Шарлотта расстегнула молнию на юбке и стянула ее вниз, а потом отбросила в сторону туфли. На ней остались узкие трусики того же цвета, что и бюстгальтер, и чулки на кружевных резинках. Все белье она купила специально, задумав надеть его в день развода. Шарлотта даже накрасила ногти на ногах красным лаком.
Все это должно было быть спрятанным под одеждой. Но теперь глаза Сэма не пропустили ни одной, даже самой мелкой, детали ее туалета.
Его взор медленно поднялся вверх и встретился с глазами Шарлотты.
– Ты – восхитительная женщина, Чарли, – произнес он неузнаваемым голосом. – Так тебе нравится все? Не уверен, что сам умею все, но я постараюсь, так что давай попробуем, на что мы с тобой способны.
Не говоря ни слова, Шарлотта подошла ближе к нему и стала снимать с него рубашку. Ее обычно умелые руки сделались вдруг невероятно неуклюжими. Сэм нипочем не поверил бы, что она работает гериатром и даже хирургом. Впрочем, кого это волнует? Сэму Блейку никогда не узнать, чем занимается его нынешняя партнерша.
На мгновение Шарлотта задумалась о том, что сказали бы пациенты, если бы увидели ее сейчас. Обычно перед ними представала опытная, заботливая и сдержанная женщина-врач, которую никто из них не смог бы представить в красном белье и чулках на кружевных резинках. Однако когда руки Сэма вновь легли на ее ягодицы, Шарлотта забыла обо всем на свете. Она даже перестала беспокоиться о том, что ягодицы у нее слишком крупные для того, чтобы обхватить их ладонями. Сэм не жаловался на это, и она не собиралась сообщать ему о своих сомнениях.
Просунув ногу между его ног, Шарлотта стала двигать ею взад-вперед, дотрагиваясь до того, что эвфемистически можно было бы назвать чувствительной зоной его тела. Твердые от крахмала слаксы Сэма не шли ни в какое сравнение с тем, что ее нога ощутила под ними.
Он застонал. Шарлотта восприняла этот звук как побуждение к дальнейшим действиям. Голова у нее закружилась, но она знала, что «Маргариты» тут ни при чем.
Поцеловав ее в шею, Сэм прошептал Шарлотте на ухо:
– А ведь у нас беда, Чарли. Ее сердце замерло.
– Что такое?
– У меня в бумажнике всего лишь три презерватива. Шарлотта вздохнула. В последний год до того, как они с Роджером вообще перестали заниматься любовью, этого количества им хватило бы месяцев на шесть.
Сэм отпустил ее на мгновение, позволив снять с кровати покрывало, а потом толкнул на постель. Наградив Шарлотту долгим жадным поцелуем, он приподнялся и стал раздеваться. Она наблюдала за ним без намека на смущение. Шарлотта видела в жизни достаточно нагих мужчин, чтобы стесняться их, правда, всем им было от шестидесяти пяти до ста одного, и ни одного такого же сложения, как у Сэма.
Начиная от его дьявольских карих глаз, чуть кривой улыбки, мощной шеи, широких плеч, стальных бицепсов, плоского живота и узких бедер и вплоть до стройных лодыжек он мог бы служить моделью для плаката, рекламирующего здоровый образ жизни, причем Сэм вовсе не походил на культуриста с чрезмерно развитой мускулатурой. Шарлотта не видела его ступней, но ничуть не сомневалась, что и они тоже идеальной формы.
Может, два небольших шрама на правом колене, как и сломанный нос, и могли бы испортить впечатление для Другой женщины, но только не для Шарлотты, которой Сэм казался просто великолепным.
На его теле почти не было волос, как это часто случается у блондинов, но внизу живота – в той части его тела, которую Шарлотта приберегла для своего взгляда на десерт, – они росли гуще и были темнее, чем везде, и Шарлотта внимательнее пригляделась к своему «десерту». Он великолепен! Идеальная модель для фотографа.
Кстати, ее оценка не зависела от мигающих огоньков, освещавших его тело, – Сэм Блейк и вправду был сложен безупречно.
Шарлотта по очереди скатала ногами чулки и отбросила их в сторону. Сэм молча наблюдал за ней. Говорить было ни к чему. Но и от одного его взгляда ее тело загоралось и жаждало ласк.
Позволив Шарлотте снять с себя бюстгальтер, Сэм лег рядом с ней и заключил ее в объятия – этого оказалось достаточно, чтобы она забыла обо всем на свете: и о том, как выглядит, и о своих больших ягодицах, и о том, что может чем-то не понравиться ему. И это не было каким-то своеобразным тестом – нет, просто началом чувственных удовольствий. Шарлотта спросила себя, почему решилась на такое рискованное безумие, но когда кончик его языка проник ей в рот, когда его руки прикоснулись к ее обнаженной груди, она забыла и о своем вопросе, и уж тем более не стала искать ответа.
А когда его пальцы прикоснулись к ее лону, все еще прикрытому тонким кружевом трусиков, Шарлотта вообще лишилась возможности думать.
