Марк! Что с тобой происходит? Это не гемофилия?
– Нет. – Он расправил одеяло. – Всего лишь бронхит. – Лицо его посветлело. – И все же я рад, что ты приехала. Ты можешь помочь мне в лаборатории. Помнишь разработку, о которой я рассказывал тебе несколько месяцев назад?
– Когда ты еще был в Нью-Йорке? Связанную с голографией?
Марк кивнул.
– Я почти закончил ее. Не могу дождаться, пока ты не увидишь ее в действии.
– Марк! Думаю, что тебе следует немного повременить с этим. Ты не выглядишь так уж хорошо.
– О, это ничего не значит. Кроме того, то, что я делаю в лаборатории, не требует особых усилий. А теперь, когда ты здесь, то сможешь выполнять всякую тяжелую работу.
– Премного благодарна.
Костлявая рука Марка коснулась ее рук.
– Это всего лишь шутка.
Он фыркнул. Их взгляды встретились. Мгновение Джейми смотрела в его глаза, чуть сужающиеся над скулами, как у нее. Оба они были похожи на свою мать, особенно глаза. И все же Джейми вновь поразил этот пронзительный агрессивный блеск зеленых глаз Марка, столь не похожий на осторожный взгляд карих глаз, который она встречала каждое утро в зеркале.
Джейми смотрела на Марка взглядом фотографа, отмечая отблеск света от лампы на его верхней губе и мочке уха, световое пятно на волосах, отливающих золотом на фоне темноты за его плечом. На него можно было обратить внимание. Он весь состоял из света и тени, напоминая картины Караваджо.
– Рад встретиться с тобой, детеныш, – пробормотал Марк, сжав ее руку. – Рад, что ты приехала.
– Я тоже, – соврала Джейми, поднимаясь с кровати.
Джейми чувствовала бы себя в большей безопасности, если бы спала в одной комнате с Марком. Но взрослые женщины не ночуют в комнате братьев.
Пожелав Марку спокойной ночи, она потащилась со своими вещами в комнату с окном на залив. Она подошла к отворенному окну. Далеко за обрывистым склоном берега она могла видеть улицы Порт-Таунсенда, крошечные огоньки автомобилей, петлявших по Уотер-стрит, яркие витрины на Таун-Таверн, ресторан Лидо и прожекторы новой конечной станции парома в южной части города.
На другой стороне залива, где виднелись темные холмы, огней почти не было. Лишь звезды мерцали над низкими холмами. Джейми удивленно взглянула на небо без искусственных огней – ни телевизионных башен, ни спутников, ни реактивных самолетов, ни вертолетов. И тогда она услышала тишину, благословенное отсутствие уличных «пробок», автомобильных гудков, людей, орущих на улице, никому не нужной музыки и телефонных звонков.
Вдруг какой-то мотылек ударился о стекло прямо перед ней. Неожиданный хлопок испугал ее. Джейми отпрянула, душа у нее ушла в пятки.
Вздохнув, она опустила занавеску. На какое-то мгновение забыв свой страх перед домом. На какое-то мгновение избавившись и от стресса, возникшего как результат ее жизни в Лос-Анджелесе. На какое-то мгновение почувствовав покой. Но только на мгновение. Головная боль возобновилась со страшной силой.
Когда Джейми накинула на себя плед, была уже полночь. Но все равно дрожать от холода она не перестала. Еще с детских лет она всегда ожидала, что в полночь может случиться что-то нехорошее. А в этом доме, как она знала, могло произойти всякое. За окном ветер гулял по крыше, завывая и скуля между пряничными завитушками, лишь усиливая в Джейми чувство беспокойства. Она зарылась в плед почти с головой, пытаясь согреться. Как долго еще снотворное не возымеет действия? Ей следовало бы научиться терпению. А может, просто стоит попробовать другое лекарство.
Она посмотрела на лица, изображенные на лепнине потолка, пытаясь не думать о домах, посещаемых привидениями. Она так же боялась уснуть, как и оставаться в этом доме, потому что сны всегда пугали ее. В них все происходило, как в жизни, и вселяло страх. Доктор объяснил ей, что такие сны видят особенно способные и творчески одаренные натуры. Но Джейми не поверила психоаналитику. Ни одно нормальное человеческое существо не могло, как она, находиться столько времени во власти нечеловеческого страха.
И эта ночь не стала исключением. Джейми подскочила на своем ложе и обернулась. На сей раз это не было видение Макалистер-хауса. Это была женщина в голубом одеянии, длинном голубом платье со старомодным турнюром. Она поманила Джейми, приглашая следовать за собой. Джейми бежала и бежала, но так и не могла догнать женщину. Ее ноги налились свинцом, перспектива стала туманной и какой-то дырявой, точно на глаза ей налипла старая магнитофонная лента.
