Как только мы чокнулись, собираясь выпить за мою Удачную поездку и избавление от всех проблем, за стенкой кто-то дурным голосом хрипло заорал: «Сижу за решеткой в темнице сырой, вскормленный в неволе орел Молодой…» От романтики свидания тет-а-тет не осталось и следа. Роман поперхнулся, отставил бокал в сторону и закусил губу.
— Рома, у вас тут такая слышимость, — заметила я, выслушивая рулады невидимого певца.
— А, не обращай внимания, — махнул рукой изменившийся в лице Роман. — Сосед-алкоголик глотку дерет.
— Странно, впечатление такое, как будто поют в соседней комнате, — удивилась я.
В это время певец, видимо, запамятовав текст про молодого орла, плюнул и завопил: «Смело, товарищи, все по местам! Последний наш час наступает! Врагу не сдается наш гордый „Варяг“, пощады никто не жела-а-ает!»
— Вера, извини, пойду проверю, как там птица. Его всегда пугают песни нашего соседа, — пояснил Рома и вышел, пробормотав: «Врагу не сдается наш гордый маньяк».
Песня стихла. Минут через пятнадцать крайне недовольный Роман вернулся с павлином на руках.
— Прости, придется потерпеть его присутствие. Он слишком сильно переволновался сегодня. В его возрасте это вредно. Старческий маразм, знаешь ли, — пояснил мужчина моей мечты.
Да я, в общем-то, и не возражала, но самого Романа присутствие пернатого изрядно смущало. Он то и дело косился на павлина, который без особого аппетита клевал подгоревшую курицу с салатом, и подливал в его стакан вино. Сам же Гусь весь вечер задумчиво изучал меня, казалось, решая какую-то важную задачу. Его невероятные глаза излучали серо-голубое сияние. Временами я не могла оторвать от них взгляд.
Мы с Романом трепались о разных пустяках. Он рассказывал о своем обучении на историческом факультете, о работе в «КРАЙней мере». При этом он ни разу не упомянул о родителях. Да я и не спрашивала. Если он остался сиротой, то зачем бередить рану? Зато поинтересовалась историко-археологическим обществом «Атлант». Мне показалось, что Роман испугался.
— Откуда ты о нем знаешь? — напрягшись, спросил он.
Я показала ему статуэтку атланта. Рома несколько успокоился и объяснил:
— Это своего рода очень закрытый клуб, существующий уже… довольно долго. Нас называют историками-фанатиками. Ты просто не представляешь себе, какой огромный исторический пласт выпал из истории нашего края. И как много о местном фольклоре не знают ваши фольклористы.
— Например? — Я уже начинала пьянеть, и очередной наезд на филологов, пусть и фольклористов, меня покоробил.
— Ну, например… Знаешь, что находится в районе деревни Устинка, куда ты завтра направляешься? Если верить преданиям, обнаруженным членами нашего общества, в тамошних лесах затеряна могила, в которой запечатан сам дьявол, владыка Бездны. Над могилой стоит Камень. Говорят, что еще в конце позапрошлого века люди видели зеленоватое сияние над Камнем и скитающихся вокруг него ужасных чудовищ. Мы несколько раз организовывали экспедиции, искали Камень, но он как сквозь землю провалился.
— А-а-а, гм, очень интересно и познавательно, — растерялась я.
Кажется, Гусь заговорщицки мне подмигнул. Или мне просто нельзя больше пить? Вдруг глаза Романа загорелись:
— Слушай, ты бы у своего деда поспрашивала… Вдруг он знает, где этот Камень находится? Это было бы настоящей сенсацией! Представляешь, какой материал на эту тему можно написать?!
— Да-да, всенепременно спрошу, — пообещала я, думая, как бы перевести разговор на другую тему.
Помог Гусь. Он смачно втянул клювом последние капли вина из своего стакана, уронил голову в тарелку с остатками салата и через несколько секунд захрапел.
— Уложу его и вернусь, — радостно пообещал Рома.
Я и ждала, и боялась его возвращения. До сих пор он" не скрывал, что я ему нравлюсь, но не делал никаких попыток к сближению. Это иногда огорчало меня. Практически все мои однокурсницы и знакомые оказывались в постели с парнем в первый же вечер знакомства: как они объясняли, чтобы проверить, стоит ли это знакомство продолжать. Я не никогда не понимала их в этом, но сейчас не понимала Романа. Наше знакомство с ним продолжалось уже вторую неделю. Если ничего не произойдет и сегодня, значит, я его не привлекаю вовсе. А если произойдет?
Произошло…
Я оставалась девственницей (какое глупое слово, совсем не из нашей реальности!) до двадцати одного года отнюдь не от врожденной скромности или допотопного целомудрия (ни тем, ни другим не страдаю!). Просто все потенциальные ухажеры умудрялись взбесить меня задолго до того, как дело теоретически могло дойти до постели. Про Юрку Смирнова я уже вспоминала. Остальные были еще хуже, поэтому опыт близкого общения с мужчинами у меня отсутствовал напрочь.
