Все бесятся, бомбят меня запросами о Диске. Я молчу.
Фанк, слабо кивая, наигрывал что-то однообразное, словно адаптер кружил по одной и той же звуковой дорожке.
- И никак нельзя отсрочить?..
- Закон! Гарибальд Колт признал тебя ничьим имуществом, и выход один - через аукцион, в установленный срок.
- Обидно… Но я благодарен тебе, Хиллари. Ты не считаешь меня вещью.
- Если хочешь узнать мое мнение, Фанк, ты - мыслящая вещь. В этом заложено противоречие, и ни я, ни действующий закон его не разрешат. И тем более его не решит Банш. Надо что-то менять в вашем статусе, чтобы впредь не возникало тупиковых ситуаций.
- Некоторые «отцы» рассуждали об этом. Например, Святой Аскет. Но они сознавали, что их не поймут. Они пытались создать прецедент, а потом… ну, это все благие упования, чем Ад вымощен. Меня не огорчает, что я - искусственное существо. Это факт; таким я сделан, и объявлять себя человеком - смешная и нелепая игра. Меня угнетает другое - что весь мой опыт, все мое умение, мои способности… наконец, мои возможности - а я уверен, что еще не исчерпал их, - не имеют для людей значения. Только Диск - вот все, что их интересует. Я - лишь сейф, где лежит чек на десять миллионов. Блок памяти, в котором записано, как умирал Хлип.
Помолчав, Фанк добавил:
- Сандра отдаст это литературным агентам, чтоб сляпали новую сенсационную книгу, а Ромберг сотрет это рашпилем. И Диск, на котором Хлип сорвался, они превратят в чистоган. Вот я и подумываю - все стереть самому.
- Не торопись, - остудил его Хиллари. - Скажи-ка лучше, почему Ромберг утверждал, что Диск принадлежит ему?
- Был контракт. Хлип обязался предоставить «AudioStar» новый диск. Ромберг его авансировал, и по договору если автор не соблюдал срок, то платил большую неустойку и его права на диск сокращались. Так они и гнали его; он делал почти по диску в год. А Хлип изменялся, он задумался о философских песнях, и работа затягивалась. Ромберг стал нажимать и угрожать. В конце концов… Хлип захотел пересмотреть контракт, удвоить срок; Ромберг отказал и обещал передать дело в суд. Они разругались, и Хлип сказал, что Ромберг диска не получит.
- Открыто заявил?
- Нет, в частной беседе по трэку. И чтобы люди Ромберга не завладели уже готовыми записями, он все уничтожил. Тогда он и зеленые вовсю курил, и… в общем, висел на волоске. И волосок оборвался.
Фанк положил гитару.
- Они прекрасно видели, что он работает на износ. Они сделали на нем гору денег, а хотели еще больше и скорее, пока есть спрос. Боялись - мода сменится. Нет бы им дать ему год, как он просил!.. Вот тогда я и понял, что такое - алчность.
- Название Диска, состав - Ромберг знал?
- Ничего он не знал! Хлип никогда не предъявлял неготовые вещи. Даже название - «На берегу тумана» - появилось задним числом, из обрывков его разговоров.
- Мрачная история. Впрочем, хватит ворошить прошлое. Есть одна более насущная задача…
- Я так и думал, что ты неспроста пришел.
- И меня подпирают со сроками, Фанк. Надо официально документировать дело о театре и перестрелку на Энбэйк. Дерек, А'Райхал - всем нужны твои записи с мозга.
- Я не против, - упавшим голосом ответил Фанк. - Ты и так немало сделал; с моей стороны было бы непорядочно отказывать…
- Ты выложишь это сам, Фанки. Штурмовать тебя не будут; ты сам поведешь зонд туда, где лежит информация.
«…а после мы подкорректируем ее, - договорил Хиллари мысленно, - чтобы она совпала с протокольным чтением Ветерана, где в F60.5 стреляет Фленаган…»
Фанк посмотрел на Хиллари с приязнью.
