https://wodolei.ru/catalog/dushevie_kabini/erlit-er-4510tp-s3-60736-item/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Слушаю! – энергично ответил Евстигнеев. – Что случилось?
– Не поверишь, ко мне залезли! – шепотом доложил Шлоссер. – Не знаю кто, может, шпионы, но залезли. А я никак не пойму – зачем?
– Сейчас буду! – ответил Евстигнеев и отключил телефон.
Через десять минут он уже окидывал помещение хозяйским глазом.
– Обрати внимание на эти светящиеся следы! – ткнул пальцем в пол Евстигнеев. – Во-первых, они принадлежат разным людям. У одного кроссовки, у другого ботинки. Возможно, сапоги. Следы принадлежат двум крутым особям мужского пола.
– Почему мужского? – засомневался Семеныч.
– Где ты видел женщин с таким размером ноги?
– Антонина, – сказал Шлоссер, – жена Савелия!
– Чудак-человек! – возразил Евстигнеев. – Она же в чешках ходит, а чаще – босиком.
– Верно, – согласился Шлоссер, – все время забываю, что у нее след как у снежного человека.
В комнату вошел Костя, которого быстренько ввели в курс дела, и он принялся тут же осматривать двери.
– Взлома нет, – заявил он через минуту.
– Естественно, – откликнулся Шлоссер. – Они же через крышу проникли. Вы забыли, что злоумышленники залезли через реактор?
– Ну да! – вспомнил Костя. – А чего же я дверь осматривал?
– Это от избытка сил, – усмехнулся Евстигнеев. – Лучше прикинь, кто это мог сделать и зачем? Снова промышленный шпионаж?
– Тут и думать нечего, – сказал Костя, – залезли приезжие братки. А искали они золото.
– Точно! – Шлоссер схватился за голову. – Как я сразу не догадался? Даже от сердца отлегло.
– Надо же, какой щедрый! – заорал Евстигнеев. – Где сундук?
– Не сундук, а сундуки! – поправил его Шлоссер.
– Тем более. Где они? Свистнули небось?!
– Свистнули, – согласился Шлоссер, – они здесь стояли. Ну и плевать.
– Как это наплевать? – возмутился Костя. – Это же народное достояние! Яга, между прочим, на премию рассчитывала. Как общественник. И Леший тоже.
– Давно бы сказал, – рассердился Шлоссер, – золота я тебе сколько хочешь наворочу. Нужна тонна, будет тонна. Вот бриллианты действительно жалко. Я тут как раз присмотрел парочку на токарный станок. Лучше резца не придумаешь!
– Кто про что, – сказал Евстигнеев. – Ты лучше скажи, как они ухитрились вдвоем здоровенные сундуки упереть? Почему их твой хваленый Гаврила не остановил?
– А они их и не утащили, – улыбнулся Костя. – Гляньте-ка! – он указал на кучу строительного материала, из-под которого сиротливо выглядывали искомые сундуки.
– Решили, что спрятали, – удивился Шлоссер, – чудаки!
– Они не рассчитали, что с этого ракурса сундуки будет видно, – предположил Евстигнеев. – Наверняка вечером придут, чтобы вытащить.
– А мы их встретим и возьмем с поличным! – воскликнул Костя.
– Ну возьмем, – сказал Шлоссер, – а дальше что? У нас даже милиции нет.
– Нет и не надо, – сказал Костя. – Мы этих бандюг Яге отдадим. На перевоспитание. Она их и так ущучила, а тут…
– Суд Линча я не приветствую, – сухо возразил Шлоссер, – лучше их ко мне, в ремонтные мастерские. Уж я из них сделаю людей!
– Да они у тебя сбегут, – сказал Евстигнеев, – в первый же день.
– А я им электроды в мозги вживлю, – мрачно пообещал механик. – Будут по струнке ходить!
– Семеныч, ты все со своими садистскими шуточками, – рассердился Евстигнеев. – Может, вызвать наряд милиции из района? Оформим задержание по закону!
– Вместе с двумя сундуками золота? – осведомился Шлоссер.
