А черное веретено, уже высоко вознесшееся над стенами каньона, гневно пахало землю в поисках новых жертв. Торнадо вращался то по часовой стрелке, то против, и обращенные в бегство даже не помышляли о сплочении и контратаке.
Суперсмерч отдалялся, его шум понизился до почти переносимого уровня. Снугенхатт оглянулся на Виза.
– Что такое торнадо?
Клещеед, цепляясь за свою жердочку, пожал плечами.
– Снуг, прикончи меня, если знаю. Но он на нашей стороне, и это главное.
«Пока – на нашей», – подумал Банкан.
Ветреные создания исчезли, не считая одного, вызванного путниками.
Банкан опустил дуару. Выдры умолкли. Сквилл решил опорожнить походную флягу.
– Никогда не видел такого удивительного явления, даже не слышал, что они бывают. – Купец с благоговением глядел на жуткий конус. – Какое грозное оружие!
– Ты только прикинь, купеза, – добавила обрадованная Ниина, – в че он мог превратить халупу ублюдка Красвина. Разобрать по камешку и все до единого загнать в задницу грязному педриле. Скрутить подлеца, как мокрую тряпку, наизнанку вывернуть и…
– Да, Ниина, мы уже прикинули.
Банкан тщательно осмотрел дуару – не повредил ли ее шальной булыжник.
Торнадо забрался в речушку на дне каньона и вмиг выпил всю воду до капли. Он не выказывал желания преследовать убегающих.
Граджелут робко подергал Банкана за рукав.
– Все это весьма эффектно и полезно, но как вы думаете, не пора ли позаботиться о его исчезновении?
– Ага! Прогони его, Банкан. – Виз тревожно покосился на бесцельно мечущийся вихрь. – Он меня нервирует.
– Хорошо. Сквилл, Ниина!
Сквилл кивком указал на сестру – она утоляла жажду.
– Да запросто, кореш. Только дай чуток покумекать.
Ниина заткнула флягу пробкой, затем брат и сестра сели рядком, обняли друг друга за плечи и пошептались, соприкасаясь усами.

Спору нет, богатырь, ты исполнил задачу,
Словно адская буря, напал на врага,
Отметелил, рассеял, развеял, а значит,
На заслуженный отдых пора, ураган.
К торжественному маршу!
Домой, герой, ать-два.
А мы вослед помашем
И благодарно скажем
Хорошие слова.
Ать-два! Ать-два!

Черный вихрь яростным рывком покинул речное ложе и двинулся к путникам.
У Граджелута глаза стали что блюдца. Он отступал, пока снова не уперся спиной в валун.
– Что вы наделали? Заставьте его уйти!
Выдры запели быстрее, пальцы Банкана стремительнее запорхали по струнам, но свирепая буря не прекратила свое целеустремленное турбулентное наступление, и вот она почти нависла над ними. Перед лицом такой опасности Банкану нелегко было устоять на ногах. Выдры уже не обнимались, а крепко вцепились друг в дружку. Даже кряжистый могучий носорог отступил на несколько футов. Банкан понял, что этот вихрь не заботится о сохранности экспонатов своей коллекции. Он бездумно и безжалостно растерзает их в клочья, как тот злосчастный смерч.
Позади Банкана завопил перепуганный Граджелут:
– Чаропевцы, прогоните его! Прогоните, пока не поздно!
Едва ли эти жалобные мольбы являлись конструктивным предложением, но выдр они подстегнули.

Ты завейся, закрутись,
В паутину заплетись.
Смотайся в клубок,
Скукожься в комок.
Вывернись, коловорот,
Шиворот-навыворот.
Опрокинься на лопатки,
Дай нам время смазать пятки!

До вихря уже можно было дотянуться рукой, и тут его поверхность пошла морщинами, а затем и трещинами. Торнадо остановился, и от него явственно повеяло недоумением. Через секунду-другую он заскрипел, словно обладал костяком, и его сотрясла череда неистовых конвульсий.
