– «Космос»? Нет, нет, нет! – воскликнула Дейдра, бросила нож и подскочила к бару. – «Космос» уже никто не пьет. Как насчет коктейля, который нам подавали тогда в ресторане? Помнишь, в Нью-Йорке, когда мы попали в метель? Если не ошибаюсь, называется «Мощная детка».
– Но я люблю «Космос».
– А теперь полюбишь «Мощную детку»! Ты посиди, я сама сделаю.
Месяц назад Лиза затеяла бы драку. Год назад просто-напросто вышвырнула бы Дейдру из дома. А сейчас не было ни сил, ни желания. Она села на табуретку, не обращая внимания на недочищенную картошку. Дейдра прекрасно может приготовить выпивку, а потом и картошку почистить.
Надо признать, коктейль вышел отменный. Настолько хорош, что даже не хочется спрашивать, чего Дейдра туда напихала. «Выпью один стаканчик, – сказала себе Лиза, – всего один – и назад, к плошкам-поварешкам».
– Господи, до чего здорово опять оказаться здесь, – болтала Дейдра, снова взявшись за нож и картошку. – Не могу поверить, что было время, когда я мечтала уехать.
– Но ты ведь так хотела петь.
– А я и сейчас могу петь. Просто откажусь от крупных шоу и концертов в Нью-Йорке. Наверное, учусь ценить золотую середину – хороший муж, удобный дом, нормальная работа. – Она подняла свой стакан и, к веселому изумлению Лизы, вылила все содержимое в горло.
– А ты, часом, не превращаешься в клушу?
– Ну уж до этого я постараюсь не опуститься. – Дейдра налила себе вторую порцию. – Нет, думаю, я просто взрослею.
Надо бы порадоваться за нее, сама-то Дейдра, похоже, абсолютно счастлива. Но как-то не получается. Разве это справедливо – Дейдра только сейчас начинает взрослеть. Почему у нее должно быть такое долгое детство? Тридцать пять лет! Дольше, чем вся Лизина жизнь.
– Налей-ка мне тоже. – Лиза подтолкнула свой стакан.
Где этот проклятый список дел? Двадцать минут прошло, у нее почти половина пунктов не выполнена, а скоро придут остальные гости. Список, похоже, погребен под горой картофельных очистков. Сейчас она спасет его. Вот только допьет этот стакан.
– Ты в курсе наших событий? – поинтересовалась Дейдра.
– Каких событий?
– Хотя, что я спрашиваю! Ничего-то ты не знаешь. Мы тебе звонили, звонили, а от тебя ни ответа ни привета. Небось и электронную почту не проверяешь?
Так и есть, не проверяет. Размеры члена ее вполне устраивают , премного благодарна, а переписываться со знакомыми желания нет. Черт, ну и крепкий же коктейль! Пожалуй, стоит все же поинтересоваться составом. О чем это ее Дейдра спрашивает?
– Джульетта! – воскликнула Дейдра. – Анна! Потрясающие новости! Неужели ты ничегошеньки не слышала?!
Потрясающие новости? Что-то еще, кроме ее собственной потрясающей, выбивающей почву из-под ног, смертельно интересной новости?
– То есть я хотела сказать – потрясающие новостя… Черт, как оно склоняется? Короче – беременна не Джульетта, а Анна. Представляешь? От Дамиана, но она ему не говорит. А Джульетта бросила Купера, выставила из дома, и теперь у нее роман – с кем бы ты думала? С Ником Руби!
В голове не укладывается.
– С твоим Ником Руби?
– А он вовсе и не мой – захохотала Дейдра. – Оказывается, он с самого начала запал на Джульетту. – Дейдра повела носом. – Чем это пахнет?
Пахнет? А и в самом деле, чем-то попахивает. Очень похоже на… Боже милостивый! – грибы!
Лиза бросилась к духовке и распахнула дверцу, выпустив целое облако дыма. Оно даже по форме напоминало гриб.
