Ей это ни к чему. Ей не нужен никакой мужчина, и уж тем более смазливый незнакомец, раздающий приказания направо и налево. Пусть и ради ее пользы. С раннего детства Маргарет была приучена к самостоятельности, а беременность, роды и материнство только закрепили полученные навыки. И теперь она не собиралась что-либо менять.
– Ну хорошо, – буркнула она лишь для того, чтобы Брюс отодвинулся.
– Отлично. – Он выпрямился, но продолжал смотреть на нее сверху вниз. – Где хлеб?
– Хлебница на буфете.
Буфет остался от Джеймса. Когда Маргарет жила в Нью-Йорке, у нее никогда не было ничего подобного. Кухня в ее городской квартире блистала обилием хромированных деталей и гладкой вишневой древесины. Старый сосновый буфет выглядел бы там нелепо, но здесь, на ранчо, Маргарет обнаружила, что это чрезвычайно полезная вещь. Мало того, что в нем поместилась посуда, которая ей тоже досталась от предыдущего хозяина, так еще на его облезлой поверхности удачно расположилась растущая груда игрушек Кэтти: детали конструктора, куклы и плюшевые зверушки, книжки.
– Хлеб заплесневел, – сообщил Брюс, показывая ей полиэтиленовый пакет.
Он выглядел так забавно, что Маргарет с трудом сдержала расползающиеся уголки губ, – нельзя же дать рухнуть той защите, которую она с таким трудом возвела!
– А вы умеете делать бутерброды? – ехидно поинтересовалась она. На ее взгляд, Брюс мало походил на человека, который имеет хоть какое-либо представление о стряпне.
– При необходимости я могу приготовить что угодно, уверяю вас. А что, другого хлеба нет?.. Тогда постараюсь обойтись без хлеба. Кстати, прежде чем вы начнете возражать, моя первоначальная рекомендация сидеть все еще в силе.
Он бросил хлеб в мусорное ведро и принялся изучать содержимое кухонных шкафов, невольно отмечая вещи, принадлежавшие еще Джеймсу. Либо у мисс Маргарет не так уж много своего, либо она почему-то до сих пор не побеспокоилась распаковать вещи. О чем это говорит?
– Расскажите мне о Нью-Йорке, – попросил Брюс, доставая разделочную доску и отбирая овощи из ящика, стоящего у плиты. – Чем вы там занимались?
– Лучше скажите, кто научил вас готовить.
Брюс внимательно посмотрел на молодую женщину. Она терла рукой уставшие глаза, в изнеможении откинувшись на спинку стула. Впервые с тех пор, как пришел сюда, Брюс почувствовал острое чувство вины за то, что навязал ей свою компанию в столь неурочный час. Но, напомнил он себе, поесть Маргарет все равно необходимо, а что она не представляет его у плиты, так это и к лучшему: еще ни одна женщина, кроме бабушки, не могла похвастаться, что ради нее Брюс Макнот взялся за готовку.
– Стараниями моей бабушки во время школьных каникул, – ответил он. – Она итальянка и гордится своими кулинарными способностями. Как только я смог держать острый нож, она доверяла мне нарезать что-нибудь. – Мельком глянув на молодую женщину, Брюс обнаружил, что Маргарет внимательно смотрит на него, и ему стало не по себе. Странно, потому что уж кто-кто, а он привык служить мишенью для цепких женских взглядов. – А когда подрос, мне стали преподавать тонкости поварского мастерства.
– Ваша бабушка была поваром?
– Нет, манекенщицей, и весьма популярной в Европе. Потом приехала в Нью-Йорк, где встретилась с моим дедушкой. К большому неудовольствию ее агентства, Джон Макнот очаровал юное создание в скандально короткие сроки, женился на ней и увез из того мира, где она процветала. Ее обаяние покорило не только его, но и обветренные сердца местных жителей, которые никогда прежде даже издали не видали настоящего итальянца. Она организовывала многолюдные посиделки зимой и преподавала женам соседей, как готовить настоящую пасту. Через пару лет все буквально ели из ее рук.
В голосе Брюса звучала такая неподдельная нежность, что у Маргарет сжалось сердце. Независимо от того, что она думает об этом мужчине, он глубоко любит свою бабушку. Маргарет выросла практически без семьи и всегда немного тосковала по теплой семейной атмосфере.
– Отсюда, – добавил он, – и мои навыки готовки.
– А я всегда думала, что все наоборот, – не удержалась и съязвила Маргарет. – Женщина вынуждена сидеть дома и готовить пищу, в то время как мужчина занимается, чем только ему заблагорассудится, и вообще всячески наслаждается жизнью.
– Вы судите по собственному опыту? – небрежно поинтересовался Брюс, переводя взгляд на собеседницу, и заметил, как ее лицо стало настороженным и замкнутым.
