Сэм поспешил на помощь, и когда она передавала ему коробку, у него появилась возможность скользнуть по ее губам своими.
Оставив еду, Шарлотта моргнула, резко повернулась и исчезла в хижине, построенной из полупрозрачных щитов пластика. Полотняные шторы внутри были подняты, и он мог разглядеть ее силуэт. Шарлотта огляделась по сторонам, нашла швабру и стала подметать.
Затем она постелила белье на обе лежанки и принялась собирать дрова для каменного очага, который на эти два дня станет их единственным источником тепла.
Если, конечно, не принимать во внимание тепла жарких любовных утех. Еще в самом начале поездки, поглядывая на Шарлотту краешком глаза, Сэм понял, что ему придется забыть о своем добровольном воздержании. Может, она и не думала о сексе, зато этого нельзя было сказать о нем. Хорошо, что он не забыл прихватить с собой презервативы. Собственные слабости Сэм знал даже лучше, чем сильные стороны.
Он сразу заметил, что Шарлотта то и дело задумывается о чем-то. Сначала он не хотел выяснять, в чем дело, но потом передумал. Раскладывая рыболовные снасти на траве, он обратился к Шарлотте, которая молча смотрела на коричневые воды реки Льяно: – У тебя все отлично получается.
– Да, – отозвалась она. – Это меня и волнует. Не хочу, чтобы у меня все получалось отлично. Но здесь приходится делать то, чего я никогда не делала, и это – невероятное удовольствие.
– Тогда что же тебя беспокоит?
Шарлотта повернулась к нему:
– Да ничего. Только я уверена, что это долго не продлится. – Она снова посмотрела на реку. – Знаешь, я солгала Луизе. Сказала ей, что еду на семинар.
– Что ж, в некотором роде это можно считать правдой, а наше путешествие – семинаром по рыбной ловле, – улыбнулся он.
– Луизе я сказала, что буду в Далласе. И еще приврала, что семинар продлится все выходные и что на нем, кроме меня, будут присутствовать только два врача. Причем обе – женщины. – Она помолчала, а потом добавила: – Не люблю врать.
– Тогда скажи ей правду, – посоветовал Сэм.
– Представляю, что мне пришлось бы сказать, – невесело усмехнулась Шарлотта. – Уезжаю в дремучий лес, чтобы заниматься там сексом с Красноперкой и хватать наживку с его крючков каждый раз, когда он попросит. Я знаю, что ничего не понимаю в походной жизни, но зато у меня не будет никаких проблем с сексом на природе. Так?
– Что ж, меня бы такой вариант вполне устроил.
– Видишь ли, Сэм, Луиза – моя лучшая подруга, которая поддерживала меня, когда никто на свете не знал, что происходит у нас с Роджером. Я не должна ей лгать. Но если сказать правду, она никогда меня не простит.
С этой проблемой Шарлотте придется справиться самой, решил Сэм. Ее приятельница-юрист стала для нее единственным членом семьи. Она, пожалуй, была ей ближе, чем пациенты.
Даже в свои тридцать восемь Сэм не мог лгать родителям. О чем-то умолчать – да, но солгать – ни за что. Так что в том, что касалось отношений с Луизой, Сэм был не в состоянии ничего посоветовать Шарлотте. Во всяком случае, ничего приемлемого ему в голову не приходило.
Он решил сменить тему разговора:
– Ох, совсем забыл! Нам понадобятся болотные сапоги. Они все еще в кузове, под куском брезента.
– К чему они нам? – удивилась она. – Пробираться сквозь болото лжи?
– Для того чтобы войти в реку, – спокойно объяснил Сэм. – Я хочу, чтобы ты все разделила со мной.
– Я не умею ходить по воде, – буркнула Шарлотта.
Он посмотрел на реку Льяно:
– Здесь не такая уж чистая вода, так что я не смогу разглядеть, как это у тебя получается. Кстати, я убежден, что все выйдет неплохо.
