– Куда все уехали?В горле застрял комок, я уже знала ответ.– Кажется, сюда.Я промолчала.– Катрин точно не знает, куда направлялись сектанты, но уверяет, что они собирались переходить через границу. Верующие путешествуют по двое и по трое по дорогам, которые не патрулируются.– Где?– Она слышала разговоры о Вермонте. Дорожные патрули и служба эмиграции предупреждение получили, но, наверное, уже слишком поздно. У сектантов было целых три дня, а Канада не Ливия, когда речь идет о пересечении границы.Райан потягивал свой кофе.– Катрин говорит, что никогда особо не обращала внимания на маршрут, потому что не думала, что они и вправду куда-то поедут. Но в одном она уверена. Когда сектанты найдут ангела-хранителя, все умрут.Я начала вытирать стол, не замечая, что он уже чист. Долгое время мы молчали.– Твоя сестра не появлялась?Желудок снова сжался.– Нет.Райан заговорил очень тихо:– Ребята Бейкера нашли кое-что в общине на Святой Елене.– Что?Меня пронзил укол страха.– Письмо Оуэнсу. В нем некто по имени Даниэль обсуждает "Обретение внутренней жизни". – На мое плечо легла ладонь. – Похоже, организация служила им прикрытием; Оуэнс пропускал сторонников через курсы. Эта часть остается неясной, но они определенно использовали семинары для вербовки новичков.– Господи!– Письмо написано два месяца назад, но откуда оно пришло – не указано. Содержание туманное, похоже, им необходимо достичь какого-то определенного числа, и Даниэль обещает все устроить.– Как? – Я едва могла говорить.– Он не уточняет. Больше "Обретение внутренней жизни" не упоминается. Только в одном письме.Сон вспыхнул в голове во всех подробностях, кровь заледенела в жилах.– Гарри у них! – дрожащими губами прошептала я. – Надо ее найти!– Найдем.Я рассказала ему о звонке Кита.– Черт!– Как такие люди годами остаются незамеченными, а когда мы садимся им на хвост, просто испаряются? – ломающимся голосом спросила я.Райан поставил кружку и развернул меня обеими руками. Я сжимала губку так сильно, что она шипела.– Они не оставляют следов, потому что пользуются неиссякаемыми источниками нелегального дохода. Расплачиваются только наличными и вроде не делают ничего незаконного.– Только убивают!Я попыталась вырваться, но Райан держал меня крепко.– Я имею в виду, что этих сволочей нельзя поймать на наркотиках, краже или махинациях с кредитной картой. Нет денежного следа и нет свидетельства о преступлении, а именно здесь обычно находят зацепки. – Он впился в меня взглядом. – Но они зря залезли на мою территорию, потому что теперь я прижму этих бешеных фанатиков.Я вырвалась из его захвата и швырнула на пол губку.– Что сказала Жанно?– Я пытался застать ее в кабинете. Потом осаждал дома. Безрезультатно и там, и там. Не забудь, Бреннан, я занимаюсь всем один. Буря отрезала провинцию от остального мира.– Что-нибудь узнал об Амали Привенчер и Дженнифер Кэннон?– Университет занял привычную позицию. Они не скажут о студенте ни слова без постановления суда.Это была последняя капля. Я оттолкнула его и кинулась в спальню. Когда Райан появился на пороге, я натягивала шерстяные носки.– Что ты задумала?– Хочу задать Анне Гойетт кое-какие вопросы, а потом найду свою сестру.– Ух ты, скаут. На улице лежат полярные снега.– Справлюсь.– На пятилетней "мазде"?Я так тряслась, что никак не могла завязать ботинки. Остановилась, распутала узел, осторожно продела шнурки в отверстия. Потом проделала то же с другим ботинком и повернулась к Райану:– Я не буду сидеть здесь и ждать, пока убьют мою сестру. Пусть их мучают идеи о самоубийстве, но Гарри они с собой не заберут. С тобой или без тебя, я ее найду, Райан. Прямо сейчас!