Каталог огромен, рекомендую всем
– Ну, идемте. – Белла потянула Петра за рукав. – Я вам говорю, их отошлют назад, в город.– Ну, идемте, – мрачновато сказал Петр.Полицейские встретились им, когда они подошли к дому Бозе близко. Лицо вахмистра стало совсем пунцовым: видать, он хлебнул не только вина – кое-чего покрепче.В комнате были Бозе и Петерсон. Мор куда-то исчез.Иван Степанович расцвел, обнял земляков, троекратно, по-русски, расцеловал их и долго мял и тискал, совсем как недавно они Павлика. Бозе покосился на револьверы, буркнул:– Присаживайтесь. – И вдруг закричал: – Вы что, думаете, у меня мешки денег, чтобы кормить ваших черных бездельников? Долго еще будет рудник стоять? – И снова стих. – Ладно, говорите спасибо нашему общему дружку Петерсону. Уломал он меня… Йоганн, объясни им, я не могу. – Устало махнув рукой, Бозе тяжелой поступью вышел из комнаты.Иван Степанович покрутил головой, подмигнул друзьям:– Допекли вы его… Артур хороший мужик, но какой же бур захочет лишиться лишней копейки? Боюсь, без меня он наломал бы тут дров… Ну ладно, короче. Договорились мы с ним вот о чем. Рабочий день – десять часов. Тоже не сладко, но все же победа немалая. Жалованье будет повышено только забойщикам. Побои официально запрещаются. Однако этот тип – Мор, что ли? – оставляет очень неприятное впечатление. С ним будет нелегко поладить…Петр встал, нервно прошелся по комнате. Он не ожидал, что все уладится столь легко.– Иван Степанович, а чем гарантировано выполнение этих обещаний?– Ну уж… – Петерсон развел руками. – Ничем не гарантировано, только словами Бозе. Но он человек честный и твердый, от своего слова не отступит. – Иван Степанович опять с улыбкой покрутил головой. – Ах, вояки, вояки! А молодцы… Выгнал бы он тебя, Петр, вместе с женихом милым – что бы делать стали?Петр только усмехнулся. Петерсон покачал головой.– Да, брат, забастовка в Африке – не в Европе. Негры – вот в чем все дело. На них ведь здесь не смотрят как на людей. Невольники, рабы… Но это не будет продолжаться вечно, и ох какие угрозы прогремят еще над этой землей!.. Ну ладно, об этом после. Привез я тебе книг. Плеханова привез. Не слышал такого? Очень интересный автор, марксист… Я думаю, хозяин все же покормит нас, тогда поговорим…От двери, лукаво улыбаясь, Белла манила Дмитрия. Отстранив ее, вошел Бозе. Все еще хмурясь, сказал:– Закончили разговор? Запьем его. – Он поставил на стол кувшин с вином. – Какое там у тебя, Йоганн, присловье есть? Насчет того, что случившееся не вспоминать.– Кто старое помянет, тому глаз вон, – охотно подсказал Иван Степанович.– Вот именно. Это я и хотел сказать… Я послал Вейдена в поселок – объяснить этим чертовым неграм, что они положили на обе лопатки старого дурака Артура Бозе. Конечно, не без помощи кое-кого. – Он метнул на Петра острый взгляд и вдруг, хмыкнув, сильно саданул его кулаком под ребра. – Запьем!.. ТУЧИ НАД ВЕЛЬДОМ 1
Линдер Джемсон, управляющий Британской южноафриканской компанией по эксплуатации новых территорий, к особняку Родса подошел пешком. Взглянув на часы, он остановился и хотел было погулять еще – время оставалось, – но швейцар предупредительно распахнул перед ним узорную чугунную калитку. По усыпанной гравием дорожке Джемсон медленно направился к дому, белевшему в зелени деревьев белой колоннадой. Благообразный холеный мажордом с изысканной и строгой почтительностью доложил, что хозяин на утренней прогулке и доктор Джемсон может подождать его в гостиной или на веранде.– Спасибо, Гемфри, я побуду на веранде.Джемсон с удовольствием развалился в широком шезлонге. Гемфри придвинул к креслу столик с сигарами и бесшумно удалился.Родс только вчера вернулся из метрополии Метрополия – главенствующее над колониями государство, в данном случае – Англия.
