Потом услышала приглушенные голоса."Прячься!" – закричал разум.Ручка повернулась, и я окунулась во тьму. * * * В комнате пахло приторной сыростью, как от цветов, покинутых умирать в вазе. Казалось, волосы у меня встали дыбом. Вроде что-то двинулось? Снова. Я затаила дыхание и услышала какие-то звуки.Кто-то дышал!Во рту пересохло, я сглотнула и попыталась уловить малейшее движение. Кроме ритмичных вдохов и выдохов, ничего не было слышно. Я медленно прокралась вперед, пока из темноты не стали появляться отдельные предметы. Кровать. Человеческое тело. Тумбочка со стаканом воды и вазочкой с таблетками.Еще пара шагов, и я рассмотрела длинные светлые волосы на лоскутном одеяле.Неужели правда? Неужели Бог ответил на мои молитвы так быстро?Я кинулась вперед и повернула голову лежащей женщины, чтобы увидеть лицо.– Гарри!Боже, да. Гарри.Голова качнулась, сестра глухо застонала.Я тянулась к вазочке с таблетками, когда за запястье меня поймала чья-то рука. Она схватила меня за горло, сжимая гортань и перекрывая доступ воздуха. Другая рука зажимала рот.Я дернула ногами и попыталась ногтями выцарапать свободу. Каким-то образом мне удалось стряхнуть чужие пальцы с запястья и выкрутить руку, зажимающую лицо. Прежде чем она ушла за спину, я заметила кольцо. Черный квадрат с мальтийским крестом и мелкозазубренными краями. Вырываясь, я вспомнила рану в мягкой бледной плоти и поняла: этот человек без колебаний заберет мою жизнь.Я пыталась кричать, но убийца Малахии сжимал мне горло и закрывал рот. Потом мою голову повернули в сторону и прижали к костистой груди. В полутьме я увидела бледный глаз и полосу белых волос. Несколько световых лет прошло, пока мне удалось вдохнуть. Легкие горели, пульс бился как бешеный, я то теряла сознание, то приходила в себя.Послышались голоса, но мир уже проваливался в пустоту. Боль в коленке таяла, разум перестал различать ощущения. Похоже, меня тащили. Я ударилась обо что-то плечом. Мягко под ногами. Снова твердо. Мы миновали еще одну дверь, безжалостная рука сжимала мою трахею.Меня поставили на ноги, что-то жесткое обхватило запястья. Руки рвануло вверх, но голова и горло освободились, я могла дышать! Я услышала собственный стон, когда легкие начали наполняться драгоценным воздухом.С восстановившейся чувствительностью вернулась и боль.Ныло горло, дыхание давалось с трудом. Плечи и локти вытянулись вверх, ладони замерзли и онемели высоко над головой."Забудь о теле! Думай!"Большая комната, как в гостиницах и на постоялых дворах. Дощатый пол и тяжелые бревенчатые стены освещает единственная лампа. Я подвешена на балке, моя тень с высоко поднятыми руками похожа на творения Джакометти.Я повернула голову, и яйцеобразная тень от черепа удлинилась в мерцающем свете. Двухстворчатая дверь впереди. Каменный очаг слева. Венецианское окно справа. Я запомнила расположение.Услышав голоса позади, я повернулась одним плечом вперед и оттолкнулась ногами. Тело извернулось, и я на мгновение, пока веревка не вернула меня назад, увидела их. Узнала полосатые волосы и глаза мужчины. Но кто с ним?Разговор прервался, потом продолжился на пониженных тонах. Послышались шаги, за ними – тишина. Я поняла, что осталась одна. Задержала дыхание и начала ждать.Когда она появилась передо мной, я удивилась, но не сильно. Сегодня она уложила косички на голове, а не распустила их по плечам, как тогда, на улице Бофорта с Катрин и Карли.Женщина стерла слезу с моей щеки.– Боишься?Ее глаза оставались холодными и жесткими. Мой страх раззадорит ее, как гончего пса!– Нет, Элли. Только не тебя и не твою кучку фанатиков.Боль в горле мешала говорить.Она провела пальцем по моему носу, губам. Я почувствовала шершавую кожу.– Не Элли. Je suis Elle Я – Она (фр.)

