— Это вопрос нашей компетенции, — заметил Эллери.
— Спокойно, спокойно, — прервал их инспектор, — прекратите перебранку. Давайте лучше послушаем вас, доктор. Я хотел бы знать, как вы начали рабочий день сегодня утром, куда выходили?
— И это все? — удивился Даннинг. —Я прибыл в больницу в 9.00 и до 10 часов принимал больных. С 10 до 10.45 оставался в кабинете, просматривая' карточки больных. Делая в них пометки, выписывал рецепты. Никуда из кабинета не выходил.
За несколько минут до начала операции я пересек Северный коридор и направился в амфитеатр. Там встретил свою дочь и... —У вас были посетители после 10.00?
— Нет. — Даннинг. задумался. — То есть никого, кроме мисс Фуллер, экономки мисс Дурн. Она заходила на несколько минут, чтобы узнать о состоянии миссис Дурн.
— Хорошо ли вы знали миссис Дурн, доктор? — спросил Эллери.
— Я не был с ней знаком близко, — ответил Даннинг. Я состою в штате больницы с момента ее создания и, естественно, знаю миссис Дурн официально. Я ведь являюсь членом совета главных врачей, как доктор Жаннэ, доктор Минчен и другие.
Окружной прокурор Самсон поднял указательный палец:
— Давайте будем откровенны. Вы знаете, какое положение занимала миссис Дурн в финансовом мире. И вы представляете, какой шум поднимется, когда все узнают, что она убита. Во-первых, это, безусловно, отразится на бирже. Поэтому, чем скорее убийство будет раскрыто и забыто, тем лучше для всех. Что вы думаете об этом происшествии?
Доктор Даннинг поднялся и стал расхаживать по комнате. Шагая, он похрустывал суставами пальцев. Казалось, он обдумывал ответ. Затем, не произнеся ни единого слова, Даннинг вышел из комнаты.
Эллери вскочил.
— Кто там еще ждет в коридоре? Кнейзел? Сара Фуллер? Давайте!
Дверь в предоперационную с треском распахнулась, и лейтенант Ритхи втиснулся с тремя людьми странного вида, которых подталкивали трое полицейских.
— Кого я вижу! —- воскликнул инспектор. — Джо Гекко, Малютка Вилли и Снаппер! Ритхи, где вы их подобрали?
Джо Гекко был худым, со жгучими глазами и сломанным носом. Снаппер был полной его противоположностью: маленький, ангельского вида, с розовыми щечками и полными влажными губами. Из всех троих Малютка Вилли казался самым зловещим. Кожа на его лысой голове была покрыта коричневыми пятнами. Он был огромным, грузным, дряблым. Его судорожные движения и бегающие глазки говорили о преждевременной старости.
Инспектор удивленно рассматривал задержанных.
— Ну, Джо,— спросил он строго, — какой на сей раз у вас жульнический бизнес? Вы что, теперь больницы грабите? Где вы их нашли, Ритхи?
—Они бродили наверху, около 32-й одиночной палаты.
— Так это же палата Большого Майка! — воскликнул инспектор. — Значит, вы сейчас нянчите Большого Майка, так, что ли? А я думал, что вы в шайке гориллы Айки Блюма. Вы что, поменяли счастье? Давайте выкладывайте, ребята!
Трое бандитов смущенно посмотрели друг на друга. Малютка Вилли застенчиво ухмыльнулся. Джо Гекко потупил голову и напряженно уставился на свои носки. Ответил розовощекий и улыбающийся Снаппер:
— Будьте снисходительны, инспектор! У вас против нас ничего нет. Мы просто навестили своего босса. Врачи вынимали ему кишки или что-то вроде этого.
— Да, да, — сказал инспектор, — а вы держали его за руку и убаюкивали?
— Да нет, он законный пациент, — сказал Снаппер. — Мы просто решили подежурить у его палаты наверху. Вы понимаете, босс там больной. А немало ребят вроде бы его не любят.