, и Джемсону не терпелось увидеть его. Этим, собственно, и объяснялось, что управляющий появился здесь почти на четверть часа раньше назначенного времени.Сигары издавали приятный дразнящий аромат, но Джемсон не притрагивался к ним: не хотел курить до завтрака. Покойно сложив руки на животе, он вглядывался в дальний конец парковой аллеи, откуда должен появиться хозяин особняка, президент компании и премьер-министр Капской колонии.И верно, вскоре из-за дальнего поворота галопом вылетел на крупном вороном коне всадник. Старая потрепанная панама – давняя причуда Родса – едва держалась на нем. Резко осадив коня возле самого дома и даже не взглянув на подбежавшего грума, Родс легко взбежал на веранду. Высокий, крепкий, подтянутый, с большим, четко очерченным носом он, как всегда, выглядел свежим и бодрым. Густые каштановые волосы перепутались, крутой подбородок с небольшой аккуратной бородкой чуть подрагивал от сдерживаемой улыбки.– С благополучным возвращением, сэр! – поднялся навстречу ему Джемсон.– Спасибо, Линдер. Здравствуйте. – Слова сухие, звонкие, отрывистые.– Надеюсь, все было хорошо, сэр?– У меня плохо не бывает, Линдер, вы это знаете… Извините, я должен принять ванну. Соскучился по милой Африке и на радостях ускакал невесть куда… Я скоро. – Все тем же легким и энергичным шагом он вошел в дом.Джемсон проводил его взглядом, в котором смешались любование и зависть. Красив, напорист, счастлив этот удачливый рыцарь наживы!..Сын бедного сельского священника Сесиль Джон Родс был в числе первых англичан, хлынувших на южноафриканские алмазные разработки. Позднее его биографы ссылались на культ отважных героев – покорителей далеких глухих провинций, смелых романтиков и благородных спасителей туземцев. Нет, Сесиль Родс был далек от всей этой чепухи. Сообразительный, честолюбивый, наглый, он понимал, что просто жизнь дает ему возможность, перегрызя глотку другим, разбогатеть. Это стало его единственной целью, и он ее достиг.Сесиль Родс появился здесь в 1870 году семнадцатилетним юнцом. Все имевшиеся у него деньги он вложил в небольшой участок алмазоносной земли на руднике Олд де Бирс под Кимберли. Предприимчивый и жестокий, вскоре он владел уже десятком участков, а через некоторое время – всем рудником. Компания «Де Бирс», которую возглавил Родс, механизировала подъем породы из шахт и резко снизила цены на алмазы. Скупщики кинулись к Родсу. А потом ринулись к нему и мелкие хозяйчики – продавать участки, чтобы не разориться окончательно.Деньги, подкупы, шантаж, жизнь людей – все было использовано им. Родса не могло остановить ничто. Когда ему понадобилось лишить конкурента рабочей силы, он с легкой душой приказал утопить в шахте несколько сот негров.Ему все было мало. В 1888 году молодой миллионер стал во главе организованной им Британской южноафриканской компании и обрушил огонь и свинец на племена матабеле и машона. Негров истребляли беспощадно, загоняли в резервации, деревни сжигали. Пылала и гремела от взрывов земля древнего Мопомотапа, в тело ее вгрызались золотые, медные, хромовые рудники. Взахлеб напоенная кровью земля беспомощно отдавала невиданные богатства.Президента компании Сесиля Родса английские парламентарии восторженно именовали южноафриканским Наполеоном. Захваченные им земли получили название провинции Родса, Родезии!В 1892 году компания «Де Бирс» была преобразована во Всемирный алмазный синдикат. Родс к тому времени уже стал премьер-министром Капской колонии. В его руках была вся Южная Африка. Вся, кроме бурских республик – Оранжевой и Трансвааля.Осталось сломить их.Впрочем, и это для Родса было лишь одной из ступенек к осуществлению Великой Мечты. Этой Мечте он хотел служить даже после своей смерти. Завещанием Родса, которое он вовсе не скрывал от окружающих, все его состояние передавалось для «организации тайного общества, которое постепенно овладеет богатствами мира…» Это империалистское общество должно было стать чем-то вроде иезуитского ордена, всесильного и беспощадного.Да, опасно ему завидовать, этому рыцарю наживы, надо просто верно ему служить, подумал Джемсон…Завтракали в кабинете, большом и мрачноватом уставленном богатой мебелью и чучелами. Могучие плечи Родса чуть нависали над столом. Ел он аппетитно и быстро, изредка взглядывая на компаньона, который церемонно перебирал серебряные ложечки, вилки и ножи.Конфиденциальные завтраки в кабинете Родса обычно заканчивались деловой беседой, однако на этот раз хозяин не спешил с делом. У Родса было хорошее настроение, улыбка блуждала по его тонкогубому лицу, когда он закуривал сигару, и Джемсон не без удивления услышал сентенции, отдающие сентиментальностью.– Все-таки я большой патриот, – со странной душевностью сказал Родс. – Вы не поверите, меня чуть не прошибла слеза, когда мы подплывали к берегам Темзы. Собственно, сэр Джозеф, – Родс говорил о британском министре колоний Джозефе Чемберлене, – совершенно прав, называя меня великим англичанином, хотя он имеет в виду только политическую сторону моей личности. Да, любовь к милой родине для меня главное. Деньги, власть – лишь средства для проявления истинного патриотизма.Линдер Джемсон слушал внимательно, чуть склонив голову, и на лице его было почтение, хотя ему хотелось улыбнуться.– Мы на эту тему, – продолжал Родс, – поспорили с моим старым приятелем Стэдом. После своей нашумевшей «Правды о России» «Правда о России» (1888) – книга известного английского журналиста Вильяма Томаса Стэда, друга Сесиля Родса.
