Это неупокоенный живой мертвец. Обычно он разыскивает впечатлительную девицу, тоскующую по жениху или возлюбленному, является в его облике и заманивает девушку в свою могилу. А уж там высасывает из нее жизнь и делает одной из своих полумертвых Невест. Тварь, конечно, мерзкая, но довольно безобидная. Вдали от могилы он — всего лишь призрак, фантом, и вреда живым не причинит, если не идти за ним. Ты зачем за пределы поляны вышла?! Делала бы, что тебе говорят, никаких бы проблем не было!
— Значит, Романа эти твари не съели? — дошло до меня.
— Еще раз повторяю: никакого Романа здесь не было, — тяжело вздохнул леший. — Просто Полуночный Жених явился тебе в образе того, кого ты очень хотела видеть. Ну ничего, сейчас мы с этим бродягой покончим раз и навсегда. Впечатлительные девицы у нас в лесу уж сколько веков не появлялись, потому и про Жениха не слышно было. Зря он сегодня из своей могилы вылез.
Архип подошел к Полкану и прошептал ему на ухо несколько слов. Дракон кивнул и взмыл в воздух.
— Сейчас Полкан могилу Жениха со всем его гаремом выжжет и вернется, чтобы отвезти нас домой, — объяснил мне леший.
Я снова подошла к Камню. Столько раз видела его во сне — и вот он, наяву. Не сон, не бред, не плод больного воображения, не выкрутасы подсознания.
— Архип, а ты знаешь, что на Камне написано? — спросила я.
— Конечно, знаю! — с обидой ответил леший. — Это же наш язык, эльфийский.
— Переведи, пожалуйста!
— Ну, — Архип как-то странно замялся, — начертала эти руны Тамирайна в минуту великого гнева. Смысл в них глубокий заключен, который человеку и не понять. Непереводимо, в общем!
— А если попробовать? Я должна знать, что здесь написано. Может, указания какие ценные даны по эксплуатации Камня или еще чего.
— Да нет здесь никаких указаний! — недовольно скривился леший. — Если переводить на современный русский, то на Камне три фразы написаны: «Здесь была Тамирайна», «Пошел Ширкут в… такую даль» и «Все мужики — козлы».
— Похоже, Тамирайна — очень мудрая женщина, — задумчиво произнесла я. — Значит, она первой изрекла эти вечные фразы.
На поляну приземлился довольный Полкан и что-то проворковал Архипу, отчитываясь о выполнении задания. Леший сообщил мне:
— Могилы Жениха больше нет. Его самого — тоже. Супротив огня никто не устоит. Даже такая тварь с множеством ли…
Архип сам себя оборвал на полуслове и впился в меня пристальным взглядом. Потом подозрительно спросил;
— А как ты поняла, что это не Роман?
— Увидела, — пожала плечами я. — Уж совершенно чужого мертвяка от почти родного Романа я как-нибудь отличу.
— Угу, — почесал в затылке леший. — То есть сначала ты его Романом видела, а у могилы — мертвяком. Не бывает такого! Раз уж у тебя хватило дури за ним до могилы дойти, то и там ты его должна была Женихом видеть! Ну-ка вспомни, что ты делала перед тем, как его мертвецом увидела.
— Да тут и вспоминать нечего, — огрызнулась я. — Еле сквозь заросли папоротника продралась и чуть с пригорка прямо к мертвяку в лапы не загремела.
— Ух ты! Да неужто?! — на одном выдохе произнес леший, вытер со лба капельки пота и добавил: — Раздевайся!
— Это в каком смысле? — оскорбилась я. — Холодновато тут стриптиз устраивать, да и настроение у меня неподходящее.
— От бабы — дуры! — заявил Архип. — Нужон кому-то твой стриптиз! Куртку снимай, карманы выворачивай. Ботинки давай сюда.
Ну и жадина этот леший! Уж чего-чего, а его обувку верну с удовольствием! Ничего более неудобного в жизни не носила. Я сняла ботинки и с гордым видом отдала их лешему. Он схватил обувь, вытряхнул весь мусор, набившийся в них за вечер, и начал лихорадочно рыться в кучке сора. Наконец нашел и с гордостью продемонстрировал мне маленький невзрачный красный цветочек. Я недоуменно пожала плечами: цветок не поражал красотой, но, похоже, для Архипа ничего более прекрасного и не было. Леший благоговейно поднес чуть ли не к моему носу вяленький цветочек и сообщил:
— Ты даже не знаешь, что сделала! Ты нашла цветок папоротника! Дуракам и новичкам всегда везет. Никто не искал цветущий папоротник у могилы Жениха. Ну а кто искал, тот там и остался. А когда ты по зарослям папоротника шаталась, созревший цветок упал тебе в башмак и. Поэтому ты и увидела истинный облик Жениха. Немедленно домой!