Грибы, которым было назначено стать украшением закусочного стола, превратились в отвратительные вонючие угли.
– Проклятье! – Лизу охватило почти такое же отчаяние, как в тот момент, когда врач показал снимок ее печени.
Она посмотрела на часы: через пятнадцать минут все будут здесь. Затевать все сызнова нет времени. И она еще не одета.
– Пустяки. – Дейдра ловко вынула противень и аккуратно спровадила грибы в мусорное ведро. – Иди одевайся, а я здесь все закончу.
– Тут где-то должен быть список… – Лиза принялась рыться в картофельной шелухе.
Дейдра смерила ее взглядом:
– Я не собираюсь следовать твоему дурацкому списочку: пункт тридцать восемь – порубить петрушку. Просто скажи, что нужно сделать, и все.
– Ладно. Поставь сливки и горгонзолу на медленный огонь. Картошку – в холодную воду и на сильный огонь. Разогрей духовку для мяса – я его порежу, когда Анна и Джульетта придут. И сделай салат «Цезарь». Заправка уже готова, а все ингредиенты в миске с этикеткой «Цезарь».
– Ты подписываешь миски? – в ужасе спросила Дейдра.
– Это помогает быть собранной.
– Так недолго и переборщить с собранностью. Молчу, молчу. Давай, иди, прими душ.
Кто бы мог подумать! Анна ждет ребенка. Рожать будет осенью, подсчитывала Лиза, пока горячие струи барабанили по макушке. С удовольствием полюбовалась бы на нее с новорожденной крохой на руках. Только вот успею ли? Можно поставить себе цель – дождаться этого события. И Рождества.
Вытираясь в спальне, Лиза услышала, как снизу Дейдра зовет ее.
– Минутку! – откликнулась она, в спешке разыскивая нижнее белье.
Дверь в спальню с треском растворилась, на пороге возникла Дейдра и с любопытством уставилась на голую Лизу. Собственно, ничего страшного: не раз видели друг друга голышом – в раздевалке бассейна и в гимнастическом зале.
– В миске «Цезарь» не хватает анчоусов, – объяснила свое появление Дейдра.
– Я не кладу анчоусы.
– Правда? Не знала.
Обе помолчали. Потом Дейдра спросила:
– Что это за шрам?
Это про ее шрам от операции. Лиза уже почти его не замечала, но в глазах Дейдры, которая про него знать не знала, он, должно быть, выглядел жутко.
– Ах, это… – деланно небрежным тоном ответила Лиза. – Так… осталось после той чепухи в больнице.
– Между прочим, ты нам так и не рассказала, что это была за чепуха. И о том, что с тобой происходит сейчас.
В дверь позвонили. Анна. И Джульетта.
– Поговорим позже. Не хочу никому портить аппетита. Открой дверь, пожалуйста, пока я оденусь.
Когда она спустилась, Дейдра уже налила всем выпить и поставила вазочки с орешками и оливками. Детский арахис и какие-то полузасохшие оливки в неправильных вазочках, отметила Лиза, наливая себе третий коктейль. Да какая разница? Главное – хорошо провести время.
– Ах, какие у нас сказочные новости! – Лиза поцеловала округлившуюся Анну в щеку. – Простите, что так надолго выпала из общения. У меня тут сумасшедший дом. Джульетта, как ты?
В отличие от Анны, Джульетта похудела. С короткой стрижкой, в туго обхвативших бедра джинсах она выглядела соблазнительной и юной.
– Все хорошо. Честно, хорошо. Только я не подозревала, что развод требует столько сил.
– И не говори, – подтвердила Анна. – Считай, вторая работа.
– Значит, развод. Ты от него не отказалась, даже несмотря на… – Лиза указала на раздавшуюся талию Анны. – А Дамиан? Дейдра говорит, ты не сказала ему о ребенке. Но каким образом…
– Собираюсь скрыть это от него? – подсказала Анна. – Есть план. Для начала постараюсь оформить документы на развод и протащить их через суд до того, как станет заметно всем. А уж когда мы будем официально в разводе – пусть ломает голову. Может, решит, что я обратилась в банк спермы или переспала с первым встречным. Я уже не буду обязана отвечать на его вопросы.
