— Это были прекрасные мгновения, — прошептала она. — Не уходите, останьтесь рядом со мной. Вдруг нам удастся повторить?— Я никуда не уйду, — голос Грегори дрожал, и он улыбнулся:— О прекраснейшая из женщин, можете быть уверены: я никуда не уйду, пока вы сами меня не прогоните!Алуэтта бросила на него вопросительный взгляд, затем услышала знакомый голос маленького привычного циника внутри себя:— Поосторожней с обещаниями, сэр! , .— Я не обещаю — прошу!Он снова поцеловал девушку, и это было последнее, что она запомнила.
Рассвет застал Грегори и Алуэтту все на том же ложе из папоротника. Они нехотя поднялись и приступили к завтраку. Это было весьма затруднительно, ибо влюбленные не желали расцеплять рук. Наконец, юноша со вздохом сожаления оторвался от своей подруги и отправился за лошадьми.Какое-то время они ехали молча, улыбаясь и глядя друг на друга.— Вам не кажется, что весь мир сегодня влюблен? — спросил Грегори.— Действительно, — с нежной улыбкой ответила Алуэтта.Затем она замерла, и глаза ее широко распахнулись.— Послушайте, это не шутка! Вы чувствуете? Действительно, все живые существа сегодня ночью занимались любовью. Даже те, у которых сейчас не сезон.Улыбка сползла с лица Грегори. С минуту он вглядывался в пространство, ловя мысли и ощущения лис и оленей, даже земляных червей. Затем с чувством почти благоговейного ужаса он потянулся сознанием вдаль, к ближайшей деревне. Он обнаружил, что тамошние жители только-только выбирались из своих домов, хотя солнце стояло достаточно высоко. Уже с час, как пахари должны были трудиться в поле. Грегори обернулся к девушке, и слова замерли у него на губах — Алуэтта улыбалась ему ленивой, мечтательной улыбкой.— Кажется, нам надо предохраняться, сэр, — лукаво сказала она. — Иначе уровень рождаемости поднимется во всем королевстве! Ведь своими любовными ощущениями мы стимулируем все живое вокруг себя.— Надо изыскать какой-то путь блокировать наши нечаянные проекции! — размышлял Грегори. — Потому что я не желаю отказываться от вашей любви. Я хочу заниматься ею всегда и везде!Девушка засмеялась низким счастливым смехом и повернулась поцеловать возлюбленного.И тут же вокруг них раздалось щебетание и воркование.Смеясь, Алуэтта прервала поцелуй.— Вы видите, сэр? Даже поцелуи заразны!— Похоже, мир охватила любовная лихорадка, — Грегори снова потянулся к ней.С лукавой улыбкой девушка отстранилась.— Надо соблюдать осторожность, сэр. Иначе наши чувства толкнут совершенно случайных людей в объятья друг друга. Просто ради занятия любовью.Вдруг ее глаза загорелись.— Ваш дом! Вот, где мы можем укрыться. Какое счастье, что вы начали строить стены из поглощающего материала!— Это действительно подарок судьбы! — горячо сказал юноша и, остановив лошадь подле Алуэтты, обхватил ее за талию и крепко сжал.— Телепортируемся! Я не могу ждать!Последовал странный двойной хлопок, мир вокруг на мгновение покрылся рябью, и в следующий момент Алуэтта стояла на поляне рядом со стеной из матовых блоков.— Так вот на что это похоже! — потрясение произнесла девушка. — Думаю, в будущем я предпочту летать, сэр, если вы не возражаете.— При условии, что мне найдется местечко на вашей метле.Ответом ему была улыбка и поцелуй. Затем Алуэтта спешилась и заторопила его:— Пойдемте! Мы должны успеть выстроить четыре стены до наступления ночи!— Мне будет трудно дождаться, — вздохнул Грегори.Тем не менее он тоже слез с лошади и занялся дровами, которые были разбросаны по всей поляне. Под его пристальным взглядом они стали сплавляться в прямоугольные блоки.Когда первый из них был готов, Алуэтта при помощи телекинеза отправила его на место. Это было нелегко — лицо ее даже перекосилось от усилий. Изучив процесс изготовления блоков, она горячо взялась за дело. Девушка изменяла молекулярную структуру материала, как это делал Грегори, а затем телепортировала огромные кирпичи к стене. Юный чародей следил за ней взглядом, в котором одобрительное удивление смешивалось с возраставшим желанием. Укладывавшая первый слой кирпичей, Алуэтта заметила его интерес и оторвалась от работы.— Я не сомневался в ваших способностях, но чтоб так быстро учиться! — восхитился Грегори. — И это — всего раз понаблюдав за процессом! Поразительно! Как вам удалось постигнуть структуру молекул?