Я
даже потребовала, чтобы он объяснил, как им удалось меня поймать. Он
охотно удовлетворял мое любопытство. Видно, ему доставляла удовольствие
сама мысль о том, что они меня все-таки нашли.
- Даже я не предполагал, что тебя черти понесли в океан, - заявил он,
предварительно описав все, что делалось в резиденции после моего
исчезновения. - Я догадывался, конечно, что твоя боязнь воды была
притворной, но чтоб ты решилась на это... И только тот корабль, который ты
пыталась таранить...
Я вспомнила ту мерзкую громадину, которая встала на моем пути через
океан. В числе пассажиров на том судне плыл какой-то кретин-журналист. В
восторге от сенсации, он продиктовал в редакцию газеты статью о нападении
яхты "Морская звезда" на ни в чем не повинный пассажирский теплоход. На
следующий день в газетах появились снимки: я приветливо махала рукой с
кормы яхты. Всеми подчеркивалось одно обстоятельство: отсутствие на яхте
государственного флага. Через два дня люди шефа добрались до парня,
содравшего с меня триста долларов за бензин. На следующий день меня
обнаружили уже за Канарскими островами.
- Мы не рискнули напасть на тебя в море. Ты могла бы утонуть, что
было бы преждевременно, - продолжал шеф свой рассказ. - Впрочем, в мире не
нашлось бы корабля, который смог бы догнать эту яхту. Мы стали ждать тебя
на побережье, ведь где-нибудь тебе пришлось бы пристать. Наши вертолеты
держали под наблюдением и сушу, и море. Мы решили, что потопим яхту лишь в
том случае, если ты поплывешь в Копенгаген, а это было маловероятно, так
как ты, должно быть, представляла, как трудно тебе будет пройти Ла-Манш.
Конечно, ты могла бы исчезнуть сразу после высадки, и это очень осложнило
бы наши поиски, но ты была столь любезна, что дождалась моего человека.
Очень мило с твоей стороны.
- Чтоб вам лопнуть, - от всего сердца пожелала я и закурила. -
Полиция меня не ищет?
- Ищет, конечно, - равнодушно ответил он. - Но ты сама понимаешь,
насколько наше положение было выигрышнее. Мы опередили их по крайней мере
на неделю.
- Ведь найдут же она меня когда-нибудь!
- Будь спокойна, не найдут.
- Ну, ладно, - помолчав, сказала я, - оставим это. Но объясни мне,
пожалуйста, чем вызвано ваше упорное желание лишить меня жизни? Ведь если
бы не это, от скольких хлопот вы бы себя избавили! Почему, черт возьми, вы
с самого начала решили меня убить?
- Не "мы", - со злостью поправил он меня. - Признаюсь, мои люди
немного растерялись. Меня там не было... Давай рассуждать логично. Если бы
не облава в игорном доме... Если бы не полиция... Если бы у нас было хоть
немного времени, чтобы поговорить с тобой и, не возбуждая подозрений,
узнать от тебя, что сказал Бернард, тебя никто не стал бы убивать. Тебя
подержали бы несколько дней где-нибудь в укромном месте и выпустили бы на
свободу, а ты бы даже и не догадалась, кто это сделал и почему. Увы,
выходы были блокированы полицией, и тебя пришлось срочно забирать оттуда.
Ну а потом ты сразу стала слишком много знать.
- Минуточку, - прервала я. - А зачем меня держать в укромном месте?
Он с раздражением пожал плечами:
- Ну как ты не понимаешь? Я не могу рисковать. Уже на следующий день
полиция узнала бы от тебя, что сказал Бернард, и добралась бы до наших
сокровищ. А если бы нам что-нибудь помешало их вовремя забрать? Достаточно
сущего пустяка.
- Неужели ты и в самом деле думаешь, что я тебе все скажу, тем самым
лишая себя последней надежды остаться в живых? - спросила я. - Вот уж не
знаю, кто из нас двоих глупее...
- Мы еще поговорим на эту тему, - нетерпеливо перебил он. - А сейчас,
моя красавица, о самом главном. Ты помнишь, что сказал покойник?
- Каждое слово, - ответила я, и теперь уже из моих слов сочился яд. -
До сих пор его слова звучат у меня в ушах. Страшно хочется знать, где
находится это место. Может, даже больше, чем тебе.
Я поудобнее уселась в кресло, наблюдая с мстительной радостью за
действием своих слов. Между нами шла открытая война, ни о каком перемирии
не могло быть и речи. Сдвинув брови, он с ненавистью смотрел на меня, о
чем-то размышляя, потом встал и подошел к стене. На стене висела
внушительных размеров картина - прекрасная абстрактная мазня в простой
грубой раме. Взявшись рукой за раму, он повернулся ко мне:
- Пожалуй, я удовлетворю твое любопытство. Ты уже столько знаешь, что
небольшое добавление не играет роли. Подойди-ка и найди это место сама. Я
не знаю, где оно, но ты должна найти. И пусть теперь у тебя тайна не
только звучит в ушах, но и стоит перед глазами. Чувствуешь, какой ты
становишься важной персоной? Ну-ка взгляни.
