Воскресным вечером, когда последние лучи заходящего солнца золотили траву, Грей играл с Диди в софтбол. Она с такой силой ударила по мячу, что он отлетел далеко в сторону к раздвижному бортику площадки. Грей отправился за ним, а Диди тем временем сняла со своих изящно подстриженных волос бейсбольную кепку и надела ее козырьком назад.
Ей было двадцать четыре года, и сейчас она могла координировать свои движения гораздо лучше, чем раньше. Грей прекрасно помнил времена сразу после несчастного случая, когда врачи не знали, сможет ли она когда-нибудь говорить или ходить без посторонней помощи. Она очень любила путешествия и бейсбол. Они часто проводили вместе воскресные дни и почти всегда играли в эту игру. Сегодня они сходили в кино, покатались на машине по окрестностям, любуясь теплым июльским днем, а потом заехали в ее любимый ресторан «фаст фуд». Закончили день, как обычно, на этом поле.
– Послушай, Диди. Тебе не кажется, что нам пора домой? Скоро стемнеет.
– Мы можем прикрепить фонарик к мячу.
Он рассмеялся. Ее решения очень часто были проще и лучше, чем его. Обняв за плечи, он повел ее к грузовику.
– Ты не хочешь съездить поесть мороженого?
Диди улыбнулась. Кори так любил эту улыбку.
– Конечно.
Они подошли к грузовику, припаркованному на обочине.
– Посмотри по сторонам, прежде чем открывать дверь.
– Я знаю. – Она нахмурилась.
Диди разговаривала с ним таким нетерпеливым тоном, когда считала, что он обращается с ней как с ребенком. Но она действительно часто вела себя как ребенок. Бывало, она не слишком хорошо обдумывала свои действия и не всегда представляла их последствия. Она по-прежнему не могла решить многие проблемы самостоятельно, несмотря на то что жизнь в интернате способствовала этому и приучала заботиться о других людях. Грей и отец слишком долго ограждали ее от любых трудностей.
Грузовик Кори вынырнул на шоссе с очень интенсивным движением. Они остановились на светофоре, и Диди сказала:
– В следующее воскресенье я поеду в Харрисберг.
Администрация интерната устраивала экскурсии как минимум раз в месяц.
– Мы арендовали фургон и поедем в музей науки и исследований.
Она очень старательно, нараспев произнесла последнее слово. Диди вообще очень много внимания уделяла своим словам и обдумывала каждое из них. Если она пыталась говорить быстро, речь становилась бессвязной и понять ее было сложно. В свое время логопед потратил много сил и времени, чтобы снова научить ее нормально разговаривать.
– Это замечательно. Ты поедешь с Таней?
Таня отвечала за социальное обеспечение в интернате.
– Да. Знаешь что, Грей?
– Что, дорогая?
– Мне нравятся долгие путешествия.
– Может быть, мы с тобой тоже куда-нибудь поедем. Например, в федеральный округ. Там много музеев.
– В Вашингтон, федеральный округ Колумбия?
Он включил сигнал поворота.
– Да, да. Туда, где живет президент.
– А мы сможем его увидеть?
Грей с трудом удержался от улыбки.
– Он очень занятой человек. Я не думаю, что у него найдется время повидаться с нами.
– Он так же занят, как и ты?
Когда Диди говорила такие вещи, Грея всегда охватывало безотчетное чувство вины. Он прекрасно понимал, что для нее гораздо лучше быть независимой, лучше жить в интернате, а не с ним. Это самый замечательный вариант из всех. И работа в зоологическом магазине, которую ей предложили, повышала самооценку Диди. Но тем не менее он все время мучился при мысли, что был вынужден отправить ее туда.
– Да, занят, как и я. Занят, как и ты.
– Ага, у меня сейчас очень много работы. У нас в магазине две новые кошки. И Таня говорит, что я могу взять одну из них домой.
Домом она называет место, где живет сейчас, а не дом, в котором прожила двадцать два года. Грей свернул на парковку в «Дэари Куин» и заехал на свободное место. Внезапно он увидел светловолосую женщину. Он подался вперед. Может, это…
Женщина повернулась, и он увидел, что это не Кит. Он должен выбросить ее из головы.
– Грей, мы идем?
Голос Диди прервал его фантазии.
– Да, конечно. Я надеюсь, ты голодна? Как насчет бананового десерта?
– Звучит замечательно.
Грей улыбнулся и открыл дверцу. Диди – это реальность. Кит – мечта. Могут ли мечта и реальность когда-нибудь встретиться? Опыт подсказывал ему, что нет. Он несет ответственность за Диди – и моральную, и материальную. Да, там, где она живет, есть другие жильцы и обслуживающий персонал. Но он ее семья. Единственная семья, и другой у нее не будет. Грей не мог отодвинуть сестру на второй план. Просто не мог.
– Грей, это Кит Сондерс.
Когда утром в среду Кори поднял телефонную трубку, он был совершенно не готов услышать ее голос. Она говорила спокойно и вежливо, даже официально – ведь, представляясь, она назвала свою фамилию.