Он разглядывал меня целую минуту. Потом глубоко вздохнул и открыл рот.Но тут свет замигал и погас. 33 На полу в джипе Райана растекались лужицы растаявшего снега. "Дворники" махали из стороны в сторону, то и дело соскребая со стекла льдинки. Сквозь чистые участки лобового стекла виднелись миллионы серебристых градинок, пронзающие лучи наших фар.Сентервилль стоял темный и опустевший. Ни фонарей, ни света в окнах домов, ни неоновых реклам, ни дорожных знаков. Из автомобилей ездили только полицейские машины. Желтые ленты огораживали тротуары рядом с многоэтажками, чтобы люди не пострадали от падающих сосулек. Я гадала, кто вообще решится сегодня пойти на работу. Время от времени раздавался треск, и на асфальте взрывалась ледяная бомба. Окружающая картина напоминала о последних кадрах из Сараево, и я представила своих соседей в темных холодных комнатах.Райан прорывался сквозь буран: плечи напряжены, пальцы вцепились в руль. Он ехал на постоянной низкой скорости, на прямой постепенно добавлял газу, а задолго до поворота замедлял движение. Но даже и так нас нередко заносило. Хорошо, что Райан взял джип. Встретившиеся нам по пути легковушки больше скользили, чем катились.Мы взобрались по дороге и повернули на восток к Доктор-Пенфилд. Перед нами сиял под напряжением собственных генераторов "Монреаль-Дженерал". Левой рукой я терзала подлокотник кресла, а правую сжала в кулак.– Здесь чертовски холодно. Почему идет не снег, а град? – рявкнула я.Сказывались напряжение и страх. Райан не отрывал взгляда от дороги.– По радио говорили, что все дело в каком-то перепаде: в облаках теплее, чем на земле. На небе образуются дождевые капли, которые замерзают на лету. Под весом льда вышла из строя вся энергосистема.– Когда ее исправят?– Парни из гидрометцентра говорят, что система завязла безнадежно.Я закрыла глаза и сосредоточилась на звуках. Печка. "Дворники". Вой ветра. Стук сердца.Автомобиль резко свернул, и я открыла глаза. Разжала кулак и включила радио.Заговорил серьезный, но успокаивающий голос. Большая часть провинции осталась без электричества, три тысячи служащих "Гидро-Квебек" вышли на работу. Команды работают посменно, однако когда линии починят – сказать сложно.Трансформатор, обслуживающий Сентервилль, вышел из строя из-за перегрузки, но им занимаются в первую очередь. Очистительный завод не работает, горожанам следует кипятить воду из-под крана.При том, что электричества нет, подумала я.Строят временные убежища. С рассветом полиция начнет обходить дома в поисках пострадавших от бурана пожилых людей. Многие дороги уже закрыты, мотоциклистам рекомендовано сегодня остаться дома.Я выключила радио с отчаянным желанием оказаться дома. С сестрой. Мысль о Гарри вызвала какую-то пульсацию под левым глазом."Забудь о головной боли и думай, Бреннан. От тебя не будет никакой пользы, если позволишь отчаянию овладеть тобой".Гойетт жили в местечке под названием Плато, мы свернули на север, потом на восток по авеню де Пин. Вверх по склону виднелись огни больницы Королевы Виктории. Снизу черной дырой зиял университет Макгилла, Дальше город и береговая линия, разглядеть можно только площадь Виль-Мари.Райан повернул на север, на Сен-Дени. Обычно забитая туристами и лавочниками улица осталась на растерзание ветру и льду. Прозрачная сетка покрывала все вокруг, стирала названия бутиков и бистро.