Верхняя горизонтальная часть рамы отделилась и исчезла, что-то тихо
щелкнуло, и на картину опустилась огромная карта мира. Всю ее покрывала
мелкая сеть, в которой четко выделялись меридианы и параллели. Все линии
сетки, не исключая меридианов и параллелей, были аккуратно пронумерованы,
прячем совершенно беспорядочно. Трудно было заметить в этом обозначения
какую-то систему, за исключением одного: все вертикальные линии
обозначались цифрами, а горизонтальные - буквами. Цифры и буквы были то
одиночные, то двойные, то маленькие, то большие, то те и другие вместе.
Мне сразу бросился в глаза экватор, обозначенный ТР. Нулевой меридиан,
тот, что проходит через Лондон, значился под номером 72. Меридианы рядом с
ним обозначались цифрами 11, 7 и 24. Кроме обозначения линий, на карте
были нанесены также расстояния от пересечения линий сети до различных
заметных пунктов на местности.
Увидев эту карту, я сразу же поняла, что означают цифры, названные
умирающим, и тут же решила выяснить, как бы я зашифровала очень живописный
грот в Малиновской скале, что высилась на берегу Вислы. Ведь дураку было
понятно, что этот негодяй показал мне карту с явным расчетом на то, что я
тут же кинусь выяснять, где находятся его сокровища, а ему остается лишь
проследить, куда я смотрю. Вот он и наблюдал, не спуская с меня глаз, как
и отыскивала Краков, потом Чешин, потом, что-то бормоча себе под нос,
выясняла, что мне пришлось бы воспользоваться меридианом номер 132 и
параллелью В. Труднее было выяснить расстояние в метрах от меридиана до
грота, так как я не очень хорошо помнила, где находится этот грот.
Покончив с гротом, я перенеслась в Родопы - по-моему, очень подходящее
место для укрытия всевозможных вещай, проехалась, тыкаясь носом, по всем
греческим островам, невнимательно отнеслась к Альпам, осмотрела Пиренеи и
покинула Европу. Очень надеюсь, что в тот момент, когда я изучала Пиренеи,
ни в глазах, ни в каком другом месте у меня ничего же блеснуло.
- Хватит! - решительно заявил шеф, когда я с захватывающим интересом
принялась изучать Кордильеры. - Теперь ты знаешь, где спрятаны мои деньги,
ведь так? Я тоже знаю, что в Европе, так что перестань придуриваться.
Я ничего не ответила, сочтя за лучшее гордо промолчать. Карта
взвилась вверх, рама картины вернулась на свое место. Я подошла к окну.
Какой прекрасный вид, и какой контраст по сравнению с тем, что происходит
здесь!
- Ну, хорошо, - зловеще проговорил шеф. - Попытаемся взяться за дело
по-другому.
Расчет у него был такой: сначала закрепить в моем сознании место, где
хранятся сокровища, а потом выведать его у меня научными методами. Правда,
меня давно интересовало, как выглядит детектор лжи в действии, но я
никогда не думала, что придется испытать его на себе. А ведь я так боюсь
всяких электрических приборов!
Я все-таки очень надеялась, что они не сделают ничего такого, что
могло бы повредить моему здоровью и памяти, и поэтому без возражений
позволила отвести себя в комнату, которая была похожа на все сразу: на
лабораторию, кабинет врача и диспетчерскую электростанции. Все так же без
возражений я позволила подключить себя к каким-то проводам и была очень
довольна, что все мои чувства, в том числе и боязнь выдать тайну, вытеснил
панический страх перед электрическими приборами.
Я сразу придумала, как обмануть хитрый аппарат. Еще в процессе
подготовки к испытанию я убедила себя, что сокровища бандитов спрятаны в
гроте на Малиновской скале. Я не успела придумать лучшего места и упорно
повторяла про себя "скала Малиновская, Малиновская скала", так что сама
почти поверила в это. Испытание заключалось в следующем: никаких ответов
от меня не требовали, а только называли разные места и приборы
регистрировали мою реакцию. Малиновская скала прочно сидела во мне. Я
старалась представить ее себе, в своем воображении отчетливо видела каждый
ее кусочек. К счастью, на свое воображение я никогда не жаловалась и вот
сейчас очень живо представляла себе плоский камень на пологом склоне у
входа в грот, огромные мокрые камни внутри его, узкие входы в боковые
коридоры, черный бесконечный нижний коридор, подземное озеро. Вообще-то в
самом низу пещеры я никогда не была, озера в натуре не видела, но именно
там я разместила в своем воображении ящики с золотом и алмазами. Правда,
ящиков с золотом и алмазами мне тоже никогда не доводилось видеть в
натуре.
