– Так мы ни до чего путного не договоримся. – Пальцы Банкана пробежались по струнам. – Ладно, давайте попробуем. Но уж вы, пожалуйста, будьте готовы к худшему.
– Все путем!
Двойняшки отошли в сторонку посоветоваться.
– Ну, долго вы там? – рявкнул Банкан через некоторое время. Дело было не в спешке – он просто-напросто нервничал.
Ниина сердито зыркнула на него.
– Банкунг, ты сам велел приготовиться к худшему. Нельзя же горячку пороть. Второго шанса можа и не быть.
Она стряхнула с плеч блестящие ноты. Выдры снова взялись за рэп, на этот раз медленно, расслабленно, чуть ли не апатично. Банкану, застигнутому врасплох нежданной переменой темпа, понадобилось несколько секунд, чтобы приноровиться.

Ты берешь чересчур высоко,
До тебя нам долезть нелегко.
Это, чувак, совсем некрасиво.
Ну-ка, давай приземляйся живо!
За тобою карабкаться влом.
Сам не слезешь – пойдешь на слом.
И это совсем не пустая угроза.
Нам твоя, шеф, ох, не нравится поза!

На грифе дуары мягко запульсировало сияние, на сей раз призрачно-голубоватое. Но оно вовсе не выглядело многообещающим.
Напротив, лазерный проигрыватель даже поднялся на несколько футов.
Однако потом завис – похоже, в нерешительности. Диск все еще вращался, наземь сыпались ноты. Наконец он уступил – пошел на снижение, покачиваясь в неторопливом ритме выдрового рэпа. Золотистый смерчик похудел, сжался – и вот он уже не толще карандаша. Поредел музыкальный град, аккорды утратили яркие краски и рассыпались на отдельные ноты.
Как только закончилась песня, проигрыватель коснулся земли. Смерчик, что поддерживал его, исчез бесследно.
Едва проигрыватель затих, на него хищно прыгнул Сквилл.
Параллелепипед тщился выскользнуть из его пальцев, но бывают случаи, когда ловкость побеждает магию. Выдр прижал добычу лапой, затем другой, перевернулся на спину и сел, торжественно потрясая призом. Тот лишь слабо подрагивал.
Ниина поспешила к брату.
– Ну, че, нормалек? Цела фиговина-то?
– Вроде цела.
Банкан тоже подошел взглянуть.
– Подними-ка крышку.
Сквилл повиновался. Неподвижный серебристый диск слегка нагрелся, но выглядел как всегда. Банкан выковырнул и отбросил застрявший фа-диез. Тот, нестройно звякнув, приземлился возле его ног. Выдр щелчком водворил на место крышку и засунул проигрыватель в карман.
– Е-мое, это ж надо, чуть не влипли. – У Ниины возбужденно блестели глаза. – Я уж думала, кранты сидюку.
– А чаропение-то! – восхищенно заметил Сквилл. – В жилу! Банкан, надери мне задницу, ежели я не прав!
– А ведь точно. – Банкан задумчиво посмотрел на дуару. – Странно, почему твой старикан никогда не пробовал петь вместе с моим.
– Шеф, да ты че, в натуре? – Сквилл ухмыльнулся. – Ты хоть раз в жизни слышал, как поет Мадж? Голос у него погаже, чем у тебя и Джон-Тома вместе взятых.
– А-а, – сухо заметил Банкан. – Ну, тогда понятно.
Ниина обняла брата за плечи.
– Голоса у нас от мамани.
– Так вы понимаете, что все это означает? – медленно проговорил Банкан.
– Угу! – прогудел Сквилл. – Теперь могем делать музон, когда захотим.
– Это означает, – хмуро продолжал юноша, – что хоть я и сам чаропевец, но с вашей помощью могу колдовать всерьез. Теперь мои мечты сбудутся!
– Че еще за мечты? – насторожилась вдруг Ниина.
– Спасти мир. Победить зло во всех его проявлениях. Выручить из беды прекрасных дев.
