А демон может и не захотеть ждать так долго. Сама понимаешь…
— Понимаю, — вздрогнула я, глянув на Макара, который, выразительно чиркая себя ребром ладони по горлу, шептал: «Полный… финал».
— Чтобы достать разрыв-траву, — продолжил вещать Архип, — надо в полночь накануне Иванова дня забраться в дикое место и косить траву до тех пор, пока не переломится железная коса. Это и послужит знаком, что коса ударилась о разрыв-траву. В том месте, где коса переломилась, разрыв траву и искать надо. Как найдете, ждите рассвета и бегите ко мне. До рассвета с поляны ни шагу — в ночь на Ивана Купалу в лесу столько чертовщины объявляется, что даже мне не всегда безопасно за полночь гулять.
Во всем этом меня беспокоило только одно обстоятельство — я не умела косить траву. Не просто не умела, а даже не подозревала, с какого края за косу браться. Леший, подумав, сообщил, что ничего страшного в этом нет — поможет Макар.
— Помогу, помогу, не переживай! — убеждал меня Макар, исподтишка крутя фиги обеими руками.
— А зачем именно разрыв-траву искать? — возмутилась я. — Может, лучше цветок папоротника найти? Там и косить не придется!
— Ишь ты, умная какая! — фыркнул Макар. — Да весь цветущий папоротник уж давно подчистую выбрали. Такие ж вот, как ты, на халяву охотнички.
— Да, действительно, — подтвердил Архип, — цветущего папоротника вот уж лет двести никто в нашем лесу не видел. Разрыв-трава менее известна, значит, ее и найти проще. Сейчас, Верочка, я провожу тебя в комнату, где, бывало, жила твоя прабабка. Ты поспишь, а ближе к полуночи я тебя разбужу. И ты, Макарушка, тоже поспи. Вам с Верой всю ночь траву косить, глаз не смыкая.
От этой веселой перспективы меня передернуло, а Макара аж перекосило. Кажется, выражение наших лиц позабавило даже оборотня. Во всяком случае, впервые за весь обед он показал клыки в некоем подобии ухмылки.
— Странный у вас какой-то оборотень, — заметила я. — Все волк и волк. А когда он человеком бывает?
Оборотень прикрыл морду лапами, как будто услышал что-то неприличное. А Архип со снисходительной Улыбкой пояснил:
— Ну это же истинный оборотень. Ваши полукровки, которые уже больше люди, чем звери, раз в месяц, в полнолуние, волком оборачиваются. А истинный оборотень, напротив, целый месяц волком бегает, а раз в месяц, в полнолуние, человеком становится. Наш Вульфыч — чистокровный оборотень, возможно, последний на Земле. Свой парень, надежный, да вот только если тланты в это полнолуние опять объявятся, от Вульфыча в человечьем обличье толку мало будет.
— Деда, ну сколько раз я повторял: атланты, а не тланты!
При упоминании зловещего символа я вздрогнула:
— Так стражи Тамирайны атлантами называются?
— Да, — подтвердил Архип. — Атланты же небо держали, чтобы оно на Землю не упало, то есть спасали человечество от катастрофы. Эти тоже типа человечество от катастрофы спасают. Сейчас они атлантами называются. А сначала-то просто тланты были. Потом уж буква «а» добавилась. Не знаю, остались ли они еще, но, думаю, Тамирайна эти места без присмотра не бросит. Мне как демон сообщил, что ты его вызвала, так я за тебя страсть как перепугался. У тлантов способ какой-то есть определять, где вызов был совершен. Если бы они нашли тебя, точно убили бы — с ведьмами тланты расправляются безжалостно. Но, к счастью, все обошлось…
У меня как-то нехорошо екнуло сердце. Похоже, одна загадка проясняется.
— А если бы атланты определили квартиру, где был совершен вызов, то что бы они сделали с ее хозяйкой?
— Да пришибли бы просто! — любезно пояснил Макар.
— Точно, пришибли бы, — подтвердил Архип. — Потому я за тебя и боялся очень. Тебя убить могли в любой момент.
— Убили не меня, — тихо произнесла я, — убили мою подругу, в квартире которой мы, сами того не желая, вызвали демона. А перед смертью она в зеркале видела свое будущее — атланта.
— Свезло тебе, — скрипнул зубами Макар. — Убить-то должны были тебя.
— А убили Марину. И если ее убили эти ваши тланты, и если убили из-за меня… То они могут прощаться со своей богиней. Да и с жизнью заодно. Найду и убью, — мрачно заметила я.
— Найди, найди, — по-доброму пообещал зловредный недоросль. — А если я их найду, то подскажу, где тебя искать.
— Будешь выеживаться — и ты получишь, — пообещала я Макару.
— Дети, дети, идите спать, — вмешался Архип. — Подумайте, вам ведь траву косить с полуночи. Так что спать вам осталось совсем немного. Пойдем, Верочка, я тебя провожу.