Джейми последовала за женщиной через лужайку перед домом – это был Макалистер-хаус – на улицу, где нелепо перемещалось множество лошадей, экипажей и малолитражек. Наконец, на вершине крутого холма женщина остановилась и обернулась к Джейми. Ветер отбросил назад ее волосы. У женщины не было лица. Пораженная, не в состоянии двинуться с места, Джейми смотрела на женщину, указывавшую на что-то за холмом. Ветер раздувал одежду на Джейми, подталкивал ее к краю холма все ближе, где, Джейми знала, она провалится в пустоту. Джейми посмотрела вниз: там, на расстоянии тридцати метров темнела крыша. Голубое платье колыхалось у ног женщины. Ветер подтолкнул Джейми еще ближе. «Дерево Небес», – произнесла женщина. Джейми старалась сохранить равновесие. Голубое платье облепило ее колени. «Дерево Небес». – Джейми не могла спасти себя. О Боже! Она падает! Падает...
Джейми резко села на постели, обливаясь холодным потом. Откинула влажные волосы и огляделась вокруг, не узнавая окружающей обстановки. Где она? Джейми беспомощно заморгала и вдруг вспомнила. Она в Макалистер-хаусе. Пыталась спокойно заснуть в этом доме, забыв, что это невозможно.
Вздохнув, Джейми опять положила голову на подушку и уставилась в потолок. И как прежде, она не смогла забыться хотя бы на несколько часов.
Утром Джейми поджарила на сковородке огромный омлет и отнесла поднос с едой в комнату брата. Она надеялась, что один вид пищи вызовет у него аппетит. Она сидела, скрестив ноги, у задней спинки его кровати, удерживая поднос на левой коленке.
– Какой огромный омлет, сестренка, – заметил Марк. Но Джейми обратила внимание на то, что он лишь передвигает с места на место куски омлета, а главным образом пьет апельсиновый сок.
Когда Джейми взяла в руки вилку, солнечный луч скользнул по кольцу на ее пальце. Марк сразу обратил на него внимание. И отставил еду в сторону.
– Что это за кольцо? – он вытянул шею, чтобы получше рассмотреть бриллиант.
– Многие считают, что такое кольцо дарится при помолвке.
– А ты что считаешь?
– Это своего рода именно такое кольцо, – Джейми посмотрела на сверкающий камень, слишком большой и бросающийся в глаза, по ее мнению. Она предпочитала более скромные маленькие бриллианты или же вообще никаких камней. – Но я еще не ответила «да».
– Тогда почему же ты носишь кольцо?
– Бретт настоял, чтобы я взяла его, хотя я еще окончательно не приняла его предложения. Решила подождать, пока не поговорю с тобой.
– Прекрасно. Ответь «нет».
– Я, по правде говоря, совсем не хотела брать это кольцо, во всяком случае, не такое. Но он отказался принять его обратно.
– Похоже на Бретта.
– Взяла без каких-либо условий.
– Ну да. – Марк покачал головой. – Что меня удивляет, так это то, что он не предложил тебе просто переехать к нему и обойтись без всякого замужества.
И сделал, но Джейми не хотела говорить об этом брату. У Марка не должно быть лишнего повода, чтобы ненавидеть Бретта.
– Боже, – сказал Марк, взяв ее левую руку. – Взгляни, какой он огромный. Ты можешь кормить на него весь «Третий мир» в течение всего года. У Бретта есть мозги? Или хотя бы совесть?
Джейми отдернула руку.
– Думаю, что он хотел выразить свои чувства.
– Не будь наивной, сестренка. Бретт думает только о себе. Ему что-то от тебя нужно.
– Это не так! – Джейми вскочила на ноги. – Почему ты предполагаешь худшее? Почему ты не можешь отнестись к нему хорошо?
– Потому что он обманщик.
– Марк, выражайся понятнее.
– Выражаюсь как могу, – Марк пожал плечами. – Если я думаю о Бретте, то сразу вспоминаю компьютер фирмы «Макинтош», который с первого же захода может поломать все твои задумки.
– Не могу понять, почему. Бретт всегда хорошо ко мне относился. Он много сделал для меня.
– Конечно, особенно теперь, – Марк разгладил одеяло на своей груди. – Все идет именно так, как ему хочется. Он получает тебя, когда хочет, и ты зарабатываешь для него деньги. Маленькая фотопроститутка Бретта Йохансена!
– Проститутка! – Джейми побледнела.
– Да-а! Ты проституируешь свой талант, занимаясь коммерческой рекламой, когда можешь делать что-то более стоящее.
– Неужели? Моя коммерческая реклама оплачивает твои научные изыскания. Ты что? Забыл об этом?
– Нет, не забыл, – резко ответил Марк. – Бретт никогда не позволяет мне забыть о том, что я транжирю твои деньги. Но не думай, что мои проекты оправдывают твою работу в Лос-Анджелесе. И не прячься за спину Бретта. Я тебя хорошо знаю, Джейми. Быть на вторых ролях тебя не устроит.
– Что значит «на вторых ролях»?
– Джейми, ты всегда была первой. В школе. В делах. И я не устану повторять тебе – ты замечательный художник. И все же ты работаешь на Бретта Йохансена. Это непостижимо!
Джейми сердито взглянула на Марка. Затем с силой поставила свою тарелку на ночной столик и подошла к окну. Аппетит у нее пропал. Она раздвинула занавески и стала наблюдать, как горячие солнечные лучи медленно пробиваются сквозь толщу серого утреннего тумана.
