А ты просто находишься в зоне действия чужого подарка.
Жора в сердцах сплюнул в сторону стоящего к нему спиной милиционера. Из второго кармана он достал список подарков, написанный аккуратной рукой скрупулезной жены: теще — отрез на платье, сыну — конструктор и «тамагочи», жене — цепочку с брелком, тестю — домашний халат. Принимая список из жениных рук, Жора поморщился, но, уловив в ее глазах нехороший огонек, понял, что на этот год ему не удастся отвертеться. Жора спрятал список.
У, гады, — незлобно процедил он сквозь зубы, — сожрете меня скоро с потрохами.
Жора задумался. Надо было предпринимать что-либо. Он не мог просто так прийти, без подарков. Обстановка была и так накалена до предела, и он понимал, что его пребывание в квартире тещи уже полгода висит на волоске. Его басни о трудных временах уже никто не хотел слушать.
Решение пришло неожиданно. Его просто осенило. Он быстренько мотнулся к прибывшему московскому поезду и за пять гривен приобрел у проводницы пачку использованных билетов. Затем позвонил своему приятелю, Сереге Бисяеву, и попросил его позвонить два раза подряд ему домой ровно в восемь вечера. Проинструктировав Серегу и купив в киоске бутылку ряженой русской водки с винтовой пробкой, он поспешил домой. Закрывшись в ванной, он отпил полбутылки, долил доверху водой и закрутил пробку обратно. Через пятнадцать минут бдения в засаде, в той же ванной комнате, Жоре удалось прихлопнуть здоровенного таракана, которого он спрятал в карман. Сделал он это аккуратно, чтобы не повредить хрупкое туловище насекомого, как того требовал план.
Теща накрывала в кухне обед. Улучив момент, когда она вышла, Жора густо намазал подсолнечным маслом принесенную бутылку водки и поставил ее в глубине рабочего столика кухни. Затем он развернул вентилятор, который служил в качестве вытяжки, в сторону газовой плиты, а выключатель, болтающийся на проводе, аккуратно подсунул под дверцу шкафчика с лекарствами. После этих таинственных приготовлений Жора завалился на диван и включил телевизор.
Вскоре жена позвала обедать. Зайдя в кухню, Жора уперся в выжидательный взгляд супруги. На губах тестя, уткнувшегося в газету, играла ехидная улыбочка.
Ну, как у тебя дела? — немного громче обычного спросила жена. — Завтра, между прочим, уже Новый год.
Отлично! — выпалил Жора и достал из кармана пачку железнодорожных билетов. — Вот! Гляди! Вона мой капитал! Вот здесь — бессонные ночи, нечеловеческий риск и каторжный труд.
Жора потрясал перед изумленными глазами тещи пачкой билетов и, как римский трибун, триумфально вышагивал по тесной кухне.
Тут тысячи на две будет! А то и больше. На «московский» ведь. Оторвут сегодня же с руками.
С одержимым и радостным, как у физкультурника тридцатых годов, лицом Жора сделал последний энергичный круг по кухне, положил билеты на столик возле плиты и плюхнулся на стул.
Вот сейчас подрубаю маненько и на вокзал. Пару часов дел-то. А затем — по магазинам. Будет вам и отрез, мама, и кулончик, Зин, и какава с чаем тестюшке, и конструктор малому.
Лицо супруги расплылось в улыбке, сын визжал и хлопал себя по ушам, тесть отложил газету.
Часы пропикали восемь часов. Как только смолк последний сигнал, раздался телефонный звонок. «Серега, — подумал Жора, — молодец, кореш, не подвел» (Жора не знал, что Серега с утра напился и проспал до поздней ночи). Тесть, около которого стоял аппарат, снял трубку. В наступившей тишине все отчетливо услышали мужской голос. Тесть в растерянности посмотрел на дочь. Жора рванулся со своего места и выхватил трубку.
Алло! Вам кого?.. Зину? А ты кто? Как никто?.. Я кто? Слышишь, ты, таинственный незнакомец, ты хоть знаешь, с кем разговариваешь?.. Да я…
На другом конце бросили трубку. Жора, хмурый, как самурай, молча сел на место и протяжно посмотрел на бледную и растерянную жену. Гнетущую тишину разрезал повторный звонок телефона, заставивший тестя прямо подскочить на своем табурете.
«Молодец, Серега!» — подумал Жора и мрачно посмотрел на жену.
Ну-ка, сыми трубочку, Зин. Посмотрим, кто тебя так домогается.
Дрожащими руками супруга сняла трубку. Не успел мужской голос сказать и пару слов, как Жора подскочил к Зинаиде, вырвал трубку и заорал не своим голосом.
Ты за кого меня держишь, поц! Я тебе дам Зину! Я тебе дам Зинулю, Зиночку, Зинчика и Зизи, всех сразу! Еще раз позвонишь, и я устрою ей гестапо, она выдаст тебя под пытками! А когда я до тебя доберусь, я тебе все ноги и головы повыдергиваю…
На том конце бросили трубку. Жора вызверился на Зинаиду.
