— Что бы вы мотели знать. — спросил он.
— Как долго Эндрю Лейден работал в Американской тракторной и машиностроительной компании?
— Почти десять лет.
— Какую работу он выполнял?
— Он был коммивояжером,— сказал Уиттерс.
— Он часто ездил в командировки?
— Да, часто.
— Как часто?
— Ежегодно он проводил в разъездах по шесть месяцев, по крайней мерс, я так думаю.
— Сколько он зарабатывал?
— Тридцать пять тысяч в год. Плюс возмещение расходов. Плюс премии за продажу.
— Значит у него была высокая заработная плата.
— Да, высокая.
— Он был хорошим коммивояжером?
— Одним из наших лучших.
— Вы знаете кого-нибудь, кто бы хотел его смерти, мистер Уиттерс?
— Никого.
— Вы его любили?
— Лично я?
— Да, лично вы.
— Не особенно.— Уиттерс помолчал.— Если хотите знать правду, я никого особенно не люблю.
— Каковы ваши функции в Американской тракторной и...
— Говорите просто "ATM", а не то язык сломаете,— сказал Уиттерс.
— Здесь, в ATM,— сказал Карелла.
— Я первый заместитель директора по сбыту,— ответил Уиттерс.
— И вы были непосредственным начальником Лейдена?
— Нет, у нас здесь есть старший коммивояжер, но он сейчас в командировке в Канаде.
— Существовало ли между ним и Лейденом какое-нибудь соперничество?
— Ни о чем подобном мне неизвестно.
— А между Лейденом и другими коммивояжерами?
— Между коммивояжерами всегда существует соперничество и случаются кое-какие ссоры,— сказал Уиттерс.— Деловое соперничество — это в общем-то в порядке вещей и даже здорово. Однако это не означает, что кто-то хотел бы убить кого-то. Он бы чуточку перегнул палку с этим соперничеством, не так ли? — Уиттерс неожиданно улыбнулся. Однако эта улыбка исчезла так быстро, что ни Клинг, ни Карелла не были уверены, появлялась ли она вообще. Уиттерс быстро провел ладонью по губам и подбородку, словно хотел стереть их полностью и без остатка.
— А Лейден не пытался занять место какого-нибудь другого работника?..
— Нет.
— ...или, возможно, заполучить торговый район какого-нибудь другого...
— Нет.
— ...или, возможно, опередить кого-то при повышении...
— Нет.
— Ничего такого? — спросил Карелла.
— Ничего такого,— сказал Уиттерс.
— Можно сказать, что он был в хороших отношениях со своими коллегами?
— Думаю, что да.
— Между ним и каким-нибудь другим работником не было какой-либо напряженности?
— Ничего, о чем бы мне было известно.
— А он не приударял за какой-нибудь девушкой в вашем офисе?
— Что вы имеете в виду?
— То, что я сказал,— Клинг пожал плечами.— Не приударял ли он за какой-нибудь из ваших девушек.
— Не больше, чем это принято. Видите ли, они все сплошные нимфоманки,— сказал Уиттерс.
— Что вы имеете в виду, говоря "не больше, чем это принято", мистер Уиттерс?
— Ну... в общем... терся возле некоторых. Не думаю, что он был с кем-то в интимной связи, если вы имеете в виду именно это.
— Ничего такого? — спросил Клинг.
— Ничего такого,— ответил Уиттерс.
— А какой точный смысл вы вкладываете в определение "нимфоманки", мистер Уиттерс?
— Они все такие,— сказал Уиттерс.
— Нимфоманки? — спросил Карелла.
— Конечно.
— Так все же. какой точный смысл...
- Ну, эти короткие юбки и облегчающие блузки. Они все нимфоманки, без исключения.
— Понятно,— сказал Карелла.
— Мы бы хотели взглянуть на кабинет мистера Лейдена, - сказал Клинг. - Осмотреть его письменный стол, документы. Там может быть нечто такое что.. — Ну не знаю, найдете ли вы там что-нибудь. Вы должны понять, что он часто был в разъездах, а мы привыкли пересылать всю корреспонденцию коммивояже-ру, где бы он ни был.
