Сервис на уровне Wodolei
баррелей в день. Учитывая количество сопутствующей воды, общий объем выкачиваемой из недр пустыни жидкости должен был составить 160 тыс. баррелей в день.
Описанный метод выглядел соблазнительно простым, но действительность оказалась обескураживающе сложной и потребовала вовлечения в процесс значительного количества новаций. Опыта обработки давлением бассейнов, скрытых в плотных формациях известняка, ранее не существовало, и сама эта методика никогда не применялась в масштабе, сопоставимом с лехвэйрским проектом.
Одним из многочисленных нововведений было применение 16-дюймовых пластиковых труб для перегонки нефти и полиэтиленовой оплетки для предохранения элементов, связанных с подачей воды, от коррозии.
Что можно увидеть в знойной пустыне, помимо штабелей пластиковых труб и масс раздробленной горной породы, если вложить в проект 500 млн долларов? Ответ: своего рода промышленный Диснейленд с 400-тонными мобильными буровыми установками, разработанными во Франции и построенными в Америке, которые обладают возможностью быть отбуксированными от одной скважины к другой вместе со своими 50-метровыми мачтами и оснащены изощренными, напичканными микроэлектронными мозгами компьютерными системами, позволяющими осуществлять контроль и управление этими монстрами с сенсорного экрана.
Некоторое представление относительно масштаба данного проекта можно получить, изучив сухие цифры: 175 инженеров-конструкторов и 1650 специалистов-монтажников потратили 8 млн человеко-часов на установку оборудования и возведение сооружений. Подрядчики и штат компании PDO, вовлеченные в работы по проекту, намотали на спидометры 7 млн километров. Было использовано 15 тыс. кубических метров бетона и 50 тыс. тонн оборудования, для доставки которых в Оман потребовалось 300 судов и 200 самолетов.
Производственная станция, где нефть, газ и вода разделялись и обрабатывались, была обеспечена четырьмя гигантскими компрессорами. Имея мощность по 10 МВт каждый, эти огромные машины управлялись 70-тонными электрическими моторами через гидравлические сцепления, подобные тем, что используются в автоматической трансмиссии автомобиля, за исключением того, что они были почти в тысячу раз больше.
Кроме того, Лехвэйр получил собственную электростанцию на 50 МВт – достаточно крупную, чтобы покрыть потребности в электроэнергии европейского индустриального города. Он вошел в Книгу рекордов Гиннесса как самая горячая в мире строительная площадка, где на постоянной основе был развернут лагерь с корпусами на 170 человек, оснащенными всем необходимым, включая системы кондиционирования воздуха, плавательные бассейны, библиотеки и опрятные зеленые лужайки, орошаемые переработанными сточными водами. Этот лагерь представлял собой настоящий оазис комфорта в одной из наиболее враждебных пустынь планеты.
Проект Лехвэйр, вместе с другими EOR-проектами, реализуемыми в различных областях султаната, по свидетельству Alexander's Gas & Oil Connections, позволил снизить издержки производства до 3-4 долларов на баррель. Но этот показатель, выглядящий вполне достойно по мировым стандартам, все еще существенно выше в сравнении со стоимостью добычи нефти из месторождений других стран Персидского залива. Представители PDO недавно заявили, что они стремятся удвоить показатель воспроизводства, доведя его до 50 %, и с этой целью планируют инвестировать в ближайшие пять лет еще 50 проектов, общей стоимостью 1 млрд долларов. Комментарий Alexanders по поводу этого громкого заявления звучит так: «Еще неизвестно, будет ли это возможно».
Если Лехвэйр иллюстрировал готовность Shell вкладывать весомый капитал в высокие технологии в погоне за увеличением производства в Омане, месторождение Иибал в свою очередь оказалось символичным примером уникальной способности султаната разрушать честолюбивые мечты нефтяников. Производившее на своем пике в 1997 г. рекордные для страны 220-250 тыс. баррелей в день, месторождение Иибал теперь является самой большой проблемой Shell в султанате.
Производство знаменитого нефтяного бассейна находится в штопоре и падает со скоростью 12 % в год, что более чем в два раза превышает средний региональный показатель. Текущий показатель производительности составляет 88-90 тыс. баррелей в день. Кроме того, Shell приходится признать еще одну местную проблему, тесно связанную с предыдущей: 90 % того, что сейчас выходит на поверхность из недр Иибала, составляет вода. Это значительно увеличивает и без того высокие по стандартам Залива затраты на производство. Падение производительности на Иибале дает аналитикам право говорить о том, что в перспективе компанию ожидают еще более серьезные неприятности и трудности при реализации своих обещаний в отношении перспективных выгод широко разрекламированной Shell стратегии горизонтального бурения.