Ну? Кто звонил? Говори! Может, Дед Мороз? Жена сидела с отвисшей челюстью и со страхом, как на заминированный, смотрела на телефон.
Жора вернулся на место и, испепелив супругу взглядом, обратился к своему отпрыску:
Ну-ка, сынок, подай папке бутылку, а то нервы чтой-то ни к черту.
Перепуганный недавним гневом отца, наследник рванулся с места, схватил бутылку и обернулся в сторону стола. Вот тут-то хорошо смазанная маслом бутылка выскользнула из его рук и, ударившись о кафельный пол, разлетелась вдребезги. Жора аж крякнул от удовольствия. Благо, этого никто не заметил, поскольку все смотрели на осколки стекла и лужу, издающую явственный водочный запах. Когда все снова посмотрели на Жору, тот стоял над столом с искаженным болью лицом, далеко вытянув голову в сторону останков водки. Затем он очень медленно с остекленевшими глазами опустился на стул, обхватил голову руками и застонал. Сквозь рыдания, охания, стенания и прочие неразборчивые звуки просачивались горькие слова.
Боже мой! И это мой сын… Надежда и опора… И так поступить с отцом… В праздник… Из последних сил… Все ради них… А жена рога наставляет, сын последней радости отца лишает… Рожай после этого этих оглоедов… Вырастут, вообще отца из дому выгонят на мороз, в снег…
Жена начала гладить его по голове, пацан утирал сопли. Из-под руки Жора украдкой посмотрел на тестя и остался доволен. У того мелко дрожали руки и на левой щеке появилось яркое красное пятно.
Жора шумно вздохнул и придвинул к себе тарелку с супом, в котором уже плавал убитый давеча таракан.
Мама! Вы шо, погубить меня хотите?! — закричал Жора нечеловеческим голосом. — Да вы посмотрите, какого животного мне в суп засунули! Что, специально, да? Шо я вам плохого сделал?
Жора схватил таракана за лапу и высоко поднял его, усеянного капельками жира, вверх.
Да я же съесть мог его! Хорошо, хоть сметану не успел положить, Я же доверял вам, мама, как самому себе!
Батюшки! — простонала белая, как стена, теща и попыталась выхватить таракана из рук зятя. Но Жора ловко уклонился и продолжал голосить, не забывая при этом внимательно наблюдать за тестем. У того уже сильно тряслись руки и побелел нос. Жора решил, что надо добавить еще немного пурги.
С силой шмякнув размокшим тараканом по столу, он изо всех сил заревел:
Все, ну все против меня! Меня все тут ненавидят! Ну как же жить после этого?
Вот тут-то тесть и не выдержал. Держась за сердце, он поднялся и неуверенно двинулся в сторону шкафчика с лекарствами. Подойдя к нему, он потянул на себя дверцу, чем защемил подложенный под нее выключатель вентилятора, который, соответственно, от этого включился. Мощная струя воздуха подхватила пачку билетов, лежащих на краю рабочего столика, и сбросила их прямо на пламя включенной конфорки газовой плиты, которая в целях отопления горела в доме круглые сутки. Все произошло точно так, как и рассчитал Жора. Первой огонь от вспыхнувших билетов заметила теща и сразу рванулась к печке. Но Жора был готов к этому. Ловким движением носка своего ботинка он заплел под столом ноги тещи и та, зацепившись левой конечностью за свою правую, смачно растянулась на полу. Пока жена оббегала распластанную мамашу, билеты уже пылали ярким пламенем. Когда супруга затушила огонь, полив билеты из чайника, от них остались только обгоревшие корешки, собранные скрепкой. На кухне повисла кладбищенская тишина. Тесть уже сидел на полу и тихо открывал и закрывал рот. Онемевший от горя Жора молча смотрел на него. Когда трагическая пауза стала совсем невыносимой, Жора шатающейся походкой подошел к жене, принял из ее рук остатки обуглившейся бумаги, «номинальной стоимостью в две тысячи» и, не проронив ни слова, в состоянии, близком к обморочному, ушел из дома.
В Новогоднюю ночь без пяти двенадцать семья собралась за праздничным столом. Домочадцы со страхом смотрели на главу и кормильца. Тесть лежал на диване и смотрел вдаль. Жора, взявший слово, стоял над блюдом с винегретом, нависая над родней, как дамоклов меч, Он поднял бокал и обвел всех тяжелым взглядом.
Ну что? С Новым годом, что ли? С новым счастьем.
На душе у него было тепло и спокойно. На этот раз ему удалось устроиться всего в десять гривен, а до восьмого марта было еще больше двух месяцев. А там, как говорил Ходжа Насреддин, «или шах умрет, или ишак сдохнет».
СЛУЧАЙНЫЕ ТЕЛЕФОННЫЕ СВЯЗИ
Сотовая связь все-таки имеет больше отношения к деньгам, чем к пчелам
Остап Крымов (На пасеке)

Техническая сторона бизнеса, стоявшего в списке «Великого пути» под номером шесть, так до конца и осталась для Жоры, не искушенного в современной электронике, полной загадкой.
