Он завладел умами всех. Паша с Женей по десятку раз в день перечитывали «Описание» дороги и дневник партизан, надеясь найти какой-нибудь, пусть самый отдаленный, намек. Федя, убегая на разведку, не пропускал ничего нового, чтобы не попробовать на язык. Боря с Аликом готовили обед и бормотали: «Кислый… Кислый…» Наташа, пришивая заплату, иногда вдруг забывала про нее и, устремив глаза вдаль, задумывалась. А «Кислого» не было, точно он сквозь землю провалился.
По утрам Паша все неувереннее командовал:
— Курс на север.
Экспедиция переходила через горы, спускалась в пади. Переходила топкие, заросшие кустарниками ключи. Шли обширными лугами, где радовало глаз бесконечное море трав и цветов. Шли заболоченными кочкастыми равнинами. И опять углублялись в лес.
Экспедиция находилась в движении с утра до вечера, останавливалась лишь на обед и на ужин. Ребята окрепли: к вечеру они уставали намного меньше, чем в первые дни похода, хотя проходили больше. Они загорели, легче переносили дневной жар, ночной холод и укусы появляющихся днем слепней-паутов, а вечерами и по утрам — комаров и мошки. Ребята научились безошибочно определять, в какой стороне от костра, в зависимости от погоды, устроить постель, чтобы на нее не летели дым и искры. Научились разжигать костер от одной спички и накладывать дрова так, чтобы прогорали медленнее, а давали тепла больше. Все увлекались наукой следопыта. И даже Наташа с Павлом уже могли отличать следы косули от изюбра.
Сейчас ребята со смехом вспоминали свои страхи в первую ночь. Как же было не смеяться, если кричали тогда, напугав их до смерти, не кто иные, как… зайчонок, козел и филин!
Федя чувствовал себя в тайге как дома. В чтении следов он делал такие успехи, что дедушка диву давался. Компас на руке разведчик носил только для порядка. Зачем он, когда всегда перед глазами не менее верные указатели дороги? Солнце, звезды, ветви и кора деревьев, дупла птиц, муравейники, породы леса на склонах гор — все показывало разведчику: «здесь север» или «здесь юг».
Дядя Коля сказал правду: за три дня экспедиция продвинулась вперед не меньше чем на шестьдесят километров и не встретила ни одного человека и никаких признаков его присутствия. Если бы не таинственный «Кислый», ребята бы вдоволь нарадовались. Здесь, видимо, действительно еще не ступала нога человека.
Что же такое «Кислый»? Где падь Золотая?
С высоких гор ребятам открывались десятки падей и распадков — на севере, западе, востоке. Правильно ли идут? Может, пройден незамеченным «Кислый», и одна из остающихся в стороне падей и есть она — Золотая…
Неужели сказочное богатство этой пади так и останется не открытым? Неужели они не выполнят суровой и страстной просьбы славных героев: «Товарищ! Найди падь Золотую!»?
Дедушка как мог успокаивал ребят. Но успокаивал он как-то странно, неуверенно, вроде смущаясь. Видимо, его тоже угнетали неизвестность и сознание того, что он, следопыт, не может ничем помочь. Да, здесь его искусство было бессильным. Любой, даже самый заметный след, какой оставили за собой великие партизаны, не мог сохраниться долгие двадцать шесть лет. Помятые ими кусты за это время успели состариться и погибнуть, уступив место молодым, а надломленная сосенка превратилась в высокое дерево.
Но, несмотря ни на что, ребята не унывали. Этому способствовало, пожалуй, то, что каждый день с утра до вечера был заполнен делом. На привалах дедушка придирчиво и строго проводил учения по стрельбе. Этих часов все ждали с нетерпением.