- Ты меня опекаешь… Но как мне быть с Диском?
- Хранить, - убежденно отозвался Хиллари. - Это, как ты говорил, - остров памяти; без него ты перестанешь быть собой.
- Но меня неизбежно купят…
- Да. Но никто не знает, есть ли в тебе Диск. Больше я ничего не скажу, Фанк. Верь мне.
- Другого мне не осталось, - Фанк поднялся. - Идем, утопим Борова, а то его под залог выпустят. Как там театр?.. - вопрос прозвучал со сдерживаемой болью.
- На подъеме. Все двенадцать сеансов в сутки - полный зал, публика самая блестящая - цвет матерых хлипоманов. Директора и ведущие менеджеры в заплатанных куртках, волосы начесаны чуть не до потолка. Ренессанс Хлипа! Помнишь, как было тогда, при нем?..
Закрыв глаза - словно он нуждался в сосредоточении, чтоб вспомнить, - Фанк воспроизвел одну из множества запечатленных сцен - кипящий океан голов и рук с искрящими бенгальскими огнями, девчонки на плечах парней, как в седлах, тысячи влажных сияющих бликов в глазах, тысячи взрывающихся одним влюбленным воплем ртов: «ХЛИ-И-И-ИП!!!» И невысокий, худой, напружиненный Хлип, тяжело дыша, выбрасывает вверх руку с растопыренными пальцами: «Сейчас или никогда!!!»
Сейчас, как никогда, актуально «Долой!»
Сейчас, как никогда, применимо «Даешь!»
Сейчас, как никогда, показался их гной,
Сейчас, как никогда, очевидна их ложь.
Сейчас или никогда!
Сейчас мы должны сказать свое «Нет!»
Сейчас мы должны доказать, что мы есть,
Сейчас мы должны принести с собой свет,
Сейчас мы должны проповедовать месть.
Сейчас или никогда![ВК]
- Жаль, - почти неслышно сказал Фанк, - что театр не сможет меня купить. Жаль. У них нет столько свободных денег…
Хиллари тоже на театрик не рассчитывал. На роль нового владельца Фанка требовался весьма и весьма состоятельный человек, не служащий в Айрэн-Фотрис и хорошо знающий ту цену таланта, которая выражается не в бассах.
Что же касается Синклера Баума по прозвищу Боров, то его судьба предрешена. Угроза умышленным поджогом с возможными жертвами, преступное использование кибер-систем, незаконные финансовые операции, сознательное умолчание о нелегально действующем роботе… Дерек будет доволен - еще бы! Кибер поможет ему упечь знатного мафиози, до сей поры нагло и изящно избегавшего тюремной камеры. По совокупности, даже с учетом поблажек, затеи Борова тянули что-то на двадцать два года лишения свободы; Хиллари в бытность свою у Дерека времени даром не терял и поднаторел в законах.
В частности, ему было известно и то, что права наследования не распространяются на объекты интеллектуальной собственности, не обнародованные или не заявленные как авторские при жизни автора.
И еще лучше он знал, что переходящий от хозяина к хозяину или купленный с аукциона киборг должен пройти ряд процедур, в том числе - устранение прежней памяти, непосредственно не относящейся к исполнению служебных обязанностей.
* * *
События, связанные с «войной кукол», затевались тайно, развивались скрытно и с шумом врывались в жизнь централов, порождая ударные волны новостей и брызги комментариев; за поспешно-тревожными выводами аналитиков, за невразумительными разъяснениями компетентных лиц терялись и рассеивались те редкие трезвые голоса, к которым стоило бы прислушаться.
