Но я полагаю, что он вполне мог знать о существовании картины и когда не обнаружил ее в списках вещей бабушки Пенелопы здесь, на вилле, то поехал искать в лондонской квартире.
– А картины там не оказалось, – я развивала теорию Джереми. – Тогда Ролло вернулся на виллу, чтобы продолжить поиски, увидел, что Денби нашел картину, и украл ее.
– Не совсем так. Все это время Ролло был в Лондоне. Есть человек, который наблюдал за ним с тех пор, как кто-то вломился в квартиру, – Джереми сделал паузу, – но он вполне мог работать с кем-то здесь во Франции, делая вид, будто не имеет никакого отношения к картине.
– Точно! Помнишь тех парней, что были с ним в ту ночь, когда мы застали их в гараже. Они потом убежали, – возбужденно проговорила я. – Один из них мог вести наблюдение, пока Денби занимался машиной. Может быть, он даже видел, как Денби вынимает картину из дверцы.
Мы обследовали гараж еще раз, но ничего больше не пропало. Я взяла в руки игрушечного солдатика и автоматически положила его в сумочку. С Джереми я поговорю об этом позже. Я осмотрелась в поисках коробки, в которую Денби положил все, что нашел, она оказалась на месте. Все было точно так же, как в прошлый раз, когда я осматривала эти вещи. Но у меня возникло какое-то странное чувство при виде коробка спичек, что нашел Денби.
Громко зазвонил телефон Джереми. Быстро поговорив, Джереми повернулся ко мне.
– Ты готова к новостям? – спросил он странным голосом. – Звонил тот человек, что следит за Ролло в Лондоне. Он видел Ролло в аэропорту, тот собирается лететь во Францию.
– Значит, ты был прав! – почти закричала я. – Кто-то во Франции сообщил ему, что Денби нашел картину, и Ролло велел ее украсть.
– Возможно, – пробормотал Джереми.
– Слушай, этот коробок не выглядит таким старинным, как остальные вещи, – сказала я, разглядывая название казино Монте-Карло, – не думаю, что он принадлежал бабушке Пенелопе. Но он попал в машину до того, как ты попросил Денби заняться этим делом. Поэтому Денби и сложил его вместе со старыми вещами бабушки. Мне кажется, что кто-то другой обронил этот коробок в машине.
Джереми меня совсем не слушал, он думал о своем.
– Я еще не говорил тебе, в какой город направляется Ролло? – спросил он.
– Я это и так знаю, – ответила я, – в Монте-Карло. – С этими словами я сунула коробок под нос Джереми. – Ролло – игрок, ты же знаешь. Наверное, он потерял коробок в ту ночь, когда мы его поймали.
Наконец Джереми обратил внимание на коробок.
– Там написан номер телефона? – спросил он. – Мы сможем проверить, зарегистрировался он или нет.
Я позвонила в гостиницу и спросила, зарегистрировался ли Ролло. Спустя несколько секунд женский голос ответил, что еще нет, но место для него забронировано. Я поблагодарила и нажала на кнопку сброса.
– Ты даже не спросила номер комнаты, – заметил Джереми.
– Потому что я знаю – такую информацию по телефону не дают, – ответила я. – К тому же мне не хотелось оставлять информацию о себе.
– И все-таки могла бы спросить.
– Нет, не могла, – отрезала я и с хитрой улыбкой посмотрела на Джереми. – Слушай, у меня есть план, как поймать этого вора и вернуть картину. Ты со мной?

ЧАСТЬ ДЕСЯТАЯ
Глава 29
Я не так много планов придумала в своей жизни, но этот план был просто гениален! Джереми, конечно, не высказал вслух своих восторгов, но согласился воплощать его вместе со мной. И план бы обязательно сработал, если б не одна маленькая заминка.
Казино мы нашли довольно быстро в старой гостинице на главной улице Монте-Карло. Гостиница выглядела как праздничный пирог, с резными завитками, причудливыми узорами, белыми, будто покрытыми взбитыми сливками. Удивительное зрелище. Не успеешь подъехать к входу, как из дверей вылетают портье, помогают выйти из машины, забирают ключи, обещая тут же отогнать машину на парковку, провожают внутрь, где щеголяют хорошо одетые игроки, спешащие побыстрее добраться до денег.
– Давай-ка разберемся, – сказал Джереми, как только мы вошли в казино, – думаешь, те ребята, что украли картину для Ролло, собираются отдать ее прямо здесь?
– Да, – уверенно сказала я, – в гостиничном номере, где мы его уж точно не сможем увидеть. Могу поспорить – он здесь завсегдатай. Бабушка Дороти все время переживала насчет того, что у него какая-то вредная привычка.
– Наркотики, – сказал Джереми, – но это было много лет назад.
– Нет, – поправила я его. – Ролло – игрок. У него куча долгов. Именно поэтому он и хочет заполучить часть наследства бабушки Пенелопы, чтобы расплатиться со своими дружками. К тому же у него просто маниакальный интерес к коллекционированию антиквариата. Надо было видеть, как влюбленно он рассматривал свой золотой портсигар. Я точно говорю, он сам не знает, куда деваться от своей одержимости. Азартные игры, коллекции, продажа сомнительных артефактов.
