он ложился, когда вставало солнце.Роберт сидел один в центре зала на сером татами, расстеленном на потемневшем от времени деревянном полу, приобретшем свой цвет исключительно потому, что на протяжении последних пятидесяти лет его скребли вручную.Светящаяся краска была такой тусклой, что даже слегка мигала, а широкие полосы света неравномерно ложились на потолок. Но это никоим образом не беспокоило Роберта — он сидел закрыв глаза, дыша глубоко и размеренно. На нем было простое черное спортивное кимоно, перехваченное на талии белым поясом. Руки покоились на коленях ладонями вниз. Хотя он принадлежал к американской культуре, как и пять поколений его предков, черты лица тренера безошибочно выдавали азиата.Она с его слов знала, что ему немного за пятьдесят. Иначе ни за что не смогла бы определить его возраст без ошибки в двадцать лет в ту или другую сторону.Стены зала были увешаны оружием. В большинстве своем современным, включая многоуровневые лазеры, но имелось и другое: например, катана на восточной стене вполне пришлась бы ко двору сегуна Минамото Ёритомо, правившего Японией в двенадцатом веке.Стоя у края татами, Дэнис Даймара, урожденная Дэнис Кастанаверас, известная также— под именами Жасмин Мартинес и Эрики Мюллер, сняла босоножки. Она оставила обувь и сумочку у мата и подошла к медитирующему Роберту. Не говоря ни слова, села в позу лотоса напротив него и стала дожидаться, когда он заметит ее присутствие. Через несколько минут он открыл глаза и посмотрел на нее.— Ты сделала биоскульптуру, — заметил он. — Эта азиатская внешность хороша. Тебе идет.— Я не была уверена, что ты меня узнаешь.— Не знаю никого, кто ходил бы так же, как ты. Танцоры двигаются так же легко, но они не настолько бесшумны, а те, кто натренирован вести рукопашный бой, редко бывают столь грациозны.— Грациозны? Но ты же сидел с закрытыми глазами, Роберт! Он пожал плечами и улыбнулся, а его черные глаза заискрились весельем.— Значит, я подглядывал. Кроме того, ты единственная, не считая меня, на кого запрограммирована дверь. Где ты была?— Отдыхала.— Три года?— Еще кое-что изучала, — призналась Дэнис.— Что?— В основном культ Викки. Феминистскую религию.— Правда? Ты изучала Викку? — Роберт помолчал, явно не ожидая от нее никакого ответа. Когда он снова заговорил, стороннему наблюдателю могло показаться, что он решил сменить тему: — Почему ты так внезапно уехала из Нью-Йорка?— Кое-кто хотел убить меня. Человек по имени Макги. Не думаю, что ты его знаешь.— Ты убила его?— Конечно же нет! — Дэнис захлопала глазами. — Он неплохой человек.— Понятно.— Все произошло в результате досадной ошибки. В общем, я с этим разобралась. А когда все закончилось, мне просто не захотелось возвращаться.— А-а... — Роберт понимающе кивнул. — Мы по тебе скучали. Мне пришлось нанять нового инструктора для утренних занятий.— Жаль.— Мне тоже. Ты брала дешевле.Потом они долго молчали. Дыхание Дэнис замедлилось, и она почувствовала, что дышит в одном ритме с Робертом. Тепло и покой окутывали их словно одеялом. Когда Роберт наконец заговорил, его голос звучал почти сонно, хотя глаза оставались ясными, а взгляд — прямым.— Чему тебе удалось научиться?— Я, наверное, не слишком правильная феминистка. Знаешь, в основном я согласна с ними, но мы расходимся во взглядах, когда они начинают утверждать, что прежде всего я женщина, тогда как на самом деле я прежде всего личность. — Дэнис внезапно улыбнулась. — Тот человек, Макги, что пытался меня убить... Как-то я спросила у него, что он думает о женщинах, и он ответил, что они хороши только для секса и для того, чтобы рожать детей.Роберт неодобрительно изогнул тонкую бровь.— Это меня так разозлило! Я спросила, не шутит ли он, и он ответил, что нет, нисколько. Люди вообще его восхищают, но когда я разделяю их на мужчин и женщин, то какого еще ответа я от него жду? Я поняла. Вот почему для меня оказалось невозможным стать феминисткой в том смысле, какой они вкладывали в это понятие. Они провозглашают приоритет женщин, рьяно участвуют в культовых обрядах Викки, поклоняются Богине, считают себя колдуньями и ясновидящими, причем искренне считают... Я не смогла последовать их примеру, я прежде всего человек. А еще поняла, что не люблю ярлыков. Хотя, быть может, те ярлыки, что уже навешаны, просто несовершенны. Если и есть слово, обозначающее меня, то я его пока что не узнала.Роберт улыбнулся, отчего его гладкая кожа покрылась забавными морщинками:— Даже если такое слово и придумают, оно все равно не подойдет. Вот я, Роберт, который делает то-то и то-то, или я, Дэнис, занимающаяся тем-то и тем-то. Уже ближе, но все равно недостаточно точно.— Я скучала по тебе, — тихо проговорила Дэнис.— Конечно, — кивнул Роберт.— А недавно мне вдруг так захотелось поговорить с тобой. Смешливые морщинки вокруг его глаз стали глубже.— Правда?— Просто у меня выдался очень тяжелый год.Он пожал плечами:— Бывает. Вставай.Дэнис вышла из позы лотоса и поднялась, глядя на Роберта сверху вниз.— Повернись кругом.Она грациозно повернулась; наставник внимательно наблюдал, как движется под желтым платьем ее тело, и на его лице снова появилась улыбка. Одним скользящим движением он вскочил на ноги.— Ты все это время занималась?— Конечно.— Ты даже в лучшей форме, чем была.— Да.— Хочешь вернуться ко мне?