Учились стрелять навскидку, влет, днем и в сумерки. Однажды стреляли даже ночью. Это была тренировка к знаменитой стрельбе на слух. Дедушка, привязав длинный шнур к полену и находясь рядом со стрелком, дергал за шнур. Полено, подпрыгнув, стучало. По этому короткому звуку надо было определить, где цель, и поразить ее. Ребята не попали, отличилась опять Наташа — перебила дробью шнур рядом с поленом. Но в охоте на вредных птиц она участия не принимала, отговариваясь разными причинами. Остальным же эта охота приносила много радости. Женя с Федей сбили влет по одному ястребу-тетеревятнику. К огорчению ребят, вредных птиц было не так уж много. Большей частью птицы, даже из семейства коршунов и ястребов, вопреки убеждению ребят, оказались полезными, и их, конечно, не стреляли.
Вечерами у костра долго не умолкали разговоры и смех. Женя искусно вырезал из осины шахматные фигурки, и все участвовали в турнире. По-прежнему каждый старательно выполнял свое дело. Сытная и вкусная пища в положенное время подавалась от костра. Мягкая и теплая постель манила к себе уставших за день ребят. На одежду любо было смотреть: хоть вся в заплатах, но чистая, без единого пятнышка, без болтающейся пуговицы. Утром и вечером зачитывались приказы по экспедиции. На привалах слушались подробные донесения разведчика о том, что интересного вблизи. Федя уже легко вел маршрутную карту и заносил на нее всё: озера, речушки, хребты. По утрам все так же подавалась команда: «На север!»
Изредка над бескрайной тайгой пролетал пожарный самолет. Летчику, хотя он не мог их видеть, ребята кричали, свистели, махали. И только иногда то тот, то другой вдруг замолкал на полуслове и задумывался: «Где же ты, падь Золотая?»
А впереди ребят ожидало настоящее испытание их мужества, ожидала катастрофа…

Кто весел, тот смеется,
Кто хочет, тот добьется,
Кто ищет — тот всегда найдет!.. —
напевала Наташа.
— Хорошая песня, Паша? — спросила она.
— Хорошая, — не оборачиваясь, ответил Паша. — Мы не унываем, мы ищем, над «Кислым» думаем.., Не мешай, Наташа.
— Фу-у! — отрываясь от «Описания», улыбнулся и поерошил волосы Женя. — Вот, Наташа, все-таки загадка так загадка. Ну, никак!.. Правда, Паша, хватит думать, давай постель делать.
Боря и Алик, разбирая многочисленные мешочки с продуктами, тихо переговаривались.
— В обед опять осталось, — сказал Алик. — Ребята что-то едят хуже… Может, Боря, невкусно?
— Вкусно. Ты молодец, научился! Беспокоятся ребята, вот и едят меньше. Да и мы немножко виноваты — всесуп да суп… А в норму все равно не вошли…
Отношение ребят к Алику все еще было настороженное. Правда, с ним говорили, смеялись, но не так, как между собой. Один Боря относился к нему просто, как ко всем. Но Федя точно не замечал Алика: не отвечал на вопросы, не обмолвился с ним ни одним словом.
— Женя ругался: «Не можете, говорит, сварить что-нибудь вкусное, чтобы хорошо поесть», — продолжал Алик.
— Сам слышал, — нахмурился Боря. — Наэкономили мы с тобой… Сегодня компот сварим.
— Компот? А сахару мало.
— С конфетами…
— Много конфет надо. Совсем из нормы выйдем.
— Это ничего. Как «Кислый» найдем, все повеселеют. Тут и подадим чай без конфет. Веселые будут — не заметят.
Возвращение Феди прервало разговор. По его оживленному виду ребята поняли, что он разведал что-то интересное.
— «Кислый» нашел? — встрепенулся Паша.
