По ссылке сайт Wodolei
Заплетала косички Энджел и восхищенно ахала, когда Бастер сжимал кулачки и с гордостью показывал ей свои «мускулы».
Но чувства Динни были на пределе. Возвращение домой не принесло ей долгожданного душевного покоя. Как бы сильно она ни старалась, выбросить из головы Броди Трублада не удавалось никак. Он глубоко запал в душу Динни, а мысль о том, что она разобьет его сердце, грызла девушку день и ночь.
Броди доверился ей. Он открыл перед ней двери своего дома. Он дал ей работу и относился к ней как к члену своей семьи.
А она отплатит ему обманом.
Добровольное переселение Броди во времянку только усилило влечение Динни к нему. Он перестал есть в столовой вместе с работниками, предпочитая ужинать с Кенни. Если честно, дома он почти не появлялся. Изредка Динни удавалось взглянуть на него из окна, когда он работал или проезжал по выгону верхом на Рейнджере. Она жила этими краткими мгновениями и считала часы до следующего момента, когда сможет его увидеть.
Однажды девушка съездила во времянку навестить Броди, но он посоветовал ей не появляться здесь, пока Кенни не будет готов предстать перед Пэтси Энн в своем новом облике. Динни пришлось согласиться, хотя время было дорого. Она не могла ждать вечно. Рано или поздно Матильда Дженнингс узнает ее настоящее имя, и игра будет окончена.
С каждым прошедшим днем Динни было все тяжелее справляться со своей душевной борьбой и одиночеством, вызванным разлукой с Броди.
Динни вспомнился старый музыкальный фильм «Семь невест для семи братьев», где озорных парней выгнали жить в сарай посреди зимы. Почти то же самое случилось с Броди. Динни, Пэтси Энн и дети занимают огромный деревенский дом, а Кенни и Броди ютятся в крохотной времянке в нескольких милях отсюда.
— О чем задумалась? — голос Пэтси Энн оторвал девушку от ее мыслей.
— А?
Динни подняла голову. Они с Пэтси Энн лущили горох за кухонным столом. Запах жареной грудинки, доносящийся с мангала на заднем дворе, проникал в дом сквозь распахнутое окно. Младенец спал в своей колыбельке. Энджел и Бастер, сидя на полу, мастерили украшения к Четвертому июля из цветной бумаги, блесток и клея.
— Ты все витаешь где-то, — продолжила Пэтси Энн. — Тебе ничего не хочется рассказать?
— Нет, — буркнула Динни.
— Хоть бы Кенни позвонил, — проворчала Пэтси Энн. — Поверить не могу, он даже не явился, чтобы взглянуть на ребенка.
— Может, он нашел работу за городом, — вставила Динни, пытаясь обелить Кенни в глазах подруги.
— Вряд ли. Скорее всего, он так и живет в «Одинокой голубке». Динни, я знаю Кенни и все его недостатки, но мне казалось, он волнуется обо мне и детях. — Пэтси Энн всхлипнула.
— Не теряй надежду. — Динни похлопала ее по руке. — Может, твое заявление его напугало. Любой человек способен измениться, когда его припрут к стенке.
Хотя и тяжело было держать Пэтси Энн в неведении, Динни и Броди попросили всех работников с фермы сохранять тайну. Таким образом перерождение Кенни станет для его жены приятным сюрпризом.
Пэтси Энн вытерла глаза подолом фартука.
— Сын Рейфа Трублада? Да ты, должно быть, шутишь.
Динни выглянула в окно и увидела Броди, идущего по дорожке. Ее охватила радость. Девушка не могла на него насмотреться. О! Как он красив с этой рабочей соломенной шляпой, которую бережно сжимает в руках. Динни мечтала обнять его, ее губы жаждали поцелуя.
Броди постучался в заднюю дверь, прежде чем открыть ее, и шагнул через порог.