— Вообще-то мне нужна работа.— Я уволю инструктора утренней группы, он мне все равно никогда не нравился.Дэнис покачала головой:— Извини. Я не это имела в виду.Последнее письмо от Трента пришло год назад. Дэнис знала его наизусть. В каждой его строке сквозила такая нестерпимая страсть, как будто Трент находился в соседней комнате.«Приезжай ко мне. Или оставайся на Земле, если не хочешь. Я знаю, что там плохо, и знаю, что становится хуже, и будет еще хуже, пока не станет лучше. Но если ты ничего не делаешь, то не имеешь и права злиться. Черт побери, делай же что-нибудь! Прими на себя обязательства, чтобы хоть как-то изменить ситуацию. И повзрослей наконец!»Роберт вопросительно посмотрел на нее:— Чем же тогда ты хотела бы заняться?Дэнис Кастанаверас спокойно и твердо произнесла:— Я бы хотела заняться политикой.— Ну что ж, твоя жизнь — тебе и решать, — фыркнул Роберт.
Дэнис расположилась в свободной комнате. Возраст дома насчитывал почти два века; он был построен вскоре после того, как Линкольн освободил негров. Подобные здания вебтанцоры называли «мертвой зоной», так как большинство помещений в них не имели выхода в Инфосеть. Поздно ночью, когда ее посетил Ральф Мудрый и Могучий, ему пришлось просочиться сквозь ограниченный радиодоступ ее ручного компьютера.Дэнис никогда долго не спала — обычно ей хватало четырех-пяти часов сна, но в случае необходимости она легко обходилась и меньшим. В два часа ночи в воскресенье, когда она лежала в постели, читая одну из книг Роберта, монитор ее компьютера засветился и в изножье кровати вспыхнул голографический куб. Голос искусственного разума, бывший Образом Неуловимого Трента, произнес:— Здравствуй, Дэнис.Дэнис положила книгу на столик и села, кутаясь в одеяло от легкого сквозняка.— Здравствуй, Ральф. Что ты обнаружил?Дэнис не требовался яркий свет, чтобы четко видеть черный текст на белом фоне, она даже притушила светящуюся краску на потолке. Возникшее изображение заметно усилило освещенность в комнате. Оно слегка подрагивало по краям, являя собой мужчину неопределенного возраста в темной, струящейся одежде. Его слегка аскетичные черты лица напоминали внешность Трента, человека, написавшего программу, благодаря которой появился Ральф. Дэнис не знала и никогда не интересовалась, был ли этот образ таким, каким он сам себя видел, или Трент просто создал некое отвлеченное изображение, предназначенное для удобства общения.В случае с настоящим репродуцированным искусственным разумом верным, скорее всего, было второе предположение. Но Ральф Мудрый и Могучий являлся уникальной структурой. Когда-то обычный Образ, он сделался репликантным с помощью искусственного разума по имени Кольцо. В отличие от большинства себе подобных Ральф обладал важными качествами представительской программы, той самой, что создал Трент, когда Ральф был его репликой, или отображением в Инфосети. Это делало Ральфа, по мнению Дэнис, гораздо более похожим на человека, чем большинство ИРов.— Ничего нового, — тихо сказал Ральф. — Как ты уже, возможно, знаешь, Дуглас Риппер не воспользовался сегодняшним интервью в «Электроник тайме», чтобы заявить, что он выставит свою кандидатуру на пост Генерального секретаря, однако такое заявление с большой степенью вероятности следует ожидать в ближайшие недели. Новые сведения: у Риппера хорошо поставлена защита информации, но мне удалось списать код, которым он пользуется, ведя пакетную коммуникацию по радио. Вчера, выходя из лимузина, он получил сообщение на ручной компьютер. Короче, в этот вторник он освободил от занимаемой должности одного из личных охранников.— Одного из тех, что для него тренировал Роберт? — поспешно спросила Дэнис.Ральф покачал головой:— Нет.— Хорошо.— Да. — Ральф помолчал, потом высказался: — Мне недавно рассказали один анекдот.— Какой?— Забавная шутка, — продолжал Ральф. — Я услышал ее от одного репликантного ИРа.— Ты расскажешь ее мне?— Не уверен, что тебе понравится.— Почему?— Этот анекдот о человеке.— Ты имеешь в виду, что репродуцированный ИР, — медленно проговорила Дэнис, — рассказал тебе анекдот о человеке?— Да.— Я всегда считала, что у ИРов нет чувства юмора.— Обычно так оно и есть. Но должен отметить, что тот, который рассказал мне шутку, включил в себя код Образа.— В самом деле? — Дэнис выпрямилась в постели. — А я думала, что ты единственный Образ, способный проделать такую штуку.— Я тоже так думал. Однако за последнее время я несколько раз сталкивался с ИРами, которые соединились с представительскими программами Образа — в основном это те ИРы, чьи интересы по каким-либо причинам требуют от них постоянного общения с людьми.— Зачем им это?Ральф Мудрый и Могучий пожал плечами:— Не могу сказать. Но эта ступень развития просто завораживает своими возможностями.— Так о чем шутка? Он помолчал.— Она плохо переводится с нашего языка. По сути, она о человеке, вебтанцоре, принявшем неправильное решение и попытавшемся оправдать его тем, что оно «показалось ему логичным».— "Показалось логичным"?— Да.— И ты считаешь это забавным?Дэнис и представить не могла, что голос Ральфа, создания, думающего в двадцать тысяч раз быстрее ее, способен звучать иначе, чем ровно и размеренно, однако на этот раз у нее сложилось впечатление, будто она крайне удивила его.— А ты разве нет?