Мы с Архипом по лестнице поднялись на второй этаж. Леший провел меня по коридору, открыл одну из изукрашенных резьбой дверей и пояснил:
— Вот здесь и жила когда-то твоя прабабка. Она в лес совсем ребенком попала. Тогда люди подожгли их дом, потому что ее мать считали ведьмой. Настасья с матерью вдвоем выбрались из дома, но односельчане погнались за ними. Мать осталась, чтобы задержать их, а дочь отправила в лес. Девочка плутала несколько дней. Я нашел ее в болоте почти умирающую. Принес сюда, выходил. Мать ее погибла той ночью, другой родни у девочки не было, так что она здесь и осталась. Русалки помогли мне ее вырастить, воспитать, всем женским премудростям научили: краситься, прически вертеть.
Я вошла в комнату и осмотрелась по сторонам. Кровать, неизменные сундуки, лавка, шкаф с зеркалом и огромный портрет красавицы блондинки на стене. Совсем юная девушка, почти ребенок, в длинном белом платье. Неуловимо прелестная, и так же неуловимо опасная. В лице ее уже проглядывала властность и жестокость. Именно она, только куда более взрослая, столько лет являлась мне во сне. Я подошла к портрету и, погладив рукой позолоченную раму, спросила:
— Это моя прабабка?
— Да. — Архип закрыл дверь и подошел ко мне. — Я написал этот портрет, когда ей исполнилось пятнадцать лет. Она была… Она была невероятной: красивая, умная (редко такие умные девушки бывают), но очень коварная и жестокая. Вернее, коварство и жестокость у нее только по отношению к людям проявлялись. В том возрасте не было для нее лучшего развлечения, чем заманить кого-нибудь из своих бывших односельчан в болото и утопить. Русалочье воспитание в ней сказывалось. Она мечтала только об одном — отомстить. И уговаривала меня помочь ей. Но я не хотел, чтобы она во все это ввязывалась. Тогда Настасья ушла к людям, вышла замуж. Я тосковал по ней, а она вновь объявилась в лесу через несколько лет и пообещала вернуться, если отведу ее к Камню и помогу вызвать демона. Ну я и помог…
Архип вздохнул, покачал головой и собрался уже уйти, но я остановила его вопросом:
— А ребенок у нее действительно был от тебя?
Не помню, перешли ли мы с лешим на «ты», но обращаться на «вы» к своему потенциальному прадеду язык не поворачивался.
— Не знаю, моего ли ребенка носила Настасья, — пожал плечами Архип, — но очень хотел бы надеяться. Но вот моя ли ты правнучка, выяснить могу. Согласна?
— Согласна, — кивнула я.
Архип усадил меня на лавку и вышел из комнаты. Все же интересно узнать, эльфийский принц мне прадед или нет? Глядишь, снимем мы печать Тамирайны, вернется Архип в свой Элефант, займет трон, принадлежащий ему, как я поняла, по праву рождения, так может, и мне что-нибудь достанется. Стоимость своего полцарства согласна взять в свободно конвертируемой валюте!
Ждать долго мне не пришлось: леший вернулся через несколько минут, неся в руках какой-то пузырек, миску, нож, бинт и пучок травы.
— Запомни, Верочка, — вразумлял меня Архип, раскладывая все это на лавке рядом со мной, — глаза — это зеркало души. Мне отец рассказывал, что настоящего эльфа из древнего рода всегда можно узнать по глазам. Они не такие, как у людей. Они ярче, они светятся, они сияют и переливаются. У Мак Аров глаза серо-голубые, у де Монов — зеленые, род Ра отличается двухцветными глазами, у ван Элов они вообще красные. Правда, как это выглядит на практике, я не знаю — никаких эльфов, кроме Мак Аров, я в жизни своей не видел.
Архип на мгновение замолчал, пристально вгляделся в мое лицо и продолжил:
— Глаза у тебя красивые. Могу сказать точно, что кто-то из эльфов в твоем роду был. А вот я ли — сейчас проверим.
Архип взял меня за руку и резко провел ножом по пальцу. Я зашипела от боли. Леший сжал мой палец, и струйка крови потекла в миску. Затем Архип капнул туда же немного жидкости из пузырька и сообщил:
— Теперь надо несколько минут подождать. Тогда и выяснится, правнучка ли ты мне.
Пока я держала миску, леший положил мне на ранку лист травы и перебинтовал палец.
— Кстати, о детях, — заметила я. — Почему бы демону, коль уж ему так хочется попасть на Землю, просто не родиться здесь, в какой-нибудь приличной семье. Ведь это же можно сделать, ведь души приходят на Землю, как я понимаю, именно из Срединного промежутка. Ну, подождать бы, конечно, пришлось лет двадцать, пока он вырастет, так ведь вы и больше ждали. Зато я бы никого в жертву не приносила. А то мне как-то не по себе.
— В момент рождения человек забывает свою прошлую жизнь, — ответил Архип. — Так что если демон родится здесь, он забудет и про Ширкута, и про Тамирайну, и про свое предназначение.
— А мы ему напомним. Прямо с рождения будем внушать, что его задача — убить Тамирайну, — предложила я.
Архип отрицательно покачал головой:
— Мы можем даже не найти его, потому что никто не в состоянии предсказать, где он родится. Место рождения и родителей ребенка выбирает его величество Случай. Да и зачем огород городить, если ты просто принесешь жертву — и все?