Инспектор Квин рявкнул на Ритхи:
— Вы их обыскали?
Малютка Вилли начал судорожно приближаться к двери. Гекко схватил руку полицейского, который прижал его, и зашипел: «Не смейте!» Через несколько минут Ритхи доложил:
— Три маленьких револьвера, инспектор. Инспектор засмеялся:
— Теперь вам инкриминируют обвинение в незаконном хранении оружия. Я удивляюсь вам, Снаппер! Ладно, Ритхи, уведите их. Снаппер, в какое время вы сюда прибыли?
Маленький гангстер пробормотал:
— Мы здесь находились все утро, инспектор.
—Я полагаю, вы ничего не знаете про убийство миссис Дурн?
— Убийство? Они окаменели.
— Ну ничего,—сказал инспектор. —Уберите их, Ритхи. Лейтенант вышел следом за полицейскими и гангстерами. Вели закрыл за ними дверь с разочарованием в глазах.
— Ну что ж, — сказал устало Эллери, — еще осталась Сара Фуллер. Вот уже три часа, как она там ждет. Когда мы с ней закончим, ее придется, наверное, поместить в больницу. Я голоден, отец. Как насчет того, чтобы кого-нибудь послать за бутербродами в кафе?
Инспектор Квин потрогал свои усы.
— Я не заметил, как прошло время. А как вы, Генри? Вы обедали? - А я за, — объявил вдруг Пит Харпер. —Работа такого рода вызывает голод. Питание будет за счет города?
— Ну ладно, Пит, — ответил инспектор,—люблю твой юмор. Потом разберемся, кто будет платить, но идти за бутербродами придется тебе. В соседнем квартале есть кафетерий.
Когда Пит ушел, Вели впустил в предоперационную женщину средних лет, одетую в черное. Она держала голову неестественно прямо. Глаза ее были дикими. Сержант на всякий случай подошел к ней поближе.
Через открывшуюся дверь Эллери увидел группу врачей, стоявших вокруг операционного стола, на котором все еще лежало тело Абби Дурн. Шепнув что-то отцу, он вышел в операционную.
Там никто не занимался делом. Сестры и врачи ходили, громко разговаривали, умышленно игнорируя молчаливых полицейских и сыщиков. Во всех разговорах слышалась какая-то нервозность.
За исключением людей, собравшихся у операционного стола, никто не интересовался мертвой женщиной.Эллери подошел и представился. Все умолкли. Выслушав его просьбу, молодые врачи кивнули. После этого он тут же вернулся в предоперационную, тихо закрыв за собою дверь.
Сара Фуллер, хмурясь, стояла посреди комнаты. Ее худые руки с узловатыми венами были прижаты к бокам. Она уставилась на инспектора, крепко сжав синеватые губы.
— Чего вы от меня хотите? — воскликнула она.
— Садитесь, пожалуйста, — сказал рассерженно инспектор. Он подвинул ей стул. Сара села не сгибаясь, словно проглотила палку.
— Мисс Фуллер! — начал инспектор. — Вы, кажется, жили с миссис Дурн двадцать лет?
— В мае будет двадцать один.
— Вы часто не ладили, не так ли? Почему?
— Абби была скрягой и неверующей. Она была тиранкой. Инспектор Квин и Эллери переглянулись. Вели что-то пробормотал. Сыщики многозначительно покачали головами.
Улыбнувшись, Эллери спросил:
— Мисс Фуллер, вы верите в бога? Она подняла глаза.
— Господь — мой пастырь.
— Благодарю вас. Вы ссорились с Абби Дурн?
Женщина в черном не двинулась, выражение ее лица не изменилось.
— Да, ссорились.
— Из-за чего?
— Я вам уже сказала, она была воплощением зла.
— Однако многие говорят, что миссис Дурн была доброй женщиной. Вы утверждаете, что она была скрягой и тиранкой. Каким образом? В домашних делах? Пожалуйста, ответьте поподробнее.
— Мы не ладили. Мы ненавидели друг друга.