Лизе это показалось довольно рискованным. Но ей теперь трудно принимать подобные проблемы близко к сердцу. Растить ребенка в одиночку или вместе с бывшим мужем? Хоть так, хоть эдак – у тебя есть ребенок. Ты живешь.
Промямлив подходящие случаю слова, Лиза нырнула в кухню – проверить, все ли у Дейдры готово. Салат в правильной салатнице ждал за правки, картошка и соус из горгонзолы булькали на плите. Осталось только запихать мясо в разогретую духовку, где через полчаса оно дойдет до сочащегося кровью совершенства, и поспешить назад к гостям.
– У меня уже есть покупатели на дом, – говорила Джульетта.
– Ты и вправду не хочешь в нем остаться? – полюбопытствовала Анна.
– Господи, нет! Это всегда было жилище Купера. Мне нужно что-нибудь совсем маленькое, с двумя спальнями. Не больше.
– Собираешься переехать в город? – спросила Дейдра. – И жить с Ником?
– Поскольку я буду учиться – во всяком случае, надеюсь на это – как раз в центре, а Купер уже купил огромную квартиру в Трибеке, то Нью-Йорк, похоже, самый разумный вариант. Живя в городе, мы оба сможем проводить с Треем больше времени. И потом, в центре города есть замечательная школа для него, лучшая в стране. А вот насчет «жить с Ником» – не уверена. Мой адвокат не советует мне с ним сейчас даже встречаться.
– Как Купер ведет себя в смысле условий развода? Мне с Дамианом страшно трудно, – пожаловалась Анна. – Он все требует денег, денег… Хочет, чтобы я продала дом, платила ему алименты…
– Ужас! Мне от Купера ничего не нужно.
– Ты сумасшедшая! – возмутилась Дейдра. – Ты заработала эти деньги!
– И мой адвокат твердит то же самое. Думаю, возьму, что дадут, кое-что оставлю нам с Треем, чтобы хватило на жизнь, пока я буду учиться (если меня примут), а остальное раздам. Монашкам из Ньюарка, которые заботятся о брошенных детях, в Институт по планированию рождаемости, а еще моей маме. Деньги Купера всегда интересовали ее куда больше, чем меня.
Одну за другой Лиза потихоньку загнала всех подруг в сверкающую столовую. Заняла место во главе стола. И сразу заявила о себе тупая боль в животе, подступила изнуряющая усталость. С каждым днем она приходит все раньше, все чаще. Но все равно здорово, что сейчас она снова вместе с подругами.
– Этот стол напомнил мне, как мы раньше, когда дети были совсем маленькими, встречались каждую пятницу у кого-нибудь дома, – вздохнула Анна, накладывая на тарелку салат. – Мне казалось, я в рай попала, когда вошла в нашу группу. Все достают лучшую посуду и матерчатые салфетки и пекут домашние пироги. И все это – только для нас, любимых. Никаких мужиков.
Организатором «группы мамаш» была Лиза, и она же предложила устраивать друг другу одно сказочное утро в неделю.
– В самом деле! – воскликнула Джульетта. – Лично я только тогда и пользовалась старинным фамильным фарфором с золотым ободком и серебром Купера. По крайней мере, благодаря нашим встречам этим вещам нашлось хоть какое-то место в моей жизни.
– А я так робела перед тобой, – призналась Дейдра. – Перед твоим огромным домом и страшным мужем с Уолл-стрит.
– Шутишь? Это я тебя боялась. Такая творческая натура: из глины лепит, стены расписывает! И говорит всегда что думает – то, что люди предпочитают держать при себе.
