– Мне-то можешь сказать, какого демона ты тут отчудил?
– Я работал с гармонией.
– Хвала Тьме, что хоть не с хаосом! Объясни толком, зачем ты этим занимаешься? И кто станет следующей ни в чем не повинной жертвой твоих опытов?
– Никто, – ответил Джастин, осторожно прокашлявшись. – С опытами покончено, во всяком случае с рискованными. Я провел все необходимые испытания, и теперь мне осталось закончить оболочку шара да покрыть броней корпус сухопутного корабля. Займусь этим дней через пять.
– Со сломанными ребрами?
– Ребра заживут.
– Это ведь ты исцелил матушку, верно? Из-за чего сам совершенно лишился сил.
– А что мне оставалось?
Гуннар взглянул на лампу, потом перевел взгляд на сгущавшуюся за окном темноту и сказал:
– Как только Рилтар узнает о случившемся, он тут же попытается отправить тебя в заточение. Ты дал ему прекрасный козырь – показал, что являешься не просто безумцем, но безумцем, опасным для окружающих.
Джастин снова повел было плечами, но вовремя вспомнил, что это ему сулит.
– Я безумец? Только из-за того, что пытаюсь избавить нас от опасности, которую никто, кроме меня, не желает замечать?
– Отшельничий и Фэрхэвен сосуществуют веками. Серьезная угроза для нас со стороны Белых в ближайшее время маловероятна, а вот ты своими опытами, пожалуй, можешь натворить бед. Объясни все-таки, чего именно ты добивался?
– Большей концентрации и гармонизации света.
– Это тебе удалось. Но откуда взялась буря – для меня загадка.
– А вот для меня нет. Концентрация и гармонизация светового потока делает световой луч как бы тепловым… ну, ты ведь помнишь, что происходит возле горна?
– Дерьмо! Стало быть, воздух вокруг и вправду охладился. Вода выпала в осадок, и мы получили ливень с градом. Выходит, ты со своей инженерией добрался и до погоды. Будешь и ее портить! – Гуннар в сердцах ударил кулаком о стену.
– Не здесь. С опытами здесь покончено.
Джастин попытался зевнуть, но даже подавленный зевок причинил боль.
Послышался стук в дверь.
– Как Джастин, с ним все в порядке? – спросила вошедшая Элизабет.
– А что ему сделается? – фыркнул Гуннар. – Даже если его инженерные игрушки перебьют всех нас, уж с ним-то все будет хорошо.
– Гуннар, он действовал точно и аккуратно. Я видела – не глазами, конечно, а чувствами, – как гармонический луч ударил из огнеглазки в железный лист, а вокруг стал собираться холодный воздух. Что-то похожее происходит при зарождении бури. Я почуяла опасность, упала и увлекла за собой папу, а вот мама не успела отреагировать вовремя. Просто чудо, что она ничего не сломала.
– Она и сломала, – угрюмо отозвался Гуннар – Просто Джастин сразу же ее исцелил. Оттого и сам еле жив.
– Значит, все, кроме Джастина, в порядке, а он скоро поправится. Чего же ты тогда так огорчаешься?
– Потому что…
– Потому что из него выйдет прекрасный маг на все руки? Не хуже тебя?
– Элизабет, по отношению к Гуннару это несправедливо, – вмешался Джастин.
– Ладно, может я еще и не выросла, во всяком случае, никто не желает меня слушать, но Джастин все равно прав. Наши на Отшельничьем затвердили одно: раз Белые ничего не сделали нам до сих пор, то не сделают и впредь. А когда Белые накопят достаточно сил? Сколько народу тогда погибнет? Или, если это случится не при жизни нынешнего поколения то ему на все наплевать?
– Такого рода опасность и впрямь не слишком близка, – указал Гуннар.
– А во времена Креслина ее и вовсе не было. Стоило ли ему изменять климат и создавать прибежище гармонии? В его пору крови лилось меньше. Белые не сносили с лица земли целые города!
Элизабет уставилась на Гуннара с вызовом. Джастин, лежа на койке, ухмыльнулся.
– Так что имей в виду, Гуннар, – если ты не отправишься с ним в Кандар, твое место займу я, – заявила девушка. – Я тоже могу управлять ветрами. А ты, раз так, отсиживайся дома, утешаясь тем, что твоей вины ни в чем нет!
– Но… – попытался возразить Гуннар.
– Джастину пришлось отправиться в Кандар, когда ты об этом даже не думал…
– Да подожди ты! – оборвал сестру Гуннар. – С чего ты взяла, будто я отказываюсь? Я просто опасаюсь, как бы его поиски и открытия не обернулись гибелью невинных людей.
Дверь отворилась и с глухим стуком закрылась за вошедшим Горасом.
– Кончать с этим надо, – промолвил он, тяжело роняя каждое слово. – Вы тут спорите, как будто ничего не случилось. Словно собрались на ученый диспут, а все случившееся – не более чем объект исследования. Вспомните: Джастин едва не убил всех нас и себя самого!
Гуннар посмотрел на брата. Джастин попытался подавить дурацкую, невесть откуда взявшуюся ухмылку.