– Все меняется, – сказала она просто.
– Например? – Марк повернулся на бок, чтобы лучше видеть ее.
– Ну... я, – Джейми быстро провела рукой по складке занавески. – Раньше моя работа меня удовлетворяла. Она вселяла в меня энергию, интерес. Но не теперь. Не знаю, что происходит – но мне просто необходимо делать что-то еще.
– Выйти замуж за Бретта? – резко спросил Марк. – Не вижу необходимости.
Джейми не обратила внимания на его слова.
– Возможно, это мои биологические часы отсчитывают время, а может, это просто пустые мечты. Но я хочу иметь детей, Марк. И Бретт даст их мне.
– Черт побери, любой мужчина может дать тебе детей.
Джейми уже болыпе не смотрела на туман за окном. Она сознавала лишь, что глубоко внутри нее разгорается новое чувство, поглощающее все ее существо, иссушающее ее сердце. Она опустила занавеску.
– Я и не ожидала, что ты поймешь меня, Марк. У тебя есть твои проекты, твои компьютеры, твоя логика. – Она взглянула на него. – Но я одинока, я так одинока, что внутри у меня скоро останется лишь пустота и мрак.
– И ты думаешь, если выйдешь замуж за Бретта, это поможет тебе?
Джейми пожала плечами.
– Не знаю. Я еще не встречала человека, который заполнил бы этот вакуум. А возможно, это жажда материнства, которая сейчас охватила меня. Я только об этом и думаю. А Бретт человек спокойный. Нам хорошо работается вместе. Он единственный, кого я могу принимать в расчет.
– Чего я не могу понять, так это почему ему захотелось именно теперь жениться на тебе. Почему так скоропалительно.
Джейми нахмурилась.
– Может, он наконец решил, что любит меня?
– Нет, все не так просто. – Марк покачал головой и поднял руку. – Минуту, дай подумать. О, да. Он просил тебя выйти за него замуж, погоди-ка, десятого октября.
– Откуда ты знаешь? – едва выдохнула Джейми, удивившись.
– Разве не девятого октября ты узнала, что нью-йоркская «Галерея» заинтересовалась твоей работой?
– Да, но...
– Так. Запомни это число и накинь еще один день, необходимый Бретту для кое-какого серьезного обдумывания.
Джейми помолчала. Весьма странно, что Бретт сделал ей предложение через день после того, как ей позвонили из «Галереи». Она была так счастлива в тот день. Она вспомнила, как схватив Бретта за руки, принялась в восторге кружиться по комнате. И это было так разительно непохоже на ее обычную сдержанную манеру поведения.
– Ну, это просто совпадение, – заметила Джейми.
– Я так не думаю. Бретт понял, что ты ускользаешь от него и попытаешься что-то делать сама. Это его и обеспокоило.
– Почему же?
– Да потому, что ты талант, который скрывается за вывеской фирмы «Джи Кей продакшнс». И Бретт это знает.
Джейми отошла от кровати, испытывая неловкость от темы разговора.
– Я только половина «Д. К. продакшнс». Бретт же ведет все дело. Без него я была бы просто голодающим художником в какой-нибудь мансарде. – Говоря это, она свернула джинсы Марка и положила их на стул у окна.
– Бретт всего лишь ноль без твоего таланта, Джейми. Он знает это. Все знают это. Кроме тебя. Вот так.
– Где бы я была без Бретта? Мы нуждаемся друг в друге. Марк, я только хочу, чтобы ты это понял и отнесся к нему благосклонно. – Джейми повернулась и пристально посмотрела на брата.
Двумя большими пальцами он уперся себе в грудь.
– Чтобы я отнесся к нему благосклонно? Ну и ну, я не тот человек, который должен жить с этим парнем.
– Да, конечно. Но он станет членом нашей семьи. И важно, чтобы он нравился тебе.
– Джейми, куда более важно, чтобы он нравился тебе. Вообще-то ты должна любить его. А ты не любишь. Разве не так?
Любила ли она Бретта? Джейми посмотрела на холодный блеск бриллианта. Этот камень похож на ее жениха. С внешней стороны Бретт – идеальный мужчина: красивый, холеный, прекрасно одетый. Играет в теннис, посещает благотворительные мероприятия и оперу, водит компанию с приличными людьми. Но под лощеным фасадом Бретта таится незнакомец. Он никогда не говорит о своих чувствах. Говорил ли когда-нибудь Бретт, что любит ее? Она не могла припомнить.
Джейми медленно подняла голову.
– Я думаю, что люблю Бретта. В известной мере.
– В известной мере? Звучит не утешительно.
Джейми перевела взгляд с лица брата на часы, стоявшие на ночном столике.
– На меня это чувство никогда не сваливалось, как снег на голову. Никакой эйфории...
– Ты напоминаешь мне Мел Торми. Боже, у меня начинаются галлюцинации. – Марк театрально откинулся назад. – Моя сестра превратилась в Мел Торми. Убейте меня! Прекратите мои страдания!
Джейми подскочила к Марку, запустив подушкой ему в лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33