Во время испытания Малиновская скала не была названа - очень может
быть, что они о ней и не слышали, и электрические датчики показали, что на
меня ничего не произвело особого впечатления. И еще они показали, что
сначала я нервничала, а потом успокоилась. Еще бы, конечно, успокоилась,
убедившись, что мне не больно и меня не бьет электрическим током.
Мы вернулись в кабинет.
- Боюсь, котик, ты совсем спятил, - сказала я шефу с укором. - Ты
что, не знаешь, что я смертельно боюсь электрического тока? Я могла от
страха потерять рассудок, не говоря уж о памяти. Какая тебе от этого
польза?
- Я делал расчет на твою поразительную выносливость, - ядовито
ответил он. - А теперь, золотце, я обращаюсь к твоему здравому смыслу. Ты
знаешь, где сейчас находишься?
- Более-менее. А что?
- Идем, я тебе что-то покажу.
Он подвел меня к стене, состоящей из больших, неплотно пригнанных
друг к другу камней, наклонился и нажал на камень у самого пола: два раза
с левой стороны, раз с правой и опять с левой. Я с любопытством наблюдала
за ним. Он выпрямился и подождал несколько секунд. Из стены, на уровне
моего лица, медленно и бесшумно выдвинулся один из камней, наполовину
открывая скрытую за ним стальную дверцу, на которой виднелся диск с
цифрами. Шеф прокрутил нуль. Камень, находящийся ниже, дрогнул, выдвинулся
и тоже отошел в сторону. В глубокой нише стоял сейф размерами
приблизительно метр двадцать на шестьдесят сантиметров.
- Тут моя святая святых, - пояснил шеф. - Чтобы открыть сейф, надо
набрать цифры двадцать восемь сто двадцать один. Запомнишь?
Он набрал на диске цифры 28121, и дворца открылась. Внутри находилось
много бумаг и пачки банкнот.
- Кажется, ты выразила пожелание получить тридцать тысяч долларов в
качестве возмещения за моральный ущерб, - продолжал он, повернувшись ко
мне и опершись локтем о камень. - Здесь значительно больше. Пожалуйста,
они будут твои при условии, что ты возьмешь их сама.
Оставив сейф, он вдруг направился к моим вещам, оставленным в другом
углу комнаты. Сначала заглянул в сумку.
- Что у тебя тут? Документы, деньги, обычное бабье барахло...
Положив мою сумку в сейф, он принялся за сетку. Осмотрел атлас,
словарь, целлофановый мешочек с вязаньем и прочие мелочи. Видно, ему
пришла в голову какая-то идея, так как он отложил мешочек с недовязанным
шарфом, а остальное аккуратно сложил в сейф рядом с сумкой и запер сейф.
- Ну-ка открой, - сказал он мне.
Я послушно выполнила приказание: набрала цифры 28121, - током меня не
ударило, и сейф открылся.
- Видишь, как это легко? - с издевкой спросил он. - И подумать
только, что тебе не хватает сущего пустяка - свободы.
- Пока я свободна, - холодно ответила я.
- Долго это не продлится, - зловеще заметил шеф.
Заперев сейф и водворив на место камни, он жестом указал мне на
кресло. Я молчала, еще не решив, учинить ли немедленно новый разгром в
помещении или дать окрепнуть нараставшей во мне злости.
- Что это? - спросил он, встряхивая целлофановый мешочек. Я вежливо
удовлетворила его любопытство:
- Шарф. Из белого акрила. Мое вязанье.
- Ах, вязанье... Очень полезное занятие, хорошо укрепляет нервную
систему. Вязанье тебе оставят...
Помолчав, он продолжал:
- А теперь поговорим серьезно. Слушай внимательно, что я тебе скажу,
и знай, что слово мое твердо. Тебя не убьют. Я прекрасно понимаю, что тебе
нет никакого смысла сообщать мне тайну, зная, что сразу после этого тебя
укокошат. Так вот, тебя не укокошат...
- Не считай меня такой дурой, - прервала я. - Неужели ты думаешь, что
я тебе поверю. Что, я и в самом деле выгляжу такой идиоткой? И все это ты
мне только что показал для того, чтобы убедить меня, что, как только я
тебе сообщу тайну, я выйду отсюда живая, невредимая и свободная?
- Отнюдь, - спокойно ответил он. - Все это я показал тебе для того,
чтобы ты наконец поняла, что никогда отсюда не выйдешь. Ни отсюда, ни из
какого-либо другого места. Я располагаю возможностями обеспечить тебе
жизнь, как в раю, ты сможешь даже общаться с людьми. Правда, это будут мои
люди. Ничего не поделаешь, дорогуша, в катастрофах люди теряют руку, ногу
или зрение. Ты потеряешь свободу. Несчастный случай, только и всего. Вся
разница заключается в том, как будет выглядеть твоя будущая неволя.
Критически оглядев меня, он продолжал:
- Имеет смысл поспешить с решением. Тебе уже не восемнадцать.
Некоторые процессы необратимы, например, седина...
- Седина всегда была мне к лицу, - прервала я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41