Она сама сняла с себя трусики, но сделала это автоматически, не понимая, что делает. С улицы доносились веселые крики, смех и музыка, а Сэм все ласкал, целовал и гладил ее, то прижимая к себе, то отпуская, и каждое его движение приводило ее в восторг, сводило с ума. На ее теле не осталось уголка, до которого он не дотронулся бы руками или губами. Шарлотта пыталась угнаться за ним и тоже жадно ласкала его, но ей было далеко до Сэма.
Блейк долго тянул, прежде чем надеть первый презерватив, но очень быстро использовал его.
Однако Шарлотта не жалела об этом. И реакция ее тела на его ласки не могла разочаровать их обоих. Кровать под ними ходила ходуном.
За ночь Шарлотта стала совсем другой женщиной. Она не только с готовностью занималась любовью в разных позах, которые предлагал ей Сэм, но несколько раз и сама проявила изобретательность, когда он ей позволил. Из чего она заключила, что эти позы знакомы ему. К примеру, он явно не меньше сотни раз занимался любовью на куче полотенец, сваленных в ванну. А вот для Шарлотты это было свежим ощущением.
До этой ночи доктору Гамильтон казалось, что она знает все нервные окончания в человеческом теле, но Сэм показал ей, как сильно она заблуждается.
Во всех книгах, которые Шарлотта читала о сексе, а таких было несколько, ничего не говорилось о том, что чувствует женщина, когда мужчина проводит языком по внутренней стороне ее бедер. В них также ни слова не нашлось о том, какова на вкус кожа мужчины, начиная от затылка и запястий и кончая обратной стороной коленей.
Не упоминалось в ученых книгах и то, как полезен смех. Сэм рассмешил ее какой-то забавной шуткой, а потом принял смех в себя, закрыв губы Шарлотты поцелуем. Он показал ей фейерверки, заставил услышать музыку, он, как проводник, вел ее в мир чувственности.
Сэм старался не спешить, однако презервативы кончились слишком быстро.
– Они были как три желания из детской сказки, – промолвил он, ранним утром прижимая к себе Шарлотту, кутавшуюся в одеяло. Сэм задвинул шторы два презерватива назад, и теперь они лежали в полной темноте.
Шарлотта положила ладонь ему на грудь и стала непроизвольно прислушиваться к биению его сердца.
– Три желания? – улыбнулась она, а потом решилась спросить: – Ты получил то, что хотел? – И затаила дыхание в ожидании ответа.
– О да, – прошептал Сэм, водя носом по ее шее. – Я получил гораздо больше, чем ты можешь предположить. Ты – потрясающая женщина, впрочем, думаю, тебе это известно.
– Да, – с улыбкой ответила Шарлотта. – Теперь мне это известно.
– Нам надо поговорить, – вдруг заявил Сэм. Ее сердце замерло.
– Но мы уже говорили, – пролепетала она.
– Наш разговор не был серьезным.
Меньше всего на свете Шарлотте хотелось заводить с Сэмом серьезный разговор. Набрав полную грудь воздуха, она приказала себе не паниковать. Она должна оставаться холодной и опытной женщиной, какой он ее считал.
– Позднее, – отозвалась она, а потом добавила дрогнувшим голосом: – Позднее…
Сэм не стал настаивать, и постепенно ее сердце забилось в нормальном ритме. Она держит ситуацию под контролем. У нее есть выбор.
Уставшая, удовлетворенная и очень довольная тем, как прошла ночь, Шарлотта наконец-то заснула. Правда, сначала она поворочалась немного, не привыкнув спать в мужских объятиях, но потом тихий храп Сэма убаюкал ее, и она впала в приятное забытье.
Никогда и никому еще не было так хорошо в постели, сказала она себе, перед тем как уснуть, имея в виду не только Сэма Блейка, но и себя.
Блейк проснулся, и ему потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя. Бледный утренний свет проникал в щелку между задвинутыми шторами, освещая гостиничный номер, и Сэм быстро вспомнил недавние события.
Чарли… При воспоминании о ней на его губах заиграла удовлетворенная улыбка.
Блейк провел рукой по кровати, но ее не было рядом с ним. Он ощупал весь огромный матрас. Нет, постель определенно пуста. Однако простыня еще не остыла, значит, она ушла совсем недавно.
Сэм осмотрел ванную комнату и пол вокруг кровати в поисках хоть каких-то следов ее пребывания. Однако, кроме кучи полотенец в ванне и его одежды, которую она аккуратно сложила на стуле, ничто не говорило о том, что здесь недавно была женщина.
Впрочем, некоторые части его тела непривычно устали, и это говорило о том, что ими недурно попользовались. Сэм подумал о той, которая пользовалась ими. Разумная, отзывчивая, страстная, она оказалась для него практически идеальной партнершей. Господи, она даже смеялась над его шутками! Положительно, он влюбился.
Или может влюбиться, если она даст ему это сделать.
