— А Дарчиев...
— Это наш с Бобом шеф, — охотно пояснил Монстр. — В основном его и трахают за Боба. Он сказал, что вроде был уже такой случай лет пять назад, какой-то Вова точно так же с бабками слинял... И теперь на Дарчиева капитально наехали. Может, выгонят даже к чертовой матери.
— Слинял с бабками, — повторил незнакомец. — Это в Службе безопасности тебе сказали?
— Ну, они сказали Дарчиеву, а Дарчиев сказал мне...
— Вас там двое, в отделе у Дарчиева? — перебил его незнакомец. — Маленький отдел...
— Маленький, да удаленький, — засмеялся Монстр. — Иначе не смог бы Боб эти бабки прикарманить... — помянув деньги, Монстр загрустил. — Ну... Что там еще Боб просил передать? Бабками поделиться не хочет? Триста штук — это ведь много, много...
Незнакомец никак не отреагировал на эту свежую мысль, и Монстр разочарованно вздохнул: Боб явно не собирался подкинуть с барского плеча с десяток зеленых штук. А жаль. Но тогда...
Что же тогда получалось — он послал человека, чтобы тот нашел Монстра и справился о делах на работе? Бред какой-то. Монстр насторожился, но тут незнакомец нарушил молчание:
— Борис попросил меня забрать кое-какие вещи из его квартиры... Не подбросишь?
— Так это вы на машине, не я... — удивился предложению Монстр, однако незнакомец тут же все разъяснил:
— У вас же там на стреме такие ребята стоят... А мне светиться ни к чему, сам понимаешь. Могут через меня и на Бориса выйти. Так что садись за руль — тебя-то они без проблем пропустят. Подвезешь меня к Борькиному дому...
— Ладно, — сказал Монстр, потому что не решился отказать такому громиле и потому что в глубине души у него теплилась надежда: Бобу передадут, что Монстр вел себя молодцом, помогал, содействовал, а стало быть, заслуживает некоторой премии... Десяти тысяч вполне хватит.
Вот так они и въехали на территорию жилого комплекса «Славянка-2»: Монстр за рулем, а большой друг Боба — на полу, под старым чехлом. Возле дома, где проживали и Романов, и сам Монстр, машина остановилась.
— Приехали, — сказал Монстр. Он вышел из машины и задрал голову в вечернее темное небо, отыскивая окна романовской квартиры. Там все так же горел свет. Раз Бориса там не было, то что же, значит, там Марина и Олеська? Или же там просто забыли выключить свет?
Впрочем, приятель Боба все знал наверняка. Монстр обернулся, чтобы задать вопрос, но с изумлением обнаружил, что спрашивать не у кого. Странно, как мог такой большой человек так незаметно исчезнуть, но тем не менее это случилось. Монстр в растерянности постоял у машины, потом отошел подальше от стены дома, чтобы повнимательнее разглядеть окна. Ему показалось, будто он увидел движение теней в квартире Романова, однако определить что-то наверняка на таком расстоянии было невозможно.
Монстр еще немного подождал, но верзила так и не появился. Оставив ключи в замке зажигания, Монстр направился в супермаркет, где пополнил запасы полуфабрикатов, изрядно поистощившиеся за выходные.
На обратном пути, держа в руках несколько коробок с пиццей, Монстр заметил какое-то мельтешение возле машины. Он ускорил шаг, но вдруг события еще более ускорились независимо от воли Монстра: с разных сторон раздался громкий треск, кто-то заорал, кто-то куда-то прыгнул, кто-то замахал руками, а кто-то упал. Монстр застыл на месте, и тут его ударило в грудь нечто. То же самое нечто выбило у Монстра из рук все полуфабрикаты, уронило самого Монстра на пол и изрядно потоптало.
Где-то наверху были еще трески и еще крики, но Монстр на них не реагировал — он лежал на асфальте и тщательно изображал покойника.
Он также не отреагировал на рев двигателя и резкий визг покрышек — с этим звуковым сопровождением стартовала с места машина, на которой Монстр заехал в «Славянку» пятнадцать минут назад. Только теперь за рулем сидел сам Дровосек, а на заднем сиденье валялся запыхавшийся, помятый и поцарапанный, но вполне живой Монгол.
Оба они были слегка удивлены этой встречей. Но лишь слегка.
Марина Романова: семейные обстоятельства
Марина окончательно поняла, что попала в какую-то неприятную историю, когда молодой человеке мобильным телефоном взял у вахтерши листок бумаги, предназначавшийся Марине.
— Это женщине просили передать... Женщине! — вахтерша напрасно тыкала пальцем в сторону Марины. Листок исчез в кармане молодого человека, а Марина почувствовала довольно ощутимое прикосновение на своем предплечье.
— Пойдемте, — сказал второй молодой человек. — У нас там машина стоит.
— Что-то случилось? — уже во второй или третий раз спросила Марина. — Что там в записке? — посмотрела она на парня с мобильным телефоном, но ни на первый, ни на второй вопрос ей не ответили.