— Привет! — Он широко улыбнулся, но его глаза скользнули по Динни, словно он не хотел встречаться с ней взглядом.
— Привет, незнакомец, — сказала Пэтси Энн. — Давно не виделись. Чем обязаны?
— Жизнь во времянке помогает проветрить мозги.
— Когда ты собираешься возвращаться? — спросила его невестка. — Это так глупо — прятаться от нас.
— Может, скоро. — Броди украдкой посмотрел на Динни, но тут же отвел взгляд.
— Есть вести от Кенни? — спросила Пэтси Энн, сжав руки в кулаки.
— В общем, я из-за этого и приехал.
Пэтси Энн побледнела и приложила ладонь к сердцу.
— Что стряслось? С Кенни ничего не случилось?
— У Кенни все прекрасно, но он просит твоего разрешения провести выходные с тобой и детьми.
— С каких это пор Кенни Трубладу требуется мое разрешение?
— С сегодняшнего дня.
И тут на веранде появился Кенни, его лицо было взволнованным.
— Папа! — хором заорали Энджел с Бастером и бросились к двери.
— Кенни? — Пэтси Энн поднялась на ноги, прижав ладонь к горлу.
— Привет, Пэтси Энн, — сказал Кенни срывающимся голосом. Он вошел в заднюю дверь и обнял обоих детей. Каждого из них он чмокнул в макушку, не сводя при этом глаз с лица жены.
В душе у Динни что-то перевернулось. Рухнул еще один ряд защитных стен, оставив ее открытой и уязвимой. Как получилось, что она оказалась вовлеченной в повседневную жизнь этих людей? Ведь Динни не собиралась сходиться с ними так близко. На протяжении пятнадцати лет она руководствовалась только одним стремлением — вернуть «Ивовый ручей».
Но теперь она понимала, что это не так уж просто. С самого начала, когда Динни вошла в «Одинокую голубку» и узнала о смерти Рейфа, ее план пошел кувырком, она начала задавать себе вопросы и пересматривать свои цели. Как сильно это ранит людей, ставших для нее такими родными? Насколько сильна ее жажда мести, и не слишком ли высокую цену придется заплатить?
Динни наблюдала сцену, разворачивающуюся между мужем и женой. Ее пальцы туго сплелись, все тело было напряжено.
— Где ты был? — спросила Пэтси Энн у Кенни, дрожа с ног до головы.
— Жил во времянке вместе с Броди.
— А почему не приезжал навестить нас?
— Боялся, что ты не захочешь меня видеть. — Кенни повесил голову. — В последнее время я был никудышным мужем.
— Мы беспокоились о тебе.
— Я должен кое-что сказать тебе, Пэтси Энн. — На глазах у Кенни выступили слезы.
— Да? — Заломив руки, она шагнула к нему. Про детей все забыли. Сейчас супруги видели только друг друга.
— Я был не прав.
— Что ты сказал?
— Броди помог мне взглянуть на все другими глазами.
— Динни тоже поговорила со мной. Я уже и забыла, какое это счастье — иметь семью. — Пэтси Энн с благодарностью улыбнулась Динни.
— Милая, ты была права на все сто процентов. Ты все делала правильно.
— Нет, Кенни. Я пилила тебя, ворчала, унижала.
— Если бы ты не пригрозила мне разводом, я никогда бы не исправился. Но клянусь, за шесть недель у меня во рту не было ни капли спиртного. Я записался в общество анонимных алкоголиков. Я устроился на работу в продуктовый магазин Хьюберта Бэрнса. Не так уж много, но это только начало.
— О, Кенни.
Кенни остановил ее жестом.
— Дай мне закончить. Броди хочет отдать нам с тобой половину фермы. Мы сможет построить собственный дом. Еще он собирается выделить нам сотню голов скота, чтоб у нас было собственное стадо.
— Правда? — прошептала Пэтси Энн. — И ты бросишь все твои плохие привычки ради меня и детей?
