– Итак, мы встречаемся и обсуждаем… что? Политику? Погоду? Биржевые сводки?
– Мы встречаемся и обсуждаем, какой дурой я была… – Маргарет сделала небольшую паузу, чтобы обдумать справедливость своих слов. Да, действительно, только дура позволила бы себе связаться с подобным человеком! – Ну а потом мило распрощаемся и пойдем каждый своей дорогой.
В ее словах правда искусно переплеталась с ложью. Никогда раньше ей и в голову не приходило, что она может вынашивать планы мести. Но нож, засевший в незажившей ране, доказал: она способна на многое, чего раньше от себя не ожидала.
Брюс по-прежнему хочет выманить у нее ранчо, поэтому он придет. И она ляжет с ним в постель – да, да! Потому что это приносит неземное наслаждение. Она возьмет все, что он сможет предложить, и не станет больше терять время на пустые разговоры о чести и моральных принципах. А потом бросит его – но не раньше, чем недвусмысленно выскажется. Прямо скажет, что с самого начала знала, в какую игру он играет, даже поблагодарит за отлично проведенное время… Но вот ранчо она оставит себе.
– К тому же, – для пущей убедительности произнесла Маргарет, – Кэтти уже успела привязаться к твоей бабушке. Так что, если ты будешь шарахаться от меня, у них обеих возникнет уйма сложностей.
– Хорошо. Почему бы и нет? – Вообще-то Брюс уже договорился поужинать завтра с одним клиентом их фирмы, но это вполне можно отложить или послать вместо себя заместителя. – Раз уж тебя так волнует соблюдение внешних приличий.
В голосе его сквозили лень и безразличие, но под ними таилось возбужденное предвкушение.
– Отлично. Куда бы тебе хотелось пойти?
– Абсолютно все равно. К тому же я уже собирался уходить, так что у меня нет времени обсуждать детали.
– Раз так, я знаю один китайский ресторан поблизости от моего отеля. Он маленький, но кормят там замечательно.
Главное сейчас, это не переиграть, предостерегла себя Маргарет. Если она вторично заденет его гипертрофированную гордость, он может отказаться от приглашения. Она поспешно назвала адрес ресторана.
– Договорились. Я буду там в половине восьмого, хотя не могу сказать, что пылаю от восторга.
– В половине восьмого, – проворковала Маргарет. – Не знаю, как и дождусь, Брюс…
Весь следующий день молодая женщина с трудом подавляла волнение при мысли о первом шаге в осуществлении своего плана мести.
Она условилась встретиться днем с парой подружек, чтобы посплетничать и посмеяться, но не получила от этого ни малейшего удовольствия. Мысли были слишком заняты предстоящим поединком, и Маргарет не могла сосредоточиться на разговорах о работе, мелких офисных дрязгах и планах на отпуск.
Неужели раньше все это имело для нее смысл? Лихорадочное стремление любой ценой сделать карьеру, короткие перерывы на ланч и бесконечно долгие рабочие часы, изматывающие до такой степени, что потом не оставалось сил даже оценить заслуженный отдых. Никакие деньги не окупали моральной и физической усталости.
И что самое обидное, именно с Брюсом она сейчас с удовольствием поделилась бы своими мыслями. Поговорить с ним по душам, поведать ему свои чувства… Какое наслаждение доставил бы ей разговор с чутким и умным собеседником!
Так она и поступила бы – две недели и целую жизнь назад…
Туалет для обольщения врага Маргарет выбирала долго и тщательно. Короткая шелковая юбка с бахромой на подоле, то прикрывающей, то соблазнительно выставляющей напоказ длинные стройные ноги. Облегающий топ с короткими рукавами, еле-еле прикрывающий грудь и оставляющий на виду атласную полоску живота. Высокие каблуки, на которых невозможно шагать широко, а можно лишь семенить, дразня мужчин томным покачиванием бедер.
Теперь оставалось решить, когда она придет в ресторан. Если чуть опоздает, то Брюс в полной мере оценит ее неотразимость, пока она будет грациозно скользить между столиками, идя к нему. Но если она первой займет место, то тогда ей удастся перевести дух и сосредоточиться на задуманном.
Маргарет прекрасно понимала: первая встреча после двухнедельного перерыва неизбежно взволнует ее. Если он поведет себя холодно и язвительно, это будет лишь к лучшему – придаст ей решимости для осуществления коварных замыслов. Но нельзя забывать о гипнотической власти его карих глаз, тревожащей сексуальности жестов, очаровании низкого чувственного голоса…
Она заметила его сразу, как только вошла в ресторан. Брюс лениво развалился на стуле, небрежно покачивая в руке бокал.
Боже, он везде чувствует себя как дома. Везде раскован и выглядит невероятно сексапильным. Ничто не может изменить его.
Да, Маргарет хотелось, чтобы он полюбовался ее нарядом и походкой, но сейчас, под пристальным изучающим взглядом Брюса, ее сковала непонятная робость. К счастью, смятение не отразилось на голосе, когда она наконец дошла до столика и остановилась вызывающе близко от Брюса.