— Где находился его район, мистер Уиттерс?
— Калифорния, Орегон, Вашингтон, штат, а не город.
— Когда он вернулся из последней поездки? — спросил
— Он еще не должен был вернуться,— сказал Уиттерс.
— Извините, но теперь я вас...
— Я сказал, что он еще не должен был возвращаться. Последний раз мы получили от него телеграмму из
Сан-Франциско, в которой он сообщал, что в понедельник продолжит поездку и отправится в Портленд То есть сегодня. А потом мы узнали, что в ночь на субботу его убили в собственной квартире, что нас изумило, поскольку мы полагали, что он все еще в Сан-Франциско.
— Когда он послал эту телеграмму?
— Нам ее доставили в пятницу, незадолго до конца рабочего дня.
_ И он сообщал в ней, что весь уик-энд будет оставаться в Сан-Франциско?
— Я могу показать вам телеграмму, если вы хотите на нее взглянуть.
— Да, мы бы хотели,— сказал Клинг.
Уиттерс вздохнул и нажал на кнопку внутреннего переговорного устройства.
— Джерри,- сказал он,- вы можете отыскать ту телеграмму, которую прислал нам на прошлой неделе Энди Лейден? Когда найдете ее, принесите сюда. - Он со стуком положил трубку и ни с того, ни с сего проворчал: - Нимфоманка! - Потом снова провел ладонью по губам и подбородку.
— Как вы думаете, почему он так внезапно вернулся.
— спросил Карелла.
- Этого я не могу понять. Он уехал только месяц назад ему еще предстояло объехать весь Орегон и Вашингтон. Не могу вам сказать, почему он так заторопился обратно, не знаю.— Раздался стук в дверь.— Входите, входите! — воскликнул Уиттерс, и дверь открылась. Дама лет сорока в очках, в сером твидовом костюме, сильно похожая на испуганную полевую мишь вошла в кабинет; неуклюже, и сохраняя пресерьезнейший вид, подошла к столу, подала Уиттерсу телеграмму смущенно улыбнулась обоим детективам и торопясь вышла из кабинета. Дверь бесшумно закрылась за
— Нимфоманка,— сказал Уиттерс и пробежал гл, телеграмму.— Пожалуйста, вот она.
Карелла взял обстоятельную телеграмму в руку.
ВЕСТЕРН-ЮНИОН ТЕЛЕГРАММА
НД626 (39) БД 391 Б ЮДА 378 РХ ПДС ЮД—САН-ФРАН КАЛ/25 МИСТЕР ДЖОЗЕФ УИТТЕРС
АМЕРИКАНСКАЯ ТРАКТОРНАЯ И МАШИНОСТРОИТЕЛЬНАЯ КОМПАНИЯ 1211 БИКСБИ СТРИТ АЙСОЛА
СЕГОДНЯ ЗАКАНЧИВАЮ САН ФРАН ПОСЛЕ УИКЭНДА В ПОНЕДЕЛЬНИК УТРОМ ВЫЕЗЖАЮ ПОРТЛЕНД НЕДЕЛЬНЫЙ ОТЧЕТ ВЫСЛАЛ 21 ПОЗВОНИ РОЗЕ ПУСТЬ ПРИШЛЕТ МНЕ НОВУЮ ЧЕКОВУЮ КНИЖКУ ВЕРХНИЙ ЯЩИК КОМОДА СРОЧНО АВИАПОЧТОЙ ОТЕЛЬ ЛОГАН ПОРТЛЕНД ОРЕГОН ПРОДАЖА ИДЕТ ХОРОШО ПРИВЕТ
ЭНДИ
— У вас так принято? — спросил Карелла.
— Что — так принято?
— Ваши коммивояжеры регулярно информируют вас о месте своего пребывания?
— Да, конечно.
— Телеграммой?
— Большинство из «их звонят по. телефону каждую пятницу. Энди, как правило, посылал телеграммы.