– Доброе утро.
– У меня есть план, который я могу вам показать, хотя мне еще нужно дождаться нескольких ответных звонков. После этого я смогу встретиться с вами. Это будет где-то…
– Вы сейчас свободны? Я могу приехать к вам.
– Хорошо. Большое спасибо. До скорой встречи.
Попрощавшись, она положила трубку. Грей несколько секунд недоуменно разглядывал телефон.
Через пятнадцать минут он вышел из лифта на этаже, где располагалась компания «Санрайз паблик релейшенс», и подумал, что, пожалуй, надо было сменить свои брюки защитного цвета и рубашку-поло на костюм и галстук. Подойдя к справочной, он узнал, где кабинет Кит.
Она, наклонившись, сидела за столом и искала что-то в папке для бумаг. Сегодня на ней были довольно смелая узорчатая полупрозрачная блузка и юбка с золотыми, бронзовыми и оранжевыми разводами. Оранжево-золотистые бусы блестели на ее шее, а в ушах были такого же цвета длинные серьги.
Когда Кори вошел в дверь, первое, на что он обратил внимание, были металлическая скульптура с подвижными частями, подвешенная под потолком, и десяток статуэток клоунов на полке за спиной Кит. Хозяйка кабинета подняла голову и улыбнулась ему. Голубые глаза широко распахнулись, и его сердце заколотилось, готовое выпрыгнуть из груди. Нет. Не может этого быть. Ему просто показалось.
Но вот Кит перестала улыбаться и жестом предложила ему сесть в кресло перед столом.
– Спасибо, что пришли.
Подвинув к себе папку, она вытащила листок, на котором было что-то напечатано.
– Здесь расписана рекламная кампания, которую я планирую организовать. Первое, что я предлагаю сделать, – это еженедельные рассылки рекламных листков. Каждый, кто будет что-то покупать в этот день, получит десятипроцентную скидку, если предъявит такой листок. Тогда клиенты станут более внимательно читать, что там написано, и мы сможем рекламировать еще какие-нибудь товары, например газонокосилки, пылесосы и так далее. Объемы продаж возрастут и покроют расходы на скидку.
– Мы иногда проводим рекламные акции.
– Вы где-нибудь печатаете рекламу?
– В газете.
– Вам нужно, чтобы покупатели приносили эти листки домой и читали их второй, третий раз. Если листок позволяет получить десятипроцентную скидку, его не выбросят.
– Хорошо, звучит разумно. – Грей положил ногу на ногу.
– Дальше. Я знаю, что вы хотите сохранить старинный дух вашего магазина. Есть несколько способов это сделать. Я видела у вас на складе несколько садовых скамеек.
Их взгляды встретились, но он видел только эксперта по связям с общественностью, а не привлекательную женщину.
– Они не очень хорошо продаются.
– Я вам предлагаю поставить две из них перед входом, по одной с каждой стороны. Покупатели могут сидеть на них и обсуждать свои проблемы. Я уверена, что после этого скамейки будут лучше продаваться, во-первых, и добавят атмосферы, которую вы хотите создать, во-вторых.
– Я должен был и сам догадаться, – пробормотал Грей.
Она не ответила и продолжала зачитывать список:
– Организуйте праздничное мероприятие, что-нибудь вроде «Добрые старые деньки». Пусть у вас раз в месяц проходит субботняя распродажа, во время которой цены на некоторые товары будут, скажем, на уровне пятидесятых годов. Вы можете составить план на год и делать соответствующие закупки у оптовиков. Они будут давать вам специальные скидки, которые позволят продавать товары по более низкой цене.
– Соответственно в магазине можно организовать лотерею.
Она наконец улыбнулась:
– Конечно.
Их взгляды снова встретились, и Грей вспомнил, как обнимал ее, как почти поцеловал. Ее улыбка была похожа на солнечный свет.
Но этот солнечный свет померк, сменившись предельной серьезностью, которая казалась неестественной. Кит протянула Кори бумагу:
– Думаю, вам надо будет пойти на перечисленные здесь расходы. У меня есть еще несколько идей, которые не потребуют больших вложений, но помогут наладить бизнес. Я просто хочу, чтобы вы попробовали.
Язвительный внутренний голос спросил его: «Ты ведь именно этого и хочешь? Попробовать?» Кори наклонился к столу и стал изучать цифры.
– Но конечно, чтобы узнать ваши идеи, я должен подписать с вами контракт?
Она села в кресле поудобнее и положила записи обратно в папку.
– Да.
– И вы можете предложить нечто большее, чем рекламные листки и садовые скамейки?
– Конечно.
Черт бы побрал эту ее профессиональную беспристрастность! Он перестал видеть в ней друга, потерял ниточку, связавшую их, когда он увидел ее в первый раз в своем магазине. Он по-прежнему был словно наэлектризован, но она, похоже, обзавелась заземлением. Это была его ошибка, ему все это не нравилось.
– И какую вы обычно берете плату?