— «Кислого» пока нет. Не беспокойся, не пропущу. Зато я свиней разведал… Дедушка, большой табун свиней! — оживленно рассказывал Федя. — Следов много — близко и свежие. Дальше пошел, смотрю: огромный свинячий след. Будто у изюбра. Ветер от меня, ну я и прошел немного по следу… Вижу, стоит кабан. Вот это кабан так кабан! Ростом с барана, клыки изо рта большущие торчат — четверти на две… Женя, вот такие! Посмотрел его — и потихоньку назад.
— Говоришь, много свиней? Гм… — Дедушка пошевелил усами. — Свиньи без человека тоже жить не будут. Выходит, Федя, что колхоз близко?
— Колхоз! — рассмеялся Федя. — Сейчас меня, дедушка, не проведешь. Дикие свиньи. Человеческого следа ни одного нет.
— Ну, Федя, — покачал головой дедушка, — ты, постреленок, скоро лучше меня разведчиком будешь… Да… Что же, герои, делать? Не мешало бы всем диких свиней посмотреть. Зверь редкий, интересный.
— Конечно, дедушка, давайте посмотрим!
Боря с Аликом перешептывались.
— А маленькие поросята, Федя, там есть? — спросил Алик.
Федя будто не слыхал и продолжал протирать тряпочкой ружье.
— Есть, Федька, поросята? Тебя спрашивают! — рассердился Боря.
— Есть. По следам видать, всякие есть. И маленькие и большие.
— Мясо кончается, — сказал Боря. — Женя, я тебе говорил… Хорошо бы поохотиться.
— Правда, дедушка, — подхватил Женя, — мяса только на утро. Вы же говорили, что кабанов и зимой и летом стрелять можно.
— Мало мяса? — повторил дедушка и задумался, переводя взгляд с одного на другого. Наконец решительно поднялся с земли. — Добре, герои. Мыслишка, прямо сказать, хорошая. Почему свининкой не полакомиться? Стало быть, решено. Постойте, постойте, не торопитесь. Пойти-то пойдем, а вперед послушайте. Страшного зверя в тайге нет. В этом вы уже убедились. А только как бы в другую сторону не сбились, не подумали, что охотнику всё пустяки: ходит да постреливает. Медведь встретится — бац, кабан — бац, сохатый — тоже; одно удовольствие. Вот перед охотой запомните: зверь не страшен, он убегает, но только в том случае, если ты его сам не трогаешь. А охотник с тем и идет, чтобы тронуть. Тут-то, герои, зверь другим делается. Тут-то он страшен бывает, да еще как! Это одно. А сейчас про свиней. На матку с малыми угодим — это еще пустяки: одного убил, остальные разбегутся, и делу конец. А угодим на кабана, на секача то есть, его еще вепрем зовут, — тут дело другое.
Затронул да сплоховал — пеняй на себя. Лучше с пятью медведями иметь дело, чем с одним вепрем. Не успеешь моргнуть — мигом дух из тебя вон. А сила у него такая, что, к примеру, налетит на лошадь, и с ног ее, будто зайчишку, собьет, кишки выпустит — и был таков. Вот, герои, за каким зверем мы пойдем. Не побоимся, а?
— С вами, дедушка, мы ничего не побоимся!
— Ладно! Знать тайгу, так со всех сторон ее знать…
Пока дедушка подробно расспрашивал Федю, где он видел следы, сколько их, не заметил ли его секач, ребята успели приготовиться к охоте. Дедушка каждому выдал по одному патрону, заряженному круглой пулей. Эти пули обладают очень большой силой, но требуют точной стрельбы. Малейшая ошибка — и пуля уходит мимо цели.
На месте, куда привел Федя охотников, земля была вся изрыта. Животные здесь кормились. Видимо, они в самом деле обладали исключительной силой: пласты дерна, переплетенные многочисленными корнями, были выворочены вместе с кустарником.
Дедушка с Федей долго ходили, разглядывая следы. Они искали так называемый звериный ход, лаз. Большинство зверей имеет в лесу свои любимые тропы.
Наконец место было облюбовано. Оно оказалось совсем недалеко от табора.