— Да, крошка. Ты сможешь простить меня? — Кенни упал на колени и протянул руки к своей жене. — Я люблю тебя, Пэтси Энн, любил всегда и буду любить вечно.
— Я тоже люблю тебя, Кенни Трублад. С того самого мгновения, когда ты подъехал к дверям моего общежития на мотоцикле, — Пэтси Энн всхлипнула и упала в объятия своего мужа.
Какие бы трудности ни пережили Кенни и Пэтси Энн, их любовь друг к другу сквозила в их голосах, прикосновениях, взглядах. Сердце Динни затрепетало. Сможет ли кто-нибудь полюбить ее так же сильно? Найдется ли мужчина, способный простить ей все грехи и ошибки? Девушка взглянула на Броди, и у нее перехватило дыхание.
Он пристально смотрел на нее. Его темные глаза прищурились и блестели от солнечного света, заливающего комнату.
Их взгляды встретились, и время остановилось. Динни никогда не сможет забыть это мгновение. Оно навсегда будет связано для нее с Четвертым июля. Теперь, вспоминая День Независимости, она будет представлять себе не фейерверки, шашлыки и арбузы. Отныне этот праздник станет для Динны Рене Холлис днем, когда она совершила немыслимое и осознала, что любит Броди Трублада.
* * *
Встретившись взглядом с Динни, Броди понял: он нашел то, что искал всю жизнь — любимого человека. Скорее всего, это ощущение было спровоцировано трогательным примирением Кенни и Пэтси Энн, но даже понимание этого не могло помешать его чувству, нарастающему в душе, пока он тонул в холодных голубых глазах Динни МакКеллан.
— Пойду взгляну, как там грудинка, — сказала Динни, прочистив горло. Пэтси Энн и Кенни, сжимающие друг друга в объятиях, не замечали ничего вокруг.
— А мы с детьми тебе поможем, — предложил Броди, стремясь оставить брата наедине с женой. Если честно, он так же горячо стремился остаться наедине с Динни, но при детях это было невозможно.
— Идем, ребята, — нараспев произнесла Динни, захватив по пути через кухню держалку для кастрюль и щипцы.
Взяв детей за руки, Броди направился вслед за Динни, не сводя глаз с ее соблазнительной фигурки. Густая рыжая грива струилась у нее по плечам, поднимая бурю в его штанах. Броди сглотнул. Шесть недель разлуки оказались слишком долгими.
Конечно, Броди виделся с ней. Он замечал ее, проезжая мимо верхом на Рейнджере, когда она занималась своими повседневными делами. Он даже разговаривал с ней пару раз на заднем дворе, где она играла с детьми. Но прошло уже шесть долгих недель с тех пор, как он в последний раз к ней прикасался. Его пальцы соскучились по ее мягкой коже, губы изголодались по ее сладкому ротику. Он мечтал зарыться лицом в ее длинную белую шею и вдохнуть восхитительный запах магнолии.
— Почему бы вам, детишки, не пойти покататься? — Броди махнул рукой в сторону качелей. — А я тем временем помогу тете Динни с готовкой.
Тетя Динни.
Откуда это? Динни не могла не заметить его оговорку. Ее тело напряглось, и она с трудом заставила себя не отрывать взгляд от мангала.
Она дала Броди внушительный кусочек жареной грудинки. У него потекли слюнки, но вовсе не от голода.
— Так чудесно то, что ты сделал для Кенни и Пэтси Энн, — сказала Динни, старательно переворачивая мясо.
— Кенни — мой брат. Я просто счастлив, что он наконец помирился с семьей. Мы оба понимаем, что наше соперничество началось из-за отца. — Ему показалось, или Динни действительно вздрогнула? — После смерти Рейфа мы много разговаривали и избавились от многих старых обид.
— Это замечательно, — пробормотала Динни.
— И там, во времянке, я много думал.