В один из дней Жора снял с поезда, прибывшего из Ростова, несколько тяжелых ящиков с нарисованной на них рюмкой. Этот груз не имел к спиртному никакого отношения. В ящиках находилась дорогостоящая техника, взятая Остапом напрокат вместе со специалистами, ее обслуживающими. К ящикам прилагались два очкарика и один компьютер. Жора доставил весь комплект на заранее подготовленную квартиру, которая находилась на третьем этаже старинного дома, стоящего на самой центровой улице города — Сумской. Окна этой «малины» выходили на самое оживленное место в городе — станцию метро «Университет», с прилегающими офисами, магазинами и толпами праздной публики.
Прибыв на «базу», очкарики сразу же засуетились вокруг техники, и через четыре часа на столе, примостившемся возле окна, громоздилась какая-то сложная аппаратура, увенчанная довольно массивной тарелкообразной антенной, обращенной на улицу. Окно было завешено полупрозрачной пыльной шторой. Когда сборка была закончена, старший из очкариков включил питание и нажал зеленую кнопку. Зашумел трансформатор, загорелись желтые, синие и красные лампочки, задергались нервные стрелки многочисленных умных приборов, замелькали непоседливые значки цифровых счетчиков.
Разговаривая на каком-то специальном птичьем языке, очкарики деловито суетились вокруг аппаратуры — один около антенны, другой около компьютера, подключенного к основной принимающей технике. Через полчаса непонятной для Жоры суеты, которая заключалась в подкручивании каких-то переключателей и регуляторов, выкрикивании научных ругательств и ненаучных матюков, очкарик, сидевший за компьютером, закричал:
Есть код! Все, работает! А ты, старик, говорил, что на этой частоте не возьмет! И за что тебе дали доктора наук?
Второй очкарик, который был, по-видимому, старшим, подскочил к монитору, окинул взглядом несколько цифр, хлопнул своего коллегу по затылку и, обернувшись к Жоре, сказал:
Ну все, зовите вашего шефа — принимайте работу!
Установка техники и ее запуск заняли всего четыре часа. По потертостям и царапинам на корпусах приборов Жора смутно догадался, что аппаратура используется не впервой. Об этом же свидетельствовали слаженные действия головастых техников, которые называли друг друга «доцентом» и «профессором». Жора, который пропьянствовал последние два дня и потратил остатки денег, выданных ему Нильским на ремонт «малины», с неохотой пошел звонить начальнику.
По вызову мгновенно явился Остап. Крымов, по горло загруженный религиозной сектой и дворянами, первый раз попал на конспиративную квартиру и провел детальный осмотр производственных площадей. Кухней он остался недоволен.
Жора, зачем вы поставили на краны эти фильтры — для очистки совести?
Жора промолчал, потому что его совесть, как и вода в кране, была не очень чиста.
Пятница, где вы были вчера вечером? — спросил Крымов, подозрительно оценивая помятый вид завхоза. — Я звонил вам два часа подряд. Уже начал волноваться.
Я был в бессознательном состоянии, — несколько конфузливо, но честно признался Жора.
Что, спали, как убитый?
Нет, лежал. Передвигал холодильник и задел косяк двери головой, а сверху с антресолей посыпались банки с консервацией.
Остап сочувственно посмотрел на бугристую голову завхоза.
Больную голову меч не сечет. Ну ладно, показывайте главный зал.
Познакомившись с «доцентом» и «профессором» и осмотрев убранство комнаты радиоперехвата, Крымов остался доволен кадрами и техникой. Посмотрев результаты пробной пеленгации, Остап похвалил ребят и увлек Жору в другую комнату.
Жора, — начал Остап, крепко держа Пятницу за лацканы куртки, — никому ни слова об этой работе. Напрягите все ваши конспиративные таланты. Будете брать у Нильского сотовые телефонные аппараты, приносить сюда к ребятам и забирать на следующий день, после кодировки. Запомните новый термин — эвакуация по сигналу «ноль». Это значит, что вы должны за пять минут разобрать всю технику, упаковать ее в ящики и вместе с ребятами отправить ближайшим поездом в любом направлении России или Украины.
Я могу не успеть это сделать за пять минут, — возразил Жора.
Тогда это успеет сделать кто-то другой, но об этом я должен позаботиться заранее, — сказал Остап с вопросительным выражением лица.
Ладно, я прорепетирую, — сказал Жора. Ему не хотелось терять непыльную работу.
Хорошо, только репетируйте на ящиках с бутылками, каждая минута работы этой техники приносит деньги. Вопросы есть?
Жора так громко почесал в затылке, что спугнул таракана, высунувшегося из-под наличника двери подышать свежим воздухом. Его мучил вопрос, и он не знал, тактично ли проявить свою неосведомленность в нем.
Ну, вы что-то хотели спросить, Пятница? Не тяните, наше дело не терпит недомолвок, — подбодрил его Остап.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61