Полицейский Моран, дежуривший у главного входа, пришел на шум. Моргаус спрашивал, не выходил ли Жаннэ из своего кабинета за последние
полчаса. Коб ответил, что не видел Жаннэ, но утверждать не может, так как не следил за его кабинетом. Моргаус высказал предположение, что, может быть, с Жаннэ что-то случилось. Коб ничего не ответил. Моран попробовал открыть дверь и обнаружил, что она не заперта.
Коб, Моргаус и Моран вошли в кабинет и увидели труп Жаннэ. Коб сразу поднял тревогу, Моран позвал сыщиков, находившихся в больнице. В этот момент пришел в здание больницы доктор Минчен. До прихода официальных властей Минчен принял необходимые меры. Несколькими минутами позже в больницу прибыл Эллери Квин. Все записали, мисс Прайс?
— Да, сэр.
Минчен сидел со скрещенными ногами, кусая большой палец. Инспектор ходил по кабинету, читая отрывки своих записей. Он сделал рукой знак медсестре:
— Добавьте к разделу о Моргаусе. Замечание: Моргаус не имеет абсолютного алиби на период убийства. А теперь начинайте новую страницу о мисс Гульде Дурн.
Гульда Дурн прибыла в больницу в 9.30. Ее видели Коб и Моран.Цель прихода — собрать личные вещи Абби Дурн в палате, где она находилась в понедельник после несчастного случая на лестнице. В палату мисс Дурн никто не сопровождал, и там с ней никто не находился. Она утверждает, что, придя в палату и увидев вещи матери, страшно расстроилась. Подавленная горем, она якобы ниче-но не делала и никуда не выходила, просто сидела, погрузившись в воспоминания. Там ее и нашла медсестра Оберман в 10.30. Гульда сидела на койке и плакала. Но подтвердить, что она ни на минуту не покидала палату, никто не может.
Карандаш бежал по странице. В комнате не было слышно ни звука, кроме мягкого шуршания грифеля.
— Доктор Лусис Даннинг и Сарра Фуллер, — последнее имя он произнес, растягивая слоги. — Даннинг прибыл в больницу в обычное время и работал по установленному распорядку. Это подтверждается его помощниками.
Сарра Фуллер прибыла в больницу в 9.15, чтобы встретиться с Даннингом. Это подтверждено Мораном, Кобом и телефонисткой. Они закрылись в кабинете и беседовали около часа. Сарра Фуллер пыталась покинуть больницу минуту спустя после обнаружения тела доктора Жаннэ.
Даннинг и Фуллер отказались сообщить содержание их беседы. Дают друг другу алиби, показывая на допросе,-что не покидали кабинета Даннинга. Но нет никого, кто бы мог подтвердить это заявление.
Инспектор остановился, рассматривая потолок.
— По настоянию комиссара полиции Даннинг и Сарра Фуллер задержаны как важные свидетели. Они все еще отказываются говорить. Позже был определен залог в размере 20 тысяч долларов с
каждого. Оба свидетеля освобождены после оплаты залога юридической конторой Моргауса.
Инспектор быстро продолжал:
— Эдит Даннинг. Дежурила с 9.00 в отделе социального обеспечения. Из больницы не отлучалась. Занималась своим делом. Перепроверка ее показаний не сделана. С нею не было других сотрудников, которые могли бы подтвердить ее показания. Поэтому она должна быть оставлена в числе подозреваемых.
Мишель Кадахи. Все еще находится в палате 32, выздоравливает после операции аппендицита. Охраняется сыщиками. Подниматься с постели не может. По данным сыщиков, связи с внешним миром не имеет. Но это еще ничего не означает, так как Кадахи способен на любые проделки.
Доктор Пеннини занималась своим обычным делом в акушерском отделении. За утро посетила около двадцати больных. Точной проверки ее передвижений нет. По словам Коба и Морана, она не покидала здания все утро.
Моритц Кнейзел. Все утро работал в одиночестве в своей лаборатории. Подтвердить достоверности этого не может. Заявляет, что Жаннэ посетил лабораторию незадолго до 9.00. Он был очень расстроен газетной статьей о его неизбежном аресте. Сказал, что пойдет в свой кабинет, будет работать над книгой и не будет никого принимать. Коротко поговорили об опытах, и он ушел.
Кнейзел не высказал никаких предположений относительно убийства Жаннэ, но был этим расстроен... Все записали, мисс Прайс?
— Да, все, инспектор Квин.
— Отлично. Вот еще что, — инспектор наспех пробежал обрывки своих записей и продолжал диктовать: — Гендрик Дурн. Прибыл в больницу в это утро в 9.20 для принятия очередного сеанса радиотерапии, назначенной ему три раза в неделю в связи с повышенной нервозностью. Ждал на пятом этаже в радиопроцедурной до 9.35, закончил процедуры в 9.50, после чего лег отдыхать в комнате на том же этаже, где находился до обнаружения трупа Жаннэ. Нет подтверждения о его постоянном нахождении в этой комнате... Это все, мисс Прайс. Пожалуйста, напечатайте весь материал немедленно в двух экземплярах и передайте сержанту Вели — высокому парню, который сейчас находится в коридоре у этой двери. После обеда он будет тут все время.