В сущности, как следует из ее названия, данная технология подразумевает бурение скважины под углом в 90 градусов, т. е. параллельно линии горизонта на расстояние до километра и на любой требуемой глубине.
По сравнению с обычным, вертикальным бурением, горизонтальное позволяет проводить отбор пластовой жидкости в гораздо большей области. Эффективность данного метода часто проявляется в двойном, а то и в тройном увеличении производительности. Shell проделала большой объем работ по освоению этого новаторского метода и сделала оптимистичные выводы о способности технологии горизонтального бурения продлевать жизнь «стареющим» месторождениям и повышать производительность остальных.
Но в нефтяной индустрии, как в жизни: любая выгода редко достигается без сопутствующих затрат, и горизонтальное бурение – технически спорный и дорогой метод, даже по стандартам нефтедобывающей промышленности. Не надо быть технологом, чтобы понять, что выписывание глубоко под землей гигантской заглавной буквы «L» протяженностью в целую милю – занятие не для трусливых и не для тех компаний, чей бюджет ограничен.
Самым восторженным приверженцем данной методики был уволенный председатель Shell сэр Филипп Уоттс. В своем бравурном публичном выступлении в 2000 г. он охарактеризовал ее как ключевой элемент в «дальнейшем развитии бурения», дающий возможность «максимизировать добычу на таких выработанных месторождениях, как Иибал».
Когда Уоттс, глава исследовательско-производственного подразделения Shell, озвучивал подобные собственные выводы, он, должно быть, знал, что производство на Иибале за два последних года снизилось на 25 %. Кроме того, бодро докладывая о «технологии бурения будущего», позволяющей изыскать «существенные дополнительные резервы», он должен был также знать, что метод горизонтального бурения не только далек от того, чтобы служить решением проблемы истощения Иибала, но и является ее причиной.
Доказательства данного вывода приводятся в документах, подготовленных двумя оманскими нефтяными инженерами. В своих отчетах, изданных в виде технической документации для внутреннего пользования компанией PDO и Обществом нефтяных инженеров, они подробно исследуют падение производства на Иибале и проблему 90 %-ного содержания воды в извлекаемом на поверхность сырье. Один из документов объясняет этот факт как следствие объемных закачек воды, обязательно осуществляемых в процессе проведения горизонтального бурения. Данный вывод не обрадовал руководство компании PDO, пробурившей к тому времени почти 100 горизонтальных скважин на Иибале в рамках осуществления в 1996 г. проекта стоимостью 200 млн долларов.
Если Уоттс хотел бы получить другое, более авторитетное, техническое объяснение того, что случалось глубоко в недрах песчаной пустыни, ему достаточно было бы обратиться к Уолтеру ван де Виверу, человеку, который стал главой исследовательского департамента Shell, когда сам Уоттс пошел на повышение. Что касается ван де Вивера, признанного специалиста в своем деле, обладавшего широким доверием руководящего состава Shell, то он знал об Иибале все, поскольку ранее в своей честолюбивой карьере был ответственным за производство на нефтяных месторождениях PDO.
Это теперь, после предания огласке деталей тех колких почтовых сообщений, которыми эти двое обменивались друг с другом, когда выяснилось, что оба они старались свести свои контакты к минимуму, становится ясно, что Уоттс скорее предпочел бы узнать мнение Малкома Брайндеда, возглавившего исследовательское направление компании после того, как ван де Вивер был отправлен в отставку вслед за Уоттсом.
Брайндед, выпускник Кембриджа и авторитетный специалист в области нефтедобычи, работающий в министерстве энергетики в качестве советника, ранее был директором по развитию компании PDO и курировал среди прочих месторождения Иибал и Фахуд. Брайндед также был руководителем PDO по инжинирингу и возглавлял некоторые крупные проекты, связанные с применением высоких технологий при разработке нефтяных месторождений, включая Лехвэйр.