— Ага! — инспектор соскочил со стула. — Вот сейчас вы ясно выразились. Так вы ненавидели друг друга? Тогда почему вы оставались вместе в течение двадцати одного года?
Голос Сары стал более возбужденным:
— Я была нищей, а она одинокой королевой. Привязанность с годами растет. Нас объединяли узы более прочные, чем кровные...
Эллери посмотрел на нее, нахмурив брови. Лицо инспектора Квина ничего не выражало. Он пожал плечами и вопросительно посмотрел на окружного прокурора. Губы Вели беззвучно произт-несли: «Чокнутая».
В наступившей тишине открылась дверь, и несколько врачей внесли операционный стол, на котором покоилось тело Абби Дурн. Ее распухшее лицо и шея были открыты. Эллери поднялся, наблюдая за лицом Сары Фуллер.
Женщина неузнаваемо изменилась. Она порывисто встала, два ярких пятна вспыхнули на ее щеках. Она смотрела в мертвое лицо своей хозяйки.
Молодой врач, указав на синие отеки, пояснил:
— Цианоз. Она выглядит довольно уродливо. Но вы просили показать.
— Прошу вас отойти! — Эллери отстранил врача. Он внимательно следил за реакцией Сары Фуллер.
Она медленно приблизилась к столу.
— Дух, который согрешил, должен умереть! Смерть приходит во время благополучия! — Ее голос поднялся до крика. Я тебя предупреждала, Абби!.. —Она глубоко вздохнула и спросила:
— Теперь я могу уйти?
— Нет, — ответил инспектор. — Садитесь, мисс Фуллер. Вам еще придется побыть здесь некоторое время.
Эллери подал знак врачам: те унесли стол с покойницей к лифту. Когда они открыли дверь, Эллери успел заметить в ней вторую дверь. Лифт закрылся, послышался тихий звук опускавшейся кабины.
Инспектор сказал Эллери:
— Слушай, сынок, мы ничего не добьемся от нее. Она лунатик. Я думаю, что лучше узнать о ней, допросив других.
Эллери взглянул на женщину, которая окаменев сидела на стуле. Ее глаза были устремлены в пространство.
—Я все-таки попробую еще раз. Мисс Фуллер! У кого были основания убить миссис Дурн?
Фуллер вздрогнула.
— Я не знаю.
— Где вы были сегодня утром?
— Сначала дома. Кто-то позвонил. Сказали, что произошел несчастный случай. Бог — мститель! — Ее лицо снова запылало. — Гульда и я пришли сюда. Мы ждали операции.
— Вы все время были с мисс Дурн?
— Нет, я оставляла Гульду в комнате ожидания. Я нервничала. Я бродила. Никто меня не останавливал. Я ходила и ходила.
— И вы ни с кем не разговаривали? Она медленно подняла глаза:
— Я ждала известий... Я искала врачей... доктора Жаннэ, доктора Даннинга, молодого доктора Минчена. Я нашла только Доктора Даннинга. Он меня успокоил, и я ушла.
— Надо проверить, — шепнул Эллери и начал задумчиво ходить по предоперационной. Казалось, он что-то прикидывал в уме. Тем временем Сара Фуллер сидела с безразличным видом и ждала.
Когда он, заговорил, в его голосе зазвучал оттенок угрозы. —-Почему вы не передали мисс Дурн телефонное сообщение доктора Жаннэ, касающееся инъекций инсулина?
— Вчера я сама была больна, почти весь день провела в постели. Я говорила с Жаннэ. Но я уже спала, когда вернулась Гульда.
— Почему вы ей ничего не сказали утром?
— Я забыла.
Эллери нагнулся над ней и посмотрел в глаза.
— Вы, конечно, понимаете, что ваш печальный провал в памяти делает вас ответственной за смерть миссис Дурн?
— Что? Почему?
— Если бы вы передали мисс Дурн сообщение доктора Жаннэ, она бы сделала укол миссис Дурн. Миссис Дурн сегодня утром не упала бы без сознания и, следовательно, не была бы уложена на операционный стол, где ее убили.