Медсестра покорно кивнула и начала перепечатывать записи на машинке.
Эллери устало поднял глаза.
— Если ты закончил с этими бесполезными, пустыми и нудными донесениями, отец, то я предлагаю пойти домой.
— Сейчас, сынок. Не слишком переживай. Нельзя все время иметь успех... Это все-таки потрясающе! — продолжал он с удивлением. — Жаннэ словно законспирировал свою смерть. Он пришел злой как черт, сказал мисс Прайс, что она ему не нужна в это утро, и заперся в своем кабинете. Таким образом, он остался беззащитным... Приходит убийца, убивает — и, как назло, ни одного свидетеля. Последний раз живым его видел Коб, когда он возвращался из лаборатории Кнейзела и вошел в свой кабинет. Тогда было несколько минут десятого. После этого ни единая душа с ним не общалась и не слышала его, кроме телефонистки, которая разговаривала с ним около 9.45. Она сообщила Жаннэ, что его спрашивает Моргаус. А врачи и судебный эксперт утверждают в один голос, что он был убит между 10.00 и 10.05. Поэтому не может быть сомнения, что в 9.45 с телефонисткой разговаривал действительно Жаннэ. Ну что ты на это скажешь?
— Ужасно, — медленно произнес Эллери, не отрываясь от окна.
— Гульда Дурн, Гендрик Дурн, Даннинг, Сарра Фуллер, Кнейзел, Моргаус — все в стенах больницы, и ни у кого нет надежного алиби.
Слегка улыбнувшись, Минчен зашевелился на своем стуле.
— Единственный человек, который не мог быть убийцей, — это Мишель Кадахи. Ну и, конечно, я. Вы уверены, что не подозреваете меня, инспектор? После таких диких происшествий все возможно...
Пишущая машинка отчетливо стучала в тишине.
— Ну что же, — сурово сказал старик, — если сделали это вы, то вы спиритуалист, доктор Минчен. Иначе вы бы не смогли быть в двух местах одновременно.
Все засмеялись, однако в смехе Минчена слышались истеричные нотки.Эллери застегнул пальто на все пуговицы.
— Пошли, — сказал он резко. — Пошли, пока мой мозг не лопнул т бесплодных размышлений.
Досада и озабоченность преследовали Эллери Квина на всем пути от печальных коридоров Голландской мемориальной больницы до кабинета отца в управлении полиции.Беседа в кабинете инспектора началась непринужденно. Участие принимали Ричард Квин, Эллери и окружной прокурор Самсон. Двое первых охотно говорили обо всем, кроме убийства Дурн и Жаннэ.
Эллери рассматривал статуэтку, стоявшую на письменном столе инспектора. Старик с увлечением рассказывал старые анекдоты. Но под его глазами были темные мешки, а в его веселости проскальзывал явный наигрыш.
— Не будем себя обманывать! — неожиданно выпалил Эллери.
— Мы словно испуганные дети в темноте, отец. Самсон, мы побеждены.
Ответа не последовало. Самсон опустил голову, а инспектор принялся разглядывать квадратные носки своих ботинок.
— Если бы не моя гордость и не тот факт, что отец должен дальше вести дело независимо от моего решения, — продолжал Эллери, — я бы, фигурально говоря, воткнул в себя меч и обрел покой в небесах.
— Что с тобой, Эллери? — спросил инспектор. — Таких слов от тебя я никогда не слышал. Ведь еще вчера ты говорил, что почти знаешь убийцу.
— Да, — ободряюще добавил Самсон, — второе убийство, безусловно, связано с первым. И это должно пролить свет на всю проблему. Поэтому я уверен, что мы в ближайшее время выясним что-нибудь.
Эллери скептически улыбнулся.
— К сожалению, Самсон, я не так оптимистично настроен. Он встал и с угрюмым видом прошелся по комнате.
— Я не отрицаю того, что говорил вчера. В общих чертах я догадываюсь, кто мог задушить Абби Дурн. Но с таким успехом я могу назвать полдюжины людей, которые по характеру улик могли убить Абби.
— Ведь по делу проходит немногим более полдюжины! — сказал шутливо инспектор. — Так что же тебя беспокоит?
— Недостаточность улик.
— Послушай, сын мой, — запальчиво произнес инспектор, — если ты расстраиваешься из-за того, что не смог предотвратить второе убийство, то забудь об этом. Как бы ты или кто-нибудь из нас мог предвидеть, что за Абби последует Жаннэ?
Эллери небрежно махнул рукой:
— Не в этом дело. Самсон, вы только что сказали, что оба эти преступления связаны. Почему вы так уверены?
Самсон посмотрел на него удивленно.
— Я считал это само собой разумеющимся. Оба преступления совершены в одной больнице, обе жертвы были тесно связаны между собой, методы преступления идентичны.