– Не пойду я в воду, и все, – отрезала Шарлотта.
– Ну хорошо, не пойдешь, – согласился Сэм. – Но тебе придется доказать мне это.
Этого оказалось достаточно.
Они долго помогали друг другу надеть неудобные высокие сапоги. Вообще-то Сэму в этом деле помощь не требовалась, но, помогая ему, Шарлотта прикасалась руками ко всяким интересным местам, так что он не собирался ее останавливать. Потом, помогая ей надеть сапоги, Сэм, в свою очередь, немало позволил своим рукам.
Все шло замечательно, включая тот момент, когда Сэм стал насаживать червяка на крючок. Они стояли на самом берегу, оба в высоких сапогах, натянутых до бедер поверх джинсов, оба в шляпах цвета хаки.
Его шляпа была старой и поношенной, а для Шарлотты Сэм специально купил новую. Она убрала под нее волосы, лишь несколько темных кудряшек плясало вокруг лица, да три-четыре локона подлиннее спадали сзади на красивую шею – такую стройную и гибкую. Короче, шляпа хаки сидела на ней так же замечательно, как любая другая одежда.
Пока Сэм глазел на ее шею, Шарлотта посмотрела на его руки.
– Дай-ка мне червяка, – попросила она. – Я сама сумею его насадить. – Сэм наградил ее скептическим смешком, но она не обратила на него внимания. – Не забывай, что имеешь дело с хирургом. Когда дело касается расчленения плоти, ты можешь считать себя любителем.
И действительно, у нее не возникло проблем с насаживанием наживки. Сэм, правда, не был уверен, что она получает от этого удовольствие, однако не собирался ничего обсуждать. Шарлотта бесстрашно отошла на полдюжины футов от берега и даже не испугалась, когда от сильного течения ее пару раз качнуло.
– Будь осторожна, – предупредил Сэм. – Дно реки неровное, там много камней, а течение гораздо сильнее, чем кажется.
– Не беспокойся, – отозвалась она. – У меня неплохой балласт позади.
Он посмотрел на ее попку.
– Изумительный балласт, – заметил Сэм.
– Ты правда так думаешь?
Шарлотта спрашивала серьезно. Сэм не мог понять, почему она сомневается в своей привлекательности. Он же столько раз ласкал этот ее балласт, целовал и наговорил о нем множество комплиментов.
– Правда, – так же серьезно ответил он.
Сэм радовался, что вода в реке холодная. Правда, в таких условиях у него еще ни разу не было эрекции, но ему пришло в голову, что если бы это все же случилось, то выглядело бы так, словно он прихватил с собой запасную удочку.
Отогнав от себя нелепые мысли, Сэм принялся объяснять Шарлотте, как надо пользоваться удилищем и катушкой. После нескольких попыток она уже вела себя как прирожденный рыбак, однако Сэм предпочел об этом не распространяться. Шарлотта также проявила необходимую выдержку и терпеливо ждала, когда рыба начнет клевать, не надеясь на то, что удача придет к ней в первую же минуту. Сэм подсек две рыбины, а она – одну, причем сама уверенной рукой вытащила ее из воды, копируя при этом движения Сэма.
Создавалось впечатление, будто гены предков руководили поведением Шарлотты. Сэм едва сдерживался, чтобы не заметить: «Я же говорил, что так будет».
Он ловил рыбу, она ловила рыбу, и все шло прекрасно.
А потом она обнаружила змей.
Стоя в воде под огромным орехом-пеканом, Шарлотта терпеливо ждала, когда ее поплавок рывком уйдет вниз, и любовалась деревьями и валунами, высившимися на противоположном берегу. Вдруг мимо нее проплыла первая рептилия.
С расширившимися от ужаса глазами Шарлотта наблюдала за тем, как гибкое тело змеи скользит в воде у самого дна.
– Это всего лишь водяная змея, – поспешил заметить Сэм. – Если ты ее не побеспокоишь, она тоже не станет тебя трогать.