— Да? О чем же?
Черт, Броди хотел, чтобы она на него взглянула.
— О нас.
— О нас? — повторила Динни.
Неужели в ее голосе чувствовался страх? Броди осторожно протянул руку и приподнял подбородок девушки. Ее ресницы были опущены.
— Ты знаешь, — хрипло сказал он. — О нас. О тебе и мне.
— Броди… я…
— Помню, я говорил, что собираюсь ждать три месяца, прежде чем обсуждать перемены в наших отношениях, но эти шесть недель без тебя оказались настоящей пыткой. Я скучал по тебе, Динни, так, что ты и представить себе не можешь.
Пожалуйста, — подумал он, — пожалуйста, дай нам шанс.
Но она не ответила. Молча стояла, держа в руках щипцы для мяса.
— Взгляни на меня.
Ее ресницы дрогнули и она сглотнула. На краткое мгновенье их взгляды встретились, но Динни тут же опустила глаза, словно стараясь скрыть что-то.
— Я думала, тебя беспокоит мое прошлое.
— Я ведь не говорю, что мы должны ринуться в любовь сломя голову. Просто хочу, чтоб ты знала: я возвращаюсь в дом.
— Спасибо, что предупредил. — Она отстранилась. — Давай займемся ужином.
Броди неохотно отпустил девушку, его охватило смущение. Так хочет она его или нет? Эта женщина вела себя так по-разному, Броди просто не знал, как ее понимать. Или она что-то скрывает? Была ли ее тайна чем-то более страшным, чем азартные игры и прогулки по кабакам?
Броди судорожно сглотнул и понял, что это не имеет значения. Чтобы она ни сделала, какие бы секреты она ни скрывала, вместе они смогут это пережить. Пока что он оставит ее в покое, но позже встретится с ней наедине и поговорит по душам. Если и можно было извлечь какой-то урок из отношений Кенни и Пэтси Энн — то это то, что истинная любовь преодолеет все препятствия.
* * *
Она должна уехать. Как можно скорее. Прежде чем Броди сделает то, чего она добивалась с самого начала — предложит ей пожениться.
Потому что, как только он произнесет эту короткую фразу, все будет кончено. Динни знала, что у нее не хватит духу отказаться. Ей нужно сбежать прежде, чем он сделает предложение, которое она сможет отвергнуть.
Подняв голову, она взглянула на его лицо в сгущающихся сумерках, и ее сердце екнуло. Он был таким красивым, таким добрым и честным. Она не ожидала, что кто-то из семьи Трубладов может обладать такими достоинствами. Но Броди обладал.
Если бы Динни знала это раньше! Она никогда бы не затеяла свою бессмысленную игру. Осуществление ее темных намерений повлечет за собой непредсказуемые последствия. И причинит страдания слишком многим людям. В этом отношении Динни ничуть не лучше Рейфа Трублада, ставившего свои желания выше всего остального.
Ее наказанием станет боль утраты «Ивового ручья» и любви Броди. Печаль и раскаяние сплелись в один тугой узел, подступивший к ее горлу. Она так часто ошибалась. Самым лучшим выходом будет навсегда исчезнуть из жизни Броди и провести остаток своих дней, пытаясь искупить вину.
Они сидели на складных стульях на веранде, наслаждаясь отдыхом и теплом. Птицы толпились у кормушки, чтобы поесть в последний раз перед наступлением ночи. Трава была влажной после полива и пахла землей.
После сытного ужина, состоящего из ломтиков жареного мяса, картофельного салата, фасоли, кукурузы и домашнего персикового мороженого, Кенни и Пэтси Энн забрали маленького и ушли наверх, держась за руки, оставив старших детей с Динни и Броди.