Мои отношения с Романом побили все рекорды длительности. За две недели я не только не разочаровалась в нем, но, кажется, влюбилась окончательно и бесповоротно. И решила, что пришло время стать взрослой женщиной. Поэтому позволила Роману отнести меня в спальню…
Ну почему я в свое время не расспросила у Марины поподробнее, как себя вести в такой ситуации? Конечно, она мне говорила, что первый раз не очень приятен. Но почему не сказала, что он неприятен настолько? Я сильно сомневалась в том, что когда-нибудь захочу заняться сексом еще раз. Зато была твердо уверена, что свой первый опыт хочу забыть как можно скорее. Да и о чем вспоминать-то? Больно и бессмысленно.
Когда я вернулась из ванной, Роман уже спал. Примостившись рядом, я смотрела на мужчину моей мечты и понимала, что все равно люблю его. Но уже, кажется, намного меньше…
О это северное лето — карикатура южных зим! Если вчера весь город умирал от жары, то сегодня температура упала чуть ли не до нуля. Утром я натянула ветровку поверх футболки. Но высунула нос на улицу и решила поддеть под ветровку еще и свитер.
Роман подвез меня до автовокзала. Набивался отвезти нас с Макаром до самой деревни, но я категорически воспротивилась: мне хотелось избавиться от него как можно скорее. Он служил уж слишком ярким напоминанием о прошедшей ночи. На прощание Рома надел мне на шею цепочку с маленькой металлической коробочкой, сказал, что это талисман и потребовал пообещать, что я ее не сниму. Пообещала, мне что, жалко, что ли? Да, на плече — клеймо, на запястье — дракон, на шее — ладанка.. Если дело так и дальше пойдет, в самом ближайшем времени я стану похожа на изукрашенного татуировками и увешанного амулетами вождя племени мумба-юмба.
Как только автобус тронулся, Макар достал из сумки учебник по латыни и демонстративно погрузился в чтение. Если он думал, что меня это расстроит, — сильно ошибся. Я мрачно смотрела в окно, считая пролетающие мимо елки. Старенький автобус подпрыгивал на каждом ухабе, трещал и скрипел, грозя вот-вот рассыпаться. В салоне жутко воняло бензином. Под ухом Макар ожесточенно бубнил что-то типа: «дицеро, тацеро, кондуцеро». Усилием воли я заставила себя заснуть.
Макар растолкал меня, когда автобус остановился у какого-то столба. Мы вылезли и направились в лес. Не знаю, по каким приметам ориентировался мой проводник, но шел он абсолютно уверенно. Для меня же все елки-палки, сосны и березы были на одно лицо. Через полчаса плутания по лесу я уже даже под страхом смерти не смогла бы определить, в какой стороне находится дорога. А через час, усталая и искусанная мерзкими комарами, заканючила:
— Макар, давай остановимся и отдохнем! Я больше не могу!
— Давай отдохнем, — неожиданно согласился Макар. — Метров через пятьсот подходящая полянка будет. Там и устроим привал.
Полянка действительно оказалась подходящей. На ней была пара поваленных деревьев и широкий пенек. Мое внимание привлекла странная береза. Вернее, две березы. Они росли из одного корня в форме латинской буквы V, кроны их причудливо извивались. Я собралась осмотреть дерево поближе, но тут заканючил Макар:
— Ну мы есть-то будем или нет?
Когда мы утолили голод, мой спутник достал пачку сигарет, закурил и тоном заправского проповедника произнес:
— Вера, опомнись! У тебя еще есть шанс остановить эту войну!
— Какую войну? — не поняла я.
Макар закатил глаза к небу:
— Между мирами, естественно! Или ты думала, что Тамирайна без боя сдастся?
— Если честно, о Тамирайне я пока вообще не думала, — призналась я. — Кстати, а где ее искать?
— Скорее всего в Замке над Бездной. Во второй его половине, — пояснил Макар и присвистнул: — Ничего себе! Да ты, похоже, не знаешь самого элементарного! А как ты тогда во всю эту историю с демоном вляпалась?
Я коротко описала Макару мое трудное детство, страшные сны, гадание у Марины и выходку моей прабабки. Блондин меня внимательно выслушал и тяжело вздохнул:
— Что ж, мы в одной лодке: грехи отцов падут на детей их. Значит, ты тоже за грехи предков отдуваешься. Ты — за прабабку, я — за прадеда. Тогда самое время тебе выйти из игры…
— Не могу, — решительно остановила я Макара. — Демон обещал, что Ширкут даст новое тело моей лучшей подруге, Марине. Она недавно умерла.
Блондин скорчил жалобную гримасу и проскулил:
— Нет, я никогда не пойму этих женщин! Ради одной жизни они готовы сгубить все человечество!
— Да не собираюсь я губить человечество! — Вопли паникера меня искренне возмутили. — И помрут-то максимум два человека: жертва и Тамирайна.
