— Докладывать о своем собственном брате иногда ужасно утомительно. Может быть, он решил съехать?
Но тут мы увидели, как грузчики с трудом втаскивают внутрь огромный посудный шкаф, а когда вошли, в глаза бросилось множество коробок в коридоре. Потом я обратила внимание на входную дверь и потрогала глубокие борозды в старой деревянной панели. Отслоившиеся кусочки краски прилипли к моей ладони. Они обсыпались с царапин, которые избороздили дверь на уровне головы.
— У Нила собаки не было? — спросила я. — Огромной, злющей собаки?
— Нет, — уверенно сказал Сэм.
— Он говорил тебе что-нибудь о переезде?
Но и так было ясно, что для него это тоже покрыто мраком.
— Нет, у него все было в порядке. Я думал, что ему нравится здесь жить.
— Когда ты в последний раз приходил к нему?
— Дней пять назад.
Мы всунули головы в дверь как раз тогда, когда грузчики выходили. Они не знали, когда съехал предыдущий съемщик, но дали нам телефон нового.
Сэм набрал номер. На линии стоял треск. Новая съемщица сказала ему, что сейчас делает ремонт, поскольку за это ей снизили плату, и дала номер домовладельца. От него мы узнали, что Нил задолжал за квартиру за шесть месяцев. И что домовладелец крайне расстроен из-за поцарапанной двери. Сэм пообещал заплатить, сколько было нужно, и сунул телефон в карман с едва заметным вздохом. От Сэма-подростка не осталось и следа. Теперь он выглядел на все шестьдесят. В машине он с силой ударил по рулю кулаком и спустя мгновение устало улыбнулся мне:
— Старина Нил.
— Да, старина Нил.
Он подкинул меня домой и отказался от предложенного пива или чая. Я чувствовала себя ненужной и, сказать по правде, дулась сама на себя и на весь белый свет. Стоило нам начать понимать друг друга, как я все испортила. Мне двадцать девять лет. Это я должна была убеждать его в том, что я хорошая, а не наоборот. А я?

— У тебя уже весь нос красный, — сказала Джози.
— И глаза в кучку, — прибавила Зара. — Сколько коктейлей ты выпила?
Я сидела в баре Джози уже час, когда пришла Зара. Джози, бросив кухню, где она готовила закуски, вынесла для нее еще один бокал с коктейлем.
— Всего три, — сказала я. — А три — это только на один больше, чем два. Обычно пьют два. Из-за тебя я разговариваю, как пьяница.
Зара устроилась поудобнее на стуле и заметила:
— Конечно, у тебя и нос, как у пьяницы.
Ник приготовил нам коктейли, чтобы разогнать нашу тоску-печаль. У каждой из нас был свой повод для вздохов. У меня то, что я втюрилась в бывшего любителя «Звездных войн». У Джози то, что ее бросил очередной урод. А у Зары то, что в отношениях с Джорджем не было никакого прогресса. Однако в отличие от личной жизни наши достижения на служебном поприще лишь улучшались, и жизнь в целом была такой же блестящей, как наши носы. Конечно, иногда мужчины — это все, но только иногда.
Время близилось к полуночи, и лаундж-бар был переполнен. Джози наблюдала, как я нащупываю в сумочке блеск для губ.
— Кэсс, похоже, ты уже пьяна, — сказала она.
— Я — нет.
— Не нет, а да. Ты только что накрасила нос блеском для губ, и теперь он просто сияет.
Я повернулась к ней, чтобы она увидела мои нахмуренные брови, но тут же опешила. Через толпу к нам решительно продирался Сэм. Я ойкнула и, схватив сумку, чуть не шлепнулась со стула со словами:
— Не позволю ему увидеть себя в таком состоянии.
— Кому? — завертела головой Джози.
— Сэму! Он здесь. А я пьяная.
Я сломя голову кинулась в туалет. Обернувшись около двери, я увидела, как Зара машет Сэму рукой. Было заметно, что она слегка обалдела при виде его, но держалась хорошо, если учесть, в какого парня Сэм превратился за последние десять лет. Я остановилась на секунду, чтобы пронаблюдать его реакцию на Джози — женщину, которая соблазнит, кого хочешь. Но он едва взглянул на нее.
За пять минут я сделала конский хвост и аккуратно накрасила губы красной помадой. Еще в начале вечера я переоделась в маленькое черное платье с открытой шеей и пальто из мягкой кожи, которое было куплено еще до того, как перерасход по «Визе» окончательно вывел меня из игры. Я выглядела не так уж и плохо!
— Я знаю, это все из-за сандвичей, — рассказывала Зара, когда я подошла. — Я проснулась вся в поту. Ужасно.
— Что ужасно? — спросила я, чуть улыбнувшись Сэму, и положила сумку на стойку.
— Мой сон прошлой ночью. Я ела жирный сандвич, от которого мои руки стали скользкими. А когда мне нужно было перейти через яму, они соскользнули по штакетнику, окружающему ее. Я знала, что умираю, и это было ужасно.
Я сочувственно помычала, в то время как руки мои так и чесались снять с куртки Сэма какую-нибудь пушинку.
