— На шантаж, вы хотите сказать, — уточнила вдова, — Ваши условия?
— Такой девушке, как я, необходимо следить за собой. Мне требуется что-то постоянное. Леди Гермиона — не пара Максу Россмара. Я хочу, чтобы он женился на мне.
Макс вернулся в замок весь мокрый: ранним утром он промок под дождем, а потом, когда взошло солнце, обливался потом.
Покинув Керсти, он всю ночь бродил по болотам. А на рассвете взобрался на вершину самого высокого холма, чтобы отдохнуть и спокойно все обдумать. У него ужасно разболелась голова, и он решил, что впредь будет пить умеренно. Кроме того, ему следует держать себя в руках и научиться обуздывать свой гнев. Ведь до того, как Керсти поселилась в замке, он никогда так не напивался и не выходил из себя по пустякам.
Но, возвращаясь домой, Макс по-прежнему не знал, как вести себя с Керсти. В ушах у него звучал ее голос: «Угрожать слабой женщине — это подло!» Слова, сказанные из-за двери.
А потом «Прошу тебя, Макс!» Нагая и прекрасная, она предлагала ему себя, а он ее отверг.
В тот момент он не мог утешить ее так, как она заслуживала, и теперь презирал себя за это. Он не имел права дышать одним воздухом с этой милой девушкой. Ему надо вымолить ее прощение.
Проходя мимо ее покоев. Макс старался ступать как можно осторожнее. Конечно же, она еще не выходила из розовых комнат. Не выходила, потому что боялась с ним встретиться.
У своей двери Макс остановился. Если сейчас остаться в одиночестве, его замучают угрызения совести. Керсти так близко — а он не знает, как загладить вину перед ней!
Они оба оказались в безвыходном положении. Керсти ушла из семьи, уверенная, что ее родные никогда от нее не отвернутся. Но она ошиблась. Если же он ослушается своих близких, они ни за что его не простят — ведь он даже не связан с ними кровными узами…
Внезапно почувствовав, что проголодался, Макс повернул обратно и спустился в кухню. Миссис Мотт сердилась, когда хозяева вторгались в ее владения; Макса же она до сих пор считала шаловливым мальчишкой.
К счастью, миссис Могг в кухне не оказалось.
Едва лишь переступив порог. Макс услышал смех и хихиканье. А затем увидел служанок и слуг, обступивших горничную, сидевшую в кресле у очага. Заметив молодого хозяина, все умолкли. Горничная же вскочила на ноги и сунула в карман фартука какую-то книжицу.
Макс подошел к очагу и спросил:
— Кофе есть? А может, остался и кусок вчерашнего яблочного пирога?
Горничная, высокая темноволосая девушка, выступила вперед и ответила:
— Пирога нет, мистер Россмара, но есть свежий лимонный торт. Хотите?
Макс услышал сдавленные смешки и заметил многозначительные взгляды, которыми обменялись слуги. Должно быть, уже пошли слухи о его отношениях с Керсти. Пусть думают что хотят, главное, чтобы это не отразилось на ней. Бедняжка и так уже настрадалась.
— Скоро будет готово, cэp, — не дожидаясь ответа, сказала горничная. — Куда вам отнести?
— Спасибо, я сам отнесу. — Только сейчас он почувствовал аромат кофе. — Надеюсь, я не слишком вас затруднил?
В ожидании кофе и лимонного торта Макс расхаживал по кухне. Проходя мимо окон буфетной, выходивших в кухню, он заметил, что занавески задернуты неплотно. Макс остановился и, заглянув в одно из окон, увидел Шанкса и миссис Могг, сидевших рядом и читавших какую-то книжку. Время от времени они хлопали друг друга по колену и при этом посмеивались.
Макс нахмурился. Шанкс и миссис Могг вели себя точно влюбленные голубки! И откуда у слуг такая тяга к чтению?
Прежде он подобного не замечал…
— Мистер Россмара, все готово, — сообщила молоденькая горничная. — Пожалуйста. Может быть, все-таки…
— Нет-нет, я сам. Спасибо.