. Я – Она. Женское начало.Я узнала глубокий голос с придыханием.– Высочайшая жрица смерти! – сплюнула я.– Тебе не следовало нас трогать.– Вам не следовало трогать мою сестру.– Она нужна нам.– Вам что, других мало? Или каждое убийство так тебя возбуждает?"Заставь ее говорить. Тяни время".– Мы наказываем непокорных.– Поэтому вы убили Дейзи Жанно?– Жанно, – резким от презрения голосом сказала она. – Злобная, путающаяся под ногами старая дура. Наконец она оставила его в покое.Как заставить ее продолжить разговор?– Жанно не хотела, чтобы умер ее брат.– Даниэль будет жить вечно.– Как Дженнифер и Амали?– Их слабость не давала нам двигаться вперед.– Значит, слабых вы скармливаете псам?Ее глаза сузились и полыхнули огнем. Горечь? Сожаление? Предвкушение?– Я подняла их из грязи и показала, как жить. Они выбрали смерть.– В чем вина Хайди Шнайдер? В любви к мужу и детям? Ее взгляд помрачнел.– Я показала путь, а она принесла в мир яд! Зло в двойном размере!– Антихрист.– Да! – прошипела женщина."Думай! Что она говорила в Бофорте?"– Ты думаешь, смерть – это переход в процессе развития. Значит, ты совершенствуешься, убивая младенцев и старух?– Новый порядок нельзя осквернять нечестивцами.– Детям Хайди исполнилось всего четыре месяца! – Мой голос ломался от страха и гнева.– Они были злом!– Они были детьми!Я попыталась достать ее ногами, но веревка держала крепко.За дверью слышались шорохи, шаги других людей. Я подумала о детях из общины с острова Святой Елены и почувствовала, что задыхаюсь.Где Даниэль Жанно?– Сколько еще младенцев зарежете вы со своим мясником?Уголки ее глаз почти неразличимо дрогнули."Заставь ее говорить".– Ты прикажешь умереть всем своим последователям?Она молчала.– Зачем тебе моя сестра? Остальные перестали слушаться?Мой голос звучал нервно и на две октавы выше, чем обычно.– Она заняла освободившееся место.– Она не верит в Судный день.– Твоему миру приходит конец.– В последний раз, когда я его видела, все шло отлично.– Вы вырубаете леса, чтобы делать туалетную бумагу, и сливаете яды в реки и океаны. Это называется "отлично"?Она подошла так близко, что я видела, как у нее на висках пульсируют жилы.– Умирай сама, если хочешь, но оставь в покое остальных.– Необходимо строгое равновесие. Мне явилось число.– Неужели? И все собрались здесь?Она отошла, но не ответила. Я заметила блеск в ее глазах, точно луч, скользнувший по разбитому стеклу.– Они не придут, Элли. Глаза не поменяли выражения.– Катрин не собирается умирать ради тебя. Она за несколько километров отсюда. В безопасности, со своим ребенком.– Врешь!– Не достичь тебе своего космического равновесия.– Мне посланы знаки. Настал Судный день, и мы восстанем из пепла!Ее глаза казались черными дырами в мерцающем свете. Я узнала взгляд. Безумие.Я собиралась ответить, когда услышала рычание собак. Звук шел из глубины здания.Я отчаянно дернулась, но веревки только туже затянулись. Дыхание превратилось в судорожные всхлипы. Я боролась неосознанно, не думая.Я не могу! Не могу вырваться! А даже если могу, что тогда? Я у них в руках.– Пожалуйста, – умоляла я.Elle смотрела немигающим взглядом.Рычание становилось все громче, я всхлипнула и снова задергалась. Я не сдамся без боя, пусть даже безнадежного.Что делали другие? Я видела разорванную плоть и содранные скальпы. Рычание сменилось лаем. Собаки близко. Я тонула в ужасе.Я извернулась и сумела заглянуть в боковое окно. Сердце пропустило очередной удар. Мне показалось, или снаружи кто-то двигается?"Не привлекай внимания к окну!"Я опустила глаза и повернулась к Elle, все еще дергаясь, но думая только о фигурах на улице. Неужели спасение близко?Elle молча наблюдала за мной. Прошла секунда. Другая. Третья. Я извернулась и украдкой снова заглянула в окно.Сквозь запотевшее, покрытое льдом стекло увидела тень, метнувшуюся слева направо."Отвлеки ее!"Я качнулась назад и уставилась на Elle. Окно находилось слева от нее.Лай раздавался все громче. И ближе."Скажи что-нибудь!"– Гарри не верит в...Дверь отлетела внутрь, загремел голос:– Полиция!По деревянному полу застучали ботинки.Haut les mains!Руки вверх!Рычание и лай. Крики. Визг.Рот Elle превратился в овал, потом в тонкую темную линию. Она вытащила пистолет из складок платья и направила на что-то позади меня.Как только женщина отвела от меня взгляд, я схватилась руками за веревку, подтянула бедра вверх, оттолкнулась ногами и рванулась к ней. Боль пронзила плечи и запястья, тело выгнулось дугой, вырывая руки из суставов. Я взмахнула ботинками и всей силой своего веса ударила Elle по руке. Пистолет полетел в другой конец комнаты, за пределы видимости.Ноги ударились об пол, и я поползла обратно – уменьшить давление на руки. Когда я подняла глаза, Elle застыла на месте, в грудь ей смотрело дуло полицейского пистолета. Одна темная косичка упала и висела на лбу, будто парчовый шарф.На спину мне легли чьи-то ладони, сзади послышались голоса, они обращались ко мне. Потом меня освободили, и сильные руки наполовину донесли, наполовину дотащили меня до кушетки. Пахло морозным воздухом, мокрым деревом и английской кожей.– Calmez-vous, madame. Tout va bien. Успокойтесь, мадам. Все в порядке (фр.)