– Верно… Вот ведь каша какая заварилась! Ладно, что-нибудь сообразим.
– Тогда продумаем план будущей операции, – по-деловому предложил Шлоссер. – Прикинем наши возможности. Во-первых, нужно убрать Гаврилу, а то он им в первые пять минут по башке настучит, и все кончится. Вместо него поставим перед воротами твое механическое чучело. Для острастки. Не пожалеешь ради такого дела?
– Забирай! – великодушно разрешил Евстигнеев.
– Во-вторых…
Остаток дня братки провели в страшном волнении. Когда стемнело, Серый потянулся было включить свет, но шеф его остановил:
– Не надо. И так светло.
В самом деле, от Серого и Толяна исходил довольно интенсивный и, как ни странно, приятный для глаз зеленый свет, при котором можно было вполне читать газету.
– Шеф, – шепотом попросил Колян. – а может, того? Включим, а? А то как-то жутко… Как в кино про мертвецов.
– Это кто мертвецы? – вскинулся Толян. – Фильтруй базар!
– А ты в зеркало смотрелся? – постукивая зубами, спросил Колян.
Серый, светясь и рассыпая искры, подошел к зеркалу. Некоторое время он вертелся перед ним так и сяк и, кажется, понравился самому себе.
– А чего такого-то? – сказал он. – Нормально!
– Для чертей, может, и нормально, – проворчал Колян.
– Отставить разговоры! – скомандовал Эдик. – Слушать меня! По ранжиру стано-вись!
Братки обалдели, но тут в окно кто-то тихонько постучал.
– Это Лисипицин, – сказал Эдик. – Бортанем его, пацаны?
– Как скажешь, шеф! – молодцевато ответили парни.
– Сейчас выйдем! – крикнул Эдик Лисипицину и, повернувшись к своим, добавил: – Вы молчите, я сам с ним побазарю.
Поправив треуголку и выпятив живот, он неторопливым шагом вышел на улицу. Братки вывалились за ним.
Увидев охваченных сиянием Серого и Толяна, Рудольф Адольфыч попятился и схватился за колья ограды. Однако, постояв так с минуту, он передумал пугаться и вернулся к браткам. Что-то вроде удовлетворения скользнуло по лицу Лисипицина.
– У Шлоссера побывали, – сказал он, присматриваясь к зеленоватому свечению.
Серый напрягся. Зеленая молния сорвалась с его рогов и ударила в землю рядом с Лисипициным.
– Но-но! Не балуй! – прикрикнул Рудольф Адольфыч, слегка подскакивая. В воздухе запахло озоном. – Зря ты их туда пустил, – сказал он Эдику, – посмотри, во что парней превратил? Натуральные монстры! И вообще. Электричеством плеваться – штука невелика! Если б вы догадались позвать меня, обошлось бы без жертв.
При слове «жертвы» Серый и Толян переглянулись и задрожали.
– Они же почему светятся, – пояснил Лисипицин, – радиации хватанули через край. Теперь сдохнут на фиг!
Бандиты задрожали еще больше. Через минуту их дрожь достигла такой интенсивности, что силуэты Серого и Толяна стали медленно расплываться в воздухе. Эдику вдруг пришло в голову, что они сейчас исчезнут и тащить тяжеленные сундуки придется ему самому.
– Пацаны! – крикнул он. – Держитесь! Потом лучше сдохнете, когда рыжевье принесем! Вы же сами говорили, что приняли противоядие.
– Точно! – вспомнил Серый, сразу переставая дрожать. – Приняли! Не сдохнем!
– В натуре! – подтвердил Толян. – Мы теперь эти… Как их? Сверхчеловеки!
«Вы сверхдебилы», – подумал Лисипицин, но ничего не сказал.
– У нас все схвачено, – весело ухмыльнулся шеф, – все на мази! А ты того… Пойдешь с нами.
– Конечно, пойду, – сказал Лисипицин, – у нас уговор. Семьдесят процентов мои!
– Семьдесят шишей тебе в задницу! – процедил Эдик. – Мои парни и так пострадали. Они будут рисковать, а все бабки тебе?