Сквилл вразвалочку отступил к изогнутому корню.
– Банкан, я, конечно, ни в коем разе не хочу тебя обламывать, но по мне, так первые радости в жизни – это плавать, хавать и ухо давить.
Че, меня рак за хвост цапнул, чтоб я сломя голову бежал спасать клепаный мир? Пущай он сам о себе заботится, вот че я тебе скажу. – С задумчивым выражением выдр разлегся на корне. – Хотя должен признать, насчет прекрасных цыпочек ты меня заинтриговал.
– Где же твоя врожденная тяга к приключениям? – Банкан подошел к дереву и посмотрел сверху вниз на друга. – Где стремление совершить невозможное? Что может быть сладостнее подвига?
– Ниче, – ухмыльнулся Сквилл, – ежели подвигом считать ублажение клевой телки.
– Всей этой лабуды мы вдосталь от Маджа наслушались, – вставила Ниина. – Ежели откинуть восемьдесят процентов откровенной брехни, остальное все равно не больно-то заманчиво выглядит.
Банкан направился к реке. Выдры посвистели ему вдогонку, переглянулись и неохотно пошли следом.
– Если ничего не выйдет, даю слово бросить эту затею, – сказал Банкан, оглядываясь. – А если получится, то вы и сами согласитесь, что не воспользоваться нашими способностями просто глупо, и захотите пойти со мной.
– Пойти с тобой? – Ниина семенила рядом с Банканом. – Эт куда же?
– Куда? Ну, к примеру… – Банкан замялся. – Еще не решил.
Куда-нибудь.
– Ни хрена себе точный маршрут, – проворчал Сквилл. – Сдается мне, кореш, талант ориентироваться достался тебе в наследство от Джон-Тома заодно с певческими способностями.
Банкан обогнул пузырьковый куст, не обращая внимания на шарики с запахом персика, которые неторопливо вылетали из овальных ротовых отверстий взрослых цветков.
– И все-таки согласитесь: потрясно мы сейчас выступили.
– А че, я не спорю, – уступил Сквилл. – Но было бы офигенно потряснее, если б мы потеряли Маджев сидюк. Тут бы нам и опаньки.
– Ну, больше не к чему так рисковать. – Банкан не жалел труда, чтобы успокоить друга. – Попробуем что-нибудь простенькое… Надо убедиться, что наш успех не случайность.
– А разве мы еще не убедились? – спросила Ниина.
Банкан поворошил мех на ее затылке.
– Как ни крути, проигрыватель включился из-за чаропесни моего отца.
Нам надо подстраховаться, найти что-то свое. – Голос его звучал взволнованно. – Я постараюсь что-нибудь придумать.
– Эт меня и пугает, – прошептал Сквилл.
Банкан на ходу развернулся и зашагал спиной вперед.
– Всего одно заклинание, но чтобы оно было только нашим. Если не получится, обещаю больше не затрагивать эту тему.
– Врешь ты все, Банка. – Ниина похлопала ресницами, глядя на юного человека. – Но я все равно тебя люблю. – Она повернула голову к брату.
– Слышь, устрицеглот, че мы теряем?
– Ежели концерт выйдет боком? – Сквилл оттопырил нижнюю губу. – Да сущие пустяки. Можа, пальцы. Или черепушки.
– Я буду осторожен, – пообещал Банкан. – Если начнутся неприятности, сниму чары – для этого достаточно опустить дуару. Или вы перемените тему, или просто умолкнете. Между прочим, от вас зависит ровно столько же, сколько и от меня.
– Да? Ну, лады, коли так. – Сквилл все еще колебался, очень уж много страшилок наслушался от отца. Но под дружным натиском сестры и Банкана он в конце концов сдался.
