— С Сенедрой ничего дурного не случилось, а Цирадис лишь делает то, что должна делать.Видно было, что маллореец со всей решительностью встал на защиту прорицательницы. Гарион повернулся и побрел прочь. От злости у него подергивалась щека.Сенедра, пробудившись, совершенно не помнила о злополучной встрече в лесу и вообще вела себя как обычно. Дарник свернул палатку, и все тронулись в путь.К вечеру они достигли опушки леса и заночевали там. Гарион демонстративно избегал Закета — он не ручался за себя после того, как его друг бесстрашно встал на защиту прорицательницы. Закет и Цирадис очень долго проговорили, прежде чем путники покинули Келль, и теперь маллореец стоял за нее горой. Глаза его то и дело странно загорались, и он все время вертелся в седле, не упуская случая взглянуть на нее.Однако ночью, когда они с императором вместе стояли в дозоре, избежать беседы было немыслимо.— Ты все еще сердишься на меня, Гарион? — в лоб спросил Закет. Гарион вздохнул.— Думаю, уже нет. Наверное, я и не злился по-настоящему — просто был сильно раздражен. Я страшно зол на Зандрамас, а ты и Цирадис тут ни при чем. Не выношу, когда шутят шутки с моей женой.— Но ведь что-либо подобное должно было случиться. Зандрамас так или иначе требовалось выяснить, где состоится встреча. Ведь ей необходимо там быть.— Видимо, ты прав. А что, Цирадис хотя бы намекнула тебе, в чем твоя миссия?— Кое-что она мне сказала. Но об этом я должен молчать. Одно лишь могу открыть тебе: грядет некто очень значительный, и я должен ему служить.— Этому ты и посвятишь весь остаток жизни?— Вероятно, далеко не я один…— И я тоже?— Не думаю. Полагаю, когда встреча состоится, твоя миссия будет выполнена. Мне кажется, Цирадис подразумевает, что ты уже очень многое сделал.Они тронулись в путь ранним утром и вскоре выехали на холмистую равнину, тянущуюся вдоль западного берега реки Баласы. Тут и там виднелись деревеньки — с первого взгляда они казались обычными, но все же видно было, что домишки тут очень ладные. Далазийские крестьяне использовали для полевых работ самые примитивные инструменты.— И все это ради конспирации, — хитро прищурился Закет. — Эти люди наверняка много цивилизованнее, чем даже мельсенцы, и вот сколько усилий им приходится прилагать, чтобы это скрыть.— Но разве твои люди или жрецы Торака пощадили бы их, узнав правду? — спросила Цирадис.— Скорее всего нет, — признался император. — Мельсенцы наверняка силой заставили бы далазийцев служить себе…— Что совершенно несовместимо с нашей миссией, — закончила Цирадис.— Теперь-то я это понимаю. Когда я ворочусь в Мал-Зэт, то заставлю чиновников пересмотреть нашу политику в отношении Далазийских протекторатов. Ваш народ способен на нечто много более важное, чем выращивание свеклы и турнепса для всей Маллореи.— Если все пойдет удачно и назначенная встреча состоится, наша миссия будет выполнена, император Закет.— Но вы, надеюсь, продолжите ваши научные изыскания?Пророчица улыбнулась:— Несомненно. Древние обычаи живучи.Белгарат подъехал к Цирадис.— Не могла бы ты немного точнее указать нам, что именно искать на Периворе? — спросил он.— Я уже сказала тебе об этом в Келле, древнейший Белгарат, вы должны разыскать карту, которая и приведет вас в то Место, которого больше нет.— А как случилось, что жители Перивора знают об этом больше, чем все остальные народы?Но прорицательница промолчала.— Полагаю, это один из тех вопросов, на которые ты не собираешься отвечать.— Еще не время, Белгарат.