Если Уоттс не хотел прислушиваться к людям, имеющим богатый практический опыт, но стоящим ниже него на ступенях иерархической лестницы, у него была возможность обратиться наверх и узнать мнение своего прославленного предшественника, сэра Марка Муди-Стюарта, который тоже был ветераном PDO и, кроме того, автором технической документации по нефтяным месторождениям Омана. Конечно, тот факт, что среди топ-менеджеров Shell (а также среди тех, кто были их боссами, как, например, сэр Джон Дженнингс, десятый председатель компании, в 1962 г. в возрасте 25 лет работавший геологом на буровой площадке в Иибале до тех пор, пока нефть не была наконец найдена) было так много людей, которые значительную часть своей карьеры строили в компании PDO, объяснялся вовсе не совпадениями. Консультант по менеджменту, к услугам которого часто обращалась Shell, говорил:
Оман сыграл роль гигантской детской игровой площадки для ярких молодых менеджеров. Учитывая экстраординарный комплекс имеющихся там проблем (и технических, и тех, которые следовало бы назвать этнополитическими, поскольку отношения между племенами в глубине страны и на побережье не всегда гармоничны), можно было с уверенностью сказать: если вы смогли выполнить задание в Омане, то сможете успешно повторить это в другом месте.
Но, хотя Shell загнала себя в технологический тупик и серьезно завысила нефтяные запасы Омана, не вызывал сомнений тот факт, что и компания, и Оман процветали в основном за счет природного газа, найденного PDO, часто под старыми нефтяными месторождениями, и развития его экспорта.
Первые крупные открытия месторождений газа были сделаны на глубине 4,5 километров в Барике и Саих Рауле в центральном Омане. Эти источники, а также еще один, меньший по размеру, найденный в Саих Нихавде, сформировали основу экспорта, осуществляемого компанией Liquid Natural Gas (LNG), организованной в форме совместного предприятия, в котором 51 % акций принадлежал правительству Омана, 30 % – Shell, 5,5 % – Total, а оставшаяся часть приходилась на долю компаний Partex, Korea LNG, Mitsubishi, Mitsui и Itochu.
Завод, производивший сжиженный газ, с которого в 2000 г. начался экспорт, был расположен в Калхате, близ Сура, на западном побережье султаната. Интересно, что оба этих населенных пункта в прошлом играли в экономике страны важную роль: во времена былого и давно потерянного процветания Омана они служили портами, через которые велась торговля рабами и специями.
ГОНКА МИРОВЫХ ГИГАНТОВ
Приблизительно 75 лет назад А. Харди, европейский директор World Petroleum, написал: «Нефть принадлежит демократическому поколению, и развитие этой индустрии шло демократическим путем, хотя при этом проявлялась тенденция к созданию совершенно новой аристократии».
Немного ранее Р. Хоутри, шеф экономического департамента британского казначейства, написал в своих «Экономических аспектах суверенитета» (Economic Aspects of Sovereignty):
Искатели прибыли обычно имеют влияние на правительства своих стран, и правительства расценивают поддержку действий своих искателей прибыли в любой части мира как очень важную цель своей публичной политики… Выгода для одной страны обязательно означает наличие потерь для других стран, и наоборот. Конфликт – сущность погони за властью.
И Харди, и Хоутри давно ушли, но результаты проводимых ими исследований остаются уместными и значимыми для сегодняшних реалий. Если отбросить лишние слова и высокопарную демагогию, в остатке мы получим мысль о том, что грубая сила, сосредоточенная в руках «новой аристократии» Харди и «искателей прибыли» Хоутри в экстраординарном мире большой нефти позволят им управлять как экономикой государств, так и их политической повесткой дня.
В своей книге «Семь сестер», вышедшей в 1975 г., выдающийся британский писатель и историк нефтедобывающей индустрии Энтони Сэмпсон прокомментировал:
Существует банда «сестер», возглавляемая двумя гигантами, Shell и Exxon (бывшая Standard Oil)… История их конкурентной борьбы в масштабе всего мира долгое время была неразрывно связана с историей всего общества, финансируя целые нации, разжигая и поддерживая войны, развивая пустыни. Их коммерческие амбиции чреваты дипломатическими последствиями: революции в Ираке, сепаратистское движение в Шотландии, гражданская война в Нигерии. Нередко они были похожи на частные правительства, в пользу которых некоторые западные страны преднамеренно отказались от своих дипломатических функций и международных интересов… они представляли намного больше, чем только самих себя; они были центральной частью целой экономической системы Запада.