Они остановились на берегу реки. Ниже по течению располагался маленький водный пригород Мигова Излучина, там и жили Сквилл с Нииной, а по соседству – разномастный, но в целом солидарный прибрежный народ: выдры, ондатры, бобры, зимородки и прочие обитатели речных берегов, а также представители иных зоологических видов, коим просто нравилось мирное журчание серебристых струй. Сейчас на реке никого не было видно. По части торговли Обрубку было далеко до его старшей сестры Вертихвостки, которая по широченному и глубоченному руслу бежала аж до самого океана Глиттергейста. И не счесть, сколько раз Банкан приходил сюда после школы, сколько времени отдал с друзьями нырянию, плесканию и всяческому бултыханию в этих бодрящих водах. Здесь никто его не подкалывал, ибо для человека плавал он отменно, никто из людей-сверстников и даже выдрят, чуток неуклюжих по молодости лет, не мог сравниться с ним в водной акробатике.
Впрочем, сейчас у него на уме было вовсе не плавание.
Они остановились футах в девяти над водой; дальше земляной склон переходил в галечный пляж, а рослые деревья сменялись кустарником и травой. Солнечные лучи играючи, как нож масло, рассекали томные воды.
И – ни единого шевеления в лесу на другом берегу, только под налетающим то и дело ветерком колокольные деревья названивали в контрапункте со своими родичами, обжившими этот берег.
Банкан сел на ближайший валун, свесил ноги над водой и взял дуару на изготовку. Выдры смотрели на него выжидающе.
– Ну, кореш, это твой концерт, – сказал Сквилл. – Об чем прикажешь петь?
Ниина кокетливо поправила бандану.
– По-моему, у вас уже разок неплохо получилось, – проговорил Банкан. – Я так думаю, сможете выдать еще чего-нибудь.
– Мы? Нет уж, фигушки. Кажись, это ты хотел спасать мир. Будто он этого ждет не дождется.
«Нужно что-нибудь основательное», – подумал Банкан. Но как назло ровным счетом ничего не шло в голову. Выдался прекрасный денек, река дышала покоем, в Колоколесье не пахло ни одним злым колдуном, и никто поблизости не звал на помощь. В таких обстоятельствах чаропение выглядело сущей блажью.
И все-таки надо попробовать. Если выдры усомнятся в его готовности к совместной деятельности, у них, возможно, больше ничего не получится. Особенно если о затее проведают Мадж с Виджи.
– Есть охота, – заявила вдруг Ниина.
– Скоро ужин, – напомнил брат.
– Точняк, только рубать хочется щас. – Ниина покосилась на Банкана.
– Как насчет наколдовать хавки? Попробуем, а? Мы ж на Обрубке. Давай чаропением рыбку вкусную приманим.
«Рыба – это не очень основательно», – подумал Банкан.
– Как-то неромантично, – с сомнением отозвался он.
Ниина раздраженно дернула хвостом и ткнула в юношу коротким пальцем.
– Банник, послушай, че я тебе скажу. Оно конечно, клево и кайфово хилять по белу свету, махаться с адскими ордами и выручать всякую замордованную шелупонь. Но беда в том, че в таких странствиях завсегда нагуливаешь волчий аппетит. Так че не мешало б выяснить первым делом, смогем ли мы в пути своими силами заморить червячка.
– Я в том смысле, что начинать следовало бы с чего-нибудь простенького, – пробормотал Банкан.
– И Мадж бы одобрил, – добавила Ниина.
– Эт точно. – Сквилл весело присвистнул. – Мадж все одобряет, че связано с хавкой.
– Ладно, пусть будет еда. – Банкан тяжело вздохнул. – Ну, я жду.
Снова пошушукались близнецы. Затем разошлись. Ниина посмотрела на Банкана. И дружно топнули три ноги.

Мы пришли без лески и поплавка,
Но зато готовы сожрать быка.
Нам нужна еда, нам нужны харчи.
Пусть плывут харчи из речных пучин.
Заблести, плавник, зашурши, песок,
В наши глотки влезет любой кусок.
Лишь бы нам за ним не нырять ко дну.
Ни сачок не взяли мы, ни блесну.