Макс взял поднос и вынес его из кухни. Потом поднялся по лестнице и вышел в коридор, ведущий в розовые комнаты. Макс постучал. Ответа не последовало, и он громко позвал:
— Керсти, это я, Макс! Пожалуйста, открой мне!
Позвав девушку еще несколько раз и не дождавшись ответа, он попробовал повернуть ручку и с удивлением обнаружил, что дверь не заперта. В гостиной царил идеальный порядок.
Было очевидно, что Керсти тщательнейшим образом здесь убрала.
«Вероятно, она убрала в гостиной и легла спать…»
Макс подошел к порогу спальни. Дверь была открыта.
— Керсти, это я, Макс. Я пришел просить у тебя прощения. Я вел себя ужасно глупо. Я тебя недостоин! Меня надо выпороть за подобное поведение.
Разумеется, она, не ответила. Наверное, устала от слез и переживаний.
Держа в руках поднос, он вошел в спальню и взглянул на кровать.
На покрывале — ни складочки. Спальня была так же тщательно прибрана. Керсти исчезла.
Может быть, она ушла к своим родителям — умолять, чтобы они ее простили? А может, пошла куда глаза глядят…
Но вскоре Макс обнаружил, что вся одежда девушки осталась в гардеробе. А старенькая потрепанная Библия в картонной обложке лежала на прежнем месте, у кровати Открыв один из ящиков комода, Макс увидел ночную рубашку, в которой Керсти была накануне вечером.
Макс взял поднос с тумбочки и, усевшись на эту же тумбочку, поставил поднос себе на колени.
Где же Керсти?
Она навела порядок в комнатах — и ушла…
Может, решила покончить с собой?
Макс не знал, откуда начать поиски. Он взял чашку кофе и осушил ее в два глотка. Потом съел огромный кусок торта — съел, почти не почувствовав вкуса, — и запил его второй чашкой кофе.
Керсти сейчас бродит где-то в одиночестве, а он ест лимонный торт и пьет кофе!
Оставив поднос в комнате, Макс бросился к лестнице и, быстро спустившись в холл, заметил Шанкса.
— Я могу вам чем-нибудь помочь, сэр? — спросил дворецкий, смущенно глядя на Макса; ему наверняка уже рассказали о том, что молодой хозяин видел его в буфетной.. — Может, вам что-нибудь надо, сэр? — снова спросил Шанкс.
— Хм… Нет, ничего не надо. Впрочем… Ты не видел сегодня утром мисс Мерсер.
Дворецкий наморщил лоб.
— Видел, сэр. Кажется, она пошла в ваш кабинет, — Спасибо, Шанкс.
Макс побежал по коридору. Остановившись у своего кабинета, он рывком распахнул дверь — и увидел Керсти, сидевшую за столом.
— Я чуть с ума не сошел — так за тебя волновался! — воскликнул Макс, закрывая дверь каблуком сапога. — Я думал, ты у себя. Потом решил, что ты ушла к родителям.
— Не кричите, пожалуйста.
Он уставился на нее в изумлении.
— Я занимаюсь делом, иначе люди останутся без жалованья, — пояснила Керсти.
На ней было старомодное коричневое платье. Впрочем, Макса удивило не платье — удивила прическа. Волосы Керсти были зачесаны назад и аккуратно собраны в пучок.
— И давно ты здесь сидишь? Ты слышала, как я проходил мимо твоих комнат?
— Я здесь с шести утра. Как вы проходили, я не слышала.
— Вот как? — Он взглянул на свои сапоги, потом снова поднял голову. — Ты плохо выглядишь. Ты не заболела?
— Я совершенно здорова, спасибо.
— Керсти, не лги мне: У тебя такие глаза, как будто ты только что увидела привидение.
— Как мило! Спасибо за комплимент.
— Ты никогда не делала такую прическу. Волосы зачесаны… как у старой девы.