– Чему ты смеешься, сынок? Это не игра. То, что ты отчудил, – мало того что опасно, но еще и нечестно! Ты имеешь право рисковать своей жизнью, но никак не жизнью матери!
– Похоже, все пришли к одинаковым выводам, – буркнул Джастин. – Как раз перед твоим приходом Гуннар внушал мне, что я могу поубивать всех вокруг.
– Ну и когда же ты прекратишь свои глупости?
– Я только что сообщил Гуннару и Элизабет, что с опытами покончено.
– Вот как? Теперь ты собрался убивать людей по-настоящему? – с раздражением осведомился Горас.
– Перестань говорить, как Лидия из древних хроник, – огрызнулся Джастин. – Все твердят, будто стоит мне отказаться от своей дури, как жизнь сделается прекрасной. «Давай, Джастин, ни о чем не тревожься! С Отшельничьим все будет прекрасно. Ну займут Белые весь Кандар – что с того? Подумаешь, отрежут нас от мира и прекратят торговлю! Было бы о чем беспокоиться». Нет уж, нравится вам это или нет, но этакой благодати не будет. Но я, со своими навязчивыми идеями, никому мешать не стану. Как только смогу, уберусь восвояси.
Горас понурил голову.
Дверь снова отворилась, и в комнату вошла Кирлин.
– В этом доме покоя не найти. Все только и делают, что спорят – кто кого спасет, кто кого погубит, что будет с Кандаром, с Отшельничьи и со всеми нами! Но ведь ясно: то, что произошло, случилось не по умыслу Джастина. Намерения у него самые добрые.
– Мне не приходилось слышать о том, чтобы добрые намерения воскрешали мертвых, – досадливо проворчал Горас. – Я понимаю, что Джастин отправляется спасать весь мир, но мне бы очень хотелось, чтобы в процессе всеобщего спасения хотя бы наш тихий уголок уцелел.
– Проблема в том, отец, что если не спасать мир, то все тихие уголки неминуемо погибнут вместе с миром, – подала голос Элизабет. – Вот и получается, что Джастин прав, а ты нет.
Гуннар глубоко вздохнул.
– Я поеду с ним! – заявила Элизабет отцу и матери. – Никто меня не остановит. Его нельзя отпускать одного, и раз все вы не понимаете, насколько это важно…
– Элизабет… – мягко прервал ее Гуннар. – Все всё понимают, и никто не собирается бросать его одного. Я отправляюсь с ним, а еще Мартан – он боец.
– Опять война, – вздохнул Горас. – Опять смерть и разрушения.
– Ты говоришь так, будто у меня есть выбор, – медленно произнес Джастин. – А это не так.
– Во всяком случае, можно было бы не вносить раздрай в семью! – отрезал Горас.
– Наверное. Я просто должен восстановить равновесие… только вот Древние не сочли нужным подсказать мне, как это делается.
– И поэтому ты собираешься спасать мир на свой манер? Столкнувшись с целой оравой Белых чародеев? В то время как в Сарроннине, как помнится, тебе не удалось сладить и с несколькими…
– Думаю, – Джастин выдавил улыбку, – с тех пор я кое-чему научился. По-моему, и ты это заметил.
– Ты сам погибнешь и погубишь всех нас.
– У меня нет выбора.
– Но…
– Горас, – вмешалась Кирлин, – если Джастин говорит, что выбора нет, стало быть, выбора и вправду нет. И наша задача в том, чтобы помочь ему добраться до Кандара как можно скорее. Пока здесь, на Отшельничьем, не разразилась междоусобица.
– Усобица у нас? Вздор! – воскликнул Горас.
– Да ну! Не ты ли только что говорил о раздрае даже в нашей семье? – она обвела взглядом собравшихся.
В комнате воцарилась тишина.
– Думаю, я смогу уговорить Нелдру и ее дочь помочь с шитьем оболочки, – нарушила молчание Кирлин.
Горас переминался ноги на ногу.
– Папа, я не хотела тебя обидеть, – промолвила Элизабет. – Но Джастин действительно прав.
– Ладно, дочка, время покажет, – буркнул Горас и посмотрел на сына. – Мне почему-то кажется, что в отличие от всех нас Нелдра едва ли согласится мерить стежками твой маскарадный шелк ради одного только спасения мира.
– Думаю, ты прав, – хмыкнул Джастин. – Но как раз на такой случай у меня припасено несколько золотых.
– Это определенно не помешает, – согласилась Кирлин. – А теперь, когда вроде бы все обо всем договорились, могу я немножко поспать? Чтобы меня не будили криками и спорами?
– Ой, мама… – Элизабет крепко обняла Кирлин, потом повернулась к отцу:
– Папочка, правда ты на меня не сердишься?
– Да что уж там… – проворчал Горас.
– Прости, отец, – добавил и Джастин. – Мне и впрямь следовало быть поосторожнее.
Элизабет повисла у отца на шее.
Гуннар подмигнул из-за ее плеча Джастину, и тот кивнул.
– Любо-дорого посмотреть, – молвила Кирлин. – Какая дружная и сплоченная семья! Какое стремление к взаимопониманию и уважение к чужой точке зрения!