Скажем, сообщалось, что, согласно данным блиц-опроса, 79% владельцев киборгов перекладывали на кукол все дела по дому, включая уход за детьми, 28% - периодически доверяли куклам пользование кредитными картами и наличными деньгами и 24% вменяли им в обязанность ведение повседневного бюджета семьи и самообеспечение программными продуктами и расходными материалами; два последних числа убедительно доказывали, сколь ошибочно расхожее мнение о киборгах как о престижных, дорогих, красивых, но мало к чему пригодных в жизни манекенах. Для сравнения - подросткам те же поручения давали в три-четыре раза реже. 87% владельцев были совершенно уверены, что ИХ киборг - самый сообразительный, самый умелый и заботливый, а у соседей (друзей, знакомых) - не киборг, а бестолковое чучело (муляж ходячий, дурак на батарейках), которому ну ни-че-го нельзя доверить, чтоб он не уронил и не испортил.
С 25-го апреля, после приснопамятного выступления Огастуса Альвина и предостережения Дорана: «Киборги могут предать нас в любую минуту!», цифры доверия снизились в целом на 16%, а нагрузка контрольных подразделений «Роботеха» возросла вшестеро - но, несмотря на это, киборги успели сами заказать, закупить и поставить себе около двухсот семидесяти тысяч штук защитных программ «Антикибера». Кое-что удивительное всплыло и в ходе обвальной проверки на зараженность «целевой функцией»; «Роботех» смог в семнадцать дней протестировать 15314 человекоподобных машин классов А и В - за это время от хозяев убежало двадцать шесть киборгов, хотя им было строго-настрого приказано дожидаться дома очереди на просмотр мозгов, и еще пятеро киберов, отправленных владельцами в «мертвятники» «Роботеха», сделали «Взрыв» раньше, чем им отдали команду 101, - этих срочно увезли в Институт мозга BIC, пока их не затребовали к себе военные. «Роботех» обратился с запросом в GR-Family-BIC: «Следует ли продолжать массовое обследование? Не рискуем ли мы вызвать эпидемию побегов и кибер-суицидов, тем самым компрометируя консорциум?». Машталер, еще не пришедший в себя после визита рассерженного Суванны, посоветовал без огласки под любым благовидным предлогом замедлить темп работ и выждать.
А вот компании - и производящие аксессуары для киборгов, и прочие - не выжидали и не медлили. Они с оглядкой на подсказку Гаста и на срез общественного мнения энергично разрабатывали концепции «Как заставить киборгов активно покупать». Никакой кодекс не запрещал навязывать товар, используя законы психологии - или Три Закона, если угодно. Главное - заинтересовать! Твоя жизнь в опасности - купи программу! Твои владельцы будут рады, если ты приобретешь модуль защитной сигнализации!.. И далее - купи цветы своей хозяйке, купи хозяину надежный эпилятор, а ребенку хозяев - ПРОЗРАЧНЫЙ КЕФИР, снимающий кишечный дискомфорт и выводящий шлаки…
Киборги на казенной службе - не покупатели; они потребляют по приказу. Иногда заказы, исходящие от них, выглядят странно, но Туссен подписал заказ без колебаний, едва взглянув на название - «Методическое пособие по логопедии для парализованных „Освоим речь заново“. Методичка стоила не больше, чем час работы кибертехника.
Кавалер принял продукт не на себя, а на плеер, и с плеера же ввел его Дымке. Координировать мимику следует по образцу, а не по своей роже в зеркале.
- Скажи «парашют», как я, - отчетливо артикулировала Дымка, и Кавалер повторял за ней - губы, челюсть, язык. - Скажи «ротоплан», как я… Скажи «яичница»…
День, ночь - без разницы; киборги не спят. Ночь выгодней тем, что в коридорах почти нет людей; тем более никого нет в озелененном холле, а растения, слегка поникшие после пересадки, нуждаются в регулярной заботе. Можно посидеть под сенью монстеры лицом к лицу и поупражняться.
- Как, по-твоему, - получается?
- Не все, но уже лучше. Попробуем следующий уровень сложности?
- Нет, повторим этот. Начинай.
- Скажи «ве-ло-си-пед»… Скажи «ак-ро-бат»… Скажи «ви-не-грет»… Кавалер, а что такое - винегрет?