Выдры пели в приятном расслабленном ритме, на этот раз Банкан успевал легко. Над грифом успокоительно сиял зеленоватый нимб.
Гармоничный союз речитатива и аккордов плыл над безмятежными просторами Обрубка. Однако рыба упорно не проявляла желания разорвать опаловую гладь и пасть к ногам чаропевцев. Ни одна сребробокая красавица не высунула нос из омута под валуном. Река знай себе текла – невозмутимая и ко всему безразличная.
Пальцы Банкана оторвались от струн.
– Э, ребята, без огонька поете, – упрекнул он выдр. – В чаропесню надо вкладывать душу, Джон-Том все время об этом твердит. Чтобы с помощью музыки вытворять чудеса, одних аккордов и слов маловато. Делу нужно отдаваться всем сердцем, дарить ему самые сокровенные чувства.
– Е-мое, чувак, а че мы, по-твоему, делаем? – огрызнулся Сквилл.
– Ага, между прочим, я взаправду есть хочу, – добавила сестра.
– Значит, надо захотеть еще сильнее, – заключил Банкан. – Не думайте о чаропении, не думайте о волшебстве. Думайте только о том, как вы проголодались.
– Так ведь это ей охота хавать, а не мне, – возразил Сквилл.
Банкан метнул в него сердитый взгляд.
– Так пусть и тебе захочется.
Выдр задумался.
– Ну, раз ты говоришь, че без этого никак… Пожалуй, я и впрямь чуток проголодался от такой работенки. Точняк! Я тут с тобой лясы точу, а в пузе кишка кишке бьет по башке.
Банкан улыбнулся.
– Вот это я и имел в виду. – Его пальцы вновь легли на струны. – Ладно, попытаемся еще разок. Но теперь души и сердца вкладываем без остатка. А заодно и желудки.
Выдры соприкоснулись усами и грянули снова. Банкан сразу ощутил разницу. В стихах появилась энергия, удержать которую по силам разве что парочке выдр, – взрывная, нервная, зубодробительная, стимулирующая выброс адреналина в кровь. Банкану – опытному дуаристу – пришлось попотеть, чтобы не отстать.
Над рекой появился темно-зеленый туман. Чаропевческая мощь выкачивала осязаемую энергию из некоего каббалистического хранилища мглы. Туман клубился, сгущался, створаживался, перетекал с места на место совершенно непредсказуемо – точь-в-точь грозовое облако, не знающее, куда через мгновение его понесет ветер. Под Банканом затрясся валун, словно занервничала сама земля. Зашуршали, застучали друг о друга камешки на берегу, завибрировали травинки – тысячи нерукотворных камертонов вторили сверхъестественному и сверхмощному нарушению покоя.
«Неужели, – подумал слегка вспотевший Банкан, – оно выходит из-под контроля?» Выдры, похоже, не разделяли его тревоги – знай себе шпарили рэп.
Из-под валуна вдруг вывалился изрядный ком глины, камень накренился, и Банкан едва не свалился с него. Он судорожно зашарил ступнями в поисках опоры; при этом дуара осталась в руках и даже не умолкла, чем была обязана не столько его здравомыслию, сколько навыкам музыканта. На противоположном, доселе незыблемом берегу Обрубка появились трещины, глина и песок сползали в воду, оставляя влажные шрамы.
В тумане материализовалось нечто громадное, с продолговатым туловищем и плоскими гибкими конечностями. Рыба, как и хотели Сквилл с Нииной. Но такой огромной рыбины Банкан не видел ни разу в жизни. Даже не предполагал, что подобные существуют. Загипнотизированный этим чудом, он машинально продолжал играть.
Рыбина вздымалась над туманом и не на шутку волновала реку хвостом.
Очень скоро прояснился один немаловажный факт: это вовсе не рыба.
Банкан оставил дуару в покое.
– Эй, ребята! Хорош.
Выдры обернулись – последние строки они пели, сидя спиной к реке.
Банкан показал на чудовище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52