– Кстати, о точках зрения, – встрял Горас. – Пользуясь тем, что все еще не улеглись спать, я бы хотел высказать свою.
– О папа!.. – простонала Элизабет.
– Которая заключается в том, что оставшийся сидр и персиковый пирог лучше выпить и съесть сейчас, не откладывая это на потом. А то вдруг, неровен час, Джастин направит свои линзы прямиком на кухню.
– Предложение насчет пирога принимается безоговорочно, – заявил Джастин, переместившись, несмотря на боль, в сидячее положение. – А если у тебя найдется и эль, я буду просто счастлив.
– Присоединяюсь к Джастину, – объявила Элизабет и выпорхнула на кухню.
Горас посторонился, пропуская ее, и печально вздохнул.


136

– Полагаю, что Совету необходимо рассмотреть вопрос о заключении этого… как там бишь его звать… – Рилтар покосился на Кларис.
– Да ладно тебе, – укорила его Дженна, стараясь не встречаться с ним взглядом. – Ты прекрасно знаешь имя того инженера.
– А как его зовут? – подчеркнуто доброжелательно осведомилась Кларис.
– Джастином его зовут, Джастином! И не стоит делать вид, будто вы отроду не слышали о…
– О чем, Рилтар? О том, что этот Джастин сколотил состояние на какой-то выгодной торговой сделке? О том, что он преуспел в коммерции, не растеряв при этом внутренней гармонии? Или ты выяснил что-то еще? Может, он решил составить тебе конкуренцию в торговле с Хамором? – с улыбкой осведомилась Дженна.
– Моряки утверждают, будто он виртуозно владеет оружием и использует при этом странные приемы.
– Полагаю, что твой… родственничек, часто бывавший на ристалище, мог заметить это еще до того, как Джастин отправился в Сарроннин. Еще что-нибудь есть? – спросила Кларис.
– Совершенно очевидно, что он одержим – пусть даже и гармонией! Я вовсе не призываю казнить его или отправить в изгнание, однако опасного безумца следует держать под присмотром. Исключительно для того, чтобы он, пусть невольно, не причинил никому вреда.
– Он и так находится под присмотром своих родных, на отдыхе в Уондерноте. Его родной брат является магом, работающим под началом Турмина. К работе в мастерской его не допускают. Что еще нужно?
– Ввиду его немалых способностей он может оказаться весьма опасным. Поэтому я все же настаиваю на передаче его под надзор лиц, назначенных Советом. И на проведении повторного осмотра, в котором кроме Турмина могут принять участие и другие маги.
– Я в этом необходимости не вижу, но Совет может вернуться к вопросу о Джастине на следующем заседании, – откликнулась Дженна. – Возможно, к тому времени почтенный советник Рилтар найдет более веские доводы в пользу своего предложения.
– Но до следующего заседания целых четыре восьмидневки!
– Рилтар, – вмешалась Кларис, – ты сам не раз указывал, что Совету не пристало принимать поспешные, непродуманные решения.
– Ну что ж, в таком случае до следующего заседания, – раздраженно буркнул Рилтар, взял свой портфель из тонко выделанной кожи и вышел. Тяжелая дверь захлопнулась за ним с глухим стуком.
– Он не в себе. В жизни не видела его таким сердитым, – заметила Кларис.
– Он недоговаривает, он определенно что-то от нас скрывает, – промолвила Дженна, убирая со лба и заправляя за ухо прядь волос. – Впечатление такое, будто этот Джастин наводит на него страх. И мой намек на торговлю с Хамором ему явно не понравился.
– Возможно, ты и права Дженна, но подумай вот о чем: если Рилтар боится Джастина, то не исключено, что не напрасно. Но не значит ли это, что того же самого стоит остерегаться и нам? Ты ведь сама знаешь, насколько Рилтар осторожен. Без крайней необходимости он предпочитает вообще обходиться без каких-либо действий. Однако сейчас его как будто подменили. Это не может не настораживать. Однако не буду тебя задерживать… Всего доброго.
Стараясь не хмуриться, Дженна встала и кивнула:
– Всего доброго.


137

– Чудная корзина, отроду таких не плел, – признался Селдит, глядя на продолговатую, высотой по пояс, плетеную корзину, занимавшую всю середину мастерской.
– Как раз то, что мне нужно, – с улыбкой отозвался Джастин, пробежав пальцами по тройному плетению борта. – Прекрасная работа.
– И непростая. Я, знаешь ли, бочар, а не корзинщик.
– И то сказать! Сколько я тебе должен? Три монеты?
– Ну… договаривались мы о трех.
– Но тебе пришлось повозиться с ней побольше, чем ты думал сначала? – промолвил Джастин, поняв прозвучавший в голосе мастера намек.
– Ну… чтобы поспеть в срок, мне пришлось работать вечерами. Да еще и привлечь к этому Маллина.
– Держи четыре, – промолвил инженер, доставая из кошелька четыре золотые монеты.
– Это слишком щедро.
– Вовсе нет. Для меня было очень важно получить заказ в срок. Мой фургон стоит снаружи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79