Мои руки будто налились свинцом, колени расплавились. Хотелось откинуться назад и заснуть навечно, но я попыталась встать.– Ma sceur! Моя сестра! (фр.)

Надо найти мою сестру!– Tout est bien, madame. Все в порядке, мадам (фр.)

Меня уложили обратно на подушки.Снова грохот ботинок. Двери. Выкрики. Elle и Даниэля Жанно уводят в наручниках.– Где Райан? Вы знаете Эндрю Райана?– Успокойтесь. Все будет хорошо.Английский.Я попыталась говорить нормальным голосом.– Райан в порядке?– Расслабьтесь.Потом рядом оказалась Гарри, ее огромные глаза наполнены сонной дымкой.– Мне страшно, – пробормотала она глухим слабым голосом.– Все хорошо. – Я обняла ее онемевшими руками. – Я заберу тебя домой.Гарри опустила голову мне на плечо, я – ей. Потом, вспомнив кое-что из религиозных наставлений детства, закрыла глаза, сцепила перед собой руки и, тихо заплакав, начала молиться за Эндрю Райана. 35 Через неделю я сидела во дворике своего дома в Шарлотте, тридцать шесть экзаменационных работ лежали справа от меня, тридцать седьмая – на столике перед глазами. Небо голубое, как обычно в Южной Каролине, сад – сочно-зеленый. Рядом на магнолии вовсю старается пересмешник.– Восхитительно средняя работа, – сказала я, ставя три с плюсом на голубой обложке и несколько раз обводя оценку.Птенчик поднял голову, потянулся и скользнул за добычей.Коленка постепенно заживала. Небольшой шрамик с волосок на коже – ничто по сравнению с ущербом психике. После ужасов в Энджел-Гуардиане в Квебеке я два дня шарахалась от каждой тени и вздрагивала от каждого звука, в особенности от лая. Потом вернулась в Шарлотт, кое-как пережила остаток семестра. Дни заполняла всевозможными делами, ночами было сложнее. В темноте разум расслаблялся, и приходили видения, которые я подавляла днем. Иногда я спала с включенной лампой.Затрещал телефон, я сняла трубку. Я ждала этого звонка.– Bonjour, доктор Бреннан. Comment ca va? Как дела? (фр.)