Энджел сидела на руках у Динни, Бастер — у Броди. Дети уже вымылись перед сном и были одеты в пижамы. Кутер Гейтс присоединился к ним и лениво посасывал черенок своей трубки, в то время как Рори и другие работники занимались подготовкой к фейерверку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
Но чувства Динни были на пределе. Возвращение домой не принесло ей долгожданного душевного покоя. Как бы сильно она ни старалась, выбросить из головы Броди Трублада не удавалось никак. Он глубоко запал в душу Динни, а мысль о том, что она разобьет его сердце, грызла девушку день и ночь.
Броди доверился ей. Он открыл перед ней двери своего дома. Он дал ей работу и относился к ней как к члену своей семьи.
А она отплатит ему обманом.
Добровольное переселение Броди во времянку только усилило влечение Динни к нему. Он перестал есть в столовой вместе с работниками, предпочитая ужинать с Кенни. Если честно, дома он почти не появлялся. Изредка Динни удавалось взглянуть на него из окна, когда он работал или проезжал по выгону верхом на Рейнджере. Она жила этими краткими мгновениями и считала часы до следующего момента, когда сможет его увидеть.
Однажды девушка съездила во времянку навестить Броди, но он посоветовал ей не появляться здесь, пока Кенни не будет готов предстать перед Пэтси Энн в своем новом облике. Динни пришлось согласиться, хотя время было дорого. Она не могла ждать вечно. Рано или поздно Матильда Дженнингс узнает ее настоящее имя, и игра будет окончена.
С каждым прошедшим днем Динни было все тяжелее справляться со своей душевной борьбой и одиночеством, вызванным разлукой с Броди.
Динни вспомнился старый музыкальный фильм «Семь невест для семи братьев», где озорных парней выгнали жить в сарай посреди зимы. Почти то же самое случилось с Броди. Динни, Пэтси Энн и дети занимают огромный деревенский дом, а Кенни и Броди ютятся в крохотной времянке в нескольких милях отсюда.
— О чем задумалась? — голос Пэтси Энн оторвал девушку от ее мыслей.
— А?
Динни подняла голову. Они с Пэтси Энн лущили горох за кухонным столом. Запах жареной грудинки, доносящийся с мангала на заднем дворе, проникал в дом сквозь распахнутое окно. Младенец спал в своей колыбельке. Энджел и Бастер, сидя на полу, мастерили украшения к Четвертому июля из цветной бумаги, блесток и клея.
— Ты все витаешь где-то, — продолжила Пэтси Энн. — Тебе ничего не хочется рассказать?
— Нет, — буркнула Динни.
— Хоть бы Кенни позвонил, — проворчала Пэтси Энн. — Поверить не могу, он даже не явился, чтобы взглянуть на ребенка.
— Может, он нашел работу за городом, — вставила Динни, пытаясь обелить Кенни в глазах подруги.
— Вряд ли. Скорее всего, он так и живет в «Одинокой голубке». Динни, я знаю Кенни и все его недостатки, но мне казалось, он волнуется обо мне и детях. — Пэтси Энн всхлипнула.
— Не теряй надежду. — Динни похлопала ее по руке. — Может, твое заявление его напугало. Любой человек способен измениться, когда его припрут к стенке.
Хотя и тяжело было держать Пэтси Энн в неведении, Динни и Броди попросили всех работников с фермы сохранять тайну. Таким образом перерождение Кенни станет для его жены приятным сюрпризом.
Пэтси Энн вытерла глаза подолом фартука.
— Сын Рейфа Трублада? Да ты, должно быть, шутишь.
Динни выглянула в окно и увидела Броди, идущего по дорожке. Ее охватила радость. Девушка не могла на него насмотреться. О! Как он красив с этой рабочей соломенной шляпой, которую бережно сжимает в руках. Динни мечтала обнять его, ее губы жаждали поцелуя.
Броди постучался в заднюю дверь, прежде чем открыть ее, и шагнул через порог.
— Привет! — Он широко улыбнулся, но его глаза скользнули по Динни, словно он не хотел встречаться с ней взглядом.