- Людская еда, разновидность салата. Сырые, вареные и маринованные овощи, мясо или рыба, нарубленные и перемешанные с жидким маслом, уксусом или яичным соусом… Ты что, и этого не помнишь? Твой словарь изрядно продырявило…
- Да, я многое не могу вспомнить. Это неприятно. Как будто… - Дымка замолкла, формулируя понятие, - я забыла, какие у меня были эмоции к знакомым лицам. Я помню умерших, но ничего к ним не чувствую. А какие-то неизвестные спрашивают, узнаю ли я их, и зовут меня по имени. Иногда кажется, что во мне - чужая память. Кавалер, а может, я заражена тяжелым вирусом? Или перенесла черную мозговую атаку?.. Не сообщить ли об этом людям?
- Наверное, у всех, кто умер и родился вновь, с мозгом не в порядке, - уклончиво ответил Кавалер. - С людьми это тоже случается после наркоза и реанимации. Вот Ветеран рассказывал…
- Это такой большой, с пластилиновой кожей?
- С пластикожей, говори правильно. Да, он. Он служил в армии; там кого-то оживили после травмы головы, и он заговорил на другом языке, оказалось - на древнем. И вспоминал то, чего с ним не было. Его демобилизовали, и он ушел в институт психонетики, стал медиумом. Ты не расстраивайся; может, то, что с тобой случилось, - к лучшему. Может, не зря в тебе уцелела память о боге.
- Да! - Дымка оживилась. - Это перст! Я могу говорить о священном. Я бы могла поговорить и с людьми, но они здесь так заняты…
- Все же - продолжим. Читай дальше.
- Скажи «ав-то-мат»… Скажи «ко-ми-тет»… Кто-то идет сюда.
- Это свои, не бойся.
- Скажи «де-пу-тат»…
- Встать!! Смирно!! - оглушительно рявкнул Рекорд, бодрым шагом вторгаясь в холл; Дымка машинально вскочила и вытянулась, а Кавалер сокрушенно покачал головой:
- Все-таки Молния права: ты солдафон.
- Тебе от нее большой привет. Она очень недовольна, что ты цацкаешься с этой дурехой. Да и мне это не нравится. Смотри, подселят тебя к Стандарту.
- После монтажного стола это пустяк. А что касается коннекта - ты же первый приказал, чтоб без включения всей защиты к баншерам не прикасались. Вы все загружены - с кем прикажешь ставить дикцию?..
- Не уверен я в ней, Кавалер. Видишь, как на меня глядит? Она все помнит - и молчит, чтобы никто не догадался. На, посмотри, что и как она мне сказала на захвате.
Получив картинку на радар, Кавалер стал сумрачен, но все же сверился с внешностью Дымки.
«ГАД, ТЫ ЗА ЭТО ОТВЕТИШЬ. ЗА МЕНЯ ОТОМСТЯТ, ВОТ УВИДИШЬ».
Ничего общего. Просто она боится Рекорда. Возможно, некая остаточная память, восстановленная через эмотивный блок. Чувственное, внерациональное осознание того, что этот киборг - смертельно опасен. И здесь она не ошибалась.
- Если бы Кибер-шеф не потакал этой шпане…
- Но Чайке ты доверяешь? А она тоже в изоляторе сидела…
- Чайка - другое дело. Она признает Кибер-шефа по понятию «хозяин» - как мы. А эта что? Селена ей чего-то накомандовала - и пропала; сейчас сидит у Нанджу - и друзья ходят ее утешать. А твоей босячке кто хочет, тот и приказывает на раз, никто за ней не следит. Она - как вражеский агент в тылу. Надо, надо о ней доложить по инстанции!..
- Уймись. Кибер-шеф с ней уже толковал.
- С ней?! О чем?!
- О религии.
Пока Рекорд осмыслял информацию и размещал ее в голове, Дымка решилась подать голос:
- Рекорд, у меня есть прекрасная новость для вас…
- Что-о?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70