Кит вытащила из стола пачку листов и протянула ему:
– Вот, возьмите. Это типовой контракт. Если решите подписать его, позвоните. «Санрайз» будет рада работать с вами.
– Кит…
Она поднялась, сохраняя непроницаемую маску профессионала на лице.
Он взял бумаги.
– Я свяжусь с вами, как только приму решение.
Кит протянула ему руку:
– Я надеюсь, наше сотрудничество будет успешным. Я знаю, что могу помочь вам сохранить магазин, Грей, если вы действительно этого хотите.
Он знал, что хочет сохранить магазин, но не был уверен, что именно этого хочет больше всего на свете. Он хотел, чтобы Кит была рядом и улыбалась, улыбалась только ему.
Глава 3
Вечером в среду Кит сидела во внутреннем дворе дома Мэгги в Мэпл-Гроув и любовалась улыбкой своей сестры, наблюдавшей, как Эрик красит забор.
– Ты ведь счастлива, правда? – Кит задала вопрос, заранее предвидя ответ.
– Я никогда не была так счастлива.
– Эрик – очень хороший человек.
– Его мать звонила нам вчера вечером. Пригласила приехать к ней в Коннектикут после Дня труда.
– Еще на свадьбе было ясно, что она будет любить тебя не меньше, чем Эрика. Она такая добрая и… независимая. Совершенно не похожа на нашу маму.
Мэгги вздохнула:
– Я всегда хотела, чтобы в нашей семье все было по-другому. Но теперь у меня своя жизнь. Она мне нравится, и я ничего не хочу в ней менять.
Их отец умер, когда они еще учились в колледже. Мать умерла два года назад. Грусть осталась, но у Кит и Мэгги была своя жизнь. И все-таки одну вещь, как предполагала Кит, Мэгги готова была изменить.
– Вы хотите детей?
– Мы с Эриком уже говорили об этом.
– И что он думает?
– Мне кажется, ему хочется, чтобы у нас была большая семья. Он собирается купить другой дом, где будет больше места, но я бы предпочла остаться здесь. Я здесь работаю, мои клиенты знают, где меня искать. Мне нравятся и эта местность, и мои соседи.
Мэгги была бухгалтером и работала дома. У нее уже был четырехлетний опыт, когда восемнадцать месяцев назад юридическая фирма, сотрудником которой был Эрик, наняла ее для ведения бухгалтерии. После того как они решили пожениться, он переехал к ней из своей кооперативной квартиры. Мэгги с большим трудом привыкала к каким-либо изменениям, Кит адаптировалась гораздо быстрее. Но она всегда была человеком, который следовал только своим принципам. Даже в детстве она никогда не пыталась быть примерным ребенком, как Мэгги.
Эрик подошел к ним и стер пот со лба.
– Думаю, на сегодня достаточно. – Он тронул нос жены, на котором осталось пятно белой краски. – Здесь она гораздо лучше смотрится, чем на заборе.
Мэгги толкнула его локтем под ребро, но пятно стирать не стала. Эрик уселся в плетеное кресло рядом с ней, взял ее руку, положил себе на обтянутое джинсами бедро, прикрыл сверху своей рукой и повернулся к Кит:
– Ну и как, ты заключила контракт с Кори?
Она пожала плечами:
– Пока не знаю. Грей изучает документы.
– И что ты о нем думаешь? – спросил зять, ни на что не намекая. Но на этот вопрос было не так-то легко ответить.
– Он интересный человек.
Эрик приподнял бровь, заметив, что Мэгги и Кит обменялись взглядами.
– Хм. У меня такое чувство, что моя жена осведомлена лучше, чем я.
Он знал, что девушки поверяют друг другу все тайны. После того как они с Мэгги поженились, он уверил Кит, что вовсе не стремится узнавать от Мэгги все их секреты. Он понимал, что сестры очень близки. Но до сих пор никаких секретов в общем-то и не было.
– Здесь нет никакой тайны, – возразила Кит.
– А мне он понравился. Вы очень хорошо смотрелись вместе, когда танцевали, – заметила Мэгги.
Кит вспомнила этот танец, как близко они были друг от друга, их разговор. Эрик слегка подтолкнул жену локтем:
– Тебе не отвечают. Это что-то значит.
Мэгги попыталась его утихомирить:
– Не дразни ее.
Кит беспокойно заерзала в кресле, понимая, что у сестры с мужем добрые намерения.
– Послушайте, Грей, конечно, привлекательный, умный человек. Но я не хочу ни с кем встречаться. Я не готова снова поверить мужчине.
– Иногда эта «готовность» занимает не так уж много времени, – заметила Мэгги.
Когда Эрик появился в ее жизни, она уверяла всех, что не готова к любви. А что произошло! Но несмотря на то что они были сестрами, Кит знала, что они совсем разные. Она была более настойчивой, более требовательной. И не так легко влюблялась. Она не могла понять, почему вообще снова думает о любви. Она ведь только-только встретила Грея. Да, он нравится ей. Вот и все – нравится. И похоже, он уже с кем-то встречается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20