На улице она сразу увидела ожидающую ее машину — черный микроавтобус заехал на тротуар и едва ли не на нижнюю ступеньку лестницы.
— Здравствуйте, — сказала Марина, оказавшись внутри машины. Сидевший там мрачного вида мужчина никак не отреагировал, и Марина почувствовала себя полной идиоткой. Вероятно, случилось что-то очень важное, и этим занятым людям не до нее... Тогда зачем они засунули ее в машину? Решали бы сами свои важные дела...
Двое сопровождающих сели рядом, шоферу было сказано «Давай», и микроавтобус тронулся с места.
— Жена, — сказал парень с мобильным телефоном, обращаясь к мрачному мужчине. — Приехала за дочерью.
— Да, — подхватила Марина. — Как обычно, я приехала за Олесей, а ее нет, их преподаватель сказала мне, что дочку забрал Борис, и я удивилась, потому что обычно Борис так рано не заканчивает... Что-то случилось на работе, да?
На нее по-прежнему не обращали никакого внимания. Мрачному сунули записку, которую отдала вахтерша, он внимательно изучал ее минут пять, не меньше, хотя Марине было видно, что строчек там всего три.
Потом мрачный поднял глаза на Марину и тихо спросил:
— Где ваш муж?
— Не знаю, — сказала Марина. — Я думала, вы мне скажете! Я же говорю — приехала за дочерью, а ее нет...
— Он оставил вам записку, — сказал мрачный. — Здесь сказано, что вы должны срочно ехать в Парк Горького на ваше обычное место. Где это?
— Где Парк Горького? — удивилась Марина. — Вы что, не знаете? Это надо на Садовое кольцо, потом через мост...
— Слушай, ты, — с неожиданной злостью процедил мрачный. — Не строй из себя дурочку, не надо. Ты вляпалась в такое дерьмо, какое и представить себе не можешь. В игрушки с тобой никто играть не будет, ясно?!
В голову Марине вдруг пришла неожиданная идея — треснуть этого хама «Европейскими достопримечательностями» по башке и выскочить из машины прямо на ходу. Однако, судя по проносившимся в окне зданиям, скорость была слишком высокой, и Марина рисковала переломать себе ноги, руки и еще что-нибудь, а то и просто попасть под колеса машин, мчащихся в соседнем ряду.
Книга осталась лежать на ее коленях, но гнев Марина все же выпустила наружу:
— Мне ясно, что я не позволю разговаривать с собой в таком тоне! Вот это мне ясно! Кто вы вообще такие?! Что вам от меня нужно?!
Мрачный сверкнул зрачками и раскрыл рот, чтобы извергнуть нечто грубое, но один из двух молодых людей опередил его и сказал ровным спокойным голосом:
— Служба безопасности корпорации «Рослав». Вот удостоверение, — в его руке показалась какая-то книжечка с печатями. — Мы беспокоимся о судьбе вашего мужа.
— Да? — Марина мгновенно забыла про резкости мрачного типа. — А что случилось? И где моя дочь?
— О судьбе вашей дочери мы тоже беспокоимся, — кивнул молодой человек. — И вы должны нам помочь.
— Ну, — с готовностью кивнула Марина.
— Действия вашего мужа могут поставить под удар не только его самого, но и вашу дочь, и вас саму тоже.
— Какие действия?
— Вы сказали — обычно он так рано не уходит с работы, обычно он не заезжает за дочерью. Почему сегодня это случилось?
— Я не знаю...
— О чем вы с ним договорились? Ваш план действий на сегодня?
— Мы ни о чем не договаривались! План... Какой еще план?
— Куда он сейчас едет?
— А он куда-то едет? Домой, наверное... Хотя я звонила ему на мобильный, а он не отозвался... Может, батарейки сели? Давайте позвоним домой, может, они уже приехали?
— Они не приехали, — раздраженно сказал молодой человек. — На въезде в «Славянку» их не видели...
— Тогда я не знаю... Что вообще происходит?!
— Мы пытаемся найти вашего мужа. Он написал в записке, чтобы вы ехали в Парк культуры. Сейчас мы туда приедем, вы выйдете из машины и пойдете одна, чтобы вашего мужа не спу... Чтобы ваш муж чувствовал себя спокойнее. Он увидит вас, подойдет к вам, и вы выясните, в чем дело, почему он себя так ведет...
— Ага, — согласно кивнула Марина. — А вы что будете делать в это время?
— Мы будем ждать, пока вы поговорите. Потом мы отвезем вас домой.
— Боря на машине, — напомнила Марина. — Он сам сможет отвезти нас домой.
— Ну как хотите, — молодой человек попытался радушно улыбнуться, но он слишком волновался, чтобы у него это получилось.
— Что такое ваше обычное место? — Это спросил мрачный тип, но Марина позволила себе проигнорировать существование этого неприятного человека. Она выдержала паузу и лишь минуту спустя сказала, глядя не на мрачного, а на того молодого человека, с которым только что беседовала:
— Обычное место — это просто у входа в парк. Там, где карусель...