Жидкость в миске поменяла цвет. В общем бледно-розовом фоне прорезались голубые и зеленые прожилки. Архип прижал палец к губам, призывая меня помолчать, и стал пристально вглядываться в разноцветные разводы. Через некоторое время он со вздохом произнес:
— В твоем роду был эльф. Но не я. Похоже, это была женщина. Очень-очень давно. Однако след невероятно сильный. Да, в этом мире кровь так причудливо перемешалась, что никогда не угадаешь, кто кому кем приходится. Ну что ж, по крайней мере ясно, что мы не родня. А теперь спи.
Архип провел у меня перед лицом рукой и вышел. Я почувствовала, что глаза слипаются. Только и успела подумать, что дело с наследством дедушки не выгорело — придется искать другой путь быстрого обогащения. Может, продать демона Тамирайне (если мы ее найдем) за новое тело для Марины и миллион долларов для меня? С этой мыслью я заснула.
Проснулась я около десяти часов вечера и только тогда поняла, как устала за день. Вылезать из кровати не хотелось, поэтому я провалялась под одеялом еще с полчаса, пытаясь заснуть снова. Но чувство долга оказалось сильнее. Пришлось вылезти и тащиться на первый этаж, где меня уже поджидала вся компания: Архип, Макар, Вульфыч и одна из русалок. Впрочем, земноводную девицу меньше всего привлекала моя персона. Русалка неотрывно пялилась в экран телевизора, где популярный шоумен донимал вопросами очередного участника какой-то викторины.
— Ну, Верочка, собирайся, — предложил Архип, — сейчас я отведу вас с Макаром на поляну.
— А может, сначала чаю попьем? — мрачно предложила я, изо всех сил пытаясь оттянуть тот светлый миг, когда придется косить траву.
— Точно, точно, давайте попьем чаю! — поддержал меня Макар. Похоже, ему тоже не улыбалось провести ночь с косой в руках.
— Нет уж, пойдемте, нечего тут время терять, — мгновенно изменил а свое решение я, чтобы хоть чуть-чуть досадить зловредному недорослю.
Архип пожал плечами:
— Слово женщины — закон. А еды на ночь я вам собрал, так что не оголодаете.
Леший подошел ко мне и, протянув пузырек с какой-то мазью, попросил:
— Намажься.
Вспомнив «Мастера и Маргариту», я решила, что мне предлагают волшебное зелье, с благоговением приняла пузырек и вылила на руку несколько капель мази. От зелья исходил странно знакомый неприятный запах.
— А эта мазь волшебная? — на всякий случай поинтересовалась я. — А чего от нее будет?
— Мазь — самая что ни на есть волшебная, — ухмыльнулся Макар. — «Комарья смерть» называется. Шестнадцать рублей пятьдесят копеек в ближайшей районной аптеке стоит. Воняет страшно, зато ни один комар и на километр не подлетит. Мошка тоже.
— Не ерничай, а то дезодорантом обрызгаю. Век не отмоешься! — пригрозила я Макару, намазывая вонючим месивом лицо и руки.
Не знаю, какое действие производила мазь на комаров, но моему окаменевшему дракону от нее точно поплохело. Он ожил, отлетел на безопасное расстояние и начал безудержно чихать, мотая головой и вздрагивая всем телом.
— Полкаша, здравствуй! — обрадовался Архип, увидев рептилию.
— Так вы знакомы? — догадалась я.
— Конечно, — ответил Архип. — Это ведь я его к тебе на помощь послал, когда ты в беду попала. Демон мне сообщил, и я понял, что только Полкан вовремя к месту поспеет. У драконов много особых способностей. Полкан в нашем лесу давно живет. Он тоже последний в своем роду. Прилетел к нам из Китая, когда все его сородичи там повымерли. У него даже имя на самом-то деле китайское — Пол Кан. Ну а по-нашему Полкаша. Ласковый он очень, дружелюбный.
Дракон прочихался, чуть увеличился в размерах и, словно подтверждая слова лешего, кинулся к нему и начал тереться носом о щеку Архипа. Леший поймал рептилию, почесал под крыльями и понес в сени. Вернулся он один, без Полкана.
— Я его полетать да поохотиться выпустил. Ему ведь тоже и есть, и пить надо. Утром вернется. Ты, Вера, его на ночь выпускай, а то он долго камнем не протянет.
— Да запросто, — согласилась я. — Только как его оживить? А то ведь он как окаменел у меня на запястье, так и не подавал никаких признаков жизни.
— Достаточно просто почесать его по голове, он и поймет, что ты его отпускаешь. Если опасность возникнет — за хвост его ущипни. Легонько. Тогда он сразу к бою подготовится и оживет уже во всеоружии.
— Ну мы идем или лекции читать будет? — встрял в беседу Макар.
— Идем, идем, — откликнулся леший.
Я тоскливо поплелась за Архипом в сени. Русалка, не обращая ни малейшего внимания на наши сборы, все так же упоенно пялилась в телевизор.
— А она что, с нами не пойдет? — уныло спросила я, думая, что лишняя пара рук при косьбе была бы не лишней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38