Их прибыли были больше, чем у большинства тех стран, где они работали; их танкерный флот обладал большим тоннажем, чем любой государственный; они владели и управляли целыми городами в пустыне. Во всем, что касалось нефти, они были фактически самостоятельны, неуязвимы к законам спроса и предложения и к капризам фондовых рынков, контролируя все функции своего бизнеса и продавая нефть от одного своего филиала к другому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Описанный метод выглядел соблазнительно простым, но действительность оказалась обескураживающе сложной и потребовала вовлечения в процесс значительного количества новаций. Опыта обработки давлением бассейнов, скрытых в плотных формациях известняка, ранее не существовало, и сама эта методика никогда не применялась в масштабе, сопоставимом с лехвэйрским проектом.
Одним из многочисленных нововведений было применение 16-дюймовых пластиковых труб для перегонки нефти и полиэтиленовой оплетки для предохранения элементов, связанных с подачей воды, от коррозии.
Что можно увидеть в знойной пустыне, помимо штабелей пластиковых труб и масс раздробленной горной породы, если вложить в проект 500 млн долларов? Ответ: своего рода промышленный Диснейленд с 400-тонными мобильными буровыми установками, разработанными во Франции и построенными в Америке, которые обладают возможностью быть отбуксированными от одной скважины к другой вместе со своими 50-метровыми мачтами и оснащены изощренными, напичканными микроэлектронными мозгами компьютерными системами, позволяющими осуществлять контроль и управление этими монстрами с сенсорного экрана.
Некоторое представление относительно масштаба данного проекта можно получить, изучив сухие цифры: 175 инженеров-конструкторов и 1650 специалистов-монтажников потратили 8 млн человеко-часов на установку оборудования и возведение сооружений. Подрядчики и штат компании PDO, вовлеченные в работы по проекту, намотали на спидометры 7 млн километров. Было использовано 15 тыс. кубических метров бетона и 50 тыс. тонн оборудования, для доставки которых в Оман потребовалось 300 судов и 200 самолетов.
Производственная станция, где нефть, газ и вода разделялись и обрабатывались, была обеспечена четырьмя гигантскими компрессорами. Имея мощность по 10 МВт каждый, эти огромные машины управлялись 70-тонными электрическими моторами через гидравлические сцепления, подобные тем, что используются в автоматической трансмиссии автомобиля, за исключением того, что они были почти в тысячу раз больше.
Кроме того, Лехвэйр получил собственную электростанцию на 50 МВт – достаточно крупную, чтобы покрыть потребности в электроэнергии европейского индустриального города. Он вошел в Книгу рекордов Гиннесса как самая горячая в мире строительная площадка, где на постоянной основе был развернут лагерь с корпусами на 170 человек, оснащенными всем необходимым, включая системы кондиционирования воздуха, плавательные бассейны, библиотеки и опрятные зеленые лужайки, орошаемые переработанными сточными водами. Этот лагерь представлял собой настоящий оазис комфорта в одной из наиболее враждебных пустынь планеты.
Проект Лехвэйр, вместе с другими EOR-проектами, реализуемыми в различных областях султаната, по свидетельству Alexander's Gas & Oil Connections, позволил снизить издержки производства до 3-4 долларов на баррель. Но этот показатель, выглядящий вполне достойно по мировым стандартам, все еще существенно выше в сравнении со стоимостью добычи нефти из месторождений других стран Персидского залива. Представители PDO недавно заявили, что они стремятся удвоить показатель воспроизводства, доведя его до 50 %, и с этой целью планируют инвестировать в ближайшие пять лет еще 50 проектов, общей стоимостью 1 млрд долларов. Комментарий Alexanders по поводу этого громкого заявления звучит так: «Еще неизвестно, будет ли это возможно».
Если Лехвэйр иллюстрировал готовность Shell вкладывать весомый капитал в высокие технологии в погоне за увеличением производства в Омане, месторождение Иибал в свою очередь оказалось символичным примером уникальной способности султаната разрушать честолюбивые мечты нефтяников. Производившее на своем пике в 1997 г. рекордные для страны 220-250 тыс. баррелей в день, месторождение Иибал теперь является самой большой проблемой Shell в султанате.
Производство знаменитого нефтяного бассейна находится в штопоре и падает со скоростью 12 % в год, что более чем в два раза превышает средний региональный показатель. Текущий показатель производительности составляет 88-90 тыс. баррелей в день. Кроме того, Shell приходится признать еще одну местную проблему, тесно связанную с предыдущей: 90 % того, что сейчас выходит на поверхность из недр Иибала, составляет вода. Это значительно увеличивает и без того высокие по стандартам Залива затраты на производство. Падение производительности на Иибале дает аналитикам право говорить о том, что в перспективе компанию ожидают еще более серьезные неприятности и трудности при реализации своих обещаний в отношении перспективных выгод широко разрекламированной Shell стратегии горизонтального бурения.