Буйные ветры все еще овевали путников, но уже бесцельно и неорганизованно.
На глазах у странников торнадо съежился. Он дергался и извивался, он сворачивался в петли и распрямлялся он бестолково выбрасывал в разные стороны черные ветряные щупальца. А потом с тяжким стоном эта громадина завалилась набок и под оглушительный грохот растянулась на дне каньона, подняв тучу пыли и песка.
Банкан повернулся к урагану, лишь когда облако начало оседать.
Поверженный торнадо беспомощно бился, но тщетны были попытки развязать тысячи узлов, в которые скрутилось его тело по вине чаропевцев.
Раньше всех пришел в себя Граджелут:
– Это изумительное зрелище, но лучше бы нам побыстрее уехать отсюда.
Ниина перевела дух.
– Шеф, я обеими лапами «за». Не, вы видали, а? Еще немного, и нам бы опаньки!
Опасливо поглядывая на запутанный торнадо, двуногие взобрались на носорога, и тот, когда последний наездник оказался в седле, пустился рысью, торопясь набрать спасительную дистанцию между собой и грозным, но временно недееспособным атмосферным явлением.
Когда они наконец выбрались из крутобокой бездны, Граджелут поглядел назад. Ни единого признака обузданной бури.
– Вот так же я пытаюсь одолеть конкурентов, – хмуро сообщил он спутникам. – Конечно, гигантский смерч рано или поздно освободится…
– Я тоже так думаю. – Банкан рассматривал лежащие впереди столовые горы и равнины. – Надеюсь, к тому времени мы будем уже далеко.
Купец устроился в седле поудобнее.
– Но если он вздумает нас преследовать, вы его, конечно, снова свяжете, не правда ли?
Банкан почувствовал, как по спине легонько постукивает дуара.
– Слишком полагаться на это не советую. Пока нам исключительно везет с чаропением, но Джон-Том часто говорил, что копии не бывают лучше оригиналов. Думаю, таково природное свойство волшебства. Если торнадо погонится за нами, испробуем что-нибудь другое, и я не ручаюсь, что получится так же хорошо. Я бы предпочел ехать побыстрее.
– Мой юный друг, похоже, я верю в вас намного больше, чем вы – в себя.
– Слышь, шеф, – вмешался в разговор неделикатный выдр. – Зато у меня веры в себя до фига, вот так. Можешь меня нахваливать, я не против.
Граджелут отвесил выдру легкий поклон.
– Мое уважение относится в равной мере ко всем.
– Ну, тогда ладно. – Сквилл покусывал нижнюю губу. – Только гляди, шеф, чтоб и дальше так было.

Глава 18

Их возросшая вера в себя не сократила просторы Тамаз и не уменьшила жару. Поэтому днем путешественники вынуждены были останавливаться на долгие сиесты, а ночами старались наверстать упущенное.
– Слышь, начальник, – брюзжал Сквилл в своем железном седле. – Сколько еще нам чапать по этому клепаному пустырю?
Выглядел он не лучшим образом, даже яркие перья на кепи обвисли от жары.
Граджелут пристально смотрел на особенно высокий шпиль.
– Точно этого сказать нельзя. Протяженность пустыни никем не измерена, на этот счет добрые жители Поукелпо были правы. Однако мы продвигаемся довольно быстро и равномерно, и я не думаю, что переход займет еще десятки недель.
– Недель! – тявкнула Ниина, открыла пасть и часто задышала. – Не знаю, выдержу ли еще хоть день такой пытки.
– Предпочитаете повернуть и встретиться с нашими приятелями смерчами?
– Шеф, да не боись, они все разбежались.
Сквилл чуть распрямился.
– Я и сам чуток устал. – Снугенхатт подчеркнул жалобу вялым фырканьем. – Думаете, легко бежать на солнцепеке в доспехах?