он немножечко вознесся, и ему доставляет удовольствие пощипывать меня и сэра Джозефа за наши империалистские взгляды. Стэд любит повторять слова старика Дизраэли: «Колонии – это мельничные жернова на нашей шее». Дрянной, прогнивший афоризм. Я ему сказал, что приобретать колонии – это значит любить родину. Двадцатый век будет веком гигантской эксплуатации тех земель, которые мы успели и успеем еще захватить в этом веке… Я побывал в лондонском Ист-Энде – вы знаете этот грязный рабочий квартал, – зашел на одно собрание безработных. Дикие речи! Все в один голос кричат: хлеба, хлеба!.. Что ж, я понимаю, им надо есть. И это собрание снова и снова убедило меня в важности империализма. Чтобы спасти сорок миллионов жителей Соединенного королевства от убийственной гражданской войны, мы, колониальные политики, должны завладеть новыми землями – для помещения избытка населения, для приобретения новых областей сбыта товаров, для того, чтобы туземцев заставить служить благу Великобритании. Не деньги моя заветная мечта, а решение социального вопроса. Я всегда говорил, что империя есть вопрос желудка. Если вы не хотите гражданской войны, вы должны стать империалистом. Вот это все я и сказал Стэду.– И он, конечно, немедленно стал правоверным империалистом, – не удержался Джемсон, и смех забулькал у него в горле.– А! – Родс сердито и коротко махнул рукой. – Он разразится еще одной остроумной статейкой и будет ссылаться на меня, цитировать, и это только послужит популярности нашей политики. Тем более, английская пресса в основном на нашей стороне.Родс помолчал, отложил сигару.– Ну хорошо, Джемсон, мы мило поболтали. Теперь о деле. Что вы скажете о проблеме уитлендеров?Ну вот, все и стало на свои места – и собрание безработных, и Стэд, и любовь к родине.Это была самая острая проблема – уитлендеры, что означает «иностранцы», «чужеземцы». Они наводнили бурские республики. В основном это были англичане, им принадлежала большая часть предприятий. Горная палата, объединяющая свыше четырехсот крупных горнопромышленных предприятий, состояла в большинстве из подданных ее величества королевы Англии и Ирландии. Однако бурские правительства, понимая опасность этого положения, всячески ограничивали уитлендеров: они лишались избирательных прав и в течение многих лет не могли вступить в новое гражданство, они платили особенно высокие налоги, государственная монополия на динамит сдерживала размах горных работ.Британские власти выступали в роли ярых защитников «угнетаемых» англичан. Родс всячески разжигал вражду между англичанами и бурами. Однако делал он это лишь как президент южноафриканской компании, а как премьер-министр Капской колонии заигрывал с бурами, открыто натравливая всех лишь на чернокожих. «Негра нужно бить, – не уставал повторять «капский Наполеон». – Это единственный язык, который он понимает». Но сломить ему надо было и негров, и буров.– Единственное, что мне ясно, – сказал Джемсон, – эту проклятую проблему надо решать быстрее.– Почему же проклятую? – усмехнулся Родс. – Это очень удобная проблема. Вы не считаете?Джемсон понял. Он хорошо знал, что Родс и его приятель Бейт вложили уже более 260 тысяч фунтов стерлингов в подготовку «революции» в Йоганнесбурге. Видимо, по замыслу хозяина, настала пора начинать.– Я думаю, – сказал он, – масса свободных предпринимателей на бурских землях созрела для взрыва.– Вот именно, Джемсон! – Родс встал. – Нужен взрыв. Восстание! Революция, черт побери!.. Пора браться за оружие. Оно никогда нас не подводило.Джемсон ждал чего-нибудь поконкретнее.– Чего вы ждете? – сказал президент компании. – Все ясно. Начнут в Йоганнесбурге. Вы возьмете отряд полиции нашей компании и по первому же сигналу ударите с ним из Мэфекинга. Пусть это свершится в нынешнем году. До конца декабря – вполне достаточный срок…