С неба камнем упал Белдин.— Будьте начеку, — предупредил он. — Прямо впереди даршивский патруль.— Сколько их? — спросил Гарион.— Около дюжины. С ними гролим. Я боялся подлетать близко, но мне показалось, что это белоглазый. Они скрываются в зарослях, что в следующей долине.— Как ему удалось узнать, что мы едем этим путем? — ошеломленно пробормотала Бархотка.— Зандрамас известно, что мы направляемся на Перивор, — ответила Полгара. — А это самый кратчайший путь.— Дюжина даршивцев не представляет реальной угрозы, — уверенно заявил Закет. — Зачем это нужно, не понимаю.— Для того чтобы задержать нас, — ответил на его слова Белгарат. — Зандрамас хочет первой добраться до Перивора. Она ведь способна общаться с Нарадасом даже на большом расстоянии. И, вполне возможно, он расставил нам ловушки через каждые пару миль до самой Ленгхи.Закет в задумчивости почесал свою короткую бородку. Потом расстегнул одну из сумок у седла, достал оттуда карту и принялся ее внимательно изучать.— Мы сейчас лигах в пятнадцати от Ленгхи, — сказал он. Потом поглядел на Белдина. — Сколько тебе понадобится времени, чтобы долететь туда?— Несколько часов. А что?— В Ленгхе расквартирован имперский гарнизон. Я передам с тобой грамоту, скрепленную императорской печатью, для командира гарнизона. И он со своими воинами сметет с нашего пути все эти дурацкие ловушки. Когда мы встретимся с этим отрядом, Нарадас ничего больше не сможет нам сделать. — И тут он о чем-то вспомнил. — Великая прорицательница, — обратился он к Цирадис, — там, в Даршиве, ты велела мне покинуть мои войска и явиться в Келль без сопровождения. Этот запрет все еще действует?— Нет, Каль Закет.— Хорошо. Тогда я пишу командиру гарнизона.— А как с этим патрулем, который нас поджидает в засаде? — спросил Шелк у Гариона. — Или мы проторчим здесь до тех пор, покуда не явится войско Закета?— Не думаю. Не хочешь ли немного поразмяться?Шелк только злорадно улыбнулся в ответ.— И все же есть одна проблема, — заметила Бархотка. — Если Белдин улетит в Ленгху, кто предупредит нас, если поблизости в засаде засел еще кто-нибудь?— Скажи желтоволосой, чтобы она не волновалась, — сказала Гариону волчица. — Сестра умеет передвигаться незамеченной, но даже если ее и заметят двуногие, то не придадут этому значения.— Все в порядке, Лизелль, — успокоил девушку Гарион. — На разведку пойдет волчица.— Она — незаменимая персона, — улыбнулась Бархотка.— Персона? — переспросил Шелк.— А разве это не так?Шелк нахмурился.— А знаешь, ты права. И к тому же яркая личность.Волчица вильнула хвостом и потрусила прочь.— Ну что ж, господа, — Гарион вынул из ножен Ривский меч, — пора нанесли даршивцам визит вежливости.— А Нарадас не осложнит вам задачу? — спросил Закет, вручая Белдину грамоту.— От души надеюсь, что попытается, — ответил Гарион.Однако среди даршивских солдат, хоронящихся в рощице, Нарадаса не оказалось. Схватка была короткой, поскольку сразу же обнаружилось, что даршивцы бегают куда лучше, чем обороняются.— Жалкие дилетанты, — презрительно бросил Закет, вытирая лезвие меча плащом одного из поверженных.— Ты, сдается мне, становишься заправским рубакой, — удовлетворенно заметил Гарион.— Просто начинаю припоминать уроки, которые мне давали в юности, — скромно потупился Закет.— Он орудует мечом точь-в-точь таким же манером, как Хеттар своей саблей, — заметил Шелк, вытаскивая один из своих кинжалов из груди убитого солдата.— Очень похоже, — согласился Гарион. — А Хеттара обучал сам Хо-Хэг, первый боец во всей Алгарии.