Портной явно превзошел самого себя. Нелегко шить одежду для выдр: у них широкие талии, короткие конечности и длинные гибкие тела. Особенно удались складки из тонкого атласа.
– Настоящее произведение искусства, не правда ли?! Из тех, которыми лучше восхищаться не в одиночестве.
Она резко повернулась. Говоривший затворил за собой дверь.
Норк был не выше ее, более стройный, с мехом понежнее и потемней.
Он носил сандалии с драгоценными камнями, панталоны и красный жилет, отделанный черной кожей. Высокий жесткий воротник подчеркивал красивые контуры головы. На поясе блистал каменьями кинжал – скорее декоративный, чем агрессивный. С левого уха свисала серьга. Выражение морды не соответствовало елейному тону, оно было определенно хищным.
Да и ситуация не нуждалась в толковании. Ниина была молода, но не наивна.
Элегантное платье и дорогая косметика предназначались не для ее удовольствия. Она раздула ноздри.
– Я тебя знаю. Наглый ублюдок с рынка. Ты меня похитил!
– Ты дважды права, – ехидно проговорил норк. – Я – барон Кольяк Красвин, честь имею.
– Вот и имей ее дальше. От меня-то тебе че нужно?
Улыбочка сгинула.
– Твои попытки острить несвоевременны. Предлагаю сменить тон ради твоего же блага. Можешь звать меня просто Кольяк.
– Кол будет еще проще. Или, можа, совсем просто? К примеру, Башка Дерьмовая?
Одну черту характера барона Ниина выявила очень быстро – не так-то легко вывести этого субъекта из себя.
– Умоляю, без детских оскорблений. Если собираешься придумывать мне клички, постарайся быть изобретательнее.
Сам того не подозревая, он подбросил ей идею. Не то чтобы грандиозную, но выбирать не приходилось.
– Изобретательности хочешь? Щас че-нибудь изобрету. – Она выгнула спину. – Отвори-ка лучше дверь, или я не отвечаю за ужасные последствия.
Красвин сделал изящный, четко отмеренный шаг вперед, неприятно ухмыльнулся.
– Не беспокойся, виноват буду я.
Она отступила к зеркалу.
– Я тебя предупредила. Учти, я чаропевица.
Ухмылка расползалась.
– Ах, вот как? В самом деле? И что теперь? Собираешься превратить меня в тритона?
– Угадал. И я сделаю это.
– Обязательно сделаешь, – согласился Красвин. – Добровольно или иначе. Да будет тебе известно, я никогда не встречал чаропевцев, но слыхал о них. Однако скажи, разве их мистические ухищрения не требуют музыкального инструмента? Мне достоверно известно, что при тебе инструментов нет. Во всяком случае музыкальных.
Она поймала себя на том, что пятится к кровати, а это был не самый предпочтительный путь отступления.
– Слушай, ты че, не замечаешь, что ведешь себя слишком нагло?
– Разумеется, замечаю. Наглость – неотъемлемая черта моего характера. Но я с нею свыкся. Вижу, платье тебе понравилось. Оно предназначалось для знатной норки, но я велел перешить его специально для тебя.
– Не стоило утруждаться.
– Помилуй, какие там труды.
– А тебя не смущает, че я – выдра, а не норка?
– Напротив! Разницу я нахожу не досадной, а интригующей. Кроме того, у меня весьма широкие вкусы. Едва увидев тебя, я понял, что ход событий предопределен и близится счастливый финал. Но я устал от болтовни.
Она в отчаянии огляделась, однако в комнате было лишь одно высоко расположенное окно и лишь одна дверь. Прыгнуть прямо в витраж? Глупо.
В спорте выдры на многое горазды, но по прыжкам в высоту не спецы – слишком коротки лапы. Вот если бы дело происходило в воде…
За дверью, конечно же, затаились охранники. Другого выхода нет, даже камин отсутствует. Из мебели – только кровать, несколько комодов, набитых бельем, балдахин, слишком хилый, чтобы выдержать вес выдры, два стула, овальное зеркало, холодный каменный пол, люстра высоко над головой и два масляных светильника.
Только последние и годились на роль оружия. Однако норки – существа увертливые. К тому же Красвин всегда может позвать на помощь.
Она решила испробовать другой способ.
– Добрый сударь, умоляю, оставьте меня в покое. Мы с друзьями хотели всего лишь мирно проехать через эти края. Можете не сомневаться, меня сейчас ищут. И один из них – очень богатый и влиятельный купец.
– Ха-ха! Купец, который торгуется на рынке за каждый грош.
Красвин надвигался, и Ниина увидела очень белые и очень острые зубы.
Она наткнулась на кровать и двинулась вбок. Платье красивое, спору нет, но в бою – помеха.
– Эй, ты! Держись от меня подальше.
– Наоборот, я намерен сблизиться с тобой. Не следует забывать, я пошел на некоторые расходы и хлопоты, чтобы ты оказалась здесь, и не собираюсь тебя отпускать, если только мы, фигурально выражаясь, не познакомимся поближе. Причем многократно.