В ее взгляде ничто не дрогнуло.
— Да свершится воля Его! Эллери выпрямился и прошептал:
— Мисс Фуллер, почему вас так боялась миссис Дурн?
Она глубоко вздохнула, потом улыбнулась странной улыбкой и села удобнее на стуле. Было что-то страшное в ее старческом лице. Эллери отступил.
— Вы свободны.
Она поднялась и, не оглянувшись, молча выплыла из комнаты. По знаку инспектора сыщик Хессе последовал за ней. В предоперационную вошел плохо выбритый мужчина в котелке. Он жевал погасшую, дурно пахнущую сигару. Вошедший бросил черную хирургическую сумку на каталку и остановился, качаясь на каблуках. Он принялся рассматривать присутствующих.
— Привет всем, — вымолвил он наконец и выплюнул кусок сигары на плиточный пол. — Не вижу торжественной встречи! Где же покойница?
— О доктор! — Инспектор рассеянно пожал его руку. — Эллери, поздоровайся с Прутти! Труп сейчас в морге, доктор. Мы его только что отправили в подвал.
— Тогда я пошел, — сказал Прутти, направляясь к двери лифта. Вели нажал кнопку, послышался звук поднимающейся кабины.
— Между прочим, инспектор, — сказал Прутти, открывая дверь, — судебный эксперт сейчас лично сам приведет экспертизу. Он не очень доверяет помощнику. — Он засмеялся. Итак, старуха Абби наконец отдала концы. Ну что ж, она не первая и не последняя. Не сидите с грустными лицами!
Он исчез в кабине, и лифт снова загромыхал вниз. Генри Самсон встал и потянулся.
— Я уже совершенно измотан, Квин. Инспектор грустно кивнул.
— А мы, старые олухи, еще ничего не выяснили.
Эллери выудил сигарету из своего кармана и поднял голову: — Я сумел установить кое-что интересное. Пока не могу утверждать, что это полное и исчерпывающее решение. Но опираюсь на вещественные доказательства. Взять хотя бы эти туфли, они проясняют многое...
Рыжий Тимоти Кронин фыркнул:
— Что они проясняют?
— Нет, кое-что есть, — сказал окружной прокурор. — Скажем, можно заключить, что эта одежда первоначально принадлежала человеку на несколько дюймов выше, чем доктор Жаннэ.
— Эллери уже говорил это до вашего прихода, — сухо произнес инспектор, — мы сейчас повсюду начнем проверку, чтобы выяснить, где эта одежда была украдена. Но я могу сразу сказать, что это будет нелегко. Это все равно, что искать иголку в стоге сена. Займитесь этим, Томас. Начинайте с больницы, может быть, нам повезет сразу же!
Вели обсудил план действий с Джонсоном и Флинтом, и они ушли.Эллери курил, глубоко вдыхая дым.
— У этой женщины... — произнес от тихо, — ярко выражен религиозный фанатизм. Что-то в жизни нарушило ее равновесие. Между ней и покойной существовала лютая ненависть. В чем причина?
— Этот Жаннэ... — начал Самсон, гладя свой подбородок. — Неужели у нас недостаточно доказательств, чтобы...
Слова окружного прокурора утонули в шуме. Это возвращался Харпер. Ударом ноги открыл дверь и торжественно вошел, неся в руках громадный бумажный пакет.
— Мальчик возвращается с продовольствием!—прокричал он. — Угощайтесь, ребята. Вот кофе, ветчина, корнишоны и сыр и черт знает что еще.
Все жевали бутерброды и пили кофе молча. Только после того, как дверь снова отворилась и вошел с мрачным видом Прутти, разговор возобновился.
— Ну что, доктор? — спросил Самсон, поднеся бутерброд с ветчиной ко рту.
— Удушена. —Прутти бросил на пол свою сумку и бесцеремонно взял с каталки бутерброд. Откусив, он вздохнул: Черт побери, это было очень простое убийство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25