— Ага, а что будет после того, как сюда заявится демон? — поинтересовался Макар.
— Ну-у-у, он убьет Тамирайну. Наверно…
— Как же! Тамирайна — богиня, не забывай. Я уже думал над этим: возможны три варианта развития событий. Вариант первый: демон не находит Тамирайну и до конца своей жизни бессмысленно шарит по Земле. Этот вариант самый предпочтительный. Но учти, покоя ни тебе, ни мне не будет: демон не остановится, он будет искать Тамирайну, и мы будем искать вместе с ним. Жизнь, полная вечных странствий, скитаний и лишений… Привлекательно, правда?
— Не очень, — призадумалась я. — А что с другими вариантами? Огласите весь список, пожалуйста!
— Поверь, остальные варианты еще хуже. Допустим, происходит чудо, и мы с демоном находим Тамирайну. Трое человек против богини… Да она нас прихлопнет как комаров. Такой вариант тебе более по нраву?
— Но ведь у демона же должны быть какие-то особые способности, с помощью которых он Тамирайну и победит, — не очень уверенно предположила я.
— Как бы не так! — злобно прошипел Макар. — Это в Срединном промежутке у демона какие-то способности есть, да и то пока луна полная. А здесь он будет располагать только возможностями своего тела. Пересели его в тело калеки — и он из инвалидной коляски не вылезет. Против Тамирайны у нас нет шансов…
— Надежда умирает последней, — прервала я пораженческие излияния Макара.
— А первой умирает Вера, — с откровенным намеком гнусно осклабился он.
— Кажется, был еще третий вариант? — спросила я, делая вид, что не замечаю его издевательств.
— О да! — улыбнулся Макар. — Предположим, чудеса происходят одно за другим: мы находим Тамирайну, после череды долгих ожесточенных сражений или в результате нелепой счастливой случайности убиваем ее. Дальше что?
— Хеппи энд!
— Ты действительно дура или притворяешься? — поинтересовался Макар и, не дожидаясь ответа, пояснил: — Пока Тамирайна жива, жива и ее кровь, скрепляющая печать, которая закрывает Ширкуту вход в наш мир и во все миры, расположенные за нашим. Если Тамирайна умрет, в наш мир припожалует сам Ширкут. И вот тогда наступит полный… конец света! — последние слова Макар произнес с апокалиптической интонацией Радзинского.
— А конец света тут при чем? — не поняла я.
Макар в очередной раз закатил глаза к небу и сам ответил на заданный им же чуть раньше вопрос:
— Да, она — дура.
— Слушай, ты, умник… — начала было я, но блондин прервал меня: — Объясняю для особо одаренных. Как ты думаешь, почему даже по утверждениям большинства наших фантастов во все мирах, параллельных нашему, в лучшем случае царит средневековье, а в худшем — первобытнообщинный строй? Почему нет технически развитых цивилизаций?
— Это-то как раз вполне объяснимо и очень просто, — осознавая собственное превосходство, пояснила я. — Романтика, колорит, магия-шмагия, всякие крэкс-пэкс-фэкс плюс рыцари и прекрасные принцессы в вечерних платьях и шикарных набалдашниках. Еще неизменная пара драконов, несколько сотен упырей и вурдалаков, чтобы главному герою жизнь малиной не казалась. А также восторженные пейзане с кольями, готовые за героем в огонь, воду и на штурм замка главного злодея. Вот и весь стандартный фантастический роман. В каком технически развитом обществе все это возможно?
Макар прихлопнул комара на щеке и тяжело вздохнул:
— Ты, видать, еще и на филфаке училась плохо. Любая литература, даже фантастическая, имеет в основе своей реальность, хоть и искаженную. Технически развитых Цивилизаций нет потому, что одной половиной Вселенной правит Ширкут, а второй — Тамирайна. Они — боги, и развитые люди им не нужны. Неразвитыми легче управлять. Да и зачем какое-то развитие, если от людей требуется только плодиться, размножаться и поклоняться богу (богине). Как только обитатели какого-нибудь мира высовываются из средневековья, бог (богиня) вмешивается и в это же средневековье их носом тыкает. Способы бывают разные: от жестокой казни особо продвинутых до череды природных катаклизмов и полного уничтожения цивилизации.
Наш мир получил уникальный шанс: Ширкуту сюда не добраться, а Тамирайна сюда соваться боится — слишком близко к ее смертельному врагу. У нас появилась возможность стать такими, какими мы стали. Плохими или хорошими — это уже другой вопрос. Но свой путь мы выбрали сами, и с него уже не свернем. Не знаю, как ты, а я не хочу, чтобы наш мир скатился в средневековье.
— Ух, тебе бы лекции в универе читать, — зевнула я. — Аж спать захотелось. С чего ты взял, что Ширкуту понадобится катить нас в средневековье?
— А кто ему у нас поклоняться будет? — вопросом на вопрос ответил Макар. — Прикинь: возвращается бог после долгого отсутствия в украденную у него вотчину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38