– Только когда Лукас произнес эти слова, он до конца осознал их реальность, их серьезность. Он мог потерять Дилани, и она так никогда и не узнала бы, что в действительностион к ней чувствует. Лукас подумал об их поцелуе. В этом поцелуе было что-то такое… – Волков бояться – в лес не ходить, – буркнул он себе под нос.
– Что?
Его тон стал сверхсерьезным. Он поднял лицо Дилани, так что их глаза встретились.
– Я сейчас скажу тебе то, что должен был сказать уже несколько недель назад.
Дилани ждала, ее глаза становились все шире.
– Я схожу по тебе с ума, Дилани. Думаю, это началось с того дня, когда я впервые увидел тебя. А я, как ты хорошо знаешь, не из тех безнадежных романтиков, которые влюбляются с первого взгляда. Но в тебе есть что-то, что я не могу преодолеть. Что я не хочу преодолевать. – А потом он сказал это: – Я люблю тебя.
Дилани чувствовала, как слезы крупными каплями катятся по ее щекам.
– Ты плачешь? Черт! Это неправильно! Это все неправильно. Развод, потом Джей-Ди, а теперь это нападение. Извини, я все время влезаю не вовремя.
Дилани замотала головой:
– Я плачу не потому, что расстроена. Я плачу, потому что я счастлива.
– Счастлива?
– Я тоже люблю тебя, Лукас. И знаю, что люблю тебя с самой первой нашей встречи.
Лукас облегченно вздохнул и коснулся губами ее губ.
– Боже, скажи, что это правда, – прошептал он в ее губы.
– Правда. Каждое слово.
Он накрыл губами рот Дилани и притянул ее к себе. Каждая унция крови в его теле, казалось, вздымалась волной и собиралась в одной центральной точке под его ремнем. На мгновение он забыл, через какое испытание ей пришлось пройти совсем недавно.
– Прости. – Он расслабил объятия.
– Не извиняйся. Я тоже хочу этого.
– Ты уверена? Ведь тебе так досталось сегодня.
Взгляд Дилани упал на его руки. Они были сжаты в кулаки так крепко, что побелели костяшки пальцев, и она поняла, что он изо всех сил старается не дать своим рукам исследовать ее тело. Но она хотела, чтобы он это делал. Медленно ласкал каждый дюйм, заставляя ее стонать, заставляя ее кричать.
Дилани стала медленно расстегивать свою рубашку, глядя, как Лукас неотрывно следит за каждой пуговицей, которую она выталкивает через петлю. Дилани чувствовала все большую уверенность в своих силах оттого, что он не может оторвать взгляд даже от такого незначительного действия. Это напомнило ей тот первый раз, когда они были вместе. Тогда Лукас смотрел, как она раздевается перед ним в клубе, и его глаза были затуманены вожделением и желанием, так же как сейчас. Но сейчас в них было и что-то новое.
Она оттолкнула его назад, к кровати.
– Я буду танцевать для тебя.
Единственная музыка, которая была нужна Дилани, – это какофония сверчков снаружи и жужжание потолочного вентилятора над головой.
Она не просто снимала с себя одежду, она снимала с себя покровы, которые носила столько долгих лет. Она хотела, чтобы Лукас увидел ее всю, потому что под его взглядом она чувствовала себя не трофеем, а сокровищем. Она расстегнула последнюю пуговицу и уронила рубашку на пол.
Ее движения были плавными и медлительными, когда она расстегивала крючки бюстгальтера и снимала трусики. Она провела указательным пальцем от подбородка вниз, между грудей, вокруг пупка и остановилась совсем близко от самого интимного места.
Лукас сидел неподвижно, словно загипнотизированный ее танцем. Дилани села верхом к нему на колени и, все еще слегка раскачиваясь, медленно занялась пуговицами его рубашки. Она распахнула рубашку и пробежала пальцами вниз по его груди. Его кожа горела так сильно, что можно было подумать, будто он в лихорадке.
Кончики пальцев Дилани двигались все ниже и ниже. В тот момент, когда они достигли застежки его джинсов, холодные как лед руки Лукаса поймали их.
– Ты уверена? – снова спросил он.
Дилани наклонилась к нему и пробежала поцелуями по его шее.
– Я никогда не была более уверена. Никогда.
Лукас перестал дышать. Он поддался своему желанию, и вдруг его руки оказались везде. Но на этот раз он двигался медленнее, наслаждаясь ощущением каждого изгиба ее тела. Он целовал Дилани и прижимал все сильнее к своим коленям, даже не заметив, когда лишился оставшейся одежды. Немного приподняв Дилани, он повернул ее, занял позицию между ее ног и погрузился в нее глубже, чем оба они могли представить.
Лукас погружался в нее снова и снова. Сильно, но без безумного неистовства первого раза, когда они занимались сексом. Даже не совсем осознавая происходящее, он замечал каждое движение Дилани, каждый вдох, который она делала и который забывала сделать. Даже несмотря на то что он не помнил, чтобы когда-либо так долго обходился без секса, Лукас не хотел спешить к главному финалу. Каждое погружение в шелковистый жар ее тела было изысканным наслаждением. Он хотел, чтобы это никогда не кончалось.