Сама мысль о том, что прошлое этой Женщины таит какие-то тайны, которые он непременно должен вызнать, дабы понять, что, черт возьми, ею движет, заставила его кровь быстрее бежать по жилам от какого-то непонятного возбуждения. Непривычное ощущение. Брюс с запозданием напомнил себе о «Розовом доме» – призе, который в конце концов будет его.
– Я так и не спросила, женаты ли вы, – сказала Маргарет, с удивлением ловя себя на том, что предположила, будто Макнот холостяк, хотя скорее следовало признать обратное. – Сомневаюсь, что вашей жене понравится, что вы тут готовите для меня, – продолжила она, пытаясь представить себе женщину, которая могла бы быть замужем за этим мужчиной. Красивая, блондинка и, возможно, весьма недалекая.
За все эти годы Маргарет хорошо уяснила, что чем более успешен мужчина, чем представительнее выглядит, тем меньше хочет он видеть рядом с собой жену, способную составить ему конкуренцию. Не слишком радостная мысль, но это так.
– Вы оскорбляете меня, – холодно произнес Брюс. – Будь я женат, меня бы здесь не было. Я был бы с женой.
То, как он произнес это – с чисто мужской интонацией собственника, владеющего женщиной как вещью, – заставило Маргарет почувствовать обжигающую ярость, способную буквально захлестнуть ее.
– И готовить для нее? – спросила она, стараясь превозмочь столь бессмысленную реакцию на его слова.
– Не обязательно, – ответил Брюс, явно развлекаясь. – Я смог бы найти, чем еще заняться в кухне, если бы жена сочла, что приготовление ужина слишком скучное и примитивное времяпрепровождение.
Мышцы живота Маргарет невольно сжались – столь яркие картины промелькнули вдруг перед ее мысленным взором. И она попыталась сменить тему.
– Во всяком случае… независимо от того, что вы готовите, пахнет очень даже аппетитно.
– А на вкус будет еще лучше, – заверил ее Брюс, выкладывая пасту на тарелку и поливая соусом прямо из кастрюли. Соус, который он придумал на ходу, вышел удачным, особенно учитывая скудость наличествующих компонентов. Он поставил дымящееся блюдо перед Маргарет и сел напротив. – Теперь ешьте.
– Вам нравится отдавать распоряжения? – Но рот ее уже наполнился слюной, и Маргарет ничего не оставалось, как приняться за еду. И тут только она осознала, как же сильно проголодалась.
– Предпочел бы называть это рекомендациями.
– А вы снабжаете рекомендациями всех местных жителей? – сладким голосом осведомилась Маргарет, не переставая жевать.
– Местных жителей? С какой стати?
– А разве вы живете не здесь?
– У меня здесь ранчо, где живет моя бабушка.
Маргарет посмотрела на Брюса поверх вилки.
– А вы где живете?
– В Нью-Йорке.
– А, это меняет дело.
Брюс заметил, как молодая женщина снова напряглась. Она медленно доела пасту, молча отнесла тарелку к раковине и, повернувшись к нему спиной, тщательно вымыла.
– И почему это меняет дело?
Маргарет обернулась и зябко обхватила руками плечи.
– Я сразу подумала, что вы ведете себя чересчур учтиво для этих мест, – пояснила она. – Чересчур галантно.
– Я должен воспринимать это как комплимент?
– Можете воспринимать, как хотите, но это не задумывалось в качестве комплимента.
– То есть вы имеете что-то против учтивых и галантных мужчин? – Брюс встал и засунул руки в карманы. – Это случайно не имеет отношения к отцу Кэтти?
На какое-то мгновение между ними повисло напряженное молчание, но Маргарет заставила себя вежливо улыбнуться. В конце концов, этот человек приготовил ей ужин.
– Большое спасибо. Было божественно вкусно!
– Самые искренние слова за сегодняшний вечер. – Брюс медленно двинулся к ней, и, чем ближе подходил, тем больше Маргарет нервничала, пока он не остановился всего в нескольких дюймах от нее. Потом уперся руками о раковину и наклонился так близко, что их лица оказались совсем рядом. – Но вы не ответили на мой вопрос.
– А я и не собираюсь! – возразила Маргарет. – Моя жизнь вас не касается.
– Тогда, леди, вы прибыли в неправильное место. Поскольку я намерен докопаться до вашей сути – Брюс выпрямился и направился к двери, сказав через плечо: – Мы еще встретимся!
Сама того не понимая, эта женщина бросила ему вызов, а он не привык отступать.
3
Конечно, не было никакой необходимости ехать за продуктами в большой город, когда все можно было купить пусть в маленьком, но ближайшем от дома. Однако Маргарет испытывала совершенно нелогичное, но вместе с тем непреодолимое желание вновь насладиться ощущением, что никто тебя не знает и никому нет до тебя никакого дела.
Но через соседний городок проезжать все равно приходилось. И Маргарет, одним глазом посматривающей на карту, а другим – на дорогу, ничего не оставалось, как повернуть туда, где показываться ей совсем не хотелось.