Дедушка рассказал план охоты. Дикие свиньи — животные очень осторожные, и на выстрел из дробовика к ним подойти удается редко. Поэтому надо сделать загон. Ребятам стало немного не по себе, когда они узнали, что останутся одни и что именно им придется стрелять. Хорошо, если выскочат поросята, а вдруг нагрянет сам секач?
Но Сергей Егорыч, оказывается, все предусмотрел. На толстой развесистой сосне высоко, метрах в трех от земли, он решил соорудить помост. Общими усилиями помост скоро был сделан. Сейчас стрелки будут в полной безопасности. Он проверил, как легли ребята, показал тропинку, по которой звери побегут, даже указал кустик, около которого, по его мнению, животные должны остановиться. В этот момент в них и надо стрелять. Еще раз напомнил о строгих правилах обращения с оружием. Затем сел на Савраску и направился через гору, чтобы, объехав зверей, погнать их потом на охотников.
Тянул слабый вечерний ветерок. Высоко над лесом резвились черные стрижи, рассыпая в воздухе нежное щебетание. Казалось, с неба сыплются звенящие стеклышки. Ворковал лесной голубь: «Ху-гу-у… Ху-гу-у…» Над помостом села большеголовая смешная сойка и, не замечая ребят, стала чистить перья и охорашиваться, поглядывая вниз любопытными черными глазками.
— Ты, Наташа, тоже курок взвела? — с невинным видом спросил Паша.
— Взвела…
— А зачем?
— Ни за чем. Какое твое дело?
— У тебя, наверное, опять начинает голова болеть? Ну и чудная ты, — сказал Паша. — Раз жалеешь зверей, так и сидела бы на таборе. А еще лучше, если бы дома сказала, что охотиться не будешь… Ружье бы на тебя не взяли. Таскаешь зря.
— Не ты таскаешь, и ладно.
— А вместо ружья взять бы куклу…
— Хватит! — вспыхнула Наташа. — Еще одно слово скажешь — и полетишь с дерева. Понял?
Паша взглянул вниз и многозначительно присвистнул. А Наташа посмотрела на него и незаметно вздохнула: неужели в самом деле из-за этой охоты в ее дружбе с мальчиками появилась трещина?
— Тихо!
Вдалеке раздался едва слышный крик. Дедушка начал гон. Нацелив ружья, юные охотники замерли.
Если бы ребята сравнили, что они чувствуют сейчас, ожидая самого свирепого зверя, и что они чувствовали неделю назад при встрече с медведем, то, несомненно, не узнали бы себя. Ни у кого сейчас не было страха. Но ребятам некогда было думать об этом: охотничий азарт и нетерпение целиком охватили их.
Дедушкин крик послышался ближе.
Животные появились неожиданно быстро. Сначала ребята услышали звук, похожий на хрюканье. Затем треснул сучок, сильно заколебались вершины тонких березок, мелькнуло что-то темное. И вслед за этим ребята увидели свиней. Охотников от них отделяло не менее ста метров. Впереди трусила большая свинья. За нею, подпрыгивая, как резвящиеся домашние поросята, бежали подсвинки. На таком расстоянии ребята не могли их хорошо рассмотреть. Только заметили, что поросята полосатые, как зебры на картинке. Но полосы были чуть видны, не бросались так резко в глаза.
Несколько мгновений — и все стадо исчезло.
— Вот тебе и на!..
Однако готовые было сорваться слова замерли у ребят на губах.
На той самой тропе, на которую указывал дедушка, показался зверь. Он шел один. К дереву с помостом приближался сам вепрь. В этом можно было убедиться сразу, с одного взгляда. Хотя ребята знали, что кабан ничего не сможет им сделать — не достанет, но мурашки пробежали по спине.
Да, этот зверь невольно вызывал страх.
Ростом он был с барана. Грубая щетина темно-бурого цвета топорщилась на загривке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36