В Мон-Ройяле мы снова направились на восток, повернули на юг на улице Христофора Колумба и через десять минут оказались у дома, адрес которого мне дала Анна.Типичное для Монреаля здание из трех квартир, с нишей впереди и узкой металлической лестницей, ведущей на второй этаж. Райан остановил джип у обочины, не подъезжая к дому вплотную.Когда мы выбрались наружу, льдинки впились в мои щеки, как крошечные угольки, так что даже слезы навернулись. Пригнувшись от ветра, мы поднялись к квартире Гойетт, то и дело поскальзываясь на замерзших ступеньках. Звонок покрылся твердым серым панцирем, я постучала в дверь. Занавеска-тут же отодвинулась, и появилось лицо Анны. Девушка покачала головой по ту сторону покрытого инеем стекла.– Открой дверь, Анна! – закричала я.Она еще яростнее замахала головой, но мне было не до переговоров.– Сейчас же открывай свою чертову дверь!Анна застыла, рука метнулась к уху. Она подалась назад, и я уже думала, что девушка собирается уйти. Однако тут же послышался звон ключей в замке и скрип двери.Я не стала ждать, толкнула дверь, и мы с Райаном оказались внутри прежде, чем Анна успела это понять.Девушка попятилась, сложила руки на груди и вцепилась в рукава жакета. На деревянном столике горела масляная лампа, от пламени на стенах узкого коридора плясали и извивались длинные тени.– Почему вы никак не оставите меня в покое?Ее глаза казались огромными в мерцающем свете.– Нам нужна твоя помощь, Анна.– Я не могу.– Можешь.– Я сказала ей то же самое. Я не могу. Они найдут меня.Ее голос дрожал, на лице застыл настоящий ужас. От ее вида у меня заныло сердце. Мне знакомо такое выражение. Этот страх был и на лице моей подруги, напуганной преследующим ее мужчиной. Я убедила ее, что опасности на самом деле нет, и она умерла из-за этого.– Кому сказала?Я гадала, где ее мать.– Доктору Жанно.– Она приходила сюда?Кивок.– Когда?– Несколько часов назад. Я спала.– Что она хотела?Анна метнула взгляд на Райана, потом уставилась в пол.– Доктор Жанно задавала странные вопросы. Видела ли я кого-нибудь из секты Амали. Кажется, она собиралась за город, туда, где я проходила семинары. Я... она меня ударила. Меня никто так не бил. Она как с ума сошла. С ней такого никогда не случалось.Я слышала муку и стыд в голосе Анны, как будто девушка винила в побоях себя. Она казалась такой маленькой в темноте, что мне хотелось подойти и обнять ее.– Не вини себя, Анна.Плечи девушки затряслись, и я погладила ее по волосам. Они заискрились в неверном свете лампы.– Я бы помогла ей, но я правда не помню. Я... тогда переживала не лучшие времена.– Знаю, но, пожалуйста, подумай хорошенько. Обо всем, что связано с тем местом, куда тебя отвезли.– Я пыталась. Ничего не выходит.Мне захотелось физически вытрясти из нее информацию, которая может спасти мою сестру. Я вспомнила курс по детской психологии. Никакой абстракции, задавайте конкретные вопросы. Я осторожно отодвинула Анну на расстояние вытянутой руки и взяла за подбородок.– Когда вы ехали на семинары, тебя забирали из школы?– Нет, они заехали сюда.– Куда вы свернули с твоей улицы?– Не помню.– А как выехали из города?– Тоже нет."Абстракции, Бреннан".– Вы переезжали мост?Она сузила глаза, потом кивнула.– Какой?– Не знаю. Постойте, там был остров с множеством высоких зданий.– Ile des Soeurs, – сказал Райан.– Да. – Она широко распахнула глаза. – Кто-то пошутил о монахинях, живущих в кооперативных квартирах. Понимаете, soeurs, сестры.– Мост Шамплейн, – определил Райан.– Далеко до фермы?