— Разве все вами сказанное не является таким же хорошим аргументом в пользу того, что оба преступления не связаны между собой? Предположим, что был не один, а двое убийц. Первый убийца отправил на тот свет Абби Дурн определенным методом, в определенных условиях. Второй убийца думает: «Ага! Предоставляется отличный случай расправиться с Жаннэ и заставить полицию думать, что это дело рук убийцы номер один». Попробуйте опровергнуть это с доказательствами.
Инспектор недовольно поморщился:
— Если все это так, как ты говоришь, нам придется начинать все сначала.
Эллери пожал плечами:
— Это не означает, что я придерживаюсь такой версии и считаю, что убийц было двое. Я просто обращаю ваше внимание на такую возможность.
Я лишь хотел сказать, что одна версия стоит другой. По правде говоря, версия с одним преступником меня больше устраивает, чем с двумя. Но поверьте мне, — добавил Эллери, — мы должны найти причину, объясняющую, почему этот изощренный негодяй выбрал такой опасный путь, как умышленное дублирование метода.
— Ты хочешь сказать, — спросил озадаченно инспектор, — что убийце было бы более выгодно избежать удушения?
— Конечно. Если бы Жаннэ нашли застреленным или убитым ударом ножа, или отравленным, у нас не было бы объективной причины предполагать, что оба преступления связаны. Заметьте, что во втором случае убийца все-таки ударил Жаннэ по голове, прежде чем его удушить. Так почему же он не завершил дело своей дубиной? Зачем убийце надо было свою жертву только оглушить, а потом проделать довольно сложную манипуляцию с закручиванием проволоки вокруг шеи? Нет, отец, преступник, по всей вероятности, именно того и хотел, что бы мы видели, что оба преступления связаны между собой.
— Ей-богу, это так, — согласился инспектор.
— Дело не в том, что я прав, — ответил Эллери, опускаясь снова в кресло. — Если бы я знал, почему убийца хотел заставить нас поверить, что оба убийства являются частью одного й того же преступления, я бы знал всю историю. Но я еще не составил окончательного вывода относительно второго убийства. Мне еще необходимо получить доказательство, что оба убийства совершены одним негодяем.
На письменном столе инспектора резко зазвонил внутренний телефон. Инспектор снял трубку. Приглушенный голос сообщил:
— Мужчина по имени Кнейзел хочет вас видеть, инспектор. Говорит, что это очень важно.
— Кнейзел... Кнейзел, говорите? Пропустите его, Билл. Самсон повернулся к инспектору:
— Что этому Кнейзелу нужно, черт побери?
— Не знаю. Послушай, Генри, мне пришла в голову одна догадка.. В коридоре послышались шаги, и сыщик открыл дверь. На пороге появилась маленькая фигура Кнейзела. Инспектор встал.
— Входите, доктор Кнейзел, входите.
Ученый робко вышел на середину кабинета. На нем было пальто ржаво-зеленоватого цвета с бархатным воротником. В руках, испачканных химикатами, он держал велюровую шляпу.
— Садитесь же и выкладывайте, что привело вас сюда.
Он с достоинством сел на край стула, положив шляпу на колени. Его мягкие темные глаза блуждали по кабинету.
— Сегодня утром, когда вы меня допрашивали, я, естественно, был расстроен неожиданной смертью моего друга и коллеги У меня не было возможности давать продуманные ответы. Теперь я взвесил все факты, инспектор Квин, и откровенно заявляю, что боюсь за свою безопасность.
— Ах, вот как!
Окружной прокурор мигнул инспектору из-за спины Кнейзела. Инспектор ответив легким кивком.
— Уточните, что вы имеете в виду. Вы что-нибудь узнали про убийство Жаннэ?
— Нет, не то. — Кнейзел поднял руки и принялся рассеянно рассматривать их кожу, покрытую пятнами и ссадинами.
— Но у меня есть предположение. После обеда оно все время не дает мне покоя. Согласно этому предположению, если только оно верно, я буду жертвой номер три в этой дьявольской серии убийств.
Брови Эллери сдвинулись.
- Предположение, говорите? — переспросил он недоверчиво.
- Нам сегодня как раз не хватало предположений. Так что расскажите поподробнее.
— Коротко мое предположение сводится к следующему. Существует четвертое лицо, которое я назову X. Оно замыслило серию убийств. Сначала, удушение Абби Дурн, затем доктора Жаннэ и, наконец, Моритца Кнейзела.
— Четвертое лицо? — инспектор нахмурил брови. — Кто это?
— Этого я не знаю.
— Тогда какова цель убийцы?
— А это другой вопрос! — Кнейзел слегка постучал по колену инспектора. — Чтобы завладеть секретом моего сплава дурнит.
— А, вот в чем дело...
Самсон выглядел разочарованным. Инспектор был обозлен. Он несколько раз перевел взгляд с Кнейзела на Эллери.
— Убийство за секрет сплава, стоящего миллионы? Неплохо задумано, совсем неплохо... Но почему убиты миссис Дурн и доктор Жаннэ? Мне кажется, было бы вполне достаточно убить вас одного и завладеть формулой сплава.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25