Чем больше он ждал ее, смотрел на нее, тем труднее ему становилось сохранять контроль над собой. Лукас чувствовал, что не может больше сдерживаться, когда она стала всхлипывать и стонать, а потом наконец закричала. Еще несколько секунд – и он оставил последние попытки контролировать себя.
Это был лучший секс в его жизни, потому что в первый раз это был не только секс. Впервые в жизни Лукас Черч познал любовь.
Глава 36
Я отдала бы веемой короны и скипетры за один восхитительный чизкейк, съеденный без малейшего чувства вины.
Лукас стоял над плитой, проклиная все и вся за то, что решился попытаться приготовить что-то в сковороде. Пахло горелым волосом, а когда Дилани подошла ближе, она не захотела даже думать, на что это похоже.
– Полагаю, все выглядит не слишком аппетитно, – виновато сказал Лукас, заметив ее сморщенный нос.
– Да, ты не слишком хорош на кухне. Зато ты превосходен в зале суда и великолепен в спальне. – Дилани скользнула руками по его обнаженному мускулистому животу. – Кроме того, я не так уж голодна. Во всяком случае, в смысле еды. – Она поцеловала его в плечо.
– Готов поспорить, что я мог бы улучшить мои достижения на кухне. – Лукас повернулся и поцеловал ее. Их руки снова стали жадно исследовать друг друга.
Лукас застонал, неохотно отстраняясь.
– Как бы я ни хотел быть с тобой сутки напролет, это невозможно. За последние несколько недель я ни разу не был на заседании совета, даже странно, что партнеры еще не упрекнули меня в этом. Сегодня я должен пойти. К тому же я встречаюсь с двумя новыми клиентами и надеюсь разделаться еще с одним. – Он не выпустил ее из своих объятий.
– Понимаю. – Дилани прижалась лбом к его обнаженной груди. – Я тоже занята. Мейси привезет мне одежду. Сегодня будет вскрыто завещание. Я встречаюсь с каким-то парнем… Дакусом?
– Да, Хэролд Дакус. Отдел имущества. Значит, сегодня зачитывают завещание?
Дилани кивнула.
– Честно говоря, я не думала, что буду в нем упомянута, но Дакус позвонил мне на следующий день после похорон и сказал, что я там есть. Наверное, Джей-Ди просто не нашел времени изменить завещание. Наверняка Пол будет оспаривать все, что Джей-Ди мог оставить мне. И это даже хорошо. Я все равно не хочу его денег. Я только хочу, чтобы все поскорее закончилось.
– Я понимаю тебя. Но скажи, не вспомнила ли ты что-то, что могло бы объяснить, почему был убит твой муж, а теперь убийца охотится за тобой?
Дилани оперлась о барную стойку и скрестила ноги. Она смотрела в пол. Лукас чувствовал, что она не решается поделиться с ним. Когда же она поймет? Он во всем этом надолго. Если у нее есть какие-то мысли о том, кто хочет убрать ее, он воспримет их всерьез, даже если они и выглядят на первый взгляд несуразными.
– Дилани… – Лукас был уже готов произнести тираду о том, как они должны доверять друг другу, но что-то в его тоне подсказало Дилани, что настало время открыться.
– Хорошо. Возможно, это ничего не значит, но помнишь, я рассказывала тебе обо всех этих несоответствиях в банковских отчетах и потерях в пенсионных накоплениях?
– Да. Я попросил Джуду проверить это.
– Что, если… Что, если Джей-Ди связался с какими-то негодяями? Вроде организованной преступности?
– Что ж, это не так уж невероятно. Ты знаешь, с какими ассоциациями он мог быть связан?
Дилани покачала головой:
– Нет. Но я не могу придумать никакого другого объяснения, почему кому-то надо было убить его и пытаться убить меня.
Лукас кивнул.
– Я попросил Круза и Уэйна организовать постоянный присмотр за тобой, так что, если заметишь «хвост», не волнуйся.
Дилани округлила глаза и попыталась изобразить бесстрашие.
– Ты действительно думаешь, что это необходимо? Надеюсь, никто не собирается нападать на меня среди бела дня.
– А я не собираюсь испытывать судьбу в том, что касается тебя, королева красоты. – Он ущипнул ее за нос. – Привыкай ко мне.
– Отлично, – пошутила она. – Но что-то говорит мне, что ты просто хочешь убедиться, что ко мне и близко не подойдет ни один парень.
Лукас пожал плечами:
– Ну так подай на меня в суд.
Дилани вошла в большой кабинет, в котором уже находились Пол и Хэролд Дакус.
– Спасибо, что пришли, миссис Дэниелз. – Дакус указал на кресло рядом с Полом, напротив себя.
– Здравствуй, Дилани, – поздоровался Пол.
– Доброе утро, Пол.
– Как вы оба знаете, я позвал вас сюда, чтобы огласить последнюю волю и завещание Джеймса Дэвида Дэниелза Третьего.
Пол и Дилани кивнули.
– Тогда давайте приступим к чтению?