– Прости, ты, верно, не ожидал, что я опоздаю. – Она улыбнулась и села. Ее почти трясло от страха, волнения и невольной радости от встречи с ним, но внешне Маргарет удавалось выглядеть невозмутимой. – Я думала, что доберусь быстрее, но повсюду пробки. Пришлось выйти из такси и идти пешком, а на моих каблуках это не так-то просто. – И Маргарет слегка выставила ногу, якобы желая продемонстрировать неудобный каблук.
– Что будешь пить?
Если ему хотелось выказать полное отсутствие интереса к ней, то это у него отлично получалось. Маргарет наклонилась вперед и улыбнулась.
– А у тебя что?
– Виски. – Брюс сделал большой глоток, по-прежнему холодно взирая на нее.
– Пожалуй, немного прохладного розового вина как раз то, что мне сейчас нужно. Я разгорячилась от быстрой ходьбы.
– А, погода… – Он скривил рот в скучающей полуулыбке. – Излюбленная тема для тех, кто во что бы то ни стало тщится вести светскую беседу.
От его близости у молодой женщины кружилась голова.
– Я не тщусь вести беседу, Брюс. Просто стараюсь быть вежливой.
По счастью, как раз в этот момент к ним подошел официант с картой вин, так что она смогла перевести дух, пока Брюс изучал меню.
– Что ж, кто я такой, чтобы мешать твоим усилиям? Итак, погода. В Техасе все еще жарко или уже начались дожди?
– Не надо.
– Что – не надо?
– Упражняться в остроумии.
– Ты забываешь, что увидеться – это твоя идея. Сгладить углы, чтобы можно было спокойно улыбаться друг другу при случайных встречах.
– А что ты делал эти две недели?
– А разве мы уже покончили с погодой?
Принесли вино, и Маргарет в несколько минут осушила бокал.
Ну и куда девалось хваленое обаяние Брюса Макнота? – подумала она. Теперь, когда все его планы рухнули и жертва сорвалась с крючка, ему даже лень уделить хоть малую толику очарования ненужной более особе?
– Твоя бабушка очень мила с нами, – начала Маргарет, рассеянно поглаживая ножку пустого бокала. – Она познакомила Кэтти с другими детьми, так что теперь девочке есть с кем поиграть. Жаль, что я все никак не могу освоиться.
– Ну и когда мы приступим к сути? – Брюс тоже наклонился вперед, так что лица их сблизились. Маргарет казалось, что воздух между ними потрескивает от невидимых электрических разрядов. – Мне кажется, я вправе спросить, что все-таки ты имела в виду, приглашая меня?
– Я хотела выяснить, почему нам теперь так трудно общаться?
– Неужели тебе не ясно?
Ну вот, она отчасти достигла желаемого. Ей удалось завладеть его вниманием. Но даже сейчас, когда он источал враждебность всеми своими порами, она все равно не могла игнорировать его чары. По сравнению с великолепной мужской агрессией Брюса самоуверенность Макса казалась зазнайством мальчишки-старшеклассника.
– Мы оба взрослые люди. Но даже взрослые иногда совершают ошибки. И я признаю, что ошиблась, отклонив твое предложение…
– Да уж, нужно было быть идиоткой… – Брюс прекрасно понимал, что выглядит раздраженным глупцом, но ничего не мог с собой поделать. Ему хотелось дать себе пинка, но резкие слова уже сорвались с его уст.
Маргарет благодарно кивнула официанту, вновь наполнившему ее бокал, и спросила:
– Ты скучал по мне?
Брюса бросило в жар.
– Сдается, я все-таки предпочитаю разговоры о погоде, – насмешливо произнес он, не без удовольствия отметив, что теперь покраснела его собеседница. – Ну а насчет того, чем я занимался эти две недели, тут ответ прост. – Он перевел дыхание. Его не оставляло неуютное ощущение, что она способна прочесть правду по выражению его лица. – Работал.
– Одна работа и никаких развлечений?
– Что, твой дружок Брюс довольно скучный мальчик? – Похоже, виски уже успело несколько развязать ему язык, но сейчас Брюс был этому только рад. Какого черта он вообще согласился прийти сюда?
– Помнится, не всегда такой уж скучный…
– Как дела у моей бабушки? – резко спросил он.
Официант поставил перед ними восхитительную на вид рыбу, но есть Брюсу решительно не хотелось.
– Прекрасно. Она радуется хорошей погоде и с удовольствием возится в саду, ты же знаешь ее привычки.
– А Кэтти? – Брюс еще пытался перевести беседу в сдержанное светское русло. Ему просто необходимо было сохранять контроль над собой, но с каждой минутой это давалось все труднее. Он невольно поддавался на все провокации соблазнительной чертовки.
– Ну, у Кэтти все замечательно. Ей очень понравилось жить на ранчо. Я ей твержу, что зимой в период ветров там совсем не сладко, но она не верит. Что и говорить, ребенку не место в Нью-Йорке.