Виз свесился с насеста, заглянул носорогу в глаз.
– Старина, хватит ныть. От жажды не умрешь – воды здесь хватает.
Может, тебя беспокоит что-то еще?
– В точку, приятель. Меня беспокоит, что нельзя помыться.
– Я тоже уже сколько дней не плавала! Выдры воду любят, а не пески.
– На морде у Ниины появилось мечтательное выражение. – Дома большая река, веселые кореша, рыбы вволю. А тут – одни неприятности. Да разве какой-то вшивый Великий Правдивец стоит таких мучений?
– Можа, и стоит, – хмуро добавил ее брат, – ежели существует.
– Будем надеяться, что существует, – прошептал Граджелут. – Кажется, я замечаю некоторый спад энтузиазма.
– Спад? Шеф, да он уж на ладан дышит.
Банкан поморщился – на пути встретился неглубокий сухой лог, и пока носорог его форсировал, наездников здорово трясло и качало.
– Не знаю, как вы, ребята, а я не могу повернуть назад, даже если бы и захотел.
– Эт еще почему, кореш? – спросил Сквилл.
– Потому, что это было бы признанием поражения.
Снова по спине хлопнула дуара. Выдр заморгал.
– Е-мое, да че ж в этом постыдного? Да я хоть щас признаю поражение, ежели мне за это дадут мешок свежих раков. – Он мелодраматично вскинул лапы и обратился к богам – всем, кому было до него дело. – Эй, вы! Глядите, я признаю свое поражение! Встречаю его с распростертыми объятьями. Ну, как насчет свежатинки?
Лишь через минуту он опустил лапы.
– Кажись, богам недосуг. Кажись, им завсегда недосуг.
– Мы не повернем, – твердо заявил Банкан.
– Вот так, да? А можа, проголосуем? – Выдр оглянулся. – Кто за то, чтоб вертаться взад, поднимите лапу. – И вскинул свою.
Не получив поддержки, он удивленно посмотрел на сестру.
– А ты-то че? Ведь ныла больше всех нас вместе взятых.
Ниина потупилась.
– Ну, просто я подумала над словами Бански. Насчет поражения. Как мы все объясним Маджу и Виджи? Да я и не уверена, что сдаваться прямо щас – такая уж хорошая идея.
– Е-мое, сеструха, чем же она не хороша? – Близнец не скрывал изумления. – Разве щас не самое подходящее время? – Не дождавшись ответа, он добавил:
– Так ты, значица, за то, чтоб продолжать эту клепаную авантюру?
– Я этого не говорила. Я воздерживаюсь. Вот так.
– Че ты сказала? Воздерживаешься? Ты че, офигела? Нет у тебя права воздерживаться.
У нее встали торчком усы.
– Нет, есть.
Через секунду Банкан решил, что лишь выдры с их замечательным проворством и потрясающим чувством равновесия способны затеять серьезную потасовку на спине бегущего носорога и не свалиться.
Как всегда, возня близнецов завершилась без особого ущерба для обеих сторон. Спустя несколько минут брат и сестра как ни в чем не бывало расселись по своим седлам.
– Слышь, чувак, есть идейка поколдовать. Давай-ка прямо тут организуем прохладный пруд. Найдем среди скал подходящую ямку и попробуем. Как тебе моя мысля?
– Не очень.
– Е-мое, Банкан, че ж в этом плохого? Задерживаться не будем, только окунемся. Да разве трудно сделать пруд?
Банкан обернулся к другу:
– Сказал же, нет. Мы и так слишком часто испытывали судьбу. Чары надо беречь. Вдруг закончится питьевая вода? Я же тебе говорил, в таких делах, как музыка, копии всегда хуже оригиналов. Обойдешься без купания.
Сквилл решил обидеться.
– Черта с два! Это мое естественное право, вот так. Клепаная племенная конституция!