– У меня такое чувство, че я и так чересчур нехило тебя знаю.
Она обогнула угол кровати, а норк безжалостно преследовал ее и откровенно наслаждался этой атлетической прелюдией. Рано или поздно она устанет, и отсюда не сбежать. Все его жертвы в конце концов приходили к такому выводу.
– Иди же ко мне, – убеждал барон. – Я не такой уж плохой мальчик.
Поверь моему опыту, пустяковое видовое различие нисколько не помешает нашим взаимоотношениям. Ты никогда не задавалась вопросом, правда ли все, что рассказывают о норках?
– Больно надо, – огрызнулась Ниина.
– Кривишь душой, но я не в претензии. Ты получишь ответы на все вопросы, даже если не хочешь их задавать. Кстати, сколько тебе лет? – Красвин раздевал ее маниакальным взглядом. – Готов поспорить, немного.
Бутон только начал распускаться. И это восхитительно!
Норк казался расслабленным, ленивым, но на самом деле выбирал момент для броска.
И едва заметно надвигался. И протягивал лапу.
– Не подходи!
Ниина крутанулась и стремительно забежала за кровать.
Красвин целеустремленно наступал, и тогда выдра схватила светильник, сняла пламенеющий хрустальный колпак и замахнулась, как дротиком, длинной металлической ножкой. Но Красвина это не устрашило.
– Как тебе идет это платье! Украшает каждый изгиб тела.
– Больше ни шагу!
Она грозно качнула металлическим стержнем с массивным диском на конце. Барон остановился.
– Ах, вот как! Мы вооружились? Похоже, я вынужден отказаться от своих намерений.
Красвин повернулся к ней спиной, но ее это ничуть не успокоило.
– Выметайся. За дверь, живо. А я останусь здесь, дождусь друзей.
Он оглянулся, над воротником качнулась сережка.
– Еще пожелания будут? Распоряжения?
Красвин повернулся, на миг опустил глаза. А в следующую секунду он коршуном бросился на Ниину.
Пожалуй, с любой другой жертвой норк справился бы легко. Но сейчас он имел дело с выдрой. Выдры массивнее норок, но в ловкости и скорости почти не уступают им.
Едва Красвин сорвался с места, в него полетела ножка светильника.
Он легко уклонился и натренированным ударом обеих лап отбросил ее.
Звякнув о каменные плиты, она застыла между охотником и жертвой.
Вслед за ножкой полетел колпак. И снова барон увернулся. Снаряд пронесся в сантиметре от его головы и врезался в пол. По щелям между плитами растеклось горящее масло. Красвин убедился, что огонь не причинит ущерба, и снова повернулся к Ниине.
– По-твоему, тут слишком холодно? Напрасно силы тратишь. Они тебе еще пригодятся. – Он медленно, размеренно зашагал вперед. – Неужели ты еще не поняла, что такие же точно сценки разыгрывались здесь много раз, и финал был всегда одинаков? Я заранее знаю все, что ты способна затеять. И как бы ни забавляла меня игра, я не вижу смысла в ее продолжении. Без моего позволения ты не покинешь эту комнату. Так почему бы не смириться с неизбежностью и не облегчить, по возможности, себе жизнь?
Ниина тяжело вздохнула и сделала вид, что расслабилась.
– Наверное… наверное, ты прав.
Ее голова смиренно поникла.
– Вот так-то лучше, – кратко заключил барон и кивком указал на кровать. – Укладывайся. Или предпочтешь, чтобы я тебя туда бросил?
Он встал над ножкой светильника и потянулся к Ниине. Она в тот же миг уступчиво двинулась навстречу. А через секунду лапа выдры ударила по диску. Ударила изо всех сил.
Другой конец ножки ринулся вверх и саданул норка между коротких лап.
У Красвина до того расширились зрачки, что в них отразился огонь второго светильника. Ухмылку сменило совершенно иное выражение. Он кулем рухнул на пол. Ниина подскочила к нему и сорвала с пояса декоративный кинжал. Барон не пытался ее остановить – наверное, потому, что лапы были заняты.
Не отпускал он и тонких острот.
Взметнулся подол платья. Ниина стремительно подбежала к двери и неистово забарабанила.
– Беда! – кричала она. – У барона сердечный приступ. Кто-нибудь, сюда! Пожалуйста, помогите!
Когда дверь распахнулась и появились двое мускулистых, хорошо вооруженных ласков, она шагнула в сторону и спрятала кинжал за спину.
Один ласк сторожко смотрел на нее, а другой бросился к корчившемуся на полу барону. Красвин одной лапой держался за свои достоинства, а другой слабо жестикулировал, членораздельная речь к нему еще не вернулась.
– Не… не… – прохрипел он.
Эти слабые протесты привлекли внимание второго стражника, что позволило Ниине сделать выпад и вонзить ему в бок кинжал, как раз под нижним краем нагрудника. Ласк взвизгнул и попытался схватить ее, но пальцы его сомкнулись в пустоте.
Ниина проскочила мимо – только для того, чтобы налететь на орангутанга в кольчуге и шлеме со шпилем. Обезьян перегораживал коридор, длиннющие лапы упирались в стены – мимо не пробежишь.