Я вновь натянула злосчастные калоши. Архип забрался на спину Полкана и помог мне залезть на дракона. Ощущение было то еще! Я ведь даже на лошади никогда не каталась. Леший как-то удерживался на покрытой твердыми чешуйками спине рептилии, а я вцепилась в него и зажмурила глаза. Щадя пассажиров (а вернее, пассажирку), Полкан летел невысоко, едва-едва не касаясь верхушек деревьев. Через несколько мгновений мы приземлились у терема Архипа.
Как пояснил леший, мне предстояла операция. Причем делать ее он собирался сам. Обещал, что будет не больно. Обманул, конечно же! Архип посадил меня за стол, положил мою руку на полотенце, взял нож, пробормотал какое-то заклинание и одним резким движением вспорол мне запястье. В первую секунду боли действительно не было, она нагрянула потом вместе с безграничным возмущением: уж от лешего я такого предательства не ожидала — да он мне вены решил вскрыть! Не слушая моих воплей и не обращая внимания на мои попытки вырваться, Архип хладнокровно засунул в рану увядший красный цветок и предупредил:
— Я сейчас зашью рану, так что не дергайся, а то шов получится некрасивый.
— Ты с ума спятил? — сидя абсолютно неподвижно, вопила я, пока леший накладывал шов. — Руку разрезал, засунул в рану какой-то абсолютно негигиеничный гербарий, который черт знает на какой свалке вырос, не говоря уж о том, что полночи в старых башмаках валялся! Знаешь, чего после этого бывает? Гангрена! А потом руку отчекрыжат!
Все это я выпалила на одном дыхании, а замолкнув, поняла, что боли не было — на месте разреза осталось только ощущение тепла и легкого покалывания. Архип сделал последний узелок, обрезал нитки и пояснил:
— Ну вот, когда цветок папоротника растворится в крови, ты, если верить легендам, сможешь прикосновением руки открывать любые замки, понимать язык зверей и птиц, находить клады, видеть истинное лицо людей и нелюдей. Только тебе придется пожить у нас дня три, пока я тебе шов не сниму. В вашу человеческую больницу с ним вряд ли стоит показываться.
— Да, я останусь, — задумчиво произнесла я. — Мне еще надо кое-что сделать здесь.
— Дедуля, — донесся из сеней счастливый голос Макара, — операция «Сенокос» провалилась полностью! Вера сбежала, я искал ее в лесу, но не на…
Зловредный недоросль показался на пороге да так и застыл, заметив меня. Кажется, папоротник уже начинал действовать. Я посмотрела на Макара и отчетливо увидела его истинное лицо — лицемер и веролом. Кстати, последнее слово никак не связано с моим именем…
Вместо трех дней я провела у Архипа десять. За это время у меня сложились приятельские отношения с самим лешим, неплохие — с русалками и уж совсем теплые — с Полканом, который даже помог мне провернуть небольшую мистификацию неподалеку от одной из ближайших деревушек. Дракон просто показался двум тамошним рыбакам. А тут поблизости оказалась внештатный корреспондент газеты «КРАЙняя мера» Верочка Цветкова. За бутылкой водки рыбаки с удовольствием рассказали о том, как из реки выплыл огромный змей и попытался их сожрать. Этот рассказ вкупе со смутной фотографией, запечатлевшей то ли плывущую корягу, то ли гребень дракона, должен был просто сразить Евгения Ильича и оправдать мое долгое отсутствие в «КРАЙней мерс».
Мы подружились и с оборотнем, который практически полностью оправился от ожогов и запаха «Дебеля». Теперь Вульфыч, уморительно похожий на счастливого щенка, носился по поляне за бабочками и играл в прятки со мной и русалками. Обычно, как я поняла, его в такие игры не брали, потому что он мог отыскать кого угодно по запаху. Но пока нюх оборотня восстановился не полностью и Вульфыч познавал прелесть жизни без запахов.
Архип оказался прекрасным собеседником, настоящим кладезем познаний в истории, культуре и мифологии. История человечества открывалась для меня заново — с точки зрения нечеловека, который участвовал во многих эпохальных событиях, а то и организовывал их. Куда там бессмертному Горцу!
Вообще удивительно, насколько быстро я, совершенно урбанизированная девушка, привыкла к жизни в глухом лесу. Хотя, надо отдать должное лешему, в его тереме были почти все блага цивилизации — от электричества до ванны, в которой холодная вода нагревалась до любой необходимой температуры. Из непременных атрибутов цивилизации в лесу отсутствовали только автомобили и городской шум, но почему-то по ним я не очень тосковала. У лешего был даже мобильник. Но с многочисленными друзьями и знакомыми он предпочитал общаться по Интернету. По Интернету же вел дела. Как я поняла, за не короткую жизнь Архип сколотил немалый капитал, который позволил ему открыть несколько предприятий как в России, так и за границей. Такой вот олигарх из леса.
Десять дней в лесу, пожалуй, были самым счастливым и самым спокойным периодом в моей жизни. Портил идиллию только Макар. Недоросль мрачно слонялся по терему с самым зловещим видом, задумывая очередные гадости. Я понимала, что не могу ему доверять ни на грош. Да он и сам этого не скрывал. Но именно Макара и Вульфыча Архип определил мне в помощники.