— Привет, незнакомец, — сказала Пэтси Энн. — Давно не виделись. Чем обязаны?
— Жизнь во времянке помогает проветрить мозги.
— Когда ты собираешься возвращаться? — спросила его невестка. — Это так глупо — прятаться от нас.
— Может, скоро. — Броди украдкой посмотрел на Динни, но тут же отвел взгляд.
— Есть вести от Кенни? — спросила Пэтси Энн, сжав руки в кулаки.
— В общем, я из-за этого и приехал.
Пэтси Энн побледнела и приложила ладонь к сердцу.
— Что стряслось? С Кенни ничего не случилось?
— У Кенни все прекрасно, но он просит твоего разрешения провести выходные с тобой и детьми.
— С каких это пор Кенни Трубладу требуется мое разрешение?
— С сегодняшнего дня.
И тут на веранде появился Кенни, его лицо было взволнованным.
— Папа! — хором заорали Энджел с Бастером и бросились к двери.
— Кенни? — Пэтси Энн поднялась на ноги, прижав ладонь к горлу.
— Привет, Пэтси Энн, — сказал Кенни срывающимся голосом. Он вошел в заднюю дверь и обнял обоих детей. Каждого из них он чмокнул в макушку, не сводя при этом глаз с лица жены.
В душе у Динни что-то перевернулось. Рухнул еще один ряд защитных стен, оставив ее открытой и уязвимой. Как получилось, что она оказалась вовлеченной в повседневную жизнь этих людей? Ведь Динни не собиралась сходиться с ними так близко. На протяжении пятнадцати лет она руководствовалась только одним стремлением — вернуть «Ивовый ручей».
Но теперь она понимала, что это не так уж просто. С самого начала, когда Динни вошла в «Одинокую голубку» и узнала о смерти Рейфа, ее план пошел кувырком, она начала задавать себе вопросы и пересматривать свои цели. Как сильно это ранит людей, ставших для нее такими родными? Насколько сильна ее жажда мести, и не слишком ли высокую цену придется заплатить?
Динни наблюдала сцену, разворачивающуюся между мужем и женой. Ее пальцы туго сплелись, все тело было напряжено.
— Где ты был? — спросила Пэтси Энн у Кенни, дрожа с ног до головы.
— Жил во времянке вместе с Броди.
— А почему не приезжал навестить нас?
— Боялся, что ты не захочешь меня видеть. — Кенни повесил голову. — В последнее время я был никудышным мужем.
— Мы беспокоились о тебе.
— Я должен кое-что сказать тебе, Пэтси Энн. — На глазах у Кенни выступили слезы.
— Да? — Заломив руки, она шагнула к нему. Про детей все забыли. Сейчас супруги видели только друг друга.
— Я был не прав.
— Что ты сказал?
— Броди помог мне взглянуть на все другими глазами.
— Динни тоже поговорила со мной. Я уже и забыла, какое это счастье — иметь семью. — Пэтси Энн с благодарностью улыбнулась Динни.
— Милая, ты была права на все сто процентов. Ты все делала правильно.
— Нет, Кенни. Я пилила тебя, ворчала, унижала.
— Если бы ты не пригрозила мне разводом, я никогда бы не исправился. Но клянусь, за шесть недель у меня во рту не было ни капли спиртного. Я записался в общество анонимных алкоголиков. Я устроился на работу в продуктовый магазин Хьюберта Бэрнса. Не так уж много, но это только начало.
— О, Кенни.
Кенни остановил ее жестом.
— Дай мне закончить. Броди хочет отдать нам с тобой половину фермы. Мы сможет построить собственный дом. Еще он собирается выделить нам сотню голов скота, чтоб у нас было собственное стадо.
— Правда? — прошептала Пэтси Энн. — И ты бросишь все твои плохие привычки ради меня и детей?