– Твоя конституция подождет, пока мы не пересечем Тамаз. – Банкан даже не пытался успокоить раздраженного друга. – Потерпи. Если Граджелут прав, мы скоро выберемся отсюда.
Но Сквилла такой ответ не удовлетворил.
– Ниче себе?! Не, чуваки, вы слыхали, а? Ежели Граджелут прав! Вот так, да?
Путешествие было бы утомительнее, не окажись пустыня такой живописной. В этом отношении Тамаз заслуживала высокой похвалы. В ней хватало нерукотворных башен – одна другой солиднее и краше, у каждой свои очертания, своя расцветка. Прямо из песка вырастали гигантские шпили, за тысячелетия терпеливые ветер и вода украсили их бока причудливыми скульптурными ансамблями.
Граджелут, остро чувствуя назревающий конфликт, попытался отвлечь выдр.
– Вам бы следовало больше внимания уделять ландшафту. Видите вон тот утес? – Он показал на изъязвленные бока темного клина, что торчал из песка, как гнилой зуб из десны. – Согласитесь, его контуры очень похожи на человеческое лицо. – Он водил в воздухе указательными пальцами. – Каменный выступ в центре – нос, над ним – выпуклый лоб, а под ноздрями…
Но его перебил выдр:
– Шеф, мне щас неохота пялиться на все, че похоже на клепаного человека.
Он прожигал взглядом спину невозмутимого Банкана.
Но купца такой отлуп не смутил:
– Что ж, прекрасно. В таком случае поглядите направо, вон на ту созданную выветриванием остроконечную башенку. Разве ее очертания не вызывают в вашей памяти образ дикобраза?
Сквиллу упрямство запрещало поворачиваться и смотреть, но, когда природное любопытство взяло верх, он поразился чуткости ленивца к сюрреальному.
Выдр вскинул голову.
– Да пущай меня вздрючит паршивая рысь, ежели ты не прав хотя бы наполовину.
– И правда, здорово похоже на колючего педика.
Ниина тоже включилась в игру, сама того не заметив. Впрочем, она была готова на все, лишь бы развеять бесконечную скуку.
Игра перешла в состязание – кто найдет самые неприличные или хотя бы необычные черты у изрытых непогодой скал. Ниина поставила рекорд, сравнив кучу щебня с прилегшей лесной антилопой, но его побил Сквилл, утверждавший, что уединенный останец – вылитая мышь в доспехах. Вскоре все до единого искали знакомые черты. Никто не предполагал, что предложенная купцом забава так хорошо убивает время. А Граджелут был в ней настоящим докой, по его словам, лишь это занятие скрашивало долгие странствия в одиночестве.
Утром игра возобновилась, и купец придумал оценивать ее. Очки получали за точность сравнений, за фантазию и за частоту остроумных находок.
Когда Снугенхатт доказывал, что выступ на обрыве – на самом деле ищущий добычу ястреб, тишину окружающей пустыни нарушили крики.
Они доносились со стороны реки. Седоки вытянули шеи и напрягли зрение, но первым источник шума увидел взлетевший Виз.
– Вооруженные наездники на крупных двуногих ящерицах. Все в балахонах с капюшонами, так что не разобрать, из каких они племен.
– Высоки ли они ростом? – озабоченно спросил Граджелут.
– Наездники не больше выдр, из капюшонов торчат острые морды. Усы светлые. Вижу хвосты, длинные, покрытые мехом. У большинства мех светло-коричневый. – Клещеед многозначительно посмотрел на спутников.
– И движутся в нашу сторону.
Сгуненхатт глубоко вздохнул, а потом, заметив большой валун, направился к естественному укрытию.
– Лучше приготовиться к встрече.
Никто с ним не спорил.
Когда носорог расположился задом к камню, а головой к реке, выдры достали луки и стрелы. Банкан положил меч на колени. Виз скрылся в котелке. Граджелут искал применение своим пальцам и, не преуспев, начал нервно грызть массивные когти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52