация разрешится, – возразил Узара.
– И когда бы это было? – с ноткой иронии в голосе осведомился Планир. – Сколько времени должно пройти, дабы мы могли утверждать, что горцы не понесутся стремглав со своих высот в ту минуту, когда последний маг вернется в Хадрумал? Как бы ты убедил Лесной Народ, что им больше не грозит нападение? Думаешь, они бы не захотели оставить себе несколько магов хотя бы лишь для того, чтоб вызвать помощь, если их снова захватят? Мы собираемся принять обязательство поддерживать Лесной Народ, когда доказано, что они не знают ничего действительно ценного? Мы хотим сделать врагов из горцев, когда у них есть эфирное знание, в котором мы так отчаянно нуждаемся?
– Мы могли бы найти компромисс, – проговорил Узара, но уже не так уверенно.
– Что сказали бы великие гильдии Селеримы и Ванама, добродетельные граждане Врида или даже Гринта? – Планир отставил бокал и сплел пальцы, водрузив локти на подлокотники кресла. – Вспомни, как высоко эти города и лорды ценят свою независимость. Прошло двадцать, а может, и больше поколений с тех пор, как они сбросили господство Тормалина, но память о той борьбе жива и поныне. Как бы они реагировали на магов в Лесу, господствующих над трактом ко всем прибыльным рынкам Солуры? Они выгнали бы всех магов из их владений, запретили бы любому чародею появляться в городах, восстановили бы наказания за магический дар, которые и вынудили Трайдека привезти пеструю группу своих учеников в Хадрумал.
Узара не ответил, он выглядел все более подавленным.
– Это с одной стороны. С другой, – Планир сделал выразительный жест, – нас осадили бы просьбами о помощи. Возьми Железное Ущелье: мастера гильдий бросились бы к ближайшему продавцу любовных зелий, требуя немедленного содействия на всевозможных основаниях, в большинстве своем – подложных.
– Их ждало бы разочарование, – язвительно ответил Узара. – Все стороны в Ущелье одинаково попирают интересы друг друга.
– Но как ты откажешь в помощи, если сам только что нарушил вековые традиции, сражаясь в поддержку Лесного Народа?
– Тут борьба не ради наживы, – возразил Узара. – Этих людей уничтожают!
– Так это дело принципа? – Верховный маг поднял палец. – А разве не принципы заставляют лескарцев держать друг друга за глотку в течение десяти поколений? У государя есть право передать верховную власть своим кровным отпрыскам, игнорируя права кого бы то ни было, даже если те чувствуют себя достаточно сильными, чтобы захватить корону. Если мы используем свои силы, чтобы остановить одно убийство невинных, то как можем мы позволить тому хаосу продолжаться дальше?
– Это совершенно другое дело!
– Чем именно? – Спокойные слова Планира только подчеркивали возбужденный тон Узары.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68