— Грегори, не будьте глупцом! Конечно же, я мысленно прозондировала материал и уяснила связь атомов, — девушка улыбкой постаралась сгладить насмешливый тон. — Но, друг мой, если столь малые достижения будут и впредь вызывать в вас подобную страстность, то я никогда ничему не научусь.— Вот и прекрасно, заканчиваем урок, — Грегори поймал ее за руку.Отвечая на его пожатие, Алуэтта посмотрела на юношу взглядом, в котором притворная строгость смешивалась с обещанием.— Сначала закончите свою стену, господин школяр, — улыбнулась она. — Затем, возможно, я преподам вам еще один свой урок.— Сотня блоков, быстро! — скомандовал Грегори, приходя в неистовое движение.Алуэтта довольно засмеялась, но, помимо тщеславия, в ее душе шевельнулась забытая трепетная нежность, которую, казалось, она навсегда выкинула за ненадобностью из своего багажа.Они продолжали работать до вечера и истребили весь подлесок в пределах видимости, переплавляя дерево в магические блоки и укладывая их в стену. Когда контуры здания стали уже вырисовываться, Алуэтта вспомнила свои давние мечты о роскошном, грандиозном доме.— Если мужчина рассчитывает, что я разделю с ним его жилище, то это должно быть нечто достойное, — заявила она. — Не жалкий домишко, или даже поместье средней руки — нет, я всегда грезила о башне!— Пусть будет башня! — щедрость влюбленного Грегори не знала границ.Уложенные блоки поднялись в воздух и, перегруппировываясь, вновь стали укладываться в круглую стену шестидесяти футов в диаметре.Поймав изумленный взгляд Алуэтты, юноша ласково спросил:— Что вас так удивляет, дорогая? Разве вы не знаете, что любовь придает мужчине силы?— Надеюсь, эти слова идут от сердца! — услышанное отозвалось в ее сердце радостным трепетом, ведь Грегори фактически признался в любви.Безусловно, такое происходило не впервые в ее жизни. Но лишь Грегори, да еще, пожалуй, Орли делали это независимо от специфических эротических чар Алуэтты. И любовь Грегори, также как когда-то любовь ее названного брата, была ценна для нее сама по себе, а не как часть задания.К ночи стена возвышалась уже на десять футов, а все вокруг на добрую сотню футов была очищена от леса.— Ну как, этого достаточно, чтоб доказать серьезность моих намерений? — юноша выглядел уставшим, но счастливым.— Пожалуй, — шагнула к нему Алуэтта. — Стены надежно защитят окрестные деревни от всплеска нашей страсти. Конечно, не хватает крыши, но, в конце концов, не так уж страшно, если все лесные птички на ночь превратятся во влюбленных голубков.С губ Грегори сорвался счастливый стон. Девушка со смехом прильнула к нему, чтоб долгим поцелуем заставить его замолчать. Когда они, наконец, отстранились друг от друга, юноша подхватил ее за руки и внес через открытый дверной проем в недостроенную башню.Алуэтта оказалась права: в эту ночь местные пернатые вели себя самым возмутительным образом, даже с учетом того, что на дворе стояло начало лета! Так же (и по той же причине) безобразничали летучие мыши, даже насекомые, занятые своим делом, не досаждали влюбленным, что было им только на руку. Грегори со своей подругой впервые познал радость любовного безумия!Позже, когда они лежали, сомкнув объятия, Алуэтта, ошеломленная и обессиленная, со всей ясностью поняла, что влюблена без памяти, полностью отдалась во власть этого мужчины, а потому — совершенно беззащитна. Эта мысль напугала ее.Грегори немедленно почувствовал перемену в настроении.— Что вас беспокоит, любовь моя? — нежно спросил он. — Доверьте мне свою боль, и я прогоню ее прочь!— Боюсь, вам это не под силу, — пробормотала девушка, уткнувшись ему в грудь и не поднимая глаз. — Я чувствую себя ужасно виноватой, Грегори.Юноша замер на мгновение.— Мне казалось, вы избавились от этого, — грустно произнес он затем.— О, да! Я больше не считаю секс злом! Ваша матушка мне очень помогла. А то, что ей не удалось, сделали вы своей любовью!Алуэтта ощутила его губы у себя на лбу, но продолжала говорить:— Меня смущает тот факт, что я отправилась на поиски искупления, а обрела экстаз!— Ах, утешьтесь, любимая! — в голосе Грегори слышалось понимание и убежденность. — Вы ведь помогли вдове и ее детям! Не говоря уж о двух селениях, которые мы спасли по дороге! Поверьте, для вас еще найдется достойная работа!— Ну, если так смотреть на вещи… — неуверенно произнесла девушка. — Пожалуй, я могла бы…Не окончив фразу, она подняла голову, чтоб встретить его поцелуй. Поцелуй, с которым в нее вливалась энергия и вера.