— Почему?
— Не знаю. Наверное, не любил звонить.
— А это тоже так принято? Попросить, чтобы из офиса позвонили жене и...
— Да, конечно, так поступают все.
— Вы не знаете, зачем ему могла понадобиться чековая книжка?
— Скорее всего, у него кончились чеки,— сказал Уиттерс и пожал плечами.
— Я думал, у него был счет на текущие расходы.
— Да, был. Однако есть множество мест, где по кредитной карточке вы ничего не получите. В этом случае у наших людей имеется инструкция вести точный учет всех расходов. Естественно, позднее фирма возместит им все расходы. А чеки — это удобный способ учета, поскольку у них имеется копия и не нужно ничего записывать.
— Гм,— хмыкнул Карелла и вернул телеграмму Уиттерсу.— Значит, это последняя телеграмма из тех, которые вы получили от него, верно?
— Да, последняя,— сказал Уиттерс.
— И вы тогда думали, что он все еще находится в Сан-Франциско?
— В телеграмме ведь ясно сказано, что он останется там на уик-энд.
— А его жена тоже думала, что он в Сан-Франциско, или нет?
— Конечно, она тоже так думала. По крайней мере, мне так кажется. Он просил, чтобы мы позвонили ей, что мы и сделали, а она, по крайней мере я так полагаю, из этого поняла, что муж все еще там. Я уже сказал вам, что он уехал около месяца назад. Для того, чтобы посетить всех торговых партнеров в Калифорнии, требуется по меньшей мере месяц.
— Думаете, он попросил вас позвонить ей, чтобы она заранее знала, что муж едет домой?
— Насколько я знаю Энди, он скорее всего послал бы ей телеграмму,— ответил Уиттерс, снова улыбнулся и снова ладонью стер улыбку с лица.
— Гм,— сказал Карелла.— Могли бы мы теперь заглянуть в его кабинет?
— Да, конечно, но на его столе вы много не найдете.
— Возможно, в столе.
— В столе тоже не найдете. Энди Лейден хранил свою документацию, главным образом, в голове. Сами понимаете — вечно в разъездах.
Как справедливо полагал Уиттерс, в письменном столе Эндрю Лейдена они не нашли ничего полезного для себя. Его кабинет находился в противоположном конце коридора, это была выкрашенная в бежевый цвет каморка между канцелярией и картотекой. Большое окно выходило на улицу, кондиционер был настроен на слабый режим. Напротив стола на стене висела в рамочке репродукция рисунка Пикассо, изображающего женскую головку, К пробковой дощечке для инструкций и объявлений возле электрического выключателя была приколота карикатура, вырезанная из какого-то журнала. Она изображала женщину, стоящую на пороге квартиры и разговаривающую с коммивояжером, а внизу была надпись: "С чего это ты надумал продавать мне половую щетку, Гарри? Ведь я твоя жена!" Слова "'половую щетку" были зачеркнуты и сверху написано "трактора". Тем же почерком над именем "Гарри" кто-то написал печатными буквами "Эндрю".
У Лейдена был металлический письменный стол, выкрашенный в зеленый цвет, очень рациональный и в высшей степени эстетический. Фотография жены Лейдена
стояла на левом углу стола возле телефона. Этот снимок был сделан то ли на свадьбе, то ли на каком-то приеме, и на Розе Лейден было вечернее платье с глубоким декольте. Над левой грудью, в двух или трех сантиметрах от края декольте ясно виднелась родинка. Женщина на фотографии чопорно смотрела в объектив. Кроме фотографии на столе была только промокательная бумага, больше ничего. Карелла механически посмотрел, нет ли на ней какого-либо зеркального отпечатка текста, который обычно бывает на промокательной бумаге, однако она выглядела новой, с единственной кляксой в углу. В верхнем ящике письменного стола были скрепки, блокнот, несколько карандашей и резинка. На задней стенке ящика была ксерокопия формуляра с основными данными и инструкциями для работника ATM. В трех боковых ящиках письменного стола находились — в соответствующем порядке: телефонные справочники АйсОлы, Калмс-Пойнт и Риверхеда; четыре желтых школьных тетради в линейку; пара стоптанных туфель; роман "Гавайи" в бумажной обложке; календарь, на верхнем листке которого была все еще дата "3 сентября", и наполовину опорожненная коробка шоколадных конфет. Это было все. Они поблагодарили мистера Уиттерса за то, что он потратил на них время и за его любезность, и направились по коридору обратно к лифту. Энн Гилрой подняла глаза, когда они оказались возле ее стола.