Лишь когда змея уплыла, Шарлотта сбросила с себя оцепенение и тяжело вздохнула.
– А что она сочтет беспокойством? – с тревогой спросила она.
– Плохое обращение, – объяснил Сэм.
– Я вообще никак не собираюсь с ней обращаться!
Шарлотта отважно попыталась вновь сконцентрироваться на рыбной ловле. Она держалась очень спокойно и не суетилась, но, увы, совершила тактическую ошибку, ненароком подняв голову. Вторая змея обвилась вокруг толстой ветки пекана, нависающей прямо над ее головой.
Завизжав, Шарлотта бросила удочку и поспешила выбраться из воды. Сэм подобрал обе удочки и направился на берег вслед за ней. Когда он ее догнал, Шарлотта стояла посреди лужайки, вокруг которой не было ни кустов, ни деревьев. В больших, не по размеру, сапогах, испуганная, она явно не вписывалась в окружающий пейзаж и казалась совсем потерянной. И еще она выглядела очень спокойной. Подозрительно спокойной.
Обхватив себя руками, Шарлотта осуждающе смотрела на Сэма. Правда, когда Сэм подошел ближе и лучше разглядел ее, то понял, что несколько ошибался. Признаться, от взгляда ее прищуренных глаз, выглядывавших из-под полей шляпы, другой, менее решительный, человек мог бы пуститься в бегство. Потому что при ближайшем рассмотрении выяснилось, что она вовсе не растерянна. Шарлотта кипела от ярости.
Однако Сэм был крепким человеком. Он решительно приближался к Шарлотте, и его сапоги издавали хлюпающие звуки при каждом шаге.
– Ты не сказал мне о змеях, – выпалила она.
– Да я их тут и не видел.
– Одного раза вполне достаточно, – резонно заметила Шарлотта.
– Они же не кусаются, – оправдывался Сэм.
– Ну да, до тех пор, пока их не «побеспокоят», – язвительно произнесла она. – Кажется, так ты выразился? Не подходи ближе, Сэм, а то как бы тебе то же самое не сказать про меня, – предупредила Шарлотта. – Можешь даже считать, что ты меня уже побеспокоил. Черт возьми! Я так и знала, что мне здесь нечего делать!
– Так ты готова меня укусить? – обрадовался Сэм. – Это замечательно!
Выражение ее лица немного смягчилось. Что ж, для начала неплохо.
– Я не буду кусаться, если мои укусы доставят тебе удовольствие, – заявила Шарлотта. – Я не готова простить тебя, Сэм. Совсем не готова.
– А как можно этому способствовать? Что, если я почищу и запеку рыбу, зарою в угли картошечку и приготовлю салат? Учитывая, что ты у нас врач, придерживающийся, ко всему прочему, сбалансированной диеты, я прихватил с собой всякой зелени. Это будет особое угощение, как раз для тебя. Да, есть еще бутылочка вина – она остывает в холодильнике. И хлеб. Французский батон. Я купил его по пути.
Шарлотта чуть пожала плечами:
– Ты забыл о десерте.
– Я надеялся, что о нем побеспокоишься ты. Разумеется, если ты не простишь меня, нам придется лечь спать, тоскуя по чему-нибудь сладенькому.
Шарлотта сняла шляпу и тряхнула волосами. Пальцы Сэма ныли от желания прикоснуться к ней. Просто прикоснуться, и все. Она, конечно, может укусить его, но стоило рискнуть.
– Послушай, неужели во всех твоих словах кроется двойной смысл? – спросила Шарлотта.
– Это бывает только в разговорах с тобой, – ответил Сэм. – Ни с кем другим. А если тебе покажется, что мои намеки слишком уж тонки, сразу скажи.
Наконец-то она улыбнулась. Ее глаза, как всегда, залучились и на миг исчезли в морщинках. Именно эта улыбка покорила его, навеки завоевала его сердце в баре отеля «Хилтон».