На следующее утро у Роберта было какое-то личное дело в Столичном городе, и они вместе отправились туда на такси.Столичный город, или Капитолий, как все чаще стали называть его в последние годы, — это даже не город, а просто участок территории Нью-Йорка, занимающий центральную часть Манхэттена. Это цитадель Объединения, место, откуда осуществляется управление всей Землей и большей частью Луны. Семь стратоскребов — в 2075 году четверть всех зданий такого типа на Земле — располагаются в центре Капитолия, здесь же находятся администрации Генерального секретаря и Совета Объединения, Миротворческих сил и Министерства по контролю за рождаемостью, Космических сил и Бюро по биотехнологиям.Сидя рядом с Робертом на заднем сиденье такси, Дэнис не могла не вспомнить, как в последний раз побывала в Капитолии. За шесть лет до этого она при помощи Джимми Рамиреса устроила Неуловимому Тренту побег из Центра предварительного заключения Миротворческих сил, находящегося в самом сердце Капитолия.— Не вздумай лгать. Для Риппера это главное: он фанатик во всем, что касается правды. Возможно, причиной является его политическая деятельность; все априори считают, что он профессиональный лжец, и это, я думаю, сводит его с ума. — Роберт отвлек ее от воспоминаний.— А разве это не так?— Конечно так, — усмехнулся Роберт. — Но он очень не любит, когда люди говорят об этом в открытую.На машину упала тень, Дэнис подняла голову и бросила взгляд на Семерку, чьи уходящие ввысь бесконечные этажи закрывали собою солнце и небо.— Понятно.— За последние полгода Риппер нанял у меня двух охранников, Джона и Брюса. А еще направил в мою школу главу своей администрации Ичабода Мартина, чтобы взять несколько уроков.— Ичабода?— Я не выбирал ему имени, просто тренировал.— Риппер доволен твоими людьми? Роберт улыбнулся:— Еще как! Но уверяю тебя, ни Джону, ни Брюсу, даже будучи в ударе, никогда не сравниться с тобой на татами.— Риппер когда-нибудь нанимал для своей охраны женщину? Роберт сухо усмехнулся:— Нет. Но ведь все когда-нибудь происходит впервые, верно?Дэнис молча кивнула.Контрольный пункт подстерегал их на Парк-авеню, на границе между Капитолием и остальным Манхэттеном. Такси плавно затормозило.Двое миротворцев в черной патрульной униформе подошли к автомобилю с разных сторон. Один из них остановился на расстоянии пяти метров, держа оружие на изготовку, но не направляя его непосредственно на машину, а второй приблизился вплотную и постучал по крыше прикладом своего автомата. Окошко открылось, Дэнис передала Роберту ручной комп-идентификатор, и тот вручил его вместе со своим ожидающему миротворцу.Безмолвно приняв их, постовой просунул в окно сканер. Если он и говорил по-английски, то не стал затруднять себя этим. Автомобильный компьютер перевел с французского:— Пожалуйста, посмотрите на сканер.Дэнис обнаружила, что невольно напряглась, и поняла, что Роберт заметил это. Она заставила себя держаться спокойно, пока луч лазера скользил по сетчатке сначала ее правого, затем левого глаза. Миротворец взглянул на экран собственного монитора, подключенного к Инфосети.— Дэнис Даймара и Роберт Дазай Йо?— Да.— Мадемуазель Даймара, у вас на два пятнадцать назначена встреча с Советником Объединенного Совета Дугласом Риппером?— Совершенно верно.— Мсье Йо, у вас встреча с Советником Объединенного Совета Тулиенсом в двенадцать тридцать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102