— А я и есть старая дева, — заявила Керсти. — Если вы хотите привести себя в порядок, можете идти. Я одна справлюсь.
Макс пристально взглянул на девушку.
— Что ты сказала?..
— Я сказала, что справлюсь…
— Я не об этом. Ты считаешь, что мне надо привести себя в порядок? И ты вовсе не старая дева.
— Старой девой называют женщину, которая не замужем.
И хватит об этом. А что касается вашего внешнего вида… На вас та же одежда, что была вчера вечером. Вдобавок вы не бриты, не умыты и не причесаны. Вот я и подумала, что вам не мешает…
— Прошу вас, пойдемте со мной, мисс Мерсер.
— Я занята.
— Идем!
Она поднялась из-за стола.
— Куда идти? Я очень занята.
— Я твой хозяин. Пожалуйста, запомни это. И еще запомни: ты будешь делать то, что я тебе скажу.
Керсти потупилась. И тут Макс наконец-то понял: она изо всех сил пытается сохранить достоинство.
— Прости, Керсти. У меня была скверная ночь, — пробормотал он.
Она взглянула на него с усмешкой.
— Скверная ночь? Я вам сочувствую. Когда не выспишься, тяжело.
— Пожалуйста, заканчивай свои дела и приходи в мои покои.
— В ваши покои?
— Да, в мои покои. — Не дожидаясь очередного вопроса, Макс вышел из кабинета.
Но Макс не сразу отправился к себе. Поднявшись этажом выше, он подошел к окну в конце коридора. Ему хотелось немного здесь посидеть — отсюда открывался прекрасный вид на окрестности.
Макс уже собирался сесть на подоконник, но вдруг услышал какую-то возню, бормотание и женские стоны. Все эти звуки доносились из комнаты слева от него.
Странно. На этом этаже все комнаты нежилые… во всяком случае, считались таковыми.
Резко распахнув дверь. Макс крикнул:
— Не двигаться!
— О Боже! — раздался женский голос.
В следующее мгновение Макс увидел и саму женщину, вернее — ее поднятый кверху голый зад. Она стояла на кровати, упершись локтями в матрас. Сзади же пристроился Уилки; он был в одной рубахе.
Слуга откинул с лица волосы, но менять позу, похоже, не собирался.
— Не волнуйся. Ада, я все улажу, — сказал он, похлопав женщину по ягодицам.
Макс сразу понял, чем занята милая парочка, однако это зрелище нисколько его не возбуждало.
Женщина захныкала; она тщетно пыталась прикрыть груди руками.
Уилки же, взглянув на Макса, объявил:
— Ада — моя невеста! Вы, конечно, понимаете, как мы устали ждать свадьбы.
Ада охнула и снова застонала.
— Примите мои поздравления, — с улыбкой проговорил Макс. — Желаю вам долгой и счастливой супружеской жизни.
Он уже хотел уйти, но вдруг заметил на краю кровати раскрытую книжку Любопытство взяло верх, и Макс, осторожно приблизившись и взглянув на с границы, увидел рисунок — мужчину и женщину в такой же позе, как Уилки с Адой. Рядом с рисунком был помещен текст — очевидно, инструкция.
Макс покачал головой и вышел из комнаты Что творится с прислугой? И откуда у них эти странные книжки?
Глава 22
«Надо действовать очень осторожно, — говорил себе Струан. — Макс, наверное, у себя в покоях, спит».
Виконт знал, что прошедшей ночью ею сын ушел из замка и вернулся только на рассвете. Сейчас он собирался разбудить Макса и еще раз с ним поговорить. Арран же все время ворчал, выражая свое неудовольствие; маркиз полагал, что брат напрасно вмешивается в дела сына.
Виконт зашел в покои Макса, но там его не оказалось. В кабинете Макса тоже не было — Бланш Бастибл уже сообщила, что Керсти Мерсер сидит внизу одна.
Струан уселся за письменный стол в библиотеке Макса.
Как заставить сына отказаться от Керсти Мерсер? Как заставить его образумиться?