Предполагалось, что я подготовлю жертву, а они доставят ее к Камню, где и совершится ритуал. Разработку плана операции леший доверил мне. Архип сообщил, что ни на секунду не сомневается в моей разумности и способности выбрать оптимальный вариант. Хотя на самом деле мне казалось, что рассчитывает он не столько на мой ум, сколько на аксиому «дуракам всегда везет». Я разработала план. На мой взгляд, гениальный. Однако не стала никого посвящать в подробности, чтобы зловредный недоросль не нашел возможности его сорвать.
Все хорошее заканчивается, к сожалению, очень быстро. Шов на руке затянулся, оставив едва заметный шрам. Особых способностей, которые дает цветок папоротника, пока не чувствовалось, но, может, все еще впереди? План был отточен до мельчайших деталей. Я отдохнула, отоспалась и чувствовала себя превосходно. Пришла пора возвращаться в город. До следующего полнолуния оставалась всего неделя.
Я зашла в свою квартиру и сразу же услышала, как в гостиной разрывается телефон. Звонил Генка Филашкин, которому не терпелось стать жертвой. Маг и чародей был на грани истерики и отнял у меня полчаса времени, повествуя о том, как волновался из-за моего отсутствия. Я объяснила Филашкину, что помню о своем обещании и всенепременно его выполню. Еще бы! Другой жертвы у меня не было. Генка, кажется, поверил в мою искренность, и мы распрощались, договорившись встретиться у меня ровно через шесть дней в семь часов вечера.
Я распаковала сумку. На дне ее обнаружился талисман, который на автовокзале подарил мне Роман. Помнится, безделушка мешала мне спать, врезаясь в кожу, и я сняла ее в первый же день в тереме Архипа, засунула в сумку да так и забыла. А вот самого Романа не забыла. Но никак не могла разобраться в своем отношении к нему, Что я о нем знала? Красивый, умный, талантливый парень, который не умеет готовить и не любит домашних животных. Ах да! Еще одна мелочь! Я его любила. Любил ли он меня? Не знаю. Только сейчас мне пришло в голову, что он ни разу не признался мне в любви. Разговоры все время вертелись вокруг да около, вроде бы это само собой подразумевалось, но…
Разборки с Романом я решила оставить на потом. Сейчас встречаться и общаться с ним было бы рискованно. Все мои мысли крутились вокруг рокового жертвоприношения. Вдруг проговорюсь случайно?! Как бы я ни относилась к Роману, мне не хотелось, чтобы он, вполне нормальный современный парень, подумал, что у меня поехала крыша.
— Нет, ну а как еще он может расценить страстное желание принести в жертву демону Генку Филашкина, то бишь мага и чародея Аскольда? — спросила я у талисмана.
Безделушка, как и предполагалось, не ответила. Хотя если бы ответила, то в свете событий последних недель меня бы это не удивило. Я спрятала талисман в ящик стола — до лучших времен.
Моя встреча с Евгением Ильичом прошла феноменально. Он просмотрел мою статью про дракона в реке Лузме, сообщил, что впервые читает подобный бред, и швырнул рукопись в мусорное ведро. Затем подписал мое направление и выразил желание никогда больше не видеть меня на пороге «КРАЙней меры». Ну ничего! Придет наше с Ширкутом время! Став правой рукой бога, я потребую голову Евгения Ильича. Интересно, кровожадность мне тоже в наследство от прабабки досталась?
С Романом я поговорила по телефону. Он сообщил, что теперь мне можно чувствовать себя спокойно, все проблемы с мафией он решил. Да и проблем-то никаких не было: Турок по-прежнему сидел в следственном изоляторе, а двое его дружков, жаждавших моей крови, просто пропали без вести. Видимо, дракон зашвырнул их очень далеко. Своими догадками о судьбе похищавших меня бандюганов я с Романом делиться не стала.
Рома попытался назначить свидание, но мне удалось отвертеться от встречи, сказавшись больной. Его предложение изобразить доброго самарянина и развлечь меня я отвергла с ходу. По-моему, он обиделся. На следующий день Роман не позвонил. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Я не понимала сама себя: если это любовь, то почему мне так трудно с Романом? По большому счету, с ним было даже неинтересно. А, ладно! Подумаю об этом потом, когда будет время.
Сейчас же я думала только о своем плане, прокручивала его в голове снова и снова. План был прост, как все гениальное. Приходит ко мне Генка Филашкин, я пою его чаем со снотворным. Генка засыпает, тут появляются Макар и Вульфыч, превратившийся в человека (кстати, интересно, как выглядит очеловечившийся оборотень?). Присутствие Вульфыча потребовалось не только потому, что Макар не дотащил бы один жертву до машины, но и для того, чтобы недоросль не выкинул какой-нибудь фортель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38