– Точно, – согласился со мной Джереми, – и один раз он попал-таки в передрягу. Родственникам тогда пришлось давать кому-то взятку, чтобы он не угодил в тюрьму.
– Да, я помню, бабушка Дороти ворчала по поводу его долгов. Она говорила, будто казино его второй дом – прекрасное место, я тебе скажу, для тех, кто ворует картины, чтобы их продать. Я лишь надеюсь, что мы сможем его поймать до того, как он сделает свое черное дело и исчезнет.
– Ну что, приготовились! – воскликнул Джереми. – И хватит болтать. Он еще не приехал. Что же мы будем делать, когда он появится.
– Я же говорила про план, – сказала я. – Джереми, ты со мной или нет?
Вестибюль гостиницы с высокими потолками и мраморным полом вмещал в себя бар и чайную комнату, сувенирный магазин, множество пальм в кадках, бутик модной одежды, лифт с позолоченными дверями и стойку администратора слева от входа. Направо же ярко светился атриум, за которым глубокая темная дорожка вела в ресторан и казино.
Оглядев помещение, Джереми произнес:
– В этой гостинице сотни постояльцев, не считая тех, кто просто зашел перекусить или поиграть в карты. Даже если мы сможем заманить Ролло сюда, каким магическим образом ты собираешься забрать у него картину? Может, ты планируешь арестовать его за кражу произведения искусств?
– Просто следуй плану, – строго сказала я, и, к моему величайшему удивлению, Джереми послушался.
Разделившись, мы ходили по всей гостинице в поисках Ролло, общаясь при этом по мобильным телефонам.
Пока я осматривала ресторан, притворяясь, будто хочу снять весь зал для банкета с огромным количеством гостей, Джереми направился в казино, заказал себе выпить и занял наблюдательную позицию за барной стойкой. Я заказала себе коктейль и стала ждать звонка в чайной комнате. Все нужные бумаги были при мне в портфеле, но я поставила его на пол, дабы не привлекать лишнего внимания.
Я сидела с коктейлем в глубоком кресле, и это, конечно, была не лучшая идея – остаться в одиночестве. Я уже заметила нескольких мужчин, недвусмысленно поглядывающих на меня, они явно пришли сюда в поисках спутницы на вечер. Я совсем не хотела встречаться с ними взглядом и смотрела в свой бокал, стараясь выглядеть невозмутимо.
Наконец я встала и направилась в вестибюль, где стояли двойные стулья, соединенные подлокотником. Я нашла свободный комплект и села как раз напротив входа – лучшая позиция для наблюдения за теми, кто входит. Официант тут же проследовал за мной с коктейлем.
Вскоре зазвонил мой сотовый. Это был Джереми.
– Мне кажется, мы зря тратим время. – Я подняла глаза и увидела, как Джереми заходит в вестибюль и направляется прямо ко мне, не прекращая говорить по телефону: – Я тебя вижу, а ты меня? Прекрасно, потому что я собираюсь отвезти тебя домой.
– Послушай, дорогой мой друг, Ролло только что вошел в дверь за твоей спиной в компании парня, который пытался украсть мою машину. И этот парень держит в руках завернутый рулон, до безобразия похожий на картину. Сейчас они у стола регистрации, Ролло получает ключ. Подходи быстрее и ни в коем случае не оборачивайся. – Я слегка наклонила голову, на случай если Ролло посмотрит в мою сторону.
Джереми сел на стул, который был прикреплен к моему.
– Ты видишь то, что вижу я? – требовательно спросила я, кивая на стол для регистрации.
Ролло стоял в белоснежной рубашке и шляпе, его компаньон выглядел куда хуже в своем темном мешковатом костюме.
– Ага, – кивнул Джереми.
Мы взглядами проводили парочку, которая направилась к лифту. Спутник Ролло нес в руке сверток, обернутый в коричневую бумагу и перевязанный бечевкой. Бумага на свертке походила на плакат с видом Ривьеры, что покупают туристы на память о путешествии.
Мы ждали, неотрывно следя за дверями лифта. Джереми выпил половину моего коктейля. Вскоре в дверях появился Ролло со своим компаньоном. Я сидела как на иголках.
– Он оставил картину наверху, – сквозь зубы проговорила я.
– Замолчи, – цыкнул на меня Джереми, – они идут в казино.
– Джереми, – сказала я командным голосом, – ты идешь за ними, плавно переходим ко второй части плана.
– Ты сошла с ума! – попытался противиться Джереми. – Это слишком рискованно.
– Сейчас наш единственный шанс, и ты прекрасно это знаешь. Иди, ты мне нужен.
Бросив на меня тяжелый взгляд, Джереми встал и направился в казино. Буквально через минуту зазвонил мой телефон.