– Без меня Шлоссер вас накроет и вставит в черепушку антенны, – сказал Лисипицин. – Хотите, чтобы из вас роботов сделали? Пожалуйста!
– Мы твоего механика на рога поднимем, – пообещал шеф. – Это по его вине мы такие стали! Ему самому антенну вкрутим и заместо радио кукарекать заставим.
– У него робот! – напомнил Лисипицин.
– А у нас есть курица потрошеная и сумка огурцов! – всунулся Колян.
– А при чем тут огурцы и курица? – не понял Рудольф Адольфыч.
Все на мгновение обалдели, пытаясь связать одно с другим. От этого усилия у шефа на голове зашевелилась треуголка. Он обеими руками схватился за нее, натянул поглубже и бросил:
– Кончай базар! На дело пора!
В это же время Костя, Евстигнеев и Шлоссер устроили наблюдательный пункт на чердаке. Главный механик держал в руках пульт дистанционного управления механическим мужиком. Это было первое препятствие, которое они выставили на пути у бандитов. Механический мужик был сделан из обрезков труб, металлических прутьев и прочей бросовой ерунды, но смотрелся грозно, особенно когда на него натянули штаны и пиджак.
– Вон, кажется, идут! – прошептал Костя, показывая на крадущиеся вдоль забора тени.
Бандиты действительно приближались к дому. Не доходя нескольких шагов до калитки, они остановились.
– Ты стоишь на стреме, – сказал Эдик Лисипицину. – Если что, свистнешь. Свистеть умеешь?
– Умею, – скромно потупился Рудольф Адольфыч.
– Ну-у… – презрительно протянул Эдик, окидывая взглядом субтильного Лисипицина. – Врешь, наверно? Давай-ка попробуй.
Лисипицин усмехнулся. Если бы шеф знал, что Рудольф Адольфыч приходится дальним родственником Соловью-разбойнику, он бы не стал настаивать.
– Шеф, а может, ну его на фиг? – зашептали бандиты. – Зачем шум поднимать?
Но Эдик самодовольно хохотнул:
– Какой шум? Одни пузыри и сопли! Сейчас увидите. Ну свисти!
Рудольф Адольфыч напрягся и принялся вбирать в себя воздух. Братки сначала с удивлением, а потом с тревогой смотрели, как тщедушное тело Лисипицина круглеет на глазах, как раздаются щеки, как рот превращается в узкую лягушиную щель…
Лисипицин свистнул. Звука никто не услышал. Просто во всей округе разом погас свет, где-то недалеко ударила молния, с глухим звоном треснуло в слуховом окне стекло, и по воздуху, словно гонимые нечистой силой, пронеслись чьи-то спортивные штаны.
Эдик обнаружил себя лежащим на земле, затем Серого, который лежал на нем, и Толяна, который лежал на Сером.
Кое-как разобравшись, где чья рука, где чья нога, бандиты поднялись и с уважением уставились на Рудольфа Адольфыча.
– Ну ты силе-он! – выдавил из себя Эдик. – Тебе только на шухере стоять! И это… Где Колян?
– И штаны! – сурово добавил Серый.
– Штаны? – переспросил Эдик. – Верно. Штаны тоже верни. Только, Серый, ты же, кажется, в штанах?
– Я-то в штанах, – сказал Серый, – а вот ты…
– Что-о?! – Шеф глянул на свои ноги и похолодел. – Гони штаны, змей! Нет у меня больше штанов, это последние! Родной «Адидас»! Как я без штанов на дело пойду? И где Колян?
Коляна обнаружили неподалеку. Он лежал, спеленутый по рукам и ногам штанами шефа.
– Зубы тебе бы выбить за такой свист! – пробормотал Эдик, не сразу попадая в штанину. – Ну и утомил ты меня!
– Сам просил, – осклабился Лисипицин. – Я не настаивал.
– Предупреждать надо! – огрызнулся шеф. – Ладно, стой на стреме, а мы пошли.
Крадучись, они обогнули кусты и остановились возле калитки Шлоссера.
– Это что? – спросил Толян, показывая на механическое пугало. – Сторож вроде?