В сущности, как следует из ее названия, данная технология подразумевает бурение скважины под углом в 90 градусов, т. е. параллельно линии горизонта на расстояние до километра и на любой требуемой глубине.
По сравнению с обычным, вертикальным бурением, горизонтальное позволяет проводить отбор пластовой жидкости в гораздо большей области. Эффективность данного метода часто проявляется в двойном, а то и в тройном увеличении производительности. Shell проделала большой объем работ по освоению этого новаторского метода и сделала оптимистичные выводы о способности технологии горизонтального бурения продлевать жизнь «стареющим» месторождениям и повышать производительность остальных.
Но в нефтяной индустрии, как в жизни: любая выгода редко достигается без сопутствующих затрат, и горизонтальное бурение – технически спорный и дорогой метод, даже по стандартам нефтедобывающей промышленности. Не надо быть технологом, чтобы понять, что выписывание глубоко под землей гигантской заглавной буквы «L» протяженностью в целую милю – занятие не для трусливых и не для тех компаний, чей бюджет ограничен.
Самым восторженным приверженцем данной методики был уволенный председатель Shell сэр Филипп Уоттс. В своем бравурном публичном выступлении в 2000 г. он охарактеризовал ее как ключевой элемент в «дальнейшем развитии бурения», дающий возможность «максимизировать добычу на таких выработанных месторождениях, как Иибал».
Когда Уоттс, глава исследовательско-производственного подразделения Shell, озвучивал подобные собственные выводы, он, должно быть, знал, что производство на Иибале за два последних года снизилось на 25 %. Кроме того, бодро докладывая о «технологии бурения будущего», позволяющей изыскать «существенные дополнительные резервы», он должен был также знать, что метод горизонтального бурения не только далек от того, чтобы служить решением проблемы истощения Иибала, но и является ее причиной.
Доказательства данного вывода приводятся в документах, подготовленных двумя оманскими нефтяными инженерами. В своих отчетах, изданных в виде технической документации для внутреннего пользования компанией PDO и Обществом нефтяных инженеров, они подробно исследуют падение производства на Иибале и проблему 90 %-ного содержания воды в извлекаемом на поверхность сырье. Один из документов объясняет этот факт как следствие объемных закачек воды, обязательно осуществляемых в процессе проведения горизонтального бурения. Данный вывод не обрадовал руководство компании PDO, пробурившей к тому времени почти 100 горизонтальных скважин на Иибале в рамках осуществления в 1996 г. проекта стоимостью 200 млн долларов.
Если Уоттс хотел бы получить другое, более авторитетное, техническое объяснение того, что случалось глубоко в недрах песчаной пустыни, ему достаточно было бы обратиться к Уолтеру ван де Виверу, человеку, который стал главой исследовательского департамента Shell, когда сам Уоттс пошел на повышение. Что касается ван де Вивера, признанного специалиста в своем деле, обладавшего широким доверием руководящего состава Shell, то он знал об Иибале все, поскольку ранее в своей честолюбивой карьере был ответственным за производство на нефтяных месторождениях PDO.
Это теперь, после предания огласке деталей тех колких почтовых сообщений, которыми эти двое обменивались друг с другом, когда выяснилось, что оба они старались свести свои контакты к минимуму, становится ясно, что Уоттс скорее предпочел бы узнать мнение Малкома Брайндеда, возглавившего исследовательское направление компании после того, как ван де Вивер был отправлен в отставку вслед за Уоттсом.
Брайндед, выпускник Кембриджа и авторитетный специалист в области нефтедобычи, работающий в министерстве энергетики в качестве советника, ранее был директором по развитию компании PDO и курировал среди прочих месторождения Иибал и Фахуд. Брайндед также был руководителем PDO по инжинирингу и возглавлял некоторые крупные проекты, связанные с применением высоких технологий при разработке нефтяных месторождений, включая Лехвэйр.