Кэтти на заднем сиденье прилипла носом к стеклу в восторге от проносящегося за окном пейзажа. Она даже забыла о привычке сосать большой палец, хотя и сунула его в рот.
Маргарет вынуждена была признать, что пейзаж и в самом деле того стоит. От его красоты прямо дух захватывало. Но чем великолепнее была окружающая природа, тем сильнее молодую женщину тянуло в бетонные джунгли, в которых она провела все двадцать семь лет своей жизни. Постоянный уличный шум, недостаток чистого воздуха и необходимость выращивать цветы не в саду, а на балконе никогда не выглядели для нее столь соблазнительными.
– Домики!
– Наконец-то, – буркнула Маргарет. Они проехали мимо нескольких довольно больших старых зданий, показавшихся ей чуть ли не оазисом на пути к желанной цели. – Я уж начала думать, что цивилизация нам только приснилась.
– А что такое цивилизация?
Маргарет только хмыкнула. Однако ее попытке избежать близкого знакомства с обитателями городка был нанесен внезапный удар. Увидев первые вывески, Кэтти встрепенулась.
– Мам, я пить хочу. Давай остановимся и попьем.
Делать было нечего. Вздохнув, Маргарет решила, что тогда уж и покупать все будет именно здесь.
Городок оказался больше, чем она ожидала. Пришлось достаточно долго ехать по главной улице мимо серых и белых каменных фасадов, красочных витрин маленьких магазинчиков, в которых можно было приобрести практически все, от сбруи для лошадей до ниток с иголками. Наконец они выехали на центральную площадь. Автомобили были аккуратно припаркованы на специально размеченных местах, а саму площадь со всех сторон обступали магазины, более крупные, но менее живописные, чем их собратья на подступах к центру.
Маргарет подъехала к свободному месту на стоянке и ловко вписала свою зеленую малолитражку между блестящим черным монстром с одной стороны и облезшим пикапом с другой.
– Похоже, – сказала она, помогая Кэтти выбраться из машины и не без интереса оглядываясь по сторонам, – здесь можно и затеряться.
– Зачем нам теряться? – удивленно поинтересовалась девочка, и Маргарет успокаивающе сжала ее руку.
– Это просто так говорится. Так куда мы направимся? Нам нужно в супермаркет. Потом, смотри, какой симпатичный магазинчик трикотажа ручной вязки. Еще обязательно надо зайти в аптеку, на всякий случай выписать для тебя лекарства. А может, сперва съедим по мороженому?
Вероятно, все не так ужасно, как казалось поначалу, думала Маргарет, пока они шли к ближайшей кондитерской. Конечно, совсем затеряться не получится, но, по крайней мере, в нее не станут тыкать пальцем как в самозванку, обманом поселившуюся в «Розовом доме». Скорее всего, сказала себе молодая женщина, я все-таки смогу воспринимать эту авантюру как своеобразный затянувшийся отпуск. Пора перестать думать о возвращении, потому что это будет не просто возвращение, а возвращение с поджатым хвостом. Им с Кэтти нечего делать в Нью-Йорке…
Маргарет была так занята своими мыслями, что не сразу обратила внимание на тишину, воцарившуюся в кондитерской, едва они переступили ее порог. Тем более что Кэтти без умолку тараторила, какого именно мороженого ей хочется.
Головы всех сидящих за столиками, как по команде, повернулись в их направлении. Особенный интерес проявила компания из шести пожилых женщин. Даже румяная девушка за прилавком перестала протирать чашки и с любопытством уставилась на вошедших.
Маргарет осмелилась послать слабую улыбку расположившимся вокруг завсегдатаям и повернулась к молодой продавщице.
– Есть свободный столик? – спросила она еле слышным голосом. – На двоих…
Она едва узнавала себя. Неужели это та же самая уверенная в себе женщина, которая отдавала распоряжения подчиненным?
– Вы, должно быть, и есть новая владельца «Розового дома»! – Громкий голос заставил Маргарет вздрогнуть и посмотреть в сторону шести кумушек, сидящих у окна за столиком, заставленным чашками с кофе и изящными тарелочками с пирожными. – Мы чуть не умерли от нетерпения увидеть вас! Подойдите, моя дорогая, и позвольте нам посмотреть на вас и вашу очаровательную малышку!
Маргарет бросила беспомощный взгляд на девушку за старомодным деревянным прилавком. Та сочувственно улыбнулась ей.
– Я… – Маргарет осеклась и сделала несколько робких шагов в сторону пожилых матрон.
– Естественно, нам было любопытно, что это за родственница вдруг объявилась у Джеймса. Старый мошенник никогда ни словом не упоминал о том, что у него кто-то есть.
– Бедняжка! Разве вы не могли пораньше вырваться из этого большого старого дома? Вам, наверное, нелегко справляться со всем одной!
А вы еще и с крошечкой дочкой, за которой нужно присматривать и о которой нужно заботиться!
– Я… я… – неуверенно повторила Маргарет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19