— Однажды я тоже думал, что умру, — сказал он.
— На дежурстве? — побледнела Зара.
— Нет, в круглосуточном супермаркете. Какой-то парень зашел туда с обрезом. Только он поскользнулся в луже сока и разбил голову о витрину с чипсами. Все было отснято камерами слежения, включая и то, как я защищался, когда он размахивал оружием.
— Как же ты это сделал? — спросила Зара.
— Я спрятался за одной пожилой дамой, которая покупала пачку сигарет. Я подумал, что она в любом случае свое отжила.
Зара выглядела такой ошеломленной, что Сэм едва не расхохотался:
— Я шучу. Хотя я все же испугался. А в участке запись сохранили и целую неделю подшучивали надо мной.
— Я думала, что полиция может применять оружие, — придя в себя, сказала я.
— В Техасе может. В Аделаиде пока обороняется, чем придется.
Тут музыка стала тише, и мы услышали, как около входа кто-то закричал. Звуки снова раздавшегося плохого ремикса вдруг перекрыло громким грохотом. Сэм поднялся со стула и решительно прошел в переднюю часть бара. Я начала протискиваться через толпу за ним. Ничего понять было невозможно, пока человек тридцать не выскочило на улицу. Тогда мы увидели, что оставшиеся сгрудились вокруг чего-то лежащего на бетонном полу. Все громко кричали, но никто ничего не предпринимал.
— Что-то пробило окно и влетело сюда!
— Я слышал грохот. Думал, стреляют из ружья.
Сэм схватил с ближнего стола матерчатую салфетку и завернул в нее влетевший в бар кирпич. На нем скотчем была прикреплена записка, но мне не удалось рассмотреть, что там написано. Сэм быстро вышел проверить опустевшую улицу.
Тем временем тихий бармен Джеймс начал подбирать стекло, а Джози с Ником — раздавать бесплатную выпивку. Мы усадили оставшихся посетителей в кабинки и за столики подальше от окна, а потом вернулись в бар.
— Странно, — пробормотала я, пока Сэм звонил в полицию.
— Ты думаешь, это как-то связанос Амандой и ее головорезами? — спросила Зара, нахмурившись, отчего на ее лице появились морщины.
Я рассказывала ей, что у Аманды язык без костей, но думала, что с той историей покончено. Теперь я поняла, как была наивна. Всякий, кто хочет убрать кого-нибудь с дороги, пойдет до конца в своем мстительном безумии.
Я встряхнула головой, но беспокойство не прошло. Ничего подобного раньше не случалось. И мысль о том, что из-за меня Тони угрожает моей подруге и ее бизнесу, еще больше взболтала коктейли в моем желудке. Ничего удивительного, что частные сыщики в кино все время глотают антациды.
Когда Сэм позвонил, я рассказала ему об Амандиных дружках и о Гасе, который присылал к нам машину в ту ночь.
— Гас Стэмп — хороший коп. Я сообщу ему о случившемся и передам кирпич.
— А ты не будешь читать записку?
Он покачал головой и развернул кирпич.
— Не забывай, я в отпуске. И я думаю, что это послание для тебя.
Он повернул кирпич, чтобы мне было видно записку: «Брак — это святое».
— Думаешь, это от Амандиного жениха?
— Либо от него, либо это причудливая рекламная кампания местного брачного агентства.
Снова зазвонил телефон Сэма, и когда мы помогали Нику и Джози раздавать всякую сувенирную ерунду, он взял меня за руку. Я старалась скрыть, что покраснела с головы до ног, а он зашептал мне на ухо:
— Это офицер Уильяме, из северо-восточного округа. Нила взяли за владение оружием и попытку проникновения в чужой дом со взломом. Мне нужно съездить в участок.
— Хочешь, я поеду с тобой?
На секунду наши глаза встретились.
— Спасибо. Но это моя проблема.
— На самом деле не твоя, а Нила.
Я видела, что Зара и Джози суетятся рядом, но среди дыма и пота я почувствовала запах его туалетной воды и сладкий-пресладкий аромат ванильных свечей на окнах, и голова у меня стала пустой и гулкой.
— Лишь бы не моей матери.
Я кивнула:
— Ладно, а что же все-таки ты здесь делаешь?
— Я подумал, что после такого дня, какой у нас был, было бы хорошо опять тебя увидеть.
Когда я открыла рот, чтобы спросить: «Зачем?» — он уже повернулся и ушел. Должно быть, вокруг меня тут же образовалось некое пустое пространство, потому что Зара и Джози сейчас же подступились ко мне с обеих сторон.
— Вот это да! — проговорила Зара с сияющими глазами. — Как только он мне улыбнулся, я в момент простила ему все шахматное невежество.
— Даже красавчик Вин Дизель рядом с ним похож на евнуха, — Джози.
— Нила арестовали, — сказала я.
— Опять? — Зара нахмурилась.
— Да.
Наверное, я беспокоилась больше оттого, что Сэм переживал. Вдруг Нила снова посадят? А уж это наверняка не исправит его привычки и его отношение к жизни.