— В чем Таур-Ургас убедился на собственной шкуре, — добавил Шелк.— Дорого бы дал за то, чтобы увидеть тот бой, — мечтательно сказал Закет.— Да и я тоже, — согласился Гарион. — Но как раз в то время я занят был важным делом.— Подкрадывался к Тораку незамеченным? — спросил Закет.— »Подкрадывался» — слово неподходящее. Торак прекрасно знал, что я приближаюсь.— Съезжу-ка я за женщинами и Белгаратом, — сказал Дарник.— Я пообщался с Белдином, — сообщил подъехавший Белгарат. — Нарадас смылся из рощи как раз перед тем, как вы напали на даршивцев. Белдин хотел было с ним разделаться, но лапы у него были заняты императорской грамотой.— А в кого он превратился? — спросил Шелк. — Ну, я имею в виду Нарадаса?— В ворона, — с отвращением поморщился Белгарат. — Гролимы отчего-то обожают воронов.Шелк вдруг расхохотался.— А помните, как Ашарак мургский обернулся вороном на равнине Арендии и как Полгара позвала орла, чтобы с ним расквитаться? Потом целый час с неба сыпались черные перышки.— А что это за Ашарак мургский? — поинтересовался Закет.— Мелкая сошка из свиты Ктучика, — ответил Белгарат.— И орел его прикончил?— Нет, — отвечал Шелк. — Это сделал Гарион — несколько позднее.— При помощи меча?— Нет. Голыми руками.— Должно быть, славный был удар! Мурги — ребята крепкие.— На самом деле это был легкий шлепок, — нехотя ответил Гарион. — Я спалил его заживо.Он вот уже многие годы не вспоминал об Ашараке и теперь с изумлением понял, что это воспоминание больше не печалит его.Закет в ужасе уставился на друга.— Он убил моих родителей, — объяснил ему Гарион. — Меня можно понять. Он заживо сжег их обоих и получил по заслугам. А теперь вперед!Неутомимая волчица трусила впереди и до захода солнца обнаружила еще два патруля, затаившихся в засаде. Но жалкая горстка уцелевших после первого боя солдат успела поведать товарищам о своей горькой участи и, стоило даршивцам увидеть Гариона и его друзей, как они в панике обратились в бегство.— Какая досада! — не выдержал Сади, глядя на удирающих солдат.И он с великой неохотой вложил в ножны свой маленький отравленный кинжальчик.— Полагаю, у Нарадаса будет серьезный разговор с этими трусами, когда он обнаружит, что все его усилия оказались напрасными, — весело засмеялся Шелк. — Наверняка он принесет в жертву немало этих горе-воинов, как только ему попадется подходящий алтарь.На следующий день около полудня они повстречали солдат имперского гарнизона из Ленгхи. Командир подъехал к путешественникам и уставился на Закета в величайшем изумлении.— Ваше императорское величество, да вы ли это?Закет потрогал бороду.— Ах, вот о чем вы, полковник, — засмеялся он. — Эта прекрасная мысль принадлежит вон тому уважаемому старцу. — Император указал на Белгарата. — Мы не хотели, чтобы кто-то узнал меня — ведь мой профиль отчеканен на всех маллорейских монетах. Не повстречали ли вы кого-нибудь по пути сюда?— И говорить-то не стоит, ваше величество. Мы столкнулись с десятком даршивских патрулей — они трусливо прятались в рощицах и придорожных кустах. Мы их окружали, и все они немедленно сдавались в плен. Они прекрасно обучены сдаваться без боя.— Да и бегать мастера, — улыбнулся Закет. Полковник помялся в нерешительности.— Надеюсь, вы не обидитесь, ваше величество, — неуверенно начал он, — но вы сильно переменились с тех пор, как я в последний раз видел вас в Мал-Зэте.— И в чем именно?— Перво-наперво я никогда прежде не видел вас в доспехах.