– Ca va bien Хорошо (фр.)

, сестра Жюльена. Скажите лучше, как Анна?– Похоже, лекарства помогают. – Она понизила голос. – Я ничего не знала о биполярном расстройстве, но врач дала мне множество литературы, и я учусь. Я никогда не понимала угнетенного состояния Анны, верила объяснениям ее матери. Девочка то уходила в себя, то вдруг становилась энергичной и жизнерадостной. Я не знала, что у нее... как называется?– Маниакальная фаза?– C’est ca Правильно (фр.)

. У нее так быстро менялось настроение.– Я рада, что Анне лучше.– Да, слава Богу. Она тяжело переживала смерть профессора Жанно. Пожалуйста, доктор Бреннан, я должна знать, что произошло с этой женщиной, ради Анны.Я глубоко вздохнула. Что сказать?– Все неприятности доктора Жанно происходили от любви к брату. Даниэль Жанно всю жизнь организовывал одну секту за другой. Дейзи верила, что он хочет как лучше, а общество презирает его незаслуженно. Ее карьера в Американской академии пострадала из-за жалоб родителей, детей которых она направляла на конференции и семинары Даниэля. Дейзи отказалась от преподавательской работы и занялась исследованиями, переехала в Канаду. Она поддерживала брата несколько лет. Когда Даниэль связался с Elle, Дейзи начала сомневаться. Она считала Elle психопаткой, между двумя женщинами завязалась борьба за Даниэля. Дейзи хотела защитить брата, но боялась ему навредить. Жанно знала, что Даниэль и секта Elle действуют в кампусе, хотя университет и пытался их отвадить. Поэтому, когда с ними познакомилась Анна, Дейзи решила следить за общиной через свою ассистентку. Жанно никогда не входила в секту. Она узнала, что новички поступали из круга студентов через консультационный центр. Мою сестру нашли таким же образом в общинном колледже в Техасе. Это волновало Дейзи все больше, она боялась обвинения в соучастии из-за прошлых грехов.– Кто такая Elle?– Ее настоящее имя Сильвия Будре. Сведения о ней отрывочны. Ей сорок четыре, родилась в Бэ-Комо, отец – иннуит Иннуиты – самоназвание эскимосов. – Примеч. ред.

, мать – коренная жительница Квебека. Мать умерла, когда дочери исполнилось четырнадцать, отец – алкоголик. Он постоянно избивал девочку и заставлял заниматься проституцией. Сильвия так и не окончила школу, но ее показатель интеллекта гораздо выше среднего. Будре пропала после исключения из школы, затем появилась в Квебеке где-то в середине семидесятых, предлагала психическое исцеление за скромную плату. Со временем у нее появилось несколько последователей, Сильвия стала главой секты, которая расположилась в охотничьем домике рядом с Сен-Анн-де-Бопре. Им постоянно не хватало денег, возникали проблемы из-за несовершеннолетних членов группы. Четырнадцатилетняя девочка забеременела, ее родители обратились к властям.Секта распалась; Будре пошла дальше. Она на какое-то время задержалась в секте под названием "Небесный путь" в Монреале, но потом ушла. Как и Даниэль Жанно, Сильвия переходила из секты в секту, появилась в Бельгии где-то в восьмидесятых годах, там проповедовала смесь шаманизма и нового спиритуализма. Основала секту, куда входил также очень богатый человек по имени Жак Гильон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44