– Здорово, мужик! – идиотски осклабился шеф, подходя к пугалу развязной походкой. – Как пройти в библиотеку?
Пугало развернулось, подняло костлявые руки и изо всех сил стукнуло Эдика по ушам.
– Вай! – взвизгнул шеф, схватившись за голову и присев на корточки. – Ты чего дерешься? Баран! Тьфу, Толян! Покажи ему карате!
Толян, рассыпая искры, встал в стойку, но пугало неожиданно крутнулось на месте, и браток, получив две увесистые затрещины, свалился в пыль.
– Чего смотрите? – заорал Эдик. – Наших бьют! Навались, пацаны!
Бандиты скопом бросились на крутящееся и размахивающее руками чучело. Послышались сочные, тугие удары, кто-то завопил, схватившись за нос. Толян повис у чучела на плечах и завращался вместе с ним, ухитрившись каблуком заехать шефу в глаз. Однако и чучело не выдержало такой нагрузки. Слишком велик был совместный вес братков. Механический мужик крякнул и повалился на землю, придавив Эдика, Толяна и Серого. Колян навалился на них сверху и ткнул кулаком кому-то под ребра. Серый крякнул и затих. Его рука безвольно откинулась и угодила шефу по зубам.
Несколько минут братки разбирались, где, кто и что. Наконец, охая и однообразно ругаясь, они уселись на траву.
– Братцы, да это же робот! – ахнул Толян, приглядевшись к поверженным останкам.
– Какой же он робот, если он дрался? – простонал Серый, потирая вывихнутую в свалке челюсть.
Шеф с трудом разлепил заплывший глаз, посмотрел на механического мужика, глухо вскрикнул, вскочил и принялся на нем плясать, втаптывая остатки разломанного механизма в пыль. Когда с врагом было покончено, он помог Серому подняться, оглядел свой отряд и скомандовал сдавленным шепотом:
– Только тихо!
Они подошли к забору.
– Хто там? – неожиданно откликнулся сварливый женский бас. Это пришел в себя запорный механизм калитки.
– Ой! – Эдик от неожиданности присел. – Что за фигня?
Лисипицин как тень вынырнул из кустов.
– Это тоже механизм! – шепотом пояснил он и снова спрятался. Вид у Рудольфа был предовольный, как у кота, объевшегося сметаны.
«Мы звездюли получаем, а он сидит себе в кустах и в ус не дует! – неприязненно подумал шеф. – Сминусую десять процентов!»
– Тоже механика, – пояснил он пацанам. – Как тут чего открывается? Серый, давай!
– Действуй, Маня! – донеслось из кустов, и кто-то гнусно захихикал.
«Еще минус десять процентов!» – мстительно подумал шеф.
– Она вбок отъезжает, – наконец разобрался Серый и вцепился ногтями в штакетину, – помогайте!
Пыхтя и сопя, братки навалились на дверцу. Внутри что-то натужно заскрипело, и калитка стала медленно отъезжать в сторону.
– Навались, навались, придерживай! – командовал шеф, суетясь рядом. – Так, хорошо! Еще, еще, ну!
Наконец дверца отворилась настолько, чтобы пропустить одного человека. Набравшись смелости, шеф сунул голову внутрь и огляделся.
– Порядок, пацаны! – сказал он, увидев совершенно пустой двор. Однако брошенное им слово братки поняли превратно.
– Чего? – переспросил Серый, автоматически разжимая руки.
В то же мгновение калитка с каким-то торжествующим скрипом сомкнулась на шее шефа. Эдик заверещал, будто его начали резать, задергался и вдруг как-то остекленел. Из раскрывшегося рта вытекла ниточка слюны.
– Кранты шефу! – ахнул Толян, не делая попытки освободить Эдика.
«И с тебя, гад, минус десять процентов», – отстраненно подумал Эдик, не в силах произнести ни звука. Зато Колян ухватился за створку и начал толкать ее, багровея от натуги.
«А Коляну – плюс, – подумал шеф с благодарностью. – Ну не десять… Хватит и пяти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35


А-П

П-Я