Он должен увидеть ее еще раз, получше познакомиться с ней, дать ей шанс узнать его. Сэму исполнилось тридцать восемь лет. Как давно уже он не встречал подходящей женщины! Если она испытывает примерно те же ощущения, что и он сейчас, они могли бы создать семью, что несказанно обрадовало бы его мать, без устали повторявшую, что он даром прожигает жизнь.
Но тут он вернулся к реальности. Его матери еще рано начинать счет будущим внукам. Потому что он даже не знает настоящего имени Чарли.
Сидя на краю кровати, Блейк почесал голову и выругался. Как он мог позволить ей уйти?
Он не мог. И не сделал бы этого, если бы не спал. Как же ее разыскать?
Сэм стоял под горячим душем, и вдруг ответы на эти вопросы сами пришли ему в голову. Решение можно найти в том же месте, где все начиналось: в баре.
Почистив зубы, побрившись и придав себе как можно более презентабельный вид, Блейк поспешил вниз. Было уже почти десять утра – он никогда не спал так долго. Впрочем… Он не помнил в своей жизни другой такой волшебной ночи.
Бармен проверял свои запасы, готовясь к субботнему потоку клиентов. К сожалению, это был уже не тот бармен, который обслуживал их с Чарли. Когда Сэм спросил его, где бы ему взять вчерашние корешки квитанций, которые остаются, когда клиент расплачивается кредитной карточкой, бармен закатил глаза, не проявив к нему ни малейшего сочувствия.
– Это невозможно, – заявил он. – Их уже унесли отсюда. К тому же карточкой пользовались не вы, так что я не мог бы показать вам корешки без санкции властей.
Однако у Сэма имелся куда более весомый аргумент, чем какая-то там записка от судьи. Четыре билета на розыгрыш кубка «Аламо», в котором принимают участие Техас и Флорида. С ними он и отправился в бизнес-офис гостиницы вести переговоры. Всего через полчаса Сэм вышел оттуда, получив всю необходимую информацию.
Увы… Он предпочел бы не получать ее.
Сэм направился в ресторан, сел в уголке, заказал себе чашку кофе и невидящим взором уставился на листок, который ему дали в бухгалтерии отеля.
Шарлотта Гамильтон…
Это невозможно! Именно Шарлотту Гамильтон Роджер не раз называл холодной, как сосулька, стервозной докторишкой из Аламо-Сити. Но Чарли не показалась Сэму ни стервозной, ни тем более холодной. Наверное, это просто совпадение.
Однако его Чарли развелась, и теперь, вспоминая, как она говорила о разводе, он пришел к выводу, что это состояние скорее всего было новым для нее. Совсем новым…
Сколько бы раз они ни ездили на рыбалку, Роджер вечно жаловался на жену.
«Она выкинула меня из постели», – скулил он, обращаясь к Сэму пару лет назад.
Признаться, тогда Сэму не показалось, что его приятель скулит, зато сейчас, припомнив тот случай, он использовал про себя именно это слово.
«Она ненавидит тебя, Красноперка, – в другой раз говорил ему Роджер. – Она считает, что ты толкаешь меня на путь порока».
И тогда, и сейчас Сэм Блейк был уверен в своей полной невиновности, к тому же Роджера не требовалось куда-то толкать – он и сам уверенно катился вперед. Но Сэм вовсе не хотел судить приятеля и вмешиваться в его семейные дела.
Или так ему казалось. До тех пор, пока он не повстречал эту «холодную, как сосулька, стерву». Вот, оказывается, какой была таинственная супруга Роджера. Как хотелось Сэму, чтобы это было совпадением. Надо же, бывшая жена Роджера… Черт! Ни один человек, зарабатывающий на жизнь пером, не упустил бы возможности вставить такой эпизод в книгу. Чертово совпадение! И ведь ничего не поделать: она была именно бывшей женой Роджера.
Сэм застонал от досады в тот самый момент, когда мимо проходила официантка.
– Я могу принести вам что-нибудь, сэр? – спросила девушка.
«Возможно, пистолет, чтобы застрелиться прямо здесь».
– Еще кофе, – вместо этого попросил он.
Блейк уставился на листок бумаги с ее фамилией, думая, как было бы замечательно, если бы буквы сложились в иное имя. Увы, все три желания он использовал прошлой ночью, которую провел с Чарли. При воспоминании о ней Сэм невольно улыбнулся. Нет, черт возьми, кем бы она ни была, он должен снова увидеть ее.
И что он ей скажет?
«– Я ждал в баре приятеля, с которым мы собирались отпраздновать его развод, – мог бы сказать он.
– Какое совпадение, – возможно, ответила бы она ему, прищурившись. – И как же зовут этого приятеля?
Ему придется ответить:
– Роджер Райан. Мы часто ходим вместе на рыбалку.
– Так, выходит, ты и есть Красноперка, – промолвит она». На этом их отношения закончатся.
Сэм Блейк мог поспорить на недельное жалованье плюс гонорар за два появления на телеэкране, что Роджер приходил в бар прошлым вечером, заметил сидящих рядом Шарлотту и своего приятеля и трусливо убежал. Стало быть, Роджеру известно, что между его бывшей женой и старым добрым Красноперкой что-то есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35