– Я вас всех боялась! – объявила Анна. – Особенно Лизу. Вы все спокойненько сидели дома с детьми, а я мучилась с работой и каждый божий день ломала голову, куда девать Клементину. Вы и не подозревали, скольких трудов мне стоило освобождать эти пятницы.
– А я никогда вам не рассказывала, насколько мы с Купером далеки друг от друга, – добавила Джульетта.
– Ну, об этом-то мы догадывались, – заметила Дейдра. – А я небось вам все уши прожужжала про то, что мне все не нравится. Но вот чего я вам точно никогда не говорила, так это сколько вы все для меня значите!
Дейдра в порыве чувств раскинула руки – и опрокинула свой бокал с красным вином.
– Господи! Какой ужас! Прости, Лиза! – Вскочив на ноги, Дейдра схватила свою тарелку.
Похоже, она вознамерилась тут же убрать все со стола и сдернуть с него льняную скатерть.
– Нужна холодная вода! Или сода?
– Мягкая щетка. – Удаление пятен специальной мягкой щеткой было коронным номером Лизы.
Но сейчас она не собиралась заниматься этой ерундой.
– Ничего страшного. Сядь и успокойся.
Но Дейдра заупрямилась:
– Нет, нет и нет! – Она продолжала возиться со скатертью. – Это твоя любимая, я же знаю!
Теперь уже встала и Анна. И Джульетта. Все трое методично разбирали стол.
– Прекратите, прошу вас! – в смятении воскликнула Лиза. – Бог с ней, со скатертью. Давайте ужинать, а? Пойду за мясом. Мы его с салатом съедим. Скатерть на то и скатерть, чтобы ее пачкать.
– Если пятно не отмыть сразу, потом его ни чем не возьмешь. – Джульетта продолжала переносить блюда со стола на буфет. – И скатерть пропадет.
– Мне плевать на скатерть! Как вы не понимаете! – закричала Лиза. – Я все равно выкину ее на помойку!
Пошвыряв тарелки одну на другую и схватив разом всю стопку, Лиза выскочила за дверь. На кухне с треском опустила тарелки на стол возле раковины. Нижней, кажется, конец. Ну и черт с ней. Пропади она пропадом! Черт! Черт! Лиза взяла верхнюю тарелку – тонкую, кремовую, с золотым ободком. Мать Томми привезла сервиз из Франции и всю дорогу тряслась над упакованным в солому лиможским фарфором.
Очень дорогой сервиз. Все эти годы Лиза берегла его пуще глаза. Снова тщательно вымыть и убрать в горку для посуды? Нет! Вот тебе! Лиза подняла тарелку над головой и в ярости шваркнула об пол. Осколки со звоном разлетелись во все стороны.
Теперь ее уже нельзя было остановить. Одну за другой она хватала и швыряла тарелки, по ходу дела внося некоторое разнообразие в процесс: то запускала тарелкой в дверь кладовки, то метила в плиту.
Тарелки кончились. Что дальше? Ага, жаркое. Вот оно, покоится на роскошном блюде. Раз! И мясо с глухим стуком очутилось в мусорном ведре. Настала очередь блюда. Хрясь! Лиза грохнула его о край ведра, и блюдо раскололось пополам, как огромное печенье.
Она подняла глаза. В дверях с искаженными ужасом лицами столпились Анна, Дейдра и Джульетта. Лиза и не заметила, как они здесь оказались.
Первой голос подала Дейдра:
– Ты как? В порядке?
– В порядке? – Лиза захохотала. – А ты как думаешь? По-твоему, похоже, что я в порядке?
Она подскочила к духовке, голыми руками выхватила оттуда горшок с картофельным пюре и, радуясь жгучей боли в ладонях, ахнула его об пол. Картофельная клякса шмякнулась ей на ногу и осталась там.
– А? Как вам это? – Лиза, растолкав подруг, ворвалась в столовую.
Стол, всего несколько минут назад такой нарядный, стоял разоренный. На девственной не когда белизне скатерти уродливым багровым родимым пятном расползлась винная лужица.
– Похоже на порядок?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30