— Если мне придет в голову какая-нибудь идея или если я что-нибудь вспомню,— сказала она Клингу,— где я могу вас найти?
— И часто вам приходят в голову какие-нибудь идеи? — спросил Карелла.
— Иногда,— ответила Энн и улыбнулась Клингу.
— Вот моя визитная карточка,— сказал Клинг, достав визитную карточку из нагрудного кармана.
— Бертрам,— сказала Энн вслух, читая визитную карточку.— Я не знаю ни одного человека на свете, которого зовут Бертрам.
— Одного теперь вы знаете,— заметил Карелла.
— Да,— сказала она, по-прежнему глядя на Клинга.— Теперь одного я знаю.
Когда они вернулись в полицейский участок, Энди Паркер сообщил им, что из ФБР прислали телетайпом
сведения об отпечатках пальцев, поступивших к ним в прошлую субботу. Роза и Эндрю Лейдены в картотеке не числились, то же касалось и неизвестных отпечатков пальцев. Это означало, что жестокий убийца, кем бы он ни был, не числился ни в одной полицейской картотеке и никогда не служил в армии США. Более того, это означало, что убийца, вероятно, никогда не был на государственной службе, поскольку большинство государственных учреждений требуют у своих служащих отпечатки пальцев. Короче говоря, в понедельник днем оказалось, что это дело явно будет крепким орешком.
Дробовик в руках мертвого мужчины был двенадцатого калибра с ручным затвором и магазином для патронов длиной 7,7 см. В магазине помещалось шесть патронов Двумя из них выстрелили в лицо Розе Лейден, а двумя другими — в лицо ее мужа. Одна отстреленная гильза не была выброшена из патронника. Два оставшихся патрона находились под ней в магазине, готовые поступит в патронник под боек. Патроны были двенадцатое калибра, марки "Ремингтон-Экспресс", наполненные дробью № 2, то есть самой крупной дробью, которую производят. Два таких патрона, выстреленные в лицо с близкого расстояния, способны полностью разнести его. Полицейская лаборатория сообщила Карелле все данные об оружии и даже заводской номер ружья. В десять минут первого Карелла позвонил в фирму, имеющую в городе исключительное право на торговлю таким оружием, продиктовал владельцу заводской номер и попросил его выяснить, в каком магазине продали ружье. Собеседник, попросил подождать минутку, потом вернулся к телефону и сказал, что это займет некоторое время, и спросил, не мог бы он позднее сам позвонить Карелле. Карелла дал номер служебного телефона, положил трубку и попросил принести ему бифштекс. Он как раз доедал бифштекс и допивал вторую чашечку кофе, когда зазвонил телефон.
— Восемьдесят седьмой полицейский участок, у телефона Карелла,— сказал он.
— Это Фред Тиссен, мистер Карелла.
— Слушаю вас, мистер Тиссен,— сказал Карелла.— У вас для меня есть что-нибудь?
— Да. Будьте любезны, назовите мне еще раз заводской номер. Мне бы не хотелось ошибиться в столь ответственном деле.
— Номер А-37426,— сказал Карелла.
— А-37426,— повторил Тисссн.— Да, верно. Я просмотрел наши фактуры за август, когда мы направили эту серию в розничную сеть.
— Ну и как?
— Да, мы отправили это ружье—кстати, у нас это номер 833 К — с одним подающим механизмом калибра 0,410 и двумя полуавтоматическими магазинами для боевых патронов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20