— Нелегкие времена, полковник.— А еще — да простит меня ваше величество — я ни разу не слышал, чтобы вы прежде смеялись. Вы даже не улыбались никогда!— А у меня не было на то причин, полковник.По прибытии в Ленгху Цирадис, направляемая Тофом, тотчас же повела путешественников в гавань, где их уже поджидал необычного вида корабль.— Благодарю за службу, полковник, — сказал Закет командиру гарнизона. — Подготовить для нас корабль было весьма предусмотрительно с вашей стороны.— Простите, ваше величество, — растерялся полковник, — но я не имею к кораблю ни малейшего отношения…Закет озадаченно взглянул на Тофа, а немой гигант с улыбкой поглядел на Дарника.Дарник сосредоточился.— Приготовься к неожиданности, Закет, — сказал он. — Корабль этот поджидает нас вот уже несколько тысяч лет.Лицо Белгарата озарила вдруг лучезарная улыбка.— Похоже, что мы прибыли как раз по расписанию. Терпеть не могу опаздывать!— Да неужто? — издевательски прищурился Белдин. — Помню, однажды ты появился в условленном месте на пять лет позже, чем обещал…— Значит, меня задержали важные дела.— Отговорку найти легко. Но разве ты не провел эти пять лет в обществе прелестниц в Марадоре?Белгарат кашлянул и бросил смущенный взгляд на дочь.Полгара изумленно подняла бровь, но смолчала.Матросы на корабле были немыми, подобно тем, что доставили их некогда с побережья Рэк-Горут, а в Хтол-Мургосе на остров Веркат. И вновь Гариона поразило почти точное повторение некогда случившегося. Как только последний человек ступил на борт, матросы убрали трап и подняли паруса.— Странно как-то, — отметил Шелк. — Ветер явно дует с моря, а мы плывем прямо ему навстречу.— Я это заметил, — кивнул Дарник.— Похоже, для далазийцев законы не писаны…Когда они вышли в открытое море, Цирадис спросила:— Не соблаговолишь ли, Белгарион, и ты, Закет, сопроводить меня на корму?— Разумеется, великая прорицательница, — почтительно ответил Гарион.Он заметил, что Закет взял девушку с повязкой на глазах за руку совершенно бессознательно, но на удивление точно копируя заботливую манеру Тофа. В этот момент и пришла в голову короля Ривы занятная мысль. Он пристально поглядел на друга. Лицо Закета выражало странную нежность, а глаза словно светились. Мысль была дикой, абсурдной, но Гарион ни секунды не сомневался в том, что это правда — словно читал в сердце маллорейского императора. Он поспешно отвернулся, чтобы скрыть улыбку.В каюте на корме они увидели два полных комплекта сверкающих рыцарских доспехов — они выглядели точь-в-точь так, как вооружение знаменитых рыцарей из Во-Мимбра.— Вы должны облачиться в эти доспехи, прежде чем ступите на берега Перивора, — объявила Цирадис.— Полагаю, на то есть веские причины, — ответил Гарион.— Да, есть. Когда мы приблизимся к острову, вы оба должны опустить забрала ваших шлемов и не поднимать их до тех пор, пока я вам этого не позволю.— И, разумеется, ты не дашь нам ровным счетом никаких объяснений?Прорицательница ласково улыбнулась, и ладошка ее легла на плечо Гариона.— Вы знаете все, что вам необходимо знать.— Так я и думал, — сказал Закету Гарион. Подойдя к двери каюты, он позвал: — Дарник! Нам необходима твоя помощь.— Но ведь пока рано все это надевать, — сказал Закет.— А ты хотя бы раз в жизни надевал рыцарские доспехи?— Нет. Врать не стану.— Тогда поверь на слово, что к ним необходимо попривыкнуть. Даже Мандореллен кряхтел, когда впервые надел латы.— Мандореллен?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55