– Я нашел его, – услышала я тихий голос Джереми. – Рулетка. Веришь или нет, он расплачивается с этим парнем фишками. Он делит все свои фишки и передает их прямо тому парню.
– Хорошо, – отозвалась я, – переходим к части номер три.
– Сумасшедшая, – прошипел Джереми в трубку. – Забудь ты про свой план!
– Делай, как договорились, – уверенно сказала, я, – потому что иначе я приступаю к части номер четыре без твоей помощи.
– Боже мой, во что я вляпался! Ну ладно, жди моего звонка.
Часть номер три заключалась в том, что Джереми звонит на регистрацию и, представляясь Ролло, говорит, что ожидает сестру из Америки, и просит проводить ее в номер.
Несколько бесконечных минут, и мой телефон звонит.
– Ну все, сделал, как ты просила, – сказал Джереми. – Жди меня. Не переходи к четвертой части, сумасшедшая.
– Не смей портить план, – фыркнула я. – Ты должен сидеть и готовиться к части номер пять.
Я пошла к столу регистрации и невозмутимо начала играть саму себя.
– Простите, – сказала я сладким голоском глупенькой американки, – мой брат, Ролло, сказал, что остановился в этой гостинице… подождите, да, по-моему, в этой. Я совсем запуталась, так много гостиниц на этой улице.
– Ваше имя, мадам, – задал стандартный вопрос мужчина за столом регистрации.
Я представилась. Молодой человек рядом, подняв голову, сказал:
– Да, ваш брат звонил. Он сейчас в казино, но попросил проводить вас в номер. – С этими словами он вручил мне ключ от номера 719.
Я спешно направилась к лифту, сердце билось так, словно готово было выпрыгнуть из груди. Я поняла, что не создана для подобной работы: шпионить, красть, обманывать – это не для меня. Мне казалось, что все: лифтер, горничные, постояльцы гостиницы – смотрят на меня и слышат, как стучит мое сердце.
Я нашла номер Ролло и, подождав, пока горничная завернет за угол, открыла дверь и вошла. Прежде чем войти (я просто горжусь этим поступком), я приложила ухо к двери и убедилась, что в номере никого нет.
Я позвонила Джереми.
– Я в номере 719, – заговорщически сказала я, – переходим к части номер пять.
Это значило, что Джереми следит за Ролло, и как только тот надумает пойти в номер, тут же предупреждает меня. Моя же работа заключалась в том, чтобы найти картину.
– Ты совершенно чокнутая, – прошипел в трубку Джереми, но продолжил наблюдение за Ролло, который, как позже выяснилось, пил не переставая.
Комната Ролло была настолько чиста, что вначале я подумала, что мужчина за столом регистрации ошибся и назвал мне не тот номер. Кровать заправлена, ни намека на багаж или одежду. Но интуиция подсказывала мне, что картина где-то здесь. Я нашла ее в первом же месте, о котором подумала, – под кроватью. Вытащив сверток и положив его на кровать, я дрожащими руками и с особой аккуратностью начала разворачивать коричневую бумагу. И вот она!
Картина оказалась не такой большой, как я думала: четырнадцать дюймов в ширину и двадцать в длину. Она спокойно могла войти в мой портфель. Внизу картины я разглядела подпись автора: «А. Фабрици». О нем я, пожалуй, слышала, но никак не могла вспомнить, что именно. Вот она «Мадонна с младенцем», прямо как на украденной фотографии. Но какая огромная разница в ощущениях! Будто заходишь в музей и, найдя то самое полотно, ради которого и пришла, смотришь и не можешь оторвать взгляд. Несколько секунд я как завороженная смотрела на картину, лежавшую передо мной на кровати, и не могла даже моргнуть.
Фон картины в насыщенных ярких тонах напомнил мне об итальянской живописи конца пятнадцатого – начала шестнадцатого века. Художник использовал небесно-голубую краску, темно-коричневую и алую, огненно-оранжевую, ослепительно зеленую и желтую, с золотым отливом. И несомненно, настоящую позолоту. Лица Мадонны и ее чада были написаны удивительно мягкими, светлыми оттенками кремового, розового, молочно-белого и даже мерцающе-сиреневого. Вокруг голов светились нимбы. Младенец сильно отличался от других изображений. Обычно они изображались с лицом умудренного опытом человека. Здесь же младенец выглядел настоящим, живым, с восхищенным, умиротворенным взглядом, обращенным на мать, словно она была самим солнцем, небесами и облаками. Мадонна выглядела молодой, даже юной, за исключением разве что просветленного спокойствия на лице; эффект был таким, будто ты, идя по улице, зашел в дом и встретил настоящую, живую женщину из другого столетия. Она будто олицетворяла всех матерей Италии того времени.
На мгновение время для меня остановилось; всем своим существом я уловила ощущение той эпохи. И мне стоило больших усилий оторвать взгляд от полотна и вспомнить, где и при каких обстоятельствах я нахожусь. В этот момент я поняла Ролло и тех, кто помешан на произведениях искусства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36