— Отец!
Струан вздрогнул от неожиданности. Он не слышал, как Макс подошел к порогу библиотеки.
— Ты ведешь себя недостойно, сын, — сказал Струан и тут же мысленно отругал себя за такое вступление.
— Спасибо, мне об этом уже говорили.
— Кто же?
Макс зашел в комнату и уселся в свое любимое кресло.
— Мне сказал об этом человек, мнение которого тебя не интересует.
Виконт промолчал.
— Отец, у тебя что-то важное? Если нет, давай отложим светские беседы на потом. Надеюсь, ты не сочтешь меня неучтивым?
— Напрасно ты думаешь, что мнение Керсти Мерсер меня не интересует. Ты ведь ее имел в виду?
Макс вскинул подбородок. Его зеленые глаза, казалось, превратились в льдинки.
— Я люблю тебя, сын. — «Да что это со мной? Говорю все, что думаю, совсем забыл про осторожность!»
Глаза Макса тотчас же потеплели, и Струан заметил, как дернулся его заросший щетиной кадык.
— Если гы еще несколько дней не побреешься, то превратишься в настоящего шотландца.
— Чтобы стать шотландцем, мало одной рыжеи бороды.
Впрочем, я в своей жизни столько раз перевоплощался, что теперь даже трудно вспомнить, кто же я на самом деле, верно, отец?
— До бала в Хэллоусе всего два дня.
— Знаю Я не хочу ехать, но придется. Однако ты ушел от ответа на простой вопрос. Это на тебя не похоже.
Струан пристально посмотрел на сына — Это был не простои вопрос. Это был крик твоей души, Макс. Я вижу, ты до сих пор не уверен в себе. Твое происхождение по-прежнему не дает тебе покоя.
— Ты ничего не знаешь о моем происхождении.
Струан знал, что когда-нибудь этот разговор произойдет, и удивлялся лишь тому, что он не произошел намного раньше.
— Мне известно, Макс, что ты родился в Лондоне. И что вы с Эллой — дети одной матери. Еще мне известно, что ты прекрасно управляешь поместьем. Я считаю тебя своим сыном, а остальное меня не интересует.
— Я твой сын, но не твоя собственность.
И в этом весь Макс — не уступит ни на йоту?
— Да, ты не моя собственность. Но ты должен меня уважать. Думаю, мне не стоит говорить о том высоком общественном положении, которое ты занимаешь благодаря родству со мной.
— Мы с тобой не родственники.
Струан воспринял эти слова как пощечину.
— Ты мой сын, — пробормотал он. — Я тебя усыновил.
— И все же мы не родственники.
— Зачем ты меня мучаешь? — проговорил Струан, повысив голос и глядя Максу прямо в глаза. — Я дал тебе все что мог! Я не делал различий между тобой, Эллой… и остальными детьми. Разве это не доказательство моей любви к тебе?
Макс встал и отошел к ближайшей книжной полке. Плечи его ссутулились.
— Все мои требования — тебе же во благо, — продолжал Струан.
— И все-таки я не могу считаться твоим сыном.
— Можешь. Ты мой приемный сын, Макс.
— Эдвард — твой законный наследник, — сказал Макс. — Только, пожалуйста, не думай, что я завидую младшему брату! Я просто констатирую факт. У нас с Эдвардом разное положение. Вы с мамой сделали все возможное, чтобы я не чувствовал этой разницы, однако она существует.
Что можно на это ответить? Отрицать очевидное бессмысленно.
— Но ты делаешь успехи, Макс. Мы с Арраном считаем тебя незаменимым. Ты станешь весьма состоятельным человеком.
— Знаю. Но я расплачиваюсь за это.
Струан поднялся из-за стола.
— Черт возьми, о чем ты? Как ты расплачиваешься?
— Я не свободен.
— Не свободен? Неблагодарный щенок! На твоем банковском счете крупная сумма. Ты богат. Что еще тебе нужно?
— Моя любовь к тебе делает меня зависимым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42