2
Конец декабря 1895 года был дождливым. Черные тучи непрестанно клубились над вельдом, то и дело громыхали яростные летние грозы.После свадьбы Дмитрия Петр и Каамо переселились в небольшой домишко, который по дешевке уступил Бозе. Домишко был дрянной, дырявый, но с хорошим, хотя и запущенным садом и добротной конюшней.Дмитрий теперь жил «по-господски». В доме его появилось двое слуг. Петр не скрывал осуждения:– И Белла бы справилась с хозяйством. Не обязательно на других ездить.Дмитрий отговаривался:– Да уж так заведено. И пойми еще: я же этих черномазых не даром держу – кормлю их.Петр побагровел.– Вот что, Дмитрий. Ты мне с малых лет ближе брата, но если еще хоть раз назовешь негра черномазым – я тебе не друг.– Ну, Петро, ну что ты… Так вырвалось. Все кругом зовут их черном… Ладно, не серчай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Линдер Джемсон, управляющий Британской южноафриканской компанией по эксплуатации новых территорий, к особняку Родса подошел пешком. Взглянув на часы, он остановился и хотел было погулять еще – время оставалось, – но швейцар предупредительно распахнул перед ним узорную чугунную калитку. По усыпанной гравием дорожке Джемсон медленно направился к дому, белевшему в зелени деревьев белой колоннадой. Благообразный холеный мажордом с изысканной и строгой почтительностью доложил, что хозяин на утренней прогулке и доктор Джемсон может подождать его в гостиной или на веранде.– Спасибо, Гемфри, я побуду на веранде.Джемсон с удовольствием развалился в широком шезлонге. Гемфри придвинул к креслу столик с сигарами и бесшумно удалился.Родс только вчера вернулся из метрополии Метрополия – главенствующее над колониями государство, в данном случае – Англия.
, и Джемсону не терпелось увидеть его. Этим, собственно, и объяснялось, что управляющий появился здесь почти на четверть часа раньше назначенного времени.Сигары издавали приятный дразнящий аромат, но Джемсон не притрагивался к ним: не хотел курить до завтрака. Покойно сложив руки на животе, он вглядывался в дальний конец парковой аллеи, откуда должен появиться хозяин особняка, президент компании и премьер-министр Капской колонии.И верно, вскоре из-за дальнего поворота галопом вылетел на крупном вороном коне всадник. Старая потрепанная панама – давняя причуда Родса – едва держалась на нем. Резко осадив коня возле самого дома и даже не взглянув на подбежавшего грума, Родс легко взбежал на веранду. Высокий, крепкий, подтянутый, с большим, четко очерченным носом он, как всегда, выглядел свежим и бодрым. Густые каштановые волосы перепутались, крутой подбородок с небольшой аккуратной бородкой чуть подрагивал от сдерживаемой улыбки.– С благополучным возвращением, сэр! – поднялся навстречу ему Джемсон.– Спасибо, Линдер. Здравствуйте. – Слова сухие, звонкие, отрывистые.– Надеюсь, все было хорошо, сэр?– У меня плохо не бывает, Линдер, вы это знаете… Извините, я должен принять ванну. Соскучился по милой Африке и на радостях ускакал невесть куда… Я скоро. – Все тем же легким и энергичным шагом он вошел в дом.Джемсон проводил его взглядом, в котором смешались любование и зависть. Красив, напорист, счастлив этот удачливый рыцарь наживы!..Сын бедного сельского священника Сесиль Джон Родс был в числе первых англичан, хлынувших на южноафриканские алмазные разработки. Позднее его биографы ссылались на культ отважных героев – покорителей далеких глухих провинций, смелых романтиков и благородных спасителей туземцев. Нет, Сесиль Родс был далек от всей этой чепухи. Сообразительный, честолюбивый, наглый, он понимал, что просто жизнь дает ему возможность, перегрызя глотку другим, разбогатеть. Это стало его единственной целью, и он ее достиг.