Если Уоттс не хотел прислушиваться к людям, имеющим богатый практический опыт, но стоящим ниже него на ступенях иерархической лестницы, у него была возможность обратиться наверх и узнать мнение своего прославленного предшественника, сэра Марка Муди-Стюарта, который тоже был ветераном PDO и, кроме того, автором технической документации по нефтяным месторождениям Омана. Конечно, тот факт, что среди топ-менеджеров Shell (а также среди тех, кто были их боссами, как, например, сэр Джон Дженнингс, десятый председатель компании, в 1962 г. в возрасте 25 лет работавший геологом на буровой площадке в Иибале до тех пор, пока нефть не была наконец найдена) было так много людей, которые значительную часть своей карьеры строили в компании PDO, объяснялся вовсе не совпадениями. Консультант по менеджменту, к услугам которого часто обращалась Shell, говорил:
Оман сыграл роль гигантской детской игровой площадки для ярких молодых менеджеров. Учитывая экстраординарный комплекс имеющихся там проблем (и технических, и тех, которые следовало бы назвать этнополитическими, поскольку отношения между племенами в глубине страны и на побережье не всегда гармоничны), можно было с уверенностью сказать: если вы смогли выполнить задание в Омане, то сможете успешно повторить это в другом месте.
Но, хотя Shell загнала себя в технологический тупик и серьезно завысила нефтяные запасы Омана, не вызывал сомнений тот факт, что и компания, и Оман процветали в основном за счет природного газа, найденного PDO, часто под старыми нефтяными месторождениями, и развития его экспорта.
Первые крупные открытия месторождений газа были сделаны на глубине 4,5 километров в Барике и Саих Рауле в центральном Омане. Эти источники, а также еще один, меньший по размеру, найденный в Саих Нихавде, сформировали основу экспорта, осуществляемого компанией Liquid Natural Gas (LNG), организованной в форме совместного предприятия, в котором 51 % акций принадлежал правительству Омана, 30 % – Shell, 5,5 % – Total, а оставшаяся часть приходилась на долю компаний Partex, Korea LNG, Mitsubishi, Mitsui и Itochu.
Завод, производивший сжиженный газ, с которого в 2000 г. начался экспорт, был расположен в Калхате, близ Сура, на западном побережье султаната. Интересно, что оба этих населенных пункта в прошлом играли в экономике страны важную роль: во времена былого и давно потерянного процветания Омана они служили портами, через которые велась торговля рабами и специями.
ГОНКА МИРОВЫХ ГИГАНТОВ
Приблизительно 75 лет назад А. Харди, европейский директор World Petroleum, написал: «Нефть принадлежит демократическому поколению, и развитие этой индустрии шло демократическим путем, хотя при этом проявлялась тенденция к созданию совершенно новой аристократии».
Немного ранее Р. Хоутри, шеф экономического департамента британского казначейства, написал в своих «Экономических аспектах суверенитета» (Economic Aspects of Sovereignty):
Искатели прибыли обычно имеют влияние на правительства своих стран, и правительства расценивают поддержку действий своих искателей прибыли в любой части мира как очень важную цель своей публичной политики… Выгода для одной страны обязательно означает наличие потерь для других стран, и наоборот. Конфликт – сущность погони за властью.
И Харди, и Хоутри давно ушли, но результаты проводимых ими исследований остаются уместными и значимыми для сегодняшних реалий. Если отбросить лишние слова и высокопарную демагогию, в остатке мы получим мысль о том, что грубая сила, сосредоточенная в руках «новой аристократии» Харди и «искателей прибыли» Хоутри в экстраординарном мире большой нефти позволят им управлять как экономикой государств, так и их политической повесткой дня.
В своей книге «Семь сестер», вышедшей в 1975 г., выдающийся британский писатель и историк нефтедобывающей индустрии Энтони Сэмпсон прокомментировал:
Существует банда «сестер», возглавляемая двумя гигантами, Shell и Exxon (бывшая Standard Oil)… История их конкурентной борьбы в масштабе всего мира долгое время была неразрывно связана с историей всего общества, финансируя целые нации, разжигая и поддерживая войны, развивая пустыни. Их коммерческие амбиции чреваты дипломатическими последствиями: революции в Ираке, сепаратистское движение в Шотландии, гражданская война в Нигерии. Нередко они были похожи на частные правительства, в пользу которых некоторые западные страны преднамеренно отказались от своих дипломатических функций и международных интересов… они представляли намного больше, чем только самих себя; они были центральной частью целой экономической системы Запада.
Их прибыли были больше, чем у большинства тех стран, где они работали; их танкерный флот обладал большим тоннажем, чем любой государственный; они владели и управляли целыми городами в пустыне. Во всем, что касалось нефти, они были фактически самостоятельны, неуязвимы к законам спроса и предложения и к капризам фондовых рынков, контролируя все функции своего бизнеса и продавая нефть от одного своего филиала к другому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41