– Я...– Сколько вы ехали?– Минут сорок пять. Да. Когда мы добрались, водитель хвастался, что справился меньше чем за час.– Что ты увидела, когда вышла из фургона?В ее глазах снова отразилось сомнение. Потом медленно, будто истолковывая пятна Роршаха:– Как раз перед приездом появилась высокая башня с проводами, антеннами и дисками. Потом крошечный домик. Наверное, его построили для детей, ждущих школьного автобуса. Я еще подумала, что его сделали из имбирного пряника и украсили глазировкой.Тут позади Анны появилось еще одно лицо. Без макияжа, блестящее и бледное в мерцающем свете.– Кто вы такие? Что вам нужно среди ночи?Английский с жутким акцентом.Не дожидаясь ответа, женщина схватила Анну за руку и потащила за собой.– Оставьте мою дочь в покое.– Мадам Гойетт, люди умирают. Ваша дочь может их спасти.– Ей нездоровится. А теперь уходите. – Она указала на дверь. – Уходите сейчас же, или я позову полицию.Призрачное лицо. Неверный свет. Коридор, похожий на туннель. Я вернулась в свое видение и внезапно вспомнила. Я знаю, и мне необходимо туда попасть!Райан заговорил было, но я прервала его.– Спасибо, ваша дочь нам очень помогла, – выдавила я.Райан зло взглянул на меня, когда я ринулась мимо него в открытую дверь и чуть не скатилась в своем энтузиазме с замерзших ступенек. Я уже не чувствовала холода, дожидаясь у джипа, пока Райан поговорит с мадам Гойетт. Он надвинул на глаза шапочку и подошел по дорожке из гравия.– Что за...– Дай мне карту, Райан.– Маленькая дурочка могла...– У тебя есть карта этой чертовой провинции? – прошипела я.Райан молча обошел джип с другой стороны, и мы залезли внутрь. Он вытащил карту из кармана на двери у сиденья водителя, а я взяла фонарик. Пока я возилась с картой, он завел двигатель, потом вышел из машины – почистить лобовое стекло.Я нашла Монреаль, проследила путь по мосту Шамплейн и до Десятой восточной дороги. Онемевшим пальцем провела по пути к Мемфремагогу. Перед глазами стояла старая церковь, и могила, и указательный столб, почти погребенный под снегом.Я двигала палец вдоль шоссе, подсчитывая время пути. Названия расплывались в свете фонарика.Виль-Мари. Сен-Грегуар. Сен-Анжеле-де-Монуар.Когда я наконец увидела, сердце перестало биться. Боже, только бы успеть!Я опустила стекло и закричала в завывающий ветер.Скрип прекратился, открылась дверь. Райан кинул щетку назад и сел за руль. Он стащил перчатки, я отдала ему карту и фонарик. Молча показала на маленькую точку на карте. Райан без слов изучал ее, его дыхание вырывалось паром в желтом свете фар.– Черт!Ледяной кристаллик растаял на его ресницах, и капля потекла по щеке. Райан вытер глаз.– Все сходится. Энджел-Гуардиан Guardian – в переводе с английского означает "хранитель".

. Это не человек, а место. Они собираются встретиться в Энджел-Гуардиане. Отсюда сорок пять минут езды.– Как ты узнала? – спросил он.Я не хотела сейчас рассказывать о своих снах.– Вспомнила указатель на дороге в Мемфремагог. Поехали.– Бреннан...– Райан, я еще раз повторяю. Я найду свою сестру. – Я пыталась не сорваться на крик. – И поеду, с тобой или без тебя. Вези меня домой или в Энджел-Гуардиан.Он поколебался.– Черт!Райан вылез, наклонил свое сиденье вперед, порылся сзади. Когда он захлопывал дверь, я заметила, как он опустил что-то в карман и застегнул молнию. Потом занялся чисткой стекла.Через минуту Райан вернулся, молча застегнул ремень безопасности, завел мотор и нажал на педаль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44