Маргарет взялась за вилку и с наслаждением отправила в рот кусочек рыбы. Все силы уходили на то, чтобы сдерживать волнение. Она была вовсе не так не уязвима для сарказма своего собеседника, как давала понять, и радовалась любой секундной передышке.
Ей мучительно хотелось спросить его, зачем он начал обольщать ее там, на ранчо. Была ли она хоть на мгновение желанна ему, или все это было только игрой. Но нет, нельзя раскрываться перед этим человеком. Опустив глаза и нарочито интимно понизив голос, Маргарет вновь пустилась в атаку.
– Глупо, правда? Произносим пустые слова, когда нам так много есть что сказать друг другу.
– Например?
– Например, что за эти две недели я успела забыть, насколько неотразимо ты выглядишь. – Она отложила нож и вилку и посмотрела ему в глаза.
– Что ты задумала? – По ее примеру он тоже отодвинул приборы и в упор уставился на Маргарет. Брюс надеялся, что его лицо не отражает того смятения, что воцарилось в его сердце.
– Ничего, просто разговариваю.
– Разговариваешь?
– Вот именно. Ради этого я и позвонила тебе. Чтобы мы могли поговорить, хотя…
– Хотя – что? – быстро спросил Брюс.
– Хотя сейчас мне в голову приходят идеи более увлекательно провести время, – еле слышно выдохнула Маргарет.
7
– Правда?
– Правда. Говоря начистоту, я прекрасно могла бы уладить все проблемы с квартирой и банком по телефону. Совсем не нужно лично являться, когда… – Любая могла бы утонуть в бархатистой глубине его глаз, подумала Маргарет.
– Но ты просто не могла устоять перед желанием порадовать взор созерцанием меня?
– Не совсем. И в твоих устах это звучит излишне цинично, если не самовлюбленно, Брюс. Понятно, конечно, что ты такой и есть, но не стоит демонстрировать это столь явно…
Брюс стал смотреть куда-то вдаль, и Маргарет поняла, что он пытается сдержать улыбку. От этого у нее сжалось сердце.
– Циничный, самовлюбленный… Тогда ответь: зачем тебе понадобилось тащиться в Нью-Йорк ради встречи с таким малопривлекательным типом?
– Я правда хотела поговорить с тобой, Брюс. Мне казалось, просто безумием оборвать нашу связь, раз уж мы неизбежно будем часто сталкиваться. Ты, конечно, и циничен, и самовлюблен, спору нет. Но все же иногда с тобой очень приятно.
– Очень приятно. Ну, ты, я смотрю, перешла к откровенной лести. Что ж, раз ты высказала все, что обо мне думаешь, пора и мне сообщить, что я думаю о тебе.
По спине Маргарет пробежал холодок. Сейчас он даст понять, что его по-прежнему тянет к ней, что она ему вовсе не безразлична.
– Тебе не кажется, что ты не последовательна, – сказал Брюс то, что она никак не ожидала услышать. – То ты читаешь мне мораль, то беззастенчиво флиртуешь и заманиваешь в постель. С чего бы это?
– А разве от меня требуется последовательность? – рассмеялась Маргарет, мгновенно сменив тактику. – Женщинам по традиции позволено вести себя несколько загадочно. – Она положила подбородок на сцепленные перед собой руки и с вызовом посмотрела на Брюса.
Как ни странно, она стала наслаждаться ситуацией. Есть все-таки некоторая прелесть в роли роковой женщины.
– Я думала, мужчинам нравится непредсказуемость в женщинах. Мне казалось, их привлекают натуры таинственные и сложные.
– Не всех. Некоторые предпочитают определенность, – сухо возразил Брюс.
Он, например. Но при всем том непредсказуемость Маргарет, видно, оказалась исключением, потому что в этой женщине ему нравилось все. Единственное, что он мог сделать, – это постараться тщательнее скрывать свои чувства.
– Ты имеешь в виду, что тебе-то как раз и не нравится…
– Я имею в виду, что пора попросить счет, и…
– И…
Несмотря на сдержанность Брюса, Маргарет каким-то шестым чувством ощутила в нем скрытое колебание и, повинуясь внезапному импульсу, наклонилась вперед и коснулась его руки. Мимолетно, но достаточно, чтобы успеть погладить ладонь, легко скользнуть кончиками пальцев по его запястью и быстро отдернуть руку, чтобы он не успел почувствовать, насколько это прикосновение взволновало ее саму. Власть этого мужчины над ней пугала Маргарет, но она была полна решимости устоять.
– Ты идешь по тонкому льду, Маргарет. – Брюс в замешательстве запустил руку в свои густые волосы, но ни на секунду не оторвал взгляда от ее лица.
– Что ты хочешь сказать?
– Что я могу поймать тебя на слове. Воспользоваться твоим столь щедрым предложением. Но что будет после того, как мы опять переспим, снова прогонишь меня? Мне вовсе не нравится роль волка, таскающего раз за разом невинную овечку на заклание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19