В сравнении с ним я не была самой счастливой на всем белом свете, но и несчастной тоже, потому что у меня все еще оставалась надежда. Пусть пока это была просто записка, прикрепленная магнитом на грязном холодильнике, но я знала, что у меня есть и еще что-то, что дает надежду на счастливую любовь и успешную карьеру. (А возможно, и на то, что на горизонте вдруг появится хакер, который взломает базу данных компании «Виза» и уничтожит мою задолженность.) Все это поддерживало меня на плаву. Без какой-либо надежды на спасение и перемены в жизни просто засасывает черная дыра. Я не представляла, как в тюрьме может быть какая-то надежда. Никому такого не пожелаю, даже Нилу, хотя однажды он сказал, что у меня «массивные бедра».
— Тогда вот это тебе не помешает, — сказала Джози и протянула мне еще один бокал с «Разговорами под водку». В этот момент в бар вошли Элен и Малкольм. Вместе. Они смеялись и выглядели как влюбленные. О, эта странная любовь, когда вокруг всегда можно найти множество подходящих для этого тел.
Я осушила свой бокал и поклялась, что завтра во что бы то ни стало разыщу жениха Аманды. В конце концов, у меня же есть газовый баллончик и шестьдесят четыре пары нижнего белья! Как еще можно подготовиться? Я была прекрасно вооружена для внезапной атаки и намеревалась действовать решительно.
— Нет, ну зачем мне нужны очки от солнца? Солнца нет и в помине. К тому же с этим нарядом от Версаче они выглядят глупо.
— Малкольм, мы следим за домом. Нас не должны узнать, — терпеливо сказала я и, взглянув на его пуховик, добавила: — И это подделка, а не Версаче.
— Зато высококачественная, — возразил он, показывая хорошо сделанную этикетку.
Мы уже целых три часа сидели в моей машине возле дома Аманды. Не знаю, на что я надеялась. Может быть, на то, что тут состоится сделка на поставку нелегального оружия. Десять минут назад Тони вошел в дом и, судя по теням на занавесках, был сейчас наверху. Наверное, они собирались по-быстрому заняться сексом.
Малкольм закинул ногу на ногу и вздохнул:
— В этих очках любого заметят в ту же секунду. Они, наверное, сохранились с восьмидесятых.
Я решила взять с собой Малкольма, поскольку пуленепробиваемого жилета у меня не было. Но как только он уселся в мой «лайзер», так тут же начал меня доставать. Малкольм согласился пойти со мной с условием, что я буду рассказывать ему про Элен. Вчера вечером в лаундж-баре они выглядели вполне довольными, но я заметила, что он был чем-то обеспокоен. Он знал, что она с кем-то встречается, но и представить себе не мог, что у меня на этого «кого-то» уже заведено настоящее досье. В принципе, рассказать мне ему было нечего, но зато у нас получился занятный тандем — как только он говорил «Элен», я многозначительно кивала с таинственным видом. Что ж, раз у меня нет секса, приходится развлекаться хоть таким образом.
Утром я первым делом позвонила Сэму. Он рассказал мне, что Нила задержали в районе Сейлсбери на частной территории. Обвинение во взломе и незаконном проникновении с него сняли за недостаточностью улик. К несчастью, с него не сняли обвинения в нападении с применением физического насилия. Сэм был не в лучшем настроении, так что я повесила трубку, попросив позвонить мне, когда у него будут какие-нибудь новости.
— Как прошла ночь? Повезло тебе? — спросила я Малкольма.
Я попробовала вообразить себе эту парочку: Элен, с ее пугающей физической мощью, и рядом худосочный Малкольм. Не получилось.
— Ты знаешь, нет, — сказал он, натянуто улыбаясь, потом уставился в окно. — Но ей понравилась моя машина.
— Ох, далеко все это тебя заведет.
— Я знаю, — сказал он серьезно. — Девчонкам машины всегда нравятся. Элен, на мой вкус, слишком строга, но говорят, что такие иногда бывают лучше всех. Особенно когда освободятся от пут стрингов. Понимаешь, о чем я?
— Конечно, Малкольм.
Я начала ерзать на сиденье и в этот момент увидела, как Тони с Амандой выходят из дверей. Аманда была вся в желтом: туфли, юбка-трапеция и топ на бретельках, завязанных вокруг шеи. Выглядела она как генетически модифицированный банан «дамский пальчик». Здоровенный Тони так и стиснул ее ручку, когда они сели в стоявший на дороге зеленый «холден-седан».
Пока мой дружок все пытался пригладить свои волосы и сделать прямой пробор, я завела машину, и мы последовали за Тони с Амандой.
Когда я вырулила на главную улицу, то отвесила Малкольму подзатыльник:
— Ничего у тебя не выйдет. У тебя же кудри. Вьющиеся волосы без нормального геля нельзя уложить в «ирокез».
— Я пользовался гелем. Чертовым гелем «Хард рок», — сказал он, откинувшись на сиденье, и потихоньку от меня икнул. — Я его намазал себе на задницу. Правду говорю.
Оглянувшись, чтобы перестроиться в другой ряд, я заметила его самодовольную улыбку. Я подавила смех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34