— Да, крошка. Ты сможешь простить меня? — Кенни упал на колени и протянул руки к своей жене. — Я люблю тебя, Пэтси Энн, любил всегда и буду любить вечно.
— Я тоже люблю тебя, Кенни Трублад. С того самого мгновения, когда ты подъехал к дверям моего общежития на мотоцикле, — Пэтси Энн всхлипнула и упала в объятия своего мужа.
Какие бы трудности ни пережили Кенни и Пэтси Энн, их любовь друг к другу сквозила в их голосах, прикосновениях, взглядах. Сердце Динни затрепетало. Сможет ли кто-нибудь полюбить ее так же сильно? Найдется ли мужчина, способный простить ей все грехи и ошибки? Девушка взглянула на Броди, и у нее перехватило дыхание.
Он пристально смотрел на нее. Его темные глаза прищурились и блестели от солнечного света, заливающего комнату.
Их взгляды встретились, и время остановилось. Динни никогда не сможет забыть это мгновение. Оно навсегда будет связано для нее с Четвертым июля. Теперь, вспоминая День Независимости, она будет представлять себе не фейерверки, шашлыки и арбузы. Отныне этот праздник станет для Динны Рене Холлис днем, когда она совершила немыслимое и осознала, что любит Броди Трублада.
* * *
Встретившись взглядом с Динни, Броди понял: он нашел то, что искал всю жизнь — любимого человека. Скорее всего, это ощущение было спровоцировано трогательным примирением Кенни и Пэтси Энн, но даже понимание этого не могло помешать его чувству, нарастающему в душе, пока он тонул в холодных голубых глазах Динни МакКеллан.
— Пойду взгляну, как там грудинка, — сказала Динни, прочистив горло. Пэтси Энн и Кенни, сжимающие друг друга в объятиях, не замечали ничего вокруг.
— А мы с детьми тебе поможем, — предложил Броди, стремясь оставить брата наедине с женой. Если честно, он так же горячо стремился остаться наедине с Динни, но при детях это было невозможно.
— Идем, ребята, — нараспев произнесла Динни, захватив по пути через кухню держалку для кастрюль и щипцы.
Взяв детей за руки, Броди направился вслед за Динни, не сводя глаз с ее соблазнительной фигурки. Густая рыжая грива струилась у нее по плечам, поднимая бурю в его штанах. Броди сглотнул. Шесть недель разлуки оказались слишком долгими.
Конечно, Броди виделся с ней. Он замечал ее, проезжая мимо верхом на Рейнджере, когда она занималась своими повседневными делами. Он даже разговаривал с ней пару раз на заднем дворе, где она играла с детьми. Но прошло уже шесть долгих недель с тех пор, как он в последний раз к ней прикасался. Его пальцы соскучились по ее мягкой коже, губы изголодались по ее сладкому ротику. Он мечтал зарыться лицом в ее длинную белую шею и вдохнуть восхитительный запах магнолии.
— Почему бы вам, детишки, не пойти покататься? — Броди махнул рукой в сторону качелей. — А я тем временем помогу тете Динни с готовкой.
Тетя Динни.
Откуда это? Динни не могла не заметить его оговорку. Ее тело напряглось, и она с трудом заставила себя не отрывать взгляд от мангала.
Она дала Броди внушительный кусочек жареной грудинки. У него потекли слюнки, но вовсе не от голода.
— Так чудесно то, что ты сделал для Кенни и Пэтси Энн, — сказала Динни, старательно переворачивая мясо.
— Кенни — мой брат. Я просто счастлив, что он наконец помирился с семьей. Мы оба понимаем, что наше соперничество началось из-за отца. — Ему показалось, или Динни действительно вздрогнула? — После смерти Рейфа мы много разговаривали и избавились от многих старых обид.
— Это замечательно, — пробормотала Динни.
— И там, во времянке, я много думал.
— Да? О чем же?
Черт, Броди хотел, чтобы она на него взглянула.