— Ясно, — сказал молодой человек. — Мы остановимся чуть в стороне, а вы пройдете пешком. Сумку можете оставить в машине.
— А что у вас в сумке? — Конечно же, это мог спросить только мрачный.
— Не ваше дело, — отчеканила Марина. Мрачный пожал плечами, делая вид, что ему не очень-то и интересно узнать ответ на этот вопрос. Он сложил записку и протянул ее парню, который сидел на переднем сиденье рядом с водителем. Когда он это делал, пола его пиджака слегка оттопырилась, и Марина увидела вещь, которая, кажется, называлась кобурой. Если Марина не ошибалась, обычно в этой штуке таскали пистолет.
Марина поспешно отвела взгляд в сторону и сделала вид, будто ничего такого не видела. Только ее сердце теперь колотилось быстрее, и мысль, одна-единственная, пылающим шаром заполнившая голову, не давала ей покоя: «Этот пистолет — для Бориса?!»
А по мере приближения к Парку Горького эта мысль трансформировалась в другую: «Могу ли я верить людям, что едут в этой машине?»
Взглянув на напряженное, мрачное лицо сидевшего напротив сотрудника Службы безопасности, от которого пахло табаком и каким-то еще очень мужским запахом, Марина вспомнила сообщение о том, что она, оказывается, вляпалась в дерьмо, а потому не должна строить из себя дурочку.
Она решила, что не будет дурочкой.
Боярыня Морозова: разбор полетов (2)
Правая сторона лица Монгола выглядела так, будто по ней хорошенько прошлись наждачной бумагой. Именно этой стороной Монгол сидел к Шефу, и тот периодически морщился, натыкаясь сердитым взглядом на это далеко не симпатичное зрелище.
Сам Шеф тоже не годился на обложку журнала мод, но его страдания, как водится, имели причину не физическую, а моральную — он приехал в офис к восьми, просмотрел последние сводки, пролистал утренние газеты и посмотрел новости по телевизору. Этого уже было достаточно, чтобы слечь в постель до конца недели. Но еще существовало начальство. Кто-то из них позвонил Шефу и высказал все, что думает по поводу последних событий. Шеф терпеливо выслушал словесный поток абсолютно некомпетентного человека и вежливо спросил:
— Ну а я-то тут при чем?
На том конце провода захлебнулись от возмущения, а Шеф не стал дожидаться, пока вице-президент корпорации выплывет, он просто повесил трубку. И подумал: «Интересно, что мне теперь за это будет?» И сам себе ответил: «Ничего мне не будет». Они не посмеют его тронуть, пока ситуация с Лавровским столь неопределенна. Со своей стороны Шеф был готов подбрасывать сколько угодно фактов в доказательство того, что эта ситуация действительно неопределенна, ужасно неопределенна... А шепотом, при включенных генераторах шумоподавления, он был готов заявить и большее: Лавровский еще может вернуться. Паре человек из руководства корпорации он так и заявил. Через три часа об этом знала вся верхушка, и теперь они позволяли Шефу швыряться трубками. Они были готовы потерпеть еще немного. А потом выгнать взашей всех людей Лавровского. И Шефа в том числе. Шеф не боялся остаться без работы — он просто не любил, чтобы из-под него вытаскивали стул. Хороший мягкий импортный стул в кабинете заместителя начальника СБ, куратора спецпроектов.
— Ты что, неудачно побрился? — не выдержал Шеф, забрасывая в рот пару таблеток от головной боли.
— Там проход был узкий, — ровным, безэмоциональным голосом ответил Монгол. — Только боком можно было пролезть. Я пролез.
— Это хорошо, что ты пролез... — вздохнул Шеф. — Меня другое волнует. Мадам, — его хмурый взгляд остановился на Морозовой, которая в данный момент изучала состояние своих ногтей. — Мадам Морозова, я не очень понял смысл вашего вчерашнего налета на жилой комплекс «Славянка»... Я, кажется, поставил вам другую цель, совсем другую. Я не просил устраивать цирковое представление, я не просил мериться силами с тамошней Службой безопасности... — он снова покосился на Монгола. — Я также не просил биться физиономией о стену. Я просил выяснить местонахождение человека — всего лишь...
— Но вы добавили: срочно, — напомнила Морозова. — Потому мы и бросились биться мордами о стену, вместо того чтобы пару недель посидеть, подумать и подготовить такую операцию, при которой нас было бы не видно и не слышно.
— Неправильный ответ, — сварливо заметил Шеф. — Ты должна была просто сказать: «Извините, мы облажались». Ты не умеешь признавать собственные ошибки...
— Извините, мы не облажались, — перебила его Морозова.
— Докажите мне это, — Шеф скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла, весь олицетворение скепсиса и неверия в способности своих подчиненных. Морозова знала, что это лишь игра, своего рода педагогический прием, однако она терпеть не могла таких игр и таких приемов. Не нравится — набери других людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45