– И куда ж ты, цыпочка, спешишь? – прорычал он.
– Никуда, – задыхаясь ответила Ниина. – Просто барону вдруг стало дурно, и я решила ему помочь…
Она оглянулась. Через отворенную дверь было видно, как первый охранник помогает Красвину встать, а другой шатается. Орангутанг нахмурился.
– Похоже, ему уже помогают.
– У него проблема со здоровьем, а сейчас она будет и у тебя.
Молнией сверкнул клинок и вонзился в живот обезьяна под кольчугой.
Длинная лапа попыталась схватить выдру, но неудачно. Ниина выдернула окровавленное лезвие и бросилась вперед.
В развевающемся платье бежала она по опустевшему коридору, лихорадочно ища выход. Но здание казалось бесконечным. Она повернула за угол и едва не попалась на глаза копейщикам – двум крысам и лангуру.
Слева оказалась отворенная дверь. Ниина юркнула в нее и оказалась в кухонной кладовой: связки сушеного мяса, запечатанные воском свертки, кули с мукой. С трудом пробираясь между ними, она слышала, как нарастает позади гомон вкупе с топотом сапог и сандалий.
Во всем замке уже поднялась тревога.
Она кое-как открыла дверь в противоположной стене и очутилась в большом зале, освещенном масляными светильниками и одинокой шаровидной люстрой. Три высоченные, в два этажа, стены были закрыты стеллажами – она отродясь не видала столько книг. Наверное, даже Клотагорб не мог похвастать такой роскошной библиотекой. Обложки из дерева, металла, кожи и иных экзотических материалов поблескивали. Центр зала занимал огромный стол и два кресла под стать ему. По стенам проходил широкий балкон с перилами, лестница обеспечивала доступ в верхним стеллажам.
Четвертая стена была стеклянная и в настоящий момент темная, так как стояла ночь.
В этой стене отражалась шеренга двустворчатых отворенных дверей, они вели в просторный атриум. Там толпились слуги, и стекло позволило им обнаружить в библиотеке Ниину.
– Это она! – раздался истошный вопль.
Ниина затравленно огляделась. Если и удастся открыть высокое стрельчатое окно с массивной рамой, то не сразу. Пробиться через толпу отчаянным рывком? Есть опасение, что ее изрубят в фарш.
Снаружи нарастал шум. Ниина подхватила светильник с колпаком из граненого хрусталя, убедилась, что масла в нем достаточно, и вскарабкалась по лестнице на балкон. Миг спустя появились два вооруженных пака, увидели ее и бросились вдогонку. Она швырнула лампу на лестницу, уперлась в нее лапами и изо всех сил толкнула. С приятным треском лестница обрушилась на преследователей и повалила их на пол.
Вбежали два западноафриканских лемура, но они не пытались вернуть лестницу на место. За ними следовали даман и троица крепко сбитых броненосцев. Чуть позже появился сам барон в сопровождении ласка.
– А вот и мой ухажер. – Ниина отважно улыбнулась и крепче сжала рукоять кинжала. – Как твой пыл, а, миленок? Не поугас?
Красвин ухмыльнулся, но было видно, что это далось ему нелегко.
– В других обстоятельствах я бы счел этот маленький инцидент бодрящим.
– Да че ты говоришь? – Она помахала клинком. – Так поднимайся, пупсик, я тебя еще разок взбодрю. С нашим удовольствием!
– Ты становишься чересчур докучливой. Спускайся. Сейчас же. Тебя ждет развлечение.
– Уж извини, голубок, но мне здесь больше нравится. Ежели так охота развлечься, можешь поцеловать себя в задницу.
Он глубоко вздохнул.
– Вижу, сейчас уместнее не уговоры, а веревки и цепи. Я-то надеялся, что моя галантность тебе польстит или, по крайней мере, ты оценишь ее должным образом. Но раз ты по-хорошему не понимаешь, будет по-плохому. Это ни в коем случае не отравит мне удовольствие, но уверяю, тебя ничего приятного не ждет.
Он дал знак вооруженным слугам, которых уже набилась в библиотеку добрая дюжина. Два броненосца схватили лестницу, а цепкий гиббон сжал зубами клинок сабли и приготовился лезть на балкон. Увидев, что броненосцы потащили лестницу к противоположной стене, Ниина стремглав понеслась им навстречу.
Как только лестница прислонилась к перилам, гиббон ринулся на приступ. Наверху он рубанул, целя Ниине по ногам. Она ловко перескочила через клинок, избежала второго удара и полоснула воинственного примата по незащищенной груди. Обезьян схватился за рану, потерял равновесие и очень драматично шмякнулся на пол.
Остальные пришли в замешательство, никому не хватило благородства, чтобы подхватить пострадавшего товарища.
– Эй вы, идиоты, стащите ее оттуда! – прорычал Красвин. – Вторую лестницу сюда! Несколько лестниц!
Часть прислуги бросилась выполнять приказ, а барон метнул в Ниину пылающий взгляд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52