Снова кивки, за которыми последовала короткая неловкая пауза. Затем Дакус прочел все формальности завещания, опустил некоторые технические подробности и перешел к основным моментам. Джей-Ди завещал небольшие суммы гольф-клубу и своей альма-матер, а также Гуманитарной ассоциации, Американской кардиологической ассоциации и «Зазеркалью». Дилани расслабилась, наконец поняв, почему ее позвали на чтение. Ее сердце учащенно забилось, когда она услышала сумму. Наверняка Пол не будет оспаривать это. В конце концов, это же благотворительное пожертвование.
Дакус продолжил зачитывать дальше. По существу, все получал Пол. Ничего удивительного.
– Теперь переходим к вам, миссис Дэниелз.
– Ко мне? – переспросила Дилани. Дакус взглянул на нее поверх очков:
– Да, к вам.
– Но мы уже слушали мою часть. То, что касается «Зазеркалья».
Дакус проверил бумаги.
– Вы Дилани Дэвис-Дэниелз?
– Да.
– Тогда, похоже, вам завещано следующее: красный «корветт» 1969 года выпуска.
Она любила эту машину.
– Лошадь по кличке Домино, – продолжал Дакус. Ее лошадь? Ее лошадь, которую, Джей-Ди поклялся, она больше никогда не увидит? Он отдал ей Домино!
– Права на собственность, купленную и использовавшуюся совместно мистером и миссис Дэниелз в Плезант-Хиллз недалеко от Остина.
Ее лошадь и ее дом?
– Дополнительное имущество, купленное и использовавшееся совместно мистером и миссис Дэниелз на острове Оаху.
Ну, теперь это уже слишком много. Ее лошадь. Ее дом. А теперь еще и Гавайи. Она украдкой взглянула на Пола, который с каменным лицом смотрел прямо перед собой.
– И наконец…
– Есть что-то еще? – не веря своим ушам спросила Дилани. Чего еще она могла желать?
– …десять миллионов долларов.
– Что?! – одновременно воскликнули Пол и Дилани. Дилани бросила на Пола сердитый взгляд. Это же мелочь для него! Капля в море. Дом и ранчо стоили гораздо больше этой суммы.
– А вы уверены, что мой брат совсем недавно переписал завещание? – задал вопрос Пол.
– Так это новая версия? – спросила Дилани. Дакус, конечно, проигнорировал ее и ответил Полу:
– Да, сэр. Он был еще более щедр к вдове Дэниелз в своем предыдущем завещании. Я убедил его в важности изменения завещания, учитывая их разрыв. Но он был совершенно непреклонен в том, какую собственность и денежные средства она должна получить. Однако если вы хотите оспорить завещание…
Пол бросил на Дилани взгляд, полный ненависти, потом покачал головой:
– Я не предам последнюю волю покойного. Ну что ж, Дилани, похоже, в конце концов ты все-таки выиграла джекпот.
Глава 37
Ну вот, ты выиграла… И что теперь?
Дакус дочитал завещание до конца и только тогда отпустил Дилани, собираясь обсудить с Полом другие вопросы. Пока лифт спускался вниз, в вестибюль, голова Дилани кружилась от того, как сильно изменилась ее жизнь всего за какие-то несколько недель. Она недоверчиво покачала головой и протянула руку к сумочке, чтобы достать ключи. Сумки на плече не было.
– Проклятие! – пробормотала она, прежде чем развернуться и направиться назад клифтам. Наверное, придется купить одну из этих дурацких совершенно немодных сумок, которые застегиваются на талии! Лифт не ехал целую вечность, и первую кабину заполнили люди, ждавшие дольше, чем Дилани, так что она предпочла подождать вторую.
По пути назад она взвешивала все «за» и «против» своего изрядного наследства. Если она правильно вложит деньги, ей не придется работать. Она сможет посвятить все свое время клубу, пока не выйдет замуж и не заведет детей, а тогда на некоторое время останется дома. Когда ее мысли добрались до брака и детей, они автоматически переключились на Лукаса. На то, что они сказали друг другу. Он любит ее. И она любит его. Когда все эти драматические события будут позади, он станет отцом ее детей. Сейчас Дилани была уверена в этом. Она уже была готова запеть чудесный мотив из «Звуков музыки», когда ее радость была изгнана другой, гораздо более страшной эмоцией – ужасом.
Пол только что вышел из кабинета Дакуса. Он повернулся и пошел в противоположном от Дилани направлении. Только шел он странно. Он хромал. Хромал!
Когда его штанина приподнялась, Дилани увидела это… Окровавленную повязку вокруг его лодыжки.
– Это был Пол! – ворвалась Дилани в кабинет Лукаса.
– Что?
– Нападавший. Вчера вечером. Это был Пол. – Она запыхалась, бегом поднявшись на три этажа к его кабинету.
– Сядь. – Лукас предложил ей стул и прошел к стальному кувшину на столике с напитками, чтобы налить холодной воды. Он подал ей стакан, и Дилани осушила его в несколько глотков.
– Расскажи мне, что произошло.
– Я была здесь на чтении завещания, ну ты знаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34