Сесиль Родс появился здесь в 1870 году семнадцатилетним юнцом. Все имевшиеся у него деньги он вложил в небольшой участок алмазоносной земли на руднике Олд де Бирс под Кимберли. Предприимчивый и жестокий, вскоре он владел уже десятком участков, а через некоторое время – всем рудником. Компания «Де Бирс», которую возглавил Родс, механизировала подъем породы из шахт и резко снизила цены на алмазы. Скупщики кинулись к Родсу. А потом ринулись к нему и мелкие хозяйчики – продавать участки, чтобы не разориться окончательно.Деньги, подкупы, шантаж, жизнь людей – все было использовано им. Родса не могло остановить ничто. Когда ему понадобилось лишить конкурента рабочей силы, он с легкой душой приказал утопить в шахте несколько сот негров.Ему все было мало. В 1888 году молодой миллионер стал во главе организованной им Британской южноафриканской компании и обрушил огонь и свинец на племена матабеле и машона. Негров истребляли беспощадно, загоняли в резервации, деревни сжигали. Пылала и гремела от взрывов земля древнего Мопомотапа, в тело ее вгрызались золотые, медные, хромовые рудники. Взахлеб напоенная кровью земля беспомощно отдавала невиданные богатства.Президента компании Сесиля Родса английские парламентарии восторженно именовали южноафриканским Наполеоном. Захваченные им земли получили название провинции Родса, Родезии!В 1892 году компания «Де Бирс» была преобразована во Всемирный алмазный синдикат. Родс к тому времени уже стал премьер-министром Капской колонии. В его руках была вся Южная Африка. Вся, кроме бурских республик – Оранжевой и Трансвааля.Осталось сломить их.Впрочем, и это для Родса было лишь одной из ступенек к осуществлению Великой Мечты. Этой Мечте он хотел служить даже после своей смерти. Завещанием Родса, которое он вовсе не скрывал от окружающих, все его состояние передавалось для «организации тайного общества, которое постепенно овладеет богатствами мира…» Это империалистское общество должно было стать чем-то вроде иезуитского ордена, всесильного и беспощадного.Да, опасно ему завидовать, этому рыцарю наживы, надо просто верно ему служить, подумал Джемсон…Завтракали в кабинете, большом и мрачноватом уставленном богатой мебелью и чучелами. Могучие плечи Родса чуть нависали над столом. Ел он аппетитно и быстро, изредка взглядывая на компаньона, который церемонно перебирал серебряные ложечки, вилки и ножи.Конфиденциальные завтраки в кабинете Родса обычно заканчивались деловой беседой, однако на этот раз хозяин не спешил с делом. У Родса было хорошее настроение, улыбка блуждала по его тонкогубому лицу, когда он закуривал сигару, и Джемсон не без удивления услышал сентенции, отдающие сентиментальностью.– Все-таки я большой патриот, – со странной душевностью сказал Родс. – Вы не поверите, меня чуть не прошибла слеза, когда мы подплывали к берегам Темзы. Собственно, сэр Джозеф, – Родс говорил о британском министре колоний Джозефе Чемберлене, – совершенно прав, называя меня великим англичанином, хотя он имеет в виду только политическую сторону моей личности. Да, любовь к милой родине для меня главное. Деньги, власть – лишь средства для проявления истинного патриотизма.Линдер Джемсон слушал внимательно, чуть склонив голову, и на лице его было почтение, хотя ему хотелось улыбнуться.– Мы на эту тему, – продолжал Родс, – поспорили с моим старым приятелем Стэдом. После своей нашумевшей «Правды о России» «Правда о России» (1888) – книга известного английского журналиста Вильяма Томаса Стэда, друга Сесиля Родса.