— О нас.
— О нас? — повторила Динни.
Неужели в ее голосе чувствовался страх? Броди осторожно протянул руку и приподнял подбородок девушки. Ее ресницы были опущены.
— Ты знаешь, — хрипло сказал он. — О нас. О тебе и мне.
— Броди… я…
— Помню, я говорил, что собираюсь ждать три месяца, прежде чем обсуждать перемены в наших отношениях, но эти шесть недель без тебя оказались настоящей пыткой. Я скучал по тебе, Динни, так, что ты и представить себе не можешь.
Пожалуйста, — подумал он, — пожалуйста, дай нам шанс.
Но она не ответила. Молча стояла, держа в руках щипцы для мяса.
— Взгляни на меня.
Ее ресницы дрогнули и она сглотнула. На краткое мгновенье их взгляды встретились, но Динни тут же опустила глаза, словно стараясь скрыть что-то.
— Я думала, тебя беспокоит мое прошлое.
— Я ведь не говорю, что мы должны ринуться в любовь сломя голову. Просто хочу, чтоб ты знала: я возвращаюсь в дом.
— Спасибо, что предупредил. — Она отстранилась. — Давай займемся ужином.
Броди неохотно отпустил девушку, его охватило смущение. Так хочет она его или нет? Эта женщина вела себя так по-разному, Броди просто не знал, как ее понимать. Или она что-то скрывает? Была ли ее тайна чем-то более страшным, чем азартные игры и прогулки по кабакам?
Броди судорожно сглотнул и понял, что это не имеет значения. Чтобы она ни сделала, какие бы секреты она ни скрывала, вместе они смогут это пережить. Пока что он оставит ее в покое, но позже встретится с ней наедине и поговорит по душам. Если и можно было извлечь какой-то урок из отношений Кенни и Пэтси Энн — то это то, что истинная любовь преодолеет все препятствия.
* * *
Она должна уехать. Как можно скорее. Прежде чем Броди сделает то, чего она добивалась с самого начала — предложит ей пожениться.
Потому что, как только он произнесет эту короткую фразу, все будет кончено. Динни знала, что у нее не хватит духу отказаться. Ей нужно сбежать прежде, чем он сделает предложение, которое она сможет отвергнуть.
Подняв голову, она взглянула на его лицо в сгущающихся сумерках, и ее сердце екнуло. Он был таким красивым, таким добрым и честным. Она не ожидала, что кто-то из семьи Трубладов может обладать такими достоинствами. Но Броди обладал.
Если бы Динни знала это раньше! Она никогда бы не затеяла свою бессмысленную игру. Осуществление ее темных намерений повлечет за собой непредсказуемые последствия. И причинит страдания слишком многим людям. В этом отношении Динни ничуть не лучше Рейфа Трублада, ставившего свои желания выше всего остального.
Ее наказанием станет боль утраты «Ивового ручья» и любви Броди. Печаль и раскаяние сплелись в один тугой узел, подступивший к ее горлу. Она так часто ошибалась. Самым лучшим выходом будет навсегда исчезнуть из жизни Броди и провести остаток своих дней, пытаясь искупить вину.
Они сидели на складных стульях на веранде, наслаждаясь отдыхом и теплом. Птицы толпились у кормушки, чтобы поесть в последний раз перед наступлением ночи. Трава была влажной после полива и пахла землей.
После сытного ужина, состоящего из ломтиков жареного мяса, картофельного салата, фасоли, кукурузы и домашнего персикового мороженого, Кенни и Пэтси Энн забрали маленького и ушли наверх, держась за руки, оставив старших детей с Динни и Броди.
Энджел сидела на руках у Динни, Бастер — у Броди. Дети уже вымылись перед сном и были одеты в пижамы. Кутер Гейтс присоединился к ним и лениво посасывал черенок своей трубки, в то время как Рори и другие работники занимались подготовкой к фейерверку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20