Назавтра они снова вернулись к строительству. Но, методично укладывая кирпичи, Алуэтта размышляла и не могла прогнать сомнения. Она пыталась уговорить себя не мучиться, легче смотреть на вещи, но безуспешно.— Грегори, — завела она разговор, — ваши стены замечательно защищают окрестных крестьян от наших эмоций, но сомневаюсь, чтоб изначально вы имели в виду именно такое предназначение для них.— Служить любовным гнездышком для вас? — юноша вскинул на нее удивленные глаза, выронив стофунтовый фунт — 453, 61

блок. — Нет, конечно, я и надеяться не смел! У меня и в мыслях не было, что я получу такой подарок!— И правильно, — кивнула девушка. — Но все же, почему вы приступили к строительству?— Это мое Место Силы, — объяснил Грегори. — Обнаружив его, я понял…— Что оно способно многократно усиливать любовные ощущения?— Нет, хотя это замечательное свойство, — покраснел юноша. — Но я планировал заняться здесь изучением некоторых аспектов пси-энергии. При этом я отдавал себе отчет, что некоторые мои ошибки могут иметь самые серьезные последствия для окружающей природы.Алуэтту встревожили его слова.— Вы подразумеваете вредные побочные эффекты ваших экспериментов? — нахмурилась она.— Да, таковые всегда возможны. Но здесь, из-за энергетики места они могут оказаться поистине смертоносными. Именно поэтому я решил воздвигнуть стены, чтоб оградить окружающую местность.— А какого рода исследования вы планировали проводить? — продолжала допытываться девушка.— Ну, меня всегда интересовали агрокультуры. Я мечтал найти пути замедления роста сорняков и ускорения — полезных злаков. Таким образом удалось бы частично решить проблему голода, — начал перечислять Грегори. — Кроме того, конечно же, борьба с многочисленными болезнями, вернее даже, методы предупреждения их. Возможно (хотя и сомнительно) удалось бы придумать, как заставить знать преодолеть свои разногласия и умерить честолюбие, чтоб призрак войны больше не маячил на горизонте.Юноша перевел дыхание, намереваясь продолжать свой список.— Довольно! — вскричала Алуэтта, дрожа от возбуждения. — То, что вы говорите, звучит так многообещающе! Наверняка, там есть какая-нибудь, хоть малая возможность и для меня искупить содеянное зло. За работу, господин чародей! Давайте скорее заканчивать строительство, чтоб можно было приступить к нашим изысканиям. Клянусь, я буду для вас помощницей и подмастерьем! Но учтите, вас ждет рабский труд, иначе в один прекрасный день ваша ученица превзойдет вас!Грегори с сияющими глазами заключил ее в объятья.— О, на этом пути у нас будет много работы и много открытий! К сожалению, замыслы рождаются в моей голове не по заказу, а когда им вздумается. Приходится сидеть и ждать удачной идеи. Теперь вы, любовь моя, будете меня вдохновлять!От неожиданности девушка поперхнулась, но тут же рассмеялась:— Ага, и стану вашим надсмотрщиком!Грегори поцелуем закрыл ей рот.Спустя какое-то время она оттолкнула юношу со словами «За работу!» и отправилась на поиски нового хвороста для изготовления магических блоков. — Грегори проводил ее сияющими глазами.К концу дня башня высилась уже на тридцать футов, хотя все еще оставалась без крыши. Похоже, и эта ночь будет хлопотной для птичек и пчелок в лесу!На следующий день занятый работой Грегори становился все более грустным и молчаливым, его мысли блуждали невесть где. Алуэтта было вознегодовала по этому поводу, но затем несколько раз поймала его виноватые взгляды, которые юноша тайком бросал на нее.Продолжая сплавлять молекулы в заготовленных ветках, она почувствовала закипающий в душе гнев. Все ясно, он ничем не лучше других мужчин! Выглядел нежным и страстным, пока не получил свое, а теперь дает выход дурному настроению! Очевидно, терзается сознанием совершенного греха, в соответствии со своими пуританскими взглядами, и ищет случая сбежать от нее!И черт с ним, пусть бежит! Алуэтта сама закончит строительство и приступит к запланированным исследованиям. Она яростно продолжала формировать и укладывать блоки, кипя от бессильной злобы и проклиная вероломство всего мужского рода.Таким образом, когда Гвен и Корделия объявились с визитом, они застали обоих за строительством башни.Молодые люди не разговаривали, атмосфера была до предела насыщена гневом и отчаянием. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ — Б-р-р! — содрогнулась Корделия, как только они с матерью приземлились. — Что это такое? Размолвка наших любовничков?— Похоже, страсти схлестнулись здесь не на шутку, — нахмурилась Гвен. — Будь добра, отвлеки внимание женщины, пока я попытаюсь выведать правду у своего сына.Кивнув, Корделия направилась к Алуэтте.Чем ближе подходила она к матовым стенам, тем больше поражалась размерам строения. Алуэтта, чье одиночество было нарушено, недовольно вскинула взгляд, но при виде Корделии на лице ее появилось виноватое выражение. Перед ней была девушка, которую она в свое время собиралась лишить жизни и всего, что эта жизнь обещала: открытий, любви, радостей материнства. И эта девушка была не старше ее самой!— Грандиозность замысла прямо-таки потрясает! — признала Корделия. — И для чего вы строите ее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43