– Хорошо, Сэм, если твои шутки станут слишком тонкими, я непременно дам тебе знать, – кивнула она. – Но это не меняет дела: я готова повторить, что мне здесь не место, хоть и очень приятно принимать участие в таких делах. Кстати, о рыбе… Только покажи мне как, и я сама ее почищу, пока ты будешь заниматься всем остальным.
Похоже, Шарлотта взяла командование на себя, но Сэм не возражал. Особенно после того, как она почистила и выпотрошила рыбу, ловко орудуя острым ножом, и приготовила для запекания ровные кусочки филе.
Они ели за столом для пикников, который Сэм накрыл пластиковой скатертью и вытащил на лужайку подальше от кустов и деревьев с низко опущенными ветвями. Солнце грело совсем по-весеннему, хотя до наступления весны оставалось еще недели две.
На сей раз Шарлотта не просто ковыряла еду вилкой. К тому времени когда они сложили приборы, на тарелках не осталось ни кусочка. Да и бутылка вина почти опустела. Они вместе помыли посуду, вместе перетащили постели с лежанок на пол, поближе к очагу.
Потом Сэм принес ведро воды и вышел из хижины, чтобы Шарлотта могла помыться перед сном. Он сделал то же самое прямо на траве и натянул на себя пижаму, которую не надевал ни разу в жизни. Два года назад эту белую пижаму с сердечками ему на день рождения подарила мама.
Сэм чувствовал себя полным идиотом, когда направлялся в этой пижаме к хижине с перекинутой через руку одеждой. Босые ноги он сунул в поношенные рыбацкие башмаки. Вдруг в кустах послышался шорох, но он решил, что это либо шелест ветра, либо какой-нибудь дикий зверь пробирается сквозь заросли. Кстати, себя он считал таким же зверем.
Шарлотта уже управилась с туалетом. Лампу на батарейках она погасила, а полотняные шторы опустила, оставив незакрытой нижнюю часть окна, чтобы в хижину проникал свежий воздух.
Шарлотта лежала под легким одеялом, устремив взгляд на пляшущее в очаге пламя. Темные волосы рассыпались по подушке, одеяло прикрывало ее только до пояса, при этом одежды на ней не было никакой.
Отбросив вещи в угол, Сэм завороженно смотрел на то, как отблески пламени играют на ее обнаженной груди. С его уст сорвался низкий стон. Шарлотта повернула голову как раз в тот момент, когда одно из пижамных сердечек резво подскочило у него в паху. Она посмела засмеяться.
– Ты за это заплатишь, – пригрозил он, сбрасывая башмаки. – Я все маме скажу.
Шарлотта приподнялась на локтях.
– Нет, не скажешь.
Он заинтересованно оглядел ее.
– Хорошо, не буду, – согласился Сэм. – Но ты все равно заплатишь. Обязательно заплатишь.
– Как ты груб, рыбак.
Сэм сорвал с себя пижамную куртку и отбросил ее в сторону.
– Ты попала в большую беду, детка.
– Насколько большую?
Сэм снял пижамные брюки. Шарлотта села и посмотрела ему в глаза.
– Это никакая не беда, Сэм. – Голос ее чуть дрожал, но он знал, что не страх тому причиной. – На десерт ты привез мне именно то, что я хотела.
Глава 21
Сэм двинулся к импровизированному ложу с той грацией, на которую Шарлотта обратила внимание еще во время их первой встречи. Ни один мужчина на свете не мог так грациозно сидеть на высоком табурете, как он. Ни один не мог двигаться так красиво, как двигался нагой и возбужденный Сэм.
Его глаза потемнели, когда он посмотрел на Шарлотту. Она совершила ошибку, раздевшись до его прихода. Ее охватила дрожь лишь от одного взгляда на Сэма, и те остатки сознания, которые еще не выключились под влиянием страсти, напомнили ей, что на его теле есть немало мест, на которые стоит посмотреть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35