он немножечко вознесся, и ему доставляет удовольствие пощипывать меня и сэра Джозефа за наши империалистские взгляды. Стэд любит повторять слова старика Дизраэли: «Колонии – это мельничные жернова на нашей шее». Дрянной, прогнивший афоризм. Я ему сказал, что приобретать колонии – это значит любить родину. Двадцатый век будет веком гигантской эксплуатации тех земель, которые мы успели и успеем еще захватить в этом веке… Я побывал в лондонском Ист-Энде – вы знаете этот грязный рабочий квартал, – зашел на одно собрание безработных. Дикие речи! Все в один голос кричат: хлеба, хлеба!.. Что ж, я понимаю, им надо есть. И это собрание снова и снова убедило меня в важности империализма. Чтобы спасти сорок миллионов жителей Соединенного королевства от убийственной гражданской войны, мы, колониальные политики, должны завладеть новыми землями – для помещения избытка населения, для приобретения новых областей сбыта товаров, для того, чтобы туземцев заставить служить благу Великобритании. Не деньги моя заветная мечта, а решение социального вопроса. Я всегда говорил, что империя есть вопрос желудка. Если вы не хотите гражданской войны, вы должны стать империалистом. Вот это все я и сказал Стэду.– И он, конечно, немедленно стал правоверным империалистом, – не удержался Джемсон, и смех забулькал у него в горле.– А! – Родс сердито и коротко махнул рукой. – Он разразится еще одной остроумной статейкой и будет ссылаться на меня, цитировать, и это только послужит популярности нашей политики. Тем более, английская пресса в основном на нашей стороне.Родс помолчал, отложил сигару.– Ну хорошо, Джемсон, мы мило поболтали. Теперь о деле. Что вы скажете о проблеме уитлендеров?Ну вот, все и стало на свои места – и собрание безработных, и Стэд, и любовь к родине.Это была самая острая проблема – уитлендеры, что означает «иностранцы», «чужеземцы». Они наводнили бурские республики. В основном это были англичане, им принадлежала большая часть предприятий. Горная палата, объединяющая свыше четырехсот крупных горнопромышленных предприятий, состояла в большинстве из подданных ее величества королевы Англии и Ирландии. Однако бурские правительства, понимая опасность этого положения, всячески ограничивали уитлендеров: они лишались избирательных прав и в течение многих лет не могли вступить в новое гражданство, они платили особенно высокие налоги, государственная монополия на динамит сдерживала размах горных работ.Британские власти выступали в роли ярых защитников «угнетаемых» англичан. Родс всячески разжигал вражду между англичанами и бурами. Однако делал он это лишь как президент южноафриканской компании, а как премьер-министр Капской колонии заигрывал с бурами, открыто натравливая всех лишь на чернокожих. «Негра нужно бить, – не уставал повторять «капский Наполеон». – Это единственный язык, который он понимает». Но сломить ему надо было и негров, и буров.– Единственное, что мне ясно, – сказал Джемсон, – эту проклятую проблему надо решать быстрее.– Почему же проклятую? – усмехнулся Родс. – Это очень удобная проблема. Вы не считаете?Джемсон понял. Он хорошо знал, что Родс и его приятель Бейт вложили уже более 260 тысяч фунтов стерлингов в подготовку «революции» в Йоганнесбурге. Видимо, по замыслу хозяина, настала пора начинать.– Я думаю, – сказал он, – масса свободных предпринимателей на бурских землях созрела для взрыва.– Вот именно, Джемсон! – Родс встал. – Нужен взрыв. Восстание! Революция, черт побери!.. Пора браться за оружие. Оно никогда нас не подводило.Джемсон ждал чего-нибудь поконкретнее.– Чего вы ждете? – сказал президент компании. – Все ясно. Начнут в Йоганнесбурге. Вы возьмете отряд полиции нашей компании и по первому же сигналу ударите с ним из Мэфекинга. Пусть это свершится в нынешнем году. До конца декабря – вполне достаточный срок…
2
Конец декабря 1895 года был дождливым. Черные тучи непрестанно клубились над вельдом, то и дело громыхали яростные летние грозы.После свадьбы Дмитрия Петр и Каамо переселились в небольшой домишко, который по дешевке уступил Бозе. Домишко был дрянной, дырявый, но с хорошим, хотя и запущенным садом и добротной конюшней.Дмитрий теперь жил «по-господски». В доме его появилось двое слуг. Петр не скрывал осуждения:– И Белла бы справилась с хозяйством. Не обязательно на других ездить.Дмитрий отговаривался:– Да уж так заведено. И пойми еще: я же этих черномазых не даром держу – кормлю их.Петр побагровел.– Вот что, Дмитрий. Ты мне с малых лет ближе брата, но если еще хоть раз назовешь негра черномазым – я тебе не друг.– Ну, Петро